Подарок судьбы

      — Я в самом деле не стану мешать Драко, если он вздумает жениться на ней, — невозмутимо ответил аристократ, разглядывая девочку. — согласитесь, леди Вальбурга, что брак с сильной волшебницей, пусть и магглорожденной, довольно неплохой способ обновить нашу кровь и влить в неё свежие силы.              — Абсолютно с тобой согласна, мальчик мой, — усмехнулась старуха. — У нас сегодня вечер откровений, насколько я понимаю?              — Только ещё одного вечера откровений нам и не хватало, — заявил Драко, глядя на смущённую Гермиону. — Отец, на мой брак с ней можете даже не рассчитывать.              — Эй, я вам что, лошадь? — запоздало возмутилась девочка. — Малфой, по поводу нашего с тобой брака я тебе уже всё сказала, а ты, Гарри...              — Герми, давай мы попозже обсудим эту тему, ладно? — мягко произнёс мальчик, глядя на свою подругу. Он был не слишком доволен тем, что правда выплыла на поверхность именно таким образом, но решил не заморачиваться по этому поводу и поговорить с девушкой после того, как все разойдутся по домам и оставят их одних.              — А у вас, я смотрю, нешуточные страсти кипят, — сказал Снейп, пытаясь не показать, насколько сильно он удивлен поведением Люциуса. Неужели этот ревнитель чистоты крови на самом деле рассматривал мисс Грейнджер в качестве своей будущей невестки?              — Гермиона, так у вас с Гарри в самом деле что-то было в прошлой жизни? — спросила Лили с улыбкой.              — Н-н-нет, — слегка запинаясь, ответила девочка, покраснев ничуть не меньше мальчишки. — Мы были там просто друзьями.              — В самом деле? — в разговор вступила Августа Лонгботтом. — Тогда как вы объясните тот факт, что весь вечер сидите рядом, никого не подпуская друг к другу? Ни мой внук, ни тем более, мистер Малфой ни разу не удостоились чести сидеть рядом с вами, а уж тем более, держать вас за руку, милая леди. Ни за что не поверю, что в прошлой вашей жизни вы являлись просто друзьями.              Гарри и Гермиона, до этого времени абсолютно не придававшие значения собственному поведению, смутились ещё больше.              — По-моему, этот вопрос касается только меня и Гарри, — ответила, наконец, девочка, глядя на миссис Лонгботтом. — И нам всего лишь по двенадцать лет.              — А по-моему, сейчас самое время для подобных разговоров, — со смешком ответила Вальбурга.              — Миссис Блэк, — сжав зубы, заявила Гермиона. — Я понимаю, что в чистокровных семьях подобное случается сплошь и рядом, но мне не слишком приятно, что меня обсуждают, словно я не человек, а... кобыла!              — Браво, Грейнджер, — зааплодировал ей Драко, — не в бровь, а в глаз!              — Но, Драко, — вклинилась в разговор Нарцисса, — в прошлой жизни вам было по шестнадцать лет, к этому времени отец уже наверняка подобрал тебе будущую супругу?              — Да, подобрал, — Малфой-младший скривился. — Только не спрашивайте меня, кто она, пожалуйста. Всего лишь обычная помолвка между чистокровными волшебниками, заключённая, когда нам обоим исполнилось по пятнадцать лет. И если бы нас не перебросили сюда, я к этому времени вполне мог быть на ней женат.              В это время Гарри смотрел на Гермиону, замечая на её лице смущённую улыбку, в душе надеясь на то, что бабушка Невилла права, и подруга на самом деле отвечает ему взаимностью. Она подвинулась к нему поближе, и прошептала:       — Гарри, когда все разойдутся, нам с тобой надо будет поговорить.              Он лишь кивнул в ответ, заметив, что мать и Сириус смотрят на них с улыбками на лицах, и глаза отца светятся пониманием и одобрением.              — С этими тремя всё понятно, — сказал вдруг Фрэнк Лонгботтом, — а вот ты, сынок, не хочешь с нами поделиться своими матримониальными планами в той своей жизни?              — Хм... вообще-то, отец, у меня там была девушка, — Невилл усмехнулся. — Радует, что она тоже будет учиться на Равенкло и сойтись с ней сейчас будет гораздо проще, чем в прошлой жизни.              — И как её зовут, если не секрет? — глаза Алисы загорелись, когда она узнала, что сын в той жизни всё-таки нашел себе пару, несмотря на свою природную застенчивость.              — Не секрет. Это Луна Лавгуд.              — Дочь Ксенофилиуса Лавгуда? — полувопросительно спросила Августа Лонгботтом. Невилл кивнул. — Хорошая девочка и развитая не по годам. Я встречалась с ней несколько раз, и она мне показалась достаточно сильной маленькой волшебницей.              В голосе старухи все услышали одобрение выбором внука, и Невилл расслабился. Главное было получить поддержку бабушки в этом деликатном деле, а остальное дело техники.              — И как далеко у вас дело зашло тогда? Заключили помолвку? — продолжил допрос Фрэнк.              — Нет, мы не успели, да и отношения свои не особо афишировали перед остальными, — мальчишка смутился. — Шла война, как-то не до того было.              — Отлично, мистер Лонгботтом тоже уже почти пристроен, — с иронией заметил Снейп, забавляясь разговором, который разрядил гнетущую обстановку после того, как дети поведали им о выпавших на их долю испытаниях в прошлой жизни. — Я так понимаю, больше нам никто рассказывать ничего не собирается, так что вполне можно разойтись по домам.              — Да, уже довольно поздно, — произнёс Сириус, посмотрев на часы. — О следующей встрече договоримся чуть позже. Надо придумать способ общения между собой, чтобы не светиться почтовыми переписками.              — Сквозные зеркала — наилучший способ связи, — сказал Люциус. — У всех такие найдутся?              Зеркала нашлись у всех. Спустя несколько минут гости разошлись по домам, оставив хозяев одних. Лили и Сириус, прекрасно понимая, что детям не терпится поскорее поговорить, быстренько засобирались спать.              — Ладно, мы пойдем наверх, а вы с Гарри спокойно побеседуйте, — сказала Лили, глядя на подростков. — Сириус, пошли, не будем им мешать. Кикимер уже приготовил для тебя комнату на третьем этаже, Гермиона. Спокойной ночи, дети.              — Всем спокойной ночи!              Гарри поцеловал их, как делал это обычно, и, когда подошел к Сириусу, тот прошептал:       — Удачи тебе, сынок!              — Спасибо, отец.       

* * *

      — Люциус, как ты мог? — спросила мужа Нарцисса, глядя на расстроенного сына. — Ты бы ещё напрямую поинтересовался у Драко о его предпочтениях под такой клятвой.              — Ничего, хотя бы мистера Поттера подтолкнул в нужном направлении, — усмехнулся Малфой-старший. — Жаль, что мисс Грейнджер уже занята, но тебе, Драко, я бы не советовал расслабляться. Теперь, когда я знаю о твоей тайне, спуску от меня в домашнем обучении не жди.              — Может, всё-таки скажешь, на ком ты в прошлой жизни должен был жениться, — спросила миссис Малфой. — Судя по всему, ты остался не слишком доволен нашим выбором.              — На Астории Гринграсс, — нехотя ответил Драко. — Только я вас прошу, давайте не будем в ЭТОЙ жизни делать то же самое. Связываться с ними я не советую, особенно в свете последних событий.              — Но ведь тебе нравился кто-то?              — Отец, я прошу вас, давайте оставим этот разговор. Девушку, которую я хотел бы видеть своей женой, вы не примете никогда, поэтому можете искать мне невесту на ваше усмотрение. Мне всё равно.              