Останься со мной

Сакура проснулась в огромном для нее одной гостиничном номере, на просторной свежезастеленной кровати с белыми простынями, покрывалами и подушками, рядом, на прикроватной тумбочке, стояли свежие фрукты, распространяя аромат на комнату, в углу приятно щебетали амадины. Все же для гостей Казекаге были особые привилегии. Девушка помнила, как чуть позднее трех часов ночи они с Наруто ушли с приема, точнее как Сакура поддерживала нерадивого напарника, перекинув его руку через плечо, приговаривая, чтобы он сам шевелил ногами. Она за двоих учтиво поблагодарила Темари и Гаару за прием, и не менее учтиво отказалась от помощи Канкуро, впрочем, он и не настаивал, лишь спросила дорогу до гостиницы, которая, к счастью, была видна из окна приемной. Она прокручивала прощание в голове, вспоминая все ли правила приличия она соблюла. Справедливости ради, у нее тогда тоже слегка кружилась голова: сейчас она понимала, что после такого длительного путешествия даже малое количество алкоголя иначе повлияло на организм. Она бросила взгляд на настенные часы с золотым циферблатом и стрелками, они показывали всего 9 утра. Сакура отвернулась от часов, принимая волевое решение вставать. Умывшись и надев на себя привычное красное ципао выше колена, черные шорты, перчатки и сандалии, она завязала хвост на затылке, чтобы не потела шея, и повязала протектор. Собрала необходимые свитки и ампулы для главы госпиталя. Еще чуть покорпев над своей сумкой и пару раз перечитав надписи на ампулах и свитках, перекладывая то одно, то другое (да все уже давно собрано!), Сакура еще раз сверилась с часами и перед выходом накинула конусовидную плетеную шляпу от палящего солнца. Она не питала надежд, что Наруто проснется раньше обеда, так что, оставив послание ему у хозяина гостиницы и поблагодарив его за фрукты, вышла на улицу. Теперь Деревня ей не казалась опустевшей, движ был в самом разгаре, люди сновали туда-сюда в длинных светлых одеждах, спасавших их от жары, периодически кидая любопытные взгляды на незнакомку в непривычной одежде. Сакура чувствовала себя крайне неуютно от этого, она скрылась в тени под навесом гостиницы, выглядывая кого-нибудь из шиноби в форме песочного цвета, чтобы спросить дорогу до госпиталя. Но ее постоянно отвлекали слепящие глаза белые или светло-желтые стены домов, совершенно не привычного вида. Они были абсолютно не такие, как в Конохе, не из дерева, а из монолитного песчаника, черепица не покрывала плоские крыши, на которых жители часто разбивали небольшие сады или сушили белоснежное белье. Заглядевшись на окружение, ей уже было не до проводников. Она подмечала буйство красок плетеных ковров и корзин, витающие в воздухе приятные ароматы пряностей, сушеной травы и чая. Она прикрыла глаза, давая им отдохнуть, как ее плеча кто-то коснулся. Сейчас-то она сообразила, что стоит на улице уже не менее пятнадцати минут на пару шагов сдвинувшись к своей цели. Вернул к реальности ее проводник, Канкуро. Сегодня он был одет не так официально, как вчера: темная широкая футболка в большим треугольным вырезом и рукавом до локтя, перевязанная красным поясом, темные мешковатые штаны до щиколотки, голову прикрывала шапка с «кошачьими» ушками. Он неизменно наносил боевой раскрас на лицо пунцовой краской. — Йо, — бросил он небрежно. — Так и знал, что ты встанешь рано. — Привет, — она махнула рукой, словно отгоняя свою растерянность обстановкой. — Как раз думала, чем бы перекусить, — она поняла, что Канкуро застал ее с нелепо вытянувшейся шеей, прикрывшимися глазами, пытавшейся уловить ароматы корицы. — Аа, понятно, — ухмыльнулся он. В этот раз Сакура