* * *
Драко был счастлив. Безумно счастлив тем, что теперь может каждый день быть поблизости от Джинни, смотреть на неё столько, сколько вздумается, прикасаться иногда к её руке, показывая то или иное заклинание и просто находиться рядом во время завтраков, обедов и ужинов. Поттер с Лонгботтомом постоянно подкалывали его этой любовью, но Драко было всё равно. Он почти не обращал внимания на их смешки, когда разговаривал с Джинни. Их компания, которая в этом году увеличилась до шести человек, уже не была такой обособленной, как раньше, но по-прежнему выделялась в учёбе, лидируя на своём курсе в прежнем составе. Гарри играл в команде Равенкло по квиддичу и уже принёс им первую в этом году победу в матче с Гриффиндором. Всем было понятно, что их факультет, благодаря великолепной игре Поттера, вполне может рассчитывать на Кубок школы и в этом году. Профессор Снейп и профессор МакГонагалл только скрипели от зависти, когда видели их ловца в игре, но Гарри учился на Равенкло, и теперь их факультетам явно придется сойти с дистанции за Кубок на время его обучения в Хогвартсе. В учёбе умники всегда выигрывали, но из-за квиддича каждый год им приходилось довольствоваться в лучшем случае вторым, а то и третьим местом. Теперь же всё изменилось. Теперь Флитвик был на коне, и это обстоятельство бесило не только МакГонагалл, но и Снейпа. — Драко, ты о чём задумался? — спросила Джинни, сидя с ним в гостиной и делая эссе по зельеварению. — Что?! — повернулся он к ней, тут же смущенно улыбнувшись. — Прости, Джинни. Я думал о игре и о том, что, вполне возможно, Кубок вновь достанется нам. — Папа очень огорчен, что Гарри не попал на Гриффиндор, — улыбнулась она, и сердце Малфоя в который раз за вечер пропустило удар. — Хотя этого и следовало ожидать, судя по его полетам на домашнем поле, которые они устраивали при каждой встрече. — А он не огорчен тем, что ты попала на Равенкло? — Они с мамой мной гордятся, — она хихикнула, — и Рону после моего распределения стало доставаться еще больше из-за учёбы. — Твой братец лентяй, каких свет не видывал, Джинни. С прошлого года у него в голове только квиддич, а с этого ещё и постоянные стычки со мной при каждом удобном случае, — поморщился Малфой, вспоминая свою недавнюю драку с этим рыжим придурком в тёмном коридоре перед уроком трансфигурации. Близнецы в этот раз не успели вмешаться, и маленький Ронни, пользуясь случаем, решил размять кулаки. Хорошо хоть, благодаря Поттеру и Лонгботтому, он научился драться без использования волшебной палочки. По-плебейски. У Драко в ушах до сих пор стояли насмешки, которые теперь раздавались от слизеринцев в его сторону. Отец тоже был недоволен его поведением, хотя тот факт, что наследник не ударил в грязь лицом, немного остудил гнев Малфоя-старшего. — Зато сейчас, когда Рона взяли в команду, он просто пыжится от важности, — вновь звонкий смех. — А на его драчливый характер не обращай внимания. Сегодня они занимались дольше обычного. Поттер с супругой сидели в дальнем углу в своём любимом кресле и о чем-то мило беседовали. Недалеко от них расположились Невилл с Луной, и в результате за учебным столом остались они одни, что безумно нравилось Драко из-за возможности сесть рядом с девочкой настолько близко, насколько позволяли приличия. На подозрительное хихиканье со стороны Поттеров, а также на их красноречивые взгляды он старался не обращать внимания. — Спасибо за помощь, Драко, — сказала Уизли, вставая из-за стола. — Ты мне очень помог. — Пустяки, Джинни, — смутился он. — Ты и сама соображаешь в зельях ничуть не хуже меня. Профессор Снейп очень рад, что у него появилась такая талантливая студентка, как ты. — Спасибо. Я пойду спать. Уже поздно. До завтра. — До завтра, Джинни. Уходя, девочка наклонилась к нему и поцеловала в щеку, что заставило Малфоя покраснеть до корней волос. Раньше она