Драко повернулся и хотел уже идти в свою комнату, но Люциус попросил сына задержаться.              — Она что, магглорожденная? — нахмурился он, заметив испуг на лице жены.              — Люциус, я тебя прошу, не дави на ребенка, — в голосе Нарциссы сквозило беспокойство и страх. Одно дело, если речь могла бы идти о мисс Грейнджер, которая всецело устраивала мужа, и совсем другое, если это какая-нибудь посредственность в лице одной из тех простолюдинок, вызывающих у Люциуса нервный тик.              — Мам, спасибо за заботу, но я и сам могу за себя постоять. В конце концов, Поттер с Лонгботтомом обо всём догадались ещё в ТОЙ жизни. Хотя, если быть более точным, Лонгботтом в той, а Поттер в этой, так что и вы в своё время узнаете. Доносчиков на Слизерине найдётся достаточно, чтобы известить вас о плохом поведении единственного сына и наследника такого чистокровного семейства, как наше.              Голос Драко был сухим и язвительным, таким, которого они никогда прежде от него не слышали. Теперь, когда сыну не требовалось скрывать перед ними свой истинный возраст, он позволил себе роскошь разговаривать с отцом таким тоном, как и положено взрослому волшебнику. Из уст ребёнка это звучало поистине устрашающе.              — Я повторяю свой вопрос: она — магглорожденная ведьма? — холодным тоном поинтересовался Люциус, глядя сыну прямо в глаза.              — Нет, вполне себе чистокровная, но только не из той семьи, которую ВЫ, отец, примете с распростёртыми объятиями.              — Влюбился в дочь одного из этих предателей крови? — поморщился Малфой-старший.              — А мы теперь кто? Разве мы не предали идеалы чистокровности, став тем самым на один уровень с семьями, подобными Лонгботтомам? — голос Драко прямо-таки сочился ядом. — Наше сегодняшнее собрание в доме Блэков и тот факт, что мы встали под знамена Поттера — разве это не делает нас тоже предателями крови, отец?              Развернувшись, Драко почти бегом побежал в свою комнату, надеясь хотя бы там дать волю слезам, душившим его с того момента, когда отец задал свой дурацкий вопрос о наличии у него романтических чувств к какой-нибудь девушке. Ему было больно, очень больно. Драко понимал, что Невиллу с Гарри повезло гораздо больше его самого, и они наверняка обретут счастье рядом с теми, кто им дорог. Мальчишка со страхом ждал предстоящего учебного года, но в то же самое время ему не терпелось поскорее вновь увидеть Джинни Уизли, чтобы иметь возможность каждый день рассматривать её рыжие волосы, сводившие Драко с ума, доводившие его до безумного желания наплевать на все условности и сделать её своей женой.              Мерлин, какой же он дурак! Отец никогда, никогда в жизни не даст своего согласия на такой мезальянс, но даже если такое чудо и случится, Уизли вряд ли выдадут свою единственную дочь за сына Пожирателя. Впрочем, если им удастся без особых проблем победить Волдеморта, а также включить в свои ряды некоторых орденцев и доказать, что Малфои на их стороне... "Нет, не смей даже думать о таком!" — приказал он себе. — "Не смей и дальше тешить себя иллюзиями по поводу этой девчонки!"              Она никогда не обратит на него внимания. Никогда. Пусть Джинни сейчас и не сохнет по Поттеру, считая его своим братом, но ведь есть и более достойные претенденты. На нём свет клином не сошелся, да и как может гриффиндорка общаться с тем, кого шляпа лишь в силу своего старческого слабоумия не отправила на факультет змей?              Уснуть мальчику удалось далеко не сразу, Драко лишь надеялся, что Поттер в этот момент смог получить положительный ответ от Грейнджер, и хотя бы у него будет всё хорошо.       