была настроена решительно и готова была выжать из услужливости Канкуро максимальную пользу. Они отправились в госпиталь дальней дорогой, но самой приятной. Прошлись по местному рынку, закупившись паровыми булочками с мясом и холодными напитками из чайного порошка. Сакура, которая знала о Деревне Песка очень поверхностно, постоянно спрашивала у спутника о незнакомых штуках, окружавших ее. Девушка про себя подметила, что Деревня, которую окружала однообразная пустыня, резко контрастирует своей живостью. Канкуро терпеливо отвечал на все ее вопросы, хотя самому ему они казались очевидными. Его забавляла любознательность девушки, и вскоре он начал предугадывать ее вскинутые вверх брови на очередную декоративную панель насыщенного цвета индиго. И чем охотнее он отвечал на ее вопросы, тем сильнее отступало чувство неловкости. Перед госпиталем был разбит небольшой палисадник, дорожки из узорчатой плитки обрамляли прямоугольные чистые пруды, в которых плескались рыбки и ходили белые цапли под тенью высоких пальм. Люди в больничных халатах сидели у прудов и любовались пейзажем. Сакура сначала не узнала это место и удивленно обратила взгляд на Канкуро. — Все сильно поменялось со времен Четвертой Войны. Казекаге выделил много средств для медицинского отдела, и это не прошло бесследно, — просто ответил Канкуро. — Это просто потрясающе, — Сакура с жадностью смотрела на разбивающийся пейзаж. — А как же песчаные бури? — Растениям они не помеха. Птицы загоняются, а пруды плотно накрываются, чтобы не забил песок, — ответил Канкуро. — Конечно, большая суматоха, но здоровью пациентов умиротворяющие окружение помогает быстрее поправится, в том числе и психологически, — сказал Канкуро приторно мудро. — Хм, в этом есть что-то разумное, — задумчиво ответила она, не отрывая взгляд от шикарных цапель. Канкуро горделиво вскинул голову, но Сакура была так поглощена местной красотой, что не заметила. Здание, по сути не изменившееся, но все равно казавшееся девушке совершенно другим, теперь возвышалось на платформах, поднимая его от задуваемых ветром песков. Вокруг плотно росли высокие пальмы, также защищавшие оазис от буйства песочной стихии. -Красиво, — заключила девушка, никак не ожидавшая от природы Суны такого разнообразия. Они вошли в зал, где их встречала молодая девушка на ресепшене. Она кокетливо подмигнула Канкуро, как будто тот недавно пригласил ее на кофе, и только после увидела, что он не один. Улыбка сразу сползла с ее губ, и по лицу едва заметно скользнула неприязнь. — Мне нужно видеть руководителя госпиталя, господина Рьёкана, — отчеканила Сакура девушке. — А как же токсикологическое отделение? Ты же хотела сначала туда, — отдернул ее Канкуро, нахмурившись, что от него хотят отделаться. Сакура порылась в своей сумке и достала несколько свитков. — Вообще, я подумала, что сначала тебе надо изучить эти свитки, — ответила девушка, отдавая ему несколько свитков, но один оставила в руке. — А этот лично для тебя. Так, несколько наблюдений, они все равно не дотягивают на полноценное исследование. Канкуро был явно польщен таким вниманием со стороны гостьи. Неужели она думала о нем и принесла из Конохи нечто специально для него? Выражение его лица словно разгладилось, и он удостоил Сакуру поклоном кэйрэй*, который редко адресовался даже его брату, и забрал свитки. Свиток для него он бережно спрятал за пазуху свободной футболки. Он махнул девушке «увидимся позже» и поспешил прочь по коридору. Какое-то время Сакура смотрела ему вслед, пока девушка на ресепшене неслучайно долго выясняла, где находится глава госпиталя, потом дала Сакуре талончик и журнал посещения.