никогда такого не делала, да и окружающие сразу заметили его смущение. — Ого, тут у нас ещё парочка Малфой-Уизли намечается, — сказал с ехидной ухмылкой четверокурсник Ричард Авернард. — Не твоё дело, Авернард, — тут же огрызнулся Малфой, заметив, что Гарри с Гермионой и Невилл с Луной уже направляются в их сторону. Этот чистокровный выскочка, место которому было на Слизерине по мнению большинства однокурсников, всегда неодобрительно высказывался по поводу дружбы Малфоя со всей троицей, и в особенности с Гермионой. — Мне дела нет, а вот твоему папаше вряд ли понравится, если ты начнешь ухлёстывать за малышкой Уизли. Джинни к тому времени уже стояла в окружении Поттеров и Лонгботтома, не совсем понимая, что плохого она сделала. Луна что-то зашептала ей, и только потом, спустя пару секунд, лицо девочки стало близким к цвету волос, когда подруга пояснила, что конкретно этими словами хотел сказать старшекурсник. — Ей одиннадцать, если ты не забыл, а мне двенадцать. Нечего тут устраивать спектакль из обычного дружеского поцелуя в щёку. В щёку, Авернард, а не в губы, как это делаешь ты кое с кем по темным углам, — Малфой знал, чем задеть этого высокого парня. Лицо старшекурсника тут же стало бордовым, а Драко с выражением превосходства на лице посмотрел на окруживших его студентов и спокойно повернулся, надеясь пойти в свою комнату и лечь спать. — Не думай, Малфой, что твой папаша одобрит твою дружбу с грязнокровкой и предателями крови! — выкрикнул Авернард, и в гостиной воцарилась тишина. Малфой, не дойдя до двери своей комнаты, повернулся. В его глазах полыхала ненависть и злоба, но в то же самое время он был холоден, как и положено в таких случаях аристократу, и сейчас он напомнил Гарри того слизеринца, которого они видели в прошлой жизни. — За грязнокровку с тобой расправится Поттер, а вот за предателей крови тебе придётся сразиться со мной, — Малфой смотрел своему противнику прямо в глаза, ничуть не испугавшись предстоящей дуэли. — Ты дурак, сражаться с четверокурсником, Малфой? — испуганно спросил блондина капитан команды по квиддичу Джонс. — Авернард сотрёт тебя в порошок. — Это дело чести, не так ли, Авернард? — голос Малфоя был холоден, как снег. Теперь, впервые за всё время их обучения здесь, и Гарри, и Невилл видели перед собой чистокровного волшебника, который был мало похож на влюбленного мальчишку, каким он бывает в своей комнате, когда его никто, кроме них, не видит. — Сомневаюсь, что стоит биться с вами поодиночке, — усмехнулся Авернард, будучи уверенным в своих силах. — Вы будете сражаться со мной вдвоём. — Ты придурок, Авернард, — сказал Лонгботтом, встав между ними, пытаясь предотвратить детоубийство. В данном случае, Авернарда. — Возможно, повторяю, возможно, с Драко ты и справишься, но вот против Поттера я тебе не советую сражаться. Четверокурсник заржал. Неприлично, зло, не понимая, что своими словами роет себе могилу. Не в прямом смысле этого слова. — Лонгботтом, ты хочешь сказать, что Поттер побьёт меня? Я знаю, что он слишком хорош для второкурсника, уж меня просветили по поводу его дуэли с этим придурком, которого Дамблдор по своей тупости поставил преподавать ЗОТИ, но сомневаюсь, что ты знаешь о моих возможностях. — Ты вообще видел, на что он способен? — намекнул на сцену с Квиреллом Невилл. — Знаний Гарри достаточно, чтобы размазать тебя по стенке, и не думай, что у него будет мало сил выдержать бой с такой посредственностью, как ты. — Что?! Да как ты смеешь так со мной разговаривать? Ты, предатель крови, который лижет зад нашему директору на пару с Поттером! — Ещё раз повторяю: сразишься с Гарри, до конца обучения будешь посмешищем для всей школы, — попытался утихомирить Авернарда Невилл. Впрочем, все, кто был близко знаком с этим чистокровным выскочкой, знали, что тем самым Лонгботтом ещё больше толкает своих друзей к