Чувства Мёртвого Дракона

      —…Если б ты не успел, кто знает, что бы произошло с теми ребятами.       — Да он бы просто прикончил их всех, если бы я не вмешался. Боже, неужели все Избранники… Такие?       — К несчастью да. Только я не думал, что Тимофей сорвётся так скоро…       — Может, вы объясните мне, что произошло?! Ты… Ты прострелил ему шею! К тебе у меня вообще вопросов куда больше, чем к остальным!       — Никита, не кипятись. Ход был до ужаса рискованный, но зато действенный. Морт-Дэ-Нэву пришлось выбирать между лечением своего сосуда и исполнением своей мести. Вселись он в Тимофея сейчас, он бы не успел залечить рану, как тогда ожоги в церкви.       — Но по сравнению с теми травмами эта кажется несерьезной. Почему?       — Эти пули из серебра, плюс мы омыли их в святой воде. Чем сильнее сила темного Первородного, тем острее он ощущает эту боль. А если ощущает он, ощущает и призрак внутри.       — Морт-Дэ-Нэву мучился сам, когда вы это сделали?       — Именно. И поэтому он позволил Тимофею отключиться, а не полностью потерять рассудок, не только чтобы сохранить его жизнь, но и чтобы остановить действие святой воды, — смешок. — Он наверняка давно не испытывал подобных ощущений. Скорее всего, сейчас им руководили инстинкты.       Голоса доносились отдаленно, но то и дело раздавались у самого уха. Тимофей поморщился от громких звуков и с трудом разлепил глаза. В лицо ему тут же ударил яркий свет лампочки, и Зверев с недовольным шипением опустил голову.       — Видишь? — послышался голос Гейла. — Живой. Эй, ты меня слышишь?       — Уберите её, — прохрипел Тимофей и тут же закашлялся. В горле чувствовалась неприятная болезненная резь, а его голос сломался настолько, что был похож на низкое утробное рычание.       — Вижу, говорить тебе не особо приятно. Извини, побочный эффект.       Но свет все-таки погасили, и помещение погрузилось в полумрак: лишь другие мелкие желтые лампочки под самым потолком продолжали гореть. Тимофей поднял взгляд и осмотрелся.       Прямо перед ним, в кресле напротив, сидел Гейл. Позади него стояли ещё двое. Никита Легостаев, скрестивший руки на груди, и высокая фигура в маске с замысловатыми инициалами. Зверев рассмотрел её получше и заметил медальон Королевского Зодиака с инициалами Скорпиона.       — Смотрю, здесь собралась вся ваша верхушка? — сипло подметил юноша. — Неужели ради меня одного?       Но на его остроту никто не отреагировал. Гейл склонил голову набок и пронзительно взглянул на Тимофея своими янтарными глазами. Зверев прищурился.       — Вырубили меня, — сквозь боль выдавил он. — Выстрелили…       — Не слишком напрягайся, Тим, — проговорил Гейл. — Если будешь мешать лечению лишней болтовнёй, то твоё горло будет заживать дольше.       Тимофей хотел подняться, но все тело словно обожгло огнём. Зверев судорожно вздохнул и машинально съежился на кресле. Он снова попытался встать, но неожиданно обнаружил, что его руки, торс и ноги были прицеплены толстыми кожаными ремнями, и устало рухнул обратно, поддавшись болезненным ощущениям. Его охватила мелкая дрожь.       — Так я здесь пленник? — поинтересовался он, на пробу дёрнув рукой. Но пошевелить ей почти не удалось: ремни были затянуты слишком крепко, да и он ещё был слаб.       — Не хотелось бы так выражаться, — ответил ему Платон. — Но тебе не удастся выйти в свет, пока мы не убедимся, что ты не опасен для общества.       — Опасен для общества? — Тимофей вскинул бровь. — Я лишь…       — Ты следовал зову Морт-Дэ-Нэву, Тимофей, — прервал его Гейл. — И даже не осознавал этого. Поверь нам хотя бы сейчас.       Зверев нахмурился.       — Я не следовал ничьему зову, — возразил он, но в груди все-таки возникло сомнение.       — А разве раньше ты бы стал убивать?       — Стечение обстоятельств.       — Ты хотел убить даже меня, — подал голос Никита. — Если бы тебя не остановили, ты бы покончил со всеми нами: с теми волками, со мной и моим патрулем. Когда ты предпочёл ставить цели выше своих друзей?       Тимофей замолчал, рассеянно посмотрев на Легостаева. На щеке брюнета уже не было ни следа ото льда и царапины.       — Когда я… Что?       — Тим, — Гейл глубоко вздохнул. — Каз говорил тебе что-нибудь о демоне? Лично, с глазу на глаз?       «…Морт-Дэ-Нэву заберёт самое ценное из того, что ты имеешь, оставив на месте лишь свои идеи…»       «…В моей голове теснятся и мысли мертвеца, и мои собственные…»       Тимофей открыл рот, но в замешательстве закрыл и отвёл взгляд. Ветер в голове протяжно взвыл, но Зверев всячески старался его не замечать и сосредоточиться на реальности.       Мысли мертвеца, его идеи… А будь у Тимофея эмоции, стал бы он устраивать то побоище? Тогда он не думал ни о чем, кроме как о пролитой крови. Но с другой стороны, от одного воспоминания об этом, обо всем произошедшем…       — Тимофей, — позвал Платон. — Ты хоть осознаёшь всю сложность содеянного?       — Платон… — с предупреждением начал Гейл, но Долмацкий поднял руку.       — Нет, пусть ответит. Мы должны знать, как он ко всему этому относится.       