***

Сакура закончила раньше, и спустилась вниз к палисаднику, села на свободную скамейку и начала наблюдать за птицами. Вокруг оазиса веяло приятной прохладой, ароматами распускающегося лотоса, и испаряющейся влагой, и эти запахи были совсем не такие, как в городе. Она решила дождаться своего спутника, который, как она выяснила на ресепшене, задерживался, о чем она и сама могла бы догадаться. Уронив голову на ладони, она размышляла о том, чем занят Наруто и почему до сих пор не пришел в госпиталь. Не то, чтобы Сакура тосковала по его болтовне, но частичку дома ей все равно хотелось удержать рядом. Солнце уже клонилось к закату, она провела в госпитале целый день, и ей ужасно хотелось есть. Цапли, вдоволь наохотившись, склонили головы к туловищу и замерли на одной ноге. — Прости за ожидание, — вдруг раздался знакомый голос. Сакура подняла голову и увидела своего провожатого. — Ничего, — ответила она. — Великолепные птицы, такие изящные, — она не переставала восхищаться переменами в Деревне. — А, да. Пойдем, я ужасно проголодался, а эти яды, ну, понимаешь, вызывают большой аппетит, — он ухмыльнулся и поманил спутницу за собой. Они спустились в город, улицы которого наполнялись обычными трудягами, отпущенными со смены шиноби, выискивающие место в заведении, в котором можно приятно провести вечер. Вывески ночных кафе и баров привлекали внимание, а округлые сосуды с выпивкой манили своими необычными формами и узорами. — Кстати, не волнуйся за своего напарника, — сказал Канкуро, заметив нервозность Сакуры, проницательно связав это с тем, что она давно не виделась с Наруто. — Гаара послал мне весточку, и они замечательно проводят время вдвоем, — он лукаво подмигнул ей. — Надо бы к ним присоединиться, пока Наруто не натворил чего странного, — нахмурилась девушка. — Хоть Гаара и Казекаге, но он очень тепло относится к этому Наруто. Я думаю, они на одной волне, — весело ответил Канкуро. — Я такое место знаю, оно как нельзя лучше передает колорит Суны, — живо добавил он. Нехотя, Сакура решила согласиться на предложение Канкуро и отпустила мысли о своем напарнике. Она искренне пыталась вникнуть в его разговор, когда парень рассказывал о том месте, куда они шли, через слово упоминая иностранное понятие, о которых девушка не решалась спросить. — Вино там подают в огромных хумах**, — парень постарался руками выразить объем, и Сакуре он представился очень внушительным, — и тому, кто осушит ее полностью, записывают на счет заведения. Мы с сестрой как-то пытались, но, осушив половину, уже не стояли на ногах. — Темари, видно, не сильна в осушении хумуса, — сказала Сакура, хотя смутно представляла, о чем вообще говорит. Канкуро хохотнул, то ли от ее ошибки, то ли от правдивости ее высказывания. — Ты чертовски права! — живо откликнулся он, и его глаза горели. — Но тебе понравится, обещаю. Они дошли до нужного места, и Сакура сразу обратила внимание, что вместо двери у этого заведения часто развешены длинные веревки-бусы из дерева. Канкуро зашел первым, а Сакура шла позади, с любопытством разглядывая местный антураж. Сосуды, расписанные совершенно безумными психоделическими узорами, начиная от огромных, с человеческий рост, и заканчивая небольшими изящными кувшинами, располагались вдоль стен. Барная стойка тускло подсвечивалась белыми лампами, а на стены направлен ультрафиолет, и рисунки пылали в его свете неоновыми красками. Играла ритмичная музыка с мотивами этих мест. Чем дальше они пробирались в зал, тем чаще она замечала, что местные шиноби оглядывались на нее, с любопытством разглядывая ее наряд, волосы, светлую кожу, и тут же опускали взгляды, завидев сопровождающего. В зале не было