* * *

      Когда они остались одни, Гермиона опустила глаза и никак не могла подобрать слов, чтобы начать эту нелёгкую беседу. Все эти годы они только и делали, что ходили вокруг этой темы достаточно близко, но никто из них не решался признаться друг другу в своих чувствах, словно ожидая чего-то или кого-то, кто бы мог их к этому разговору подтолкнуть.              — Герми! — кашлянув, сказал Гарри. — Я... я не знаю, что сказать. Всё это так странно, так...              — Я всё понимаю, Гарри, — она подняла на него глаза, буквально задохнувшись от его взгляда. — Со стороны миссис Лонгботтом было довольно бестактно говорить о таких вещах при посторонних.              Гарри не стал ничего отвечать, просто подошёл к ней и взял за руки, не сводя с подруги пристального взора.              — Гермиона, выслушай меня, пожалуйста. Мне следовало поговорить с тобой ещё тогда, в прошлой нашей жизни, но я был настоящим слепцом. Дураком, который не понимал своих настоящих чувств к тебе. Я считал себя твоим другом, но сегодня взрослые сразу увидели то, чего не заметил тогда никто из нас. Я не знаю, что ты чувствуешь ко мне, но в своих чувствах я разобрался ещё до того, как мы с Невиллом отправили тебе своё первое письмо. Я тебя люблю, Гермиона, очень сильно люблю, и я надеюсь, что у меня есть хоть капелька надежды на то, что ты когда-нибудь сможешь ответить мне взаимностью.              — Глупый! Какой же ты глупый, Гарри, — с улыбкой ответила она, чувствуя, что сердце вот-вот взорвется от переполнявших её чувств. — Я тоже тебя люблю!              — Правда?! — не веря своему счастью, переспросил он.              — Я тоже поняла это давно. У меня было слишком много времени на то, чтобы понять: по Рону я скучаю скорее как по брату, а вот ты...              — Значит, мы будем вместе? Всегда? — спросил Гарри, ощущая, как по телу проходят магические волны, грозя вырваться наружу. Он чувствовал себя самым счастливым волшебником на свете.              — Да, Гарри, всегда. Я всегда буду с тобой, в каком бы мире мы ни находились. Клянусь, что буду всегда с тобой, в печали и в радости.              — Я тоже тебе клянусь, — прошептал он в ответ, ещё ближе прижимая её к себе. — Клянусь быть с тобой всегда, что бы со мной ни случилось.              В ту же секунду их окутало золотистое сияние, настолько сильное, что Гермиона даже зажмурилась. Она с опаской открыла глаза и посмотрела по сторонам, с опозданием понимая, что магия приняла их слова как сигнал к действию, и теперь по их рукам узкой ленточкой двигался луч, скрепляя их узами, которым можно было найти только одно объяснение.              — Г-гарри... — пискнула она, когда спустя несколько секунд на безымянных пальцах их левых рук появились узкие колечки, на мгновение засиявшие ярко-красным светом, который тут же погас, словно ничего и не было. — Что произошло?              — Не знаю, — он нахмурился, разглядывая свою руку. Кольцо было почти таким же, как и у Гермионы.              — Дети, что случилось? — почти бегом слетела со ступенек Лили, опасаясь, что сыну угрожает опасность. Следом за ней шёл Сириус, на лице которого был написан страх ничуть не меньший, чем на лице жены. — Что за вспышка магии, Гарри? У вас всё в порядке?              — Мам, я не знаю, что произошло, — сказал Гарри, протягивая вперёд свою руку. — Мы с Герми... ну, сказали кое-что друг другу, и в результате, вот...              Сириус, разглядев кольца, усмехнулся.              — Поздравляю с женитьбой, сын.              — С какой женитьбой? Вы о чём? — Гермиона не на шутку испугалась.              — Что конкретно вы сказали друг другу?              Гарри, который чувствовал себя просто ужасно после всего случившегося, дословно передал их разговор родителям, но в ответ услышал лишь радостный смех.              — Мерлин, Гарри, вы же произнесли клятву, которую мужчина и женщина дают перед алтарем. Фактически, вы уже женаты, остались лишь формальности.              — Как женаты? Нам всего по двенадцать! — возмутилась Гермиона.              — А нечего разбрасываться такими клятвами в доме, который весь пропитан магией, бестолочи, — пробурчала Вальбурга, которая тоже почувствовала, что магический фон в доме нарушился и спустилась вниз, чтобы проверить причину таких сильных возмущений. — Так что теперь по магическим законам вы женаты и в день своего совершеннолетия, ну или чуть раньше, должны будете подтвердить свой брак. Как это делается, вы, я думаю, уже знаете.              