дуэли. — Поттер, вызываю тебя на дуэль. Завтра вечером в учебном классе по ЗОТИ, — Авернард ухмыльнулся. Он знал, что если Гарри откажется, именно он станет посмешищем всей школы на всю оставшуюся жизнь. — Отлично, Авернард, — сквозь зубы прошипел Поттер, — но только после моей победы ты публично, перед ВСЕЙ школой попросишь прощения не только у моей жены, но и у мисс Джиневры Уизли. — Да запросто, — легко согласился тот. — Отлично, тогда завтра мы сразимся с тобой вечером в пустом классе возле зала славы. Не хочу, чтобы все называли меня трусом. — Если я выиграю, Поттер, тебе здесь делать больше нечего. — Авернард, ты в своём уме, вызывать второкурсника на дуэль? — попытался вразумить заносчивого равенкловца староста. — Тебе же будет хуже. Впрочем, все второкурсники, которые видели Поттера в схватке с их неудачником-преподавателем, смутно догадывались, что Избранный знает гораздо больше, чем любой из них. Сил у него имелось предостаточно, а уж драться на дуэли с приёмным сыном самого Сириуса Блэка многие посчитали бы самоубийством. Авернард был неплох для своего возраста, но никто не представлял, на что способна такая тёмная лошадка, как Гарри Поттер, и каковы его истинные возможности.. О его щите все знали не понаслышке, о дуэли Поттера с Локхартом, после которой незадачливого профессора с позором выдворили из школы, за последний месяц прознали все старшекурсники, и теперь бОльшая часть учеников затруднилась бы с точностью сказать, кто из этой парочки может выйти победителем.* * *
На следующее утро, когда их шестёрка заняла привычные места, со своего места поднялся профессор Дамблдор и жестом заставил всех молчать. Постепенно разговоры за столами утихли, и все посмотрели на директора, который с добродушной улыбкой смотрел на двоих равенкловцев. Впрочем, Гарри явно видел в его глазах нарастающую панику и страх. — Мистер Поттер и мистер Авернард, прошу вас встать. Оба участника предстоящей дуэли поднялись из-за стола и посмотрели в сторону преподавателей, понимая, что тем стало известно о предстоящем поединке. — Я узнал, что на сегодняшний вечер вы назначили дуэль. Вы же знаете, что они у нас запрещены, не так ли? — Да, профессор Дамблдор, — зазвенел голос Гарри. — Мистер Авернард не очень лестно отозвался о моей жене, миссис Гермионе Джейн Поттер, и я, как ее муж, обязан вступиться за её честь. — Поттер, говори своими словами, — издевательским тоном сказал Авернард, глядя на девочку. — Я назвал твою жену грязнокровкой. Зал ахнул. Даже слизеринцы не называли так магглорожденных в присутствии преподавателей, а этот равенкловец позволил себе подобную роскошь в присутствии всего Хогвартса. Теперь Поттера точно посчитают трусом, если он откажется от дуэли. Гарри это понимал как никто другой. Уж Сириус научил его подобным тонкостям. — Профессор Флитвик, я прошу у вас разрешения провести дуэль с мистером Авернардом в присутствии преподавателей. Декан Равенкло тяжело вздохнул. Он понимал, что у Гарри Поттера нет другого выхода. В присутствии преподавательского состава, особенно его, как их декана, дуэль вполне возможна. — Директор? — Если вы, профессор Флитвик, согласны на это, то я не вижу причин запрещать официальный магический поединок, который восстановит честь мистера Поттера и его супруги. — Профессор Дамблдор, вчера мы решили, что в случае моей победы, — Гарри говорил совершенно спокойно, — мистер Авернард публично принесет извинения моей жене и мисс Джиневре Уизли перед всем Хогварсом. — Хорошо, мистер Поттер. После уроков я прошу вас обоих собраться в дуэльном зале. Присутствовать могут только преподаватели, — все возмущенно застонали. — Только преподаватели. — Не согласен, профессор Дамблдор, — высокомерно заявил Авернард. — Если в случае поражения я должен извиниться перед всеми, то считаю, что и его поражение должны наблюдать все, а не только