ни одного свободного столика, поэтому им пришлось пройти за барную стойку. Напротив бара висело зеркало, оно будто расширяло ассортимент напитков. Сакура заметила свое отражение и распустила тугой хвост волос, поправляя розовые волосы, также пылающие в ультрафиолете. Тем временем Канкуро отлучился за меню. Пока его не было девушка еще раз окинула взглядом зал, подмечая надписи то тут, то там, выполненные неоновыми красками, но для нее они ничего не значили. Она невольно погрузилась в мысли, приглашал ли сюда Канкуро девушку с ресепшена, и кого он в принципе сюда приглашал, но отметнула их, когда ее спутник вернулся. Не без его помощи, она выбрала наконец что поесть и рискнула попробовать вино, которое ей, к слову, понравилось. Разгорячившись вином, девушка лукаво глядела на Канкуро, теперь ее не интересовал ни зал, окружающие, ни бросавшие на нее любопытные взгляды, а только собеседник. — А теперь личный вопрос, — с вызовом объявила она. — Надеюсь, я тебя этим не утомила. — Задавай, — ухмыльнулся Канкуро. — Что означают эти рисунки на лице? — конечно, ей хотелось спросить про девушку, но это ведь не ее дело. — Это боевой раскрас, обозначающий сколькими куклами я владею, — он пальцами в воздухе нарисовал число. — К тому же он скрывает миркомимику, которая помогает врагу просчитать мои ходы. — А зачем ты его носишь в повседневной жизни? — вскинула брови Сакура. Парень вздохнул и решил говорить с девушкой начистоту. — Честно говоря, без него я, не я. Мало кто на улице узнает меня без этого или путает с покойным отцом, если мы говорим о тех, кто постарше, — пояснил парень. — Тебе очень идет, — похвалила она, слегка покраснев от его искренности, и отхлебнула еще от своей чаши, немного поморщив нос. — Кисло? — Нет, нет. Просто непривычно, — отмахнулась Сакура. Ей хотелось проявить стойкость духа. — Теперь я, — поспешил нарушить молчание Канкуро. Нельзя, чтобы она заскучала. — На сколько вы прибыли в Суну? — Ммм, да на пару недель, может, на месяц, как отзовёт Шестой Хокаге, — сказала она задумчиво. — Мы здесь, чтобы перенимать опыт шиноби Песка, это понятие растяжимое. — Тебе здесь нравится? — Конкретно здесь — да, — ответила Сакура незатейливо, она решила также отвечать честно. — Понравилась больница… да и в принципе, как изменилась Деревня. И обстоятельства сейчас изменились, — она украдкой посмотрела на Канкуро. — Да, тут совершенно другие обстоятельства, — хохотнул он, но после его лицо стало серьёзным. — Спасибо, что спасла меня. От пристального взгляда собеседника, Сакуре стало не по себе, и она отвела взгляд. — Иначе и быть не могло, — коротко ответила она и снова отпила приличный глоток вина. Оставшийся вечер они просто наслаждались атмосферой бара. Кто-то все же высушил огромный акционный кувшин, и его с шумом вынесли на руках, приветственно крича и улюлюкая. В поток толпы вклинились и Сакура с Канкуро. Было уже чуть за полночь, и Канкуро решил стать джентльменом и проводить гостью до гостиницы. На прощание он ровно так же махнул рукой «увидимся позже», как в госпитале и зашагал в сторону дома. Когда Канкуро вернулся домой, при тусклом свете ночной лампы он распечатал свиток. В нем не было ничего особенного, лишь аккуратно выведенные иероглифы, описывающие некоторые свойства ядов, схожими по свойствам или составу с тем, каким он был ранен более пяти лет назад. Он представил, как Сакура терпеливо выводит каждую черточку пунцовыми чернилами, и по его лицу поплыла улыбка. *Кэйрэй - поклон на 30 градусов. Используется в уважительном или благодарном контексте. **Хум - в восточной культуре большие керамические кувшины для вина без ручек, украшенные геометрическими фигурами.