Гарри с Гермионой были в полном шоке.              — Я так понимаю, вы признались друг другу в своих чувствах, слегка перестаравшись в формулировке? — поинтересовалась Лили.              — Да, мам. Герми тоже меня любит, но женитьба... — он почувствовал прикосновение к своей руке и обернулся. — Ты не расстроилась?              — Я удивлена, только и всего, — девочка посмотрела на него с хитрецой. — Я даже рада, что теперь мне не придется в будущем отгонять от тебя твоих поклонниц.              — Поклонниц? — ухватился за это слово Сириус, — Вот с этого места поподробнее, Гермиона.              — Отец, не придирайся к словам! — покраснел Гарри.              — Да ладно, сын, не прибедняйся! Наверняка девицы бегали за тобой толпами, если твоя новоиспечённая жена так волнуется.              — Не за мной, — жестко произнёс Гарри, сжав зубы, — а за Мальчиком-который-выжил и наследником древнего чистокровного рода Поттеров. Большая разница, к твоему сведению. За то время, которое мы провели в Хогвартсе, только Герми относилась ко мне как к обычному парню.              — Всё с вами ясно. Гермиона, а ты сейчас расскажешь всё родителям, или подождем до завтра? — усмехнулась Лили.              — Лучше завтра.              Гермиона жутко волновалась, она не могла смотреть на Гарри и не думать при этом, что теперь он целиком и полностью принадлежит ей. Мерлин, Гарри Поттер теперь её муж! С ума можно сойти. Родителей точно удар хватит.              — Надо будет хорошенько отметить вашу женитьбу, — подмигнул сыну Сириус.              — Не знаю, стоит ли окружающим знать о свадьбе, — сказала задумчиво Лили. — Лучше всего сделать вид, что это обычная помолвка. Разговоров будет много, но подробности никто, кроме ваших друзей знать не должен.              Когда Гарри с Гермионой поднялись наверх, Вальбурга повернулась к сыну.              — Ну что ж, поздравляю вас, дети мои, с женитьбой вашего сына на такой замечательной и умной ведьме, как мисс Грейнджер. Впрочем, с сегодняшнего дня её с полным правом можно называть миссис Поттер, не так ли?       

* * *

      Сообщение о том, что их дочь вчера по чистой случайности вышла замуж за Гарри, Грейнджеры восприняли с олимпийским спокойствием. По крайней мере, мама в обморок не упала, и то хорошо. Обошлись всего лишь двумя порциями успокоительного. С самого утра молодожёны с Сириусом сходили в Гринготтс, где подтвердили факт их брака и выдали соответствующие документы, которые давали теперь Гермионе полное право называться миссис Поттер. Старший гоблин, в принципе, так и назвал её при встрече.              — Доброе утро, мистер Блэк, — и тут же поклонился детям. — Мистер и миссис Поттер, я полагаю?              Гермиона уже представляла реакцию общественности на тот факт, что магглорожденная ведьма сумела всего за год повысить свой статус до немыслимых высот, заключив в столь раннем возрасте помолвку с представителем одного из самых богатых семейств магической Британии. Друзей о своей женитьбе они известили ещё с самого утра, воспользовавшись сквозными зеркалами, подаренными Сириусом и Лили. Невилл, как всегда, высказался довольно скромно, а вот Драко не удержался.              — Грейнджер, да ты шустрая, — пошутил он, глядя на них своей знаменитой ухмылкой. — Всего за один вечер сумела окольцевать Избранного, не дав другим поклонницам в будущем ни малейшего шанса.              — Малфой, заткнись, пожалуйста, — попросил Гарри. — К тому же, со вчерашнего вечера она не Грейнджер, а Поттер, так что ты немного ошибся в формулировке.              — Ой, простите, пожалуйста, миссис Поттер, — снова издевка в голосе.              — Не язви, Малфой. Впрочем, на людях она останется мисс Грейнджер. О том, что кольца у нас свадебные, никто, кроме наших семей, знать не должен. Я ясно выразился?              — Яснее некуда, Поттер. Ладно, я рад за вас, а теперь мне пора. Отец с самого утра решил погонять меня по ЗОТИ, чтобы в следующий раз я мог на равных посоревноваться с тобой или твоей женой на магической дуэли у нас дома. Он весьма впечатлен вашими успехами, и теперь спокойной жизни мне не видать, как своих ушей.              — Сочувствую, Малфой.              — До связи, Поттер. Ещё раз примите мои поздравления.              — Спасибо. До связи.              Потом они прошлись по магазинам, поели мороженого и уже к обеду вернулись домой.              — Знаешь, Малфой был какой-то странный сегодня, — проницательно заметила Гермиона, сидя рядом с ним на диване. — Какой-то... обречённый.              — Думаю, я даже знаю причину, — сказал Гарри и тут же хитро прищурился. — Только я тебе ничего не говорил.              — Ты никакой клятвы не нарушишь, если расскажешь? — обеспокоилась она.              — Нет. Просто как-то вечером нас потянуло на откровения, и мы втроём поделились друг с другом своими сердечными секретами.              — Неужто Малфой признался в том, что сох по нашей маленькой Джинни? — усмехнулась Гермиона, глядя на ошарашенного мужа. — Мерлин, Гарри, его взгляды на неё нельзя было не заметить. Впрочем, за все шесть лет никто из Уизли так ничего и не понял, в то время как девчонки, в том числе и сама Джинни, были в курсе этой маааленькой слабости нашего слизеринского принца.              — И ТЫ знала?              — Конечно, я же не слепая, — она слегка покраснела. — Мне сначала в голову пришла крамольная мысль, что Малфой неровно дышит ко мне, но пришлось от неё отказаться и присмотреться к нему повнимательнее, чтобы понять, кто же так сильно мог заинтересовать этого высокомерного аристократа.              — Бедный Малфой, — посочувствовал Гарри своему бывшему врагу. — Из парней только Невилл догадался. Я думаю, что остальные не стали бы молчать и сразу донесли обо всем Уизли.              — Ему надо постараться не пялиться на неё так же, как он делал это раньше.              — Судя по всему, сделать это будет довольно трудно. Там всё запущено, ты же сама видела. Он на самом деле её любит, Герми. У него такие глаза были, когда он о ней рассказывал, я даже испугался.              — Рону не понравится, если Малфой вдруг решится за ней приударить. Он и тебя-то с трудом выносил рядом с ней, что уж говорить о сыночке Пожирателя, пусть и бывшего.              — Ладно, до того времени, как это произойдет, может случиться что угодно, так что не будем ничего загадывать наперёд и позволим событиям идти своим чередом.              — Дети, у нас большие проблемы, — вбежала в комнату запыхавшаяся Лили. — В «Пророке» напечатали статью о вашей свадьбе. О свадьбе, а не помолвке!              — Что?!              — Непонятно как, но им стало известно, что это была именно свадьба. На первой полосе!              — Откуда? Мы же были осторожны! — Гарри с Гермионой переглянулись и поняли, что забыли о самом главном своём сопернике из жёлтой прессы: Рите Скитер. — Эта проклятущая журналистка!              — Вы были с ней знакомы?              — Да. Она наверняка воспользовалась своей анимагической формой и сумела как-то нас подслушать, когда мы были в городе. Вот зараза!              — Что будем делать, миссис Блэк? — с испугом смотрела девочка на свою свекровь. — Она же нас по стенке размажет. Точнее не нас, а меня.              — Что делать, что делать, — расстроилась Лили, — не знаю я, что будем делать. Меня ужасно бесит эта змея Скитер, достала ещё тогда, когда мы с Сириусом только-только решили пожениться. Самое неприятное: мы уже получили письмо от Дамблдора, в котором он просил подтвердить или опровергнуть эту статью при личной встрече. Он придёт к нам на ужин, как и всё семейство Уизли, и весь Орден Феникса, чтобы, цитирую: «выяснить причину этого маленького недоразумения и предпринять соответствующие меры».              — Как мы объясним им нашу поспешную свадьбу? — спросил Гарри, сжав ладошку Гермионы.              — Я уже с Вальбургой обо всём переговорила, и она дала дельный совет, а если точнее, объяснила то, что вчера произошло на самом деле. Бывали случаи, когда во время помолвки магия решалась поженить пару сразу, если считала, что они подходят друг другу. Для этого кто-то из двоих должен быть очень сильным волшебником. Это случалось очень редко, но Дамблдор не может не знать о подобном, так как в последний раз это произошло тридцать лет назад в его присутствии. А уж о твоих возможностях, Гарри, осведомлён весь магический мир, поэтому никаких проблем быть не должно. Просто скажем, что вы случайно произнесли нужные слова, и магия тут же связала вас брачными узами.              Гарри с Гермионой лишь вздохнули, понимая, что в ближайшее время покой им будет только сниться.