преподаватели. Фраза прозвучала довольно двусмысленно. Старшекурсник не сомневался в своей победе. Он собирался размазать зарвавшегося Поттера по стене, опозорив перед всей школой. У него даже в мыслях не было, что этот малолетка может его победить. — На вашем месте, мистер Авернард, — подал голос профессор Снейп, — я бы не стал публично унижаться дважды. Слизеринцы ахнули. Они все прекрасно знали, что Авернард — самый лучший боец среди четверокурсников. Предполагать, что второкурсник сильнее его, было, на их взгляд бессмысленно и глупо. — Я хочу, чтобы за дуэлью могли наблюдать не только преподаватели, но и студенты. Четвёрка друзей лишь усмехнулась. Никто из них не сомневался в исходе поединка, понимая, что Авернард проиграет. В отличие от них, Луна и Джинни, которые не знали всей истории с перемещением, побледнели, когда до них дошел весь смысл вчерашней потасовки. Весь день им приходилось выслушивать советы по поводу дуэли от тех, кто встал на их сторону, но Гарри только отмахивался. К удивлению друзей, когда в коридоре они встретили Рона, тот не стал, как и раньше набрасываться на Драко с кулаками, а выдал следующее: — Малфой, я благодарю тебя за то, что вступился за честь нашей сестры. — Не за что, Уизли. Полагаю, Гарри правильно сделал, что заступился за них обеих, хотя если твоих братьев не устроит результат, то они могут сразиться с этим придурком и позже. Рон кивнул. Занятия в Выручай-комнате позволили ему в полной мере осознать, насколько слабым бойцом он был по сравнению с ними, поэтому теперь драться с Малфоем младшему Уизли не хотелось, несмотря на то, что ему по-прежнему не нравилось наблюдать Джинни в компании сыночка бывшего Пожирателя. Да и близнецы попросили его не вмешиваться, а уж получать от них тумаки Рону хотелось в последнюю очередь. — Гарри, ты следи за своими силами, — предупредила мужа Гермиона. — Не переусердствуй. — Знаю, Герми, я буду очень осторожен и постараюсь его не покалечить, — скривился Гарри. — Этого придурка давно следовало поставить на место. Не понимаю, почему шляпа отправила его к нам, а не на Слизерин. — Никто не знает. Удачи тебе, — Гермиона, несмотря на смешки окружающих, поцеловала его в щёку и пошла к друзьям, которые уже заняли свои места за расставленными по бокам столами. В середине зала уже всё подготовили для дуэли, и нетерпеливые зрители, которые пришли полюбоваться на первую разрешённую дуэль в Хогвартсе, спрашивали друг у друга о возможных результатах предстоящей драки. Все студенты разделились на две группы. Как ни странно, три факультета были за Гарри, и только Слизерин встал на сторону Ричарда Авернарда как чистокровного волшебника, решившегося выступить против зарвавшегося Мальчика-который-одной-левой-уложил-Тёмного-лорда. Остальные Авернарда не жаловали, но сразиться с ним до сегодняшнего дня не решалось даже большинство пятикурсников. Выполнив все необходимые на дуэли правила, Поттер и Авернард начали схватку, которую зрители наблюдали, затаив дыхание. Первые пять минут битва была слабенькой. Участники приценивались друг к другу, но большинству из присутствующих стало понятно, что Поттер не так прост, как может показаться на первый взгляд. Постепенно сложность заклинаний увеличивалась, и спустя ещё десять минут все без исключения пришли к выводу, что второкурсник, скорее всего, выйдет из этой схватки победителем. Авернард тоже это понял. Он перестал быть надутым индюком, прекратил делать вид, что поддаётся слабому противнику и теперь все свои умения направлял на то, чтобы не пропустить удар. Гарри решил не скрывать свои способности. В конце концов, о его силе все были наслышаны. Дамблдор и так знал о его возможностях. Он даже слегка продлил своё удовольствие, наблюдая за бесполезными попытками чистокровного ублюдка достать его с помощью некоторых весьма сложных, выходящих за рамки школьной программы, заклинаний. Через двадцать минут боя никто уже не сомневался, что Авернарду придется не только извиниться перед Гермионой, но и на все оставшиеся три года стать посмешищем всей школы, проиграв второкурснику. Схватка длилась в общей сложности полчаса, за которые Гарри даже не запыхался, в то время как его соперник уже почти потерял силы и практически выдохся. При этом все, кто хоть что-то соображал в защите, понимали очевидную вещь: именно Поттер поддаётся. По мнению большинства, второкурсник мог уже раз десять покончить с Авернардом, но раз за разом оттягивал момент, пока одним ловким движением не выбил бесполезную теперь деревяшку из рук своего поверженного соперника. — А теперь, Авернард, будь любезен, извинись перед моей супругой и мисс Уизли, — невозмутимо сказал Поттер, глядя на противника. Авернард смотрел на Поттера с недоумением. Как? Как у него это получилось? Откуда этот ребёнок знает такие сложные заклинания? Откуда в нем столько силы? Молчание затянулось. — Мистер Авернард, — едва скрывая радость, сказал профессор Флитвик. Этот чистокровка его жутко раздражал с самого первого дня своего обучения, и вот теперь он получил по заслугам, что приносило декану самого умного факультета непередаваемое удовольствие. — Вы проиграли в честном поединке, будьте любезны извиниться перед миссис Поттер. Это был позор не только на всю школу, но и на весь магический мир. Его, представителя чистокровного рода, заставляют извиниться перед грязнокровкой за проигрыш её мужу-второкурснику! Тем не менее, нужно было это сделать немедленно, чтобы не опозориться ещё больше. — Миссис Поттер, мисс Уизли, прошу прощения за те необдуманные слова, которые я сказал в ваш адрес вчера вечером перед всем нашим факультетом, а также сегодня во время завтрака. Впредь такого не повторится, — он поклонился, хотя единственным желанием на данный момент было запустить Авадой не только в эту мерзкую девицу, но и в того, кто на все следующие три года превратил его в изгоя. Теперь его никто и в грош не будет ставить. — Извинения приняты, мистер Авернард, — поклонилась в ответ Гермиона, понимая, что сегодня они с Гарри нажили ещё одного врага. — Конфликт разрешен, прошу всех разойтись по своим комнатам. Директор говорил спокойно и вполне доброжелательно, но крепко сжатые кулаки показывали его гнев, который он умело скрывал от посторонних, нацепив на себя знакомую маску доброго дедушки. Гарри ничуть не обмануло это спокойствие. Сегодня он впервые показал, на что способен, к тому же преподаватели понимали, что Гарри мог справиться с этим выскочкой гораздо раньше. Будь его воля, битва продлилась бы минут пятнадцать, не больше. — Поттер, с тобой опасно связываться, — восхищенно присвистнули близнецы. — Пожалуй, мы будем с тобой дружить. Спасибо за нашу малышку, хотя мы и сами хотели после Рождества надрать Авернарду его чистокровный зад за все его гадости. — У вас вряд ли будет такая возможность, Уизли, — лениво растягивая слова, сказал Малфой. — На его месте я бы свалил из школы, и чем скорее, тем лучше. Он опозорил себя не только тем, что вызвал на дуэль младшекурсника, но и тем, что проиграл. Мой отец отрёкся бы от такого наследника. — Я рад, что ты его помучил, — злорадно потирая руки, сказал Невилл. — Может, стоило ещё немного его погонять? — Я и так едва сдерживался, Невилл, — сказал смущенный Гарри, глядя на друзей. — Он достаточно сильный противник... для четверокурсников. Фред, Джордж, вы уж простите. — Ладно Гарри, мы всё поняли, — начал Фред, — ты решил избавить этого проходимца... ... от ещё большего позора... ....чем тот, который наблюдал весь Хогвартс... ... за эти полчаса». — Мистер Поттер, я могу с вами поговорить? — к ним подошёл Дамблдор, заставив друзей насторожиться и окружить плотным кольцом всю их компанию, кроме Гарри. — Да, директор. — Пойдём в мой кабинет, — любезно предложил он, но Гарри его спокойствие и доброжелательность ой как не понравились. Гарри переглянулся с Гермионой, понимая, что отказаться от приглашения он не может. Профессор Снейп нахмурился, когда увидел директора, уходящего с Гарри, и почти тут же подошел к профессору Флитвику, что-то зашептав ему на ухо. Декан Равенкло решил потом подумать о таком странном поведении своего коллеги и сразу без вопросов бросился вдогонку за Гарри и Дамблдором, надеясь, что директор не станет напрямую избавляться от человека, который в течение семи лет обучения должен следить за своими подопечными и быть в курсе всех их дел. — Директор, надеюсь, вы не станете возражать против нашего с профессором Снейпом присутствия? К удивлению Гарри, даже МакГонагалл изъявила желание присоединиться к разговору. Скрепя сердце Дамблдор согласился на это, но для себя решил вызвать Поттера потом и основательно пошерстить у того в голове, пытаясь докопаться до истины, которую, он был уверен, от него скрывали. — Гарри, ты показал себя отличным бойцом, — начал свою речь Альбус, когда они зашли к нему в кабинет, и все расселись в свободные кресла. — Только я бы хотел узнать, откуда тебе известны заклинания ТАКОГО уровня, если вы их ещё не проходили на ваших занятиях ни с профессором Локхартом, ни с профессором Ричардсон? — Директор, позвольте мне ответить, — вклинился в разговор Флитвик. — Дело в том, что с прошлого года мы с профессором Снейпом дополнительно занимались с Гарри по защите после того случая с Квиреллом. — Без моего разрешения? — разозлился Дамблдор. — Вы взяли на себя смелость давать студенту дополнительные занятия без моего ведома? — Но директор, не думаю, что я должен согласовывать с вами такие вещи, — удивился коротышка. — Мы с вами знаем, что возвращение Того-кого-нельзя-называть — лишь дело времени, поэтому мистер Поттер с друзьями подошли ко мне и попросили поговорить с профессором Снейпом по поводу их обучения вне школьной программы. Они отличники, осваивают заклинания с первого раза, и я не видел большой беды в том, чтобы позволить этим четверым брать уроки сверх того, что предлагали им их преподаватели. До мистера Поттера его друзьям, конечно, далеко, так как сил у них маловато для некоторых заклинаний, но у мальчика, который в будущем должен ещё раз сразиться с Тёмным Лордом, должна быть подготовка выше остальных учащихся. У него магия бьет ключом, вы это знаете, так почему бы не направить её в нужном направлении для достижения общей цели? — Общей цели? — переспросил Дамблдор. — Я имею в виду полное уничтожение Тёмного Лорда, если ему удастся когда-нибудь вернуть своё тело. Гарри старался не показывать своего удивления словами декана Равенкло, понимая, что весь этот спектакль разыгран по просьбе Снейпа. Только как профессор Флитвик мог придумать такую отговорку, не зная всей истории? — Северус, по-моему, — Дамблдор мягко пожурил декана Слизерина, — ты мне не говорил о том, что занимаешься защитой с четвёркой наших лидеров. — Директор, вы же сами просили меня проследить за общей подготовкой мистера Поттера, и я предположил, что дополнительные занятия — это как раз то, что ему нужно. Как уже сказал профессор Флитвик, у Гарри слишком много сил, которые он не в силах тратить на занятиях ввиду того, что обычно дети не настолько сильны. Программа рассчитана на среднестатистического студента, в то время как мистеру Поттеру некуда выбрасывать излишки магии, и дополнительные занятия — это именно то, что ему надо, чтобы расслабиться. — Мистер Снейп и мистер Флитвик правы, директор, — сказала МакГонагалл, не совсем понимая раздражения своего учителя и человека, которому до недавнего времени доверяла так, как никому другому. — Мальчику некуда девать свою энергию во время наших занятий, поэтому, позволив ему продолжать уроки, мы сможем дать ребенку нужные знания, а не просто сидеть и ждать, что он, как и в прошлый раз, закроется щитом, и Тёмный Лорд вновь исчезнет на несколько лет до следующего раза. Дамблдор понимал, что по факту они правы, но позволить этому мальчишке накапливать силы и опыт было для него равносильно самоубийству. Впрочем, Альбус также прекрасно осознавал, что другого выхода у него нет, и придется вновь притворяться добрячком, который всего лишь волнуется о своём студенте. — Я рад, что все вы так серьёзно отнеслись к моей просьбе заботиться о мальчике, — вновь сладким голосом сказал он, глядя на Поттера. — Гарри, впредь постарайся не допускать подобных дуэлей, особенно со своими сверстниками. — Никто из нас не собирался с ним сражаться, директор, но вы сами слышали, как он назвал Гермиону, — спокойно ответил Гарри, стараясь не смотреть директору в глаза, притворившись смущённым и расстроенным своим поведением ребёнком. — Ко всему прочему, он назвал Джинни, в смысле Джиневру Уизли, предательницей крови и хотел драться ещё и с близнецами. Простите, что раскрываю эту историю, профессор Флитвик. — Я не знаю, что с ним делать, директор, — посетовал коротышка. — Он постоянно задирает малышей, особенно магглорожденных. Часто дерётся, пользуясь своими силами. — Думаю, сегодняшняя дуэль заставит его пересмотреть своё поведение. Все свободны. Когда они втроём вышли из кабинета директора, профессор Флитвик, глядя на Гарри, попросил их пройти в его кабинет. Он понимал, что по какой-то причине Снейп категорически против того, чтобы Поттер беседовал с Дамблдором наедине. Ему пришлось соврать по поводу дополнительных занятий по просьбе профессора зельеварения, и маленькому волшебнику хотелось узнать, во что он только что вляпался.* * *
— Итак, я вас внимательно слушаю, мистер Поттер. — Профессор Флитвик, я... — Мистер Поттер, помолчите, — перебил мальчишку Снейп, глядя на своего коллегу. — Дело в том, что я занимаюсь с Гарри по просьбе его родителей. — А директор почему не в курсе? Вы ведь явно были напуганы, когда увидели, что Дамблдор уводит мальчишку в свой кабинет. Снейп с Гарри переглянулись. Рассказать их тайну Флитвику означало либо приобрести еще одного союзника, либо автоматически посвятить Дамблдора в свои планы. Впрочем, то, как декан Равенкло вёл себя в кабинете директора Хогвартса, говорило в его пользу. — Вы даете нам гарантию, что здесь полностью безопасно? — прищурившись, спросил Снейп. — Безопасно? От кого вы... вы боитесь, что директор может узнать о нашем разговоре? — напрямую спросил Флитвик, став ещё больше сосредоточенным и серьезным. — Я правильно вас понял? — Абсолютно. — Я вас уверяю, что этот кабинет чист, Снейп. Впрочем, сейчас вы можете мне ничего не рассказывать и согласовать со мной место, где мы можем поговорить в полной уверенности, что нас никто не услышит. Я установил здесь специальные антиподслушивающие чары, — с некоторым самодовольством поведал им Флитвик, — но если вы не хотите... — Дело слишком серьёзное, Флитвик, и мы вам полностью доверяем, вот только здесь в этих стенах не стоит рассказывать всю историю. На Рождество вы получите сову с приглашением, но не раньше, уж извините. Тайна слишком неправдоподобна, даже для нашего мира, и раскрывать её без разрешения Блэков я не имею права. — Я всё понимаю. Гарри, будь осторожен. Мне не нравится поведение директора с тех пор, как ты пришел к нам учиться. Дополнительные занятия, я полагаю, теперь можно проводить легально? — Спасибо, профессор, что выручили нас, — сказал Гарри, глядя своему декану прямо в глаза. — Мистер Авернард сегодня стал моим врагом, но вы ведь понимаете, что всё это мелочи. Он не сможет мне досадить, если только не ударит в спину. У меня есть противник посильнее. — Полагаю, что речь сейчас идёт не о Тёмном Лорде, — проницательно заметил коротышка. Гарри лишь тяжело вздохнул.