Никита вышел вперёд и присел на подлокотник кресла Гейла. Легостаев чуть наклонился и встревоженно посмотрел на Тимофея. И Зверев, перехватив его взгляд, отвернулся.       — Я чувствовал себя живым, — едва слышно ответил он.       В комнате повисла тишина. Никита округлил глаза.       — Прости? — не понял Платон.       — Я чувствовал себя живым, — повторил Тимофей, подняв взгляд на Скорпиона. — Я отдал все свои чувства Морт-Дэ-Нэву, чтобы освободить Димку от «Ока». И лишь когда я начал биться, мне вновь удалось что-то ощутить.       — Это не твои эмоции, Тимофей, — с сожалением произнёс Гейл. — Ты был охвачен эмоциями демона, который вёл тебя в бой. Он использует тебя также, как это пытается делать живой Огненный Дракон, — мужчина невесело ухмыльнулся. — Правда, делает он это более успешно.       Тимофей совсем растерялся.       — Я… — он снова закашлялся. Говорить было невыносимо больно. — Я и не думал, что Морт-Дэ-Нэву овладеет мной так легко. — Зверев поджал губы. — А я наивный думал, что справлюсь с ним.       — Все Избранные рассчитывали, что справятся. Все они просили дать им время, и сначала их слушали. Но мы уже выяснили, что исход всегда один. Даже для тебя.       — Но Каз справился…       — Но ты не он, — встрял Платон. Тимофей вздрогнул и перевёл взгляд на Долмацкого. — Ты не Каз, Тимофей. Твой мастер - единственный устоявший перед Стужей. Единственный. А ты сорвался в первый же час и чуть не переубил всех окружающих тебя людей. А если бы там были обычные горожане? Ты бы и их жизни оборвал?       — Платон, — попытался остановить его Гейл. — Это слишком…       — Это не слишком. Дело касается не наших личных интересов, нет. Это затрагивает наш долг. Тимофей, если ты сорвёшься, то Королевский Зодиак будет обязан положить тебе конец. И не только он, — Платон посмотрел на молчащего Никиту. — Пард тоже.       — Не вам указывать нам, что предпринять, — ледяным тоном отозвался Никита. — Пард в состоянии и сам принимать решения.       — В первую очередь ответственность лежит на втором клане, — деликатно вставил Гейл. — Ведь Избранники пошли именно от нас, — Огненный волк взглянул на Тимофея. — Мы решили дать тебе ещё один шанс, но поскольку не можем рисковать… Тебе нужно кое на что согласиться.       Тимофей сжал кулаки.       — Кое на что согласиться?       Платон потянулся к стоящей поблизости тумбочке и взял небольшую квадратную коробку. Скорпион протянул ее Гейлу, а бывший управляющий открыл её и, подставив содержимое под тусклый свет, показал Тимофею.       — Ого, — Тимофей потянулся вперёд.       На бархатной подушке лежало самое настоящее колье из мелких костей. Между ними были закреплены чёрные фарфоровые осколки с выцарапанными инициалами. Почему-то они казались смутно знакомыми…       — Ещё в «Пандемониуме» я подумал, — начал Гейл. — Что разум гипноза можно использовать не только для того, для чего он предназначен. Раньше такие ни разу не попадали ко мне в руки, да и мне казалось, что это две абсолютно несопоставимые вещи. Но тогда, держа в руках ту куклу, меня осенило. Я немного переплел заклинание и создал из осколков куклы и костяной заготовки уникальный артефакт. Он должен немного ослабить напор мертвого демона.       Тимофей с сомнением покосился на украшение.       — Но ведь разум гипноза свяжет меня с Алисой, как Стаса, — подметил он. — Разве она не получит надо мной власть?       — В этом и заключается суть.       — Что?! — хором воскликнули Никита и Платон.       Тимофей замер. Ему показалось, или ещё кто-то воскликнул за его спиной?       Гейл с неприкрытым предупреждением посмотрел сквозь Тимофея, и Зверев окончательно убедился в своей догадке. Он попытался повернуться, но по телу пронеслась очередная вспышка боли.       Юноша посмотрел вперёд и увидел позади знакомых небольшое зеркало у стены. В основном в нем отражались тени присутствующих, потому что освещён был в основном именно Зверев. У парня даже дыхание перехватило: до того его состояние было плачевно. Слишком бледная кожа, а под ухом виднелось темное фиолетовое пятнышко: похоже, это залечилось место выстрела. А прямо от него в разные стороны, скрываясь под одеждой, шли посиневшие вены. Неужели святая вода действует… Так?       Вдруг что-то в тени позади Тимофея шевельнулось. Зверев насторожился и всмотрелся в отражение внимательнее, и наконец и правда заметил за собой высокий подтянутый силуэт. Кто это мог быть?       Но спокойно поразмышлять ему не дали: голос Никиты резко вырвал из мыслей.       — Связать Тимофея со Змееносцем?! Вы в своём уме?!       — Господин Легостаев, — проговорил Платон, но в его голосе тоже слышалась насторожённость. — Думаю, нам следует дослушать до конца.       Гейл вздохнул.       — Я понимаю ваши опасения. Но поверьте, все не такое, каким кажется на первый взгляд. Когда Тимофей наденет этот артефакт, он мгновенно свяжется с Алисой.       — В чем смысл? — спросил Скорпион.       — Морт-Дэ-Нэву может не заметить эту связь. Когда он предпримет очередную попытку свести Тимофея с ума, то половина его сил без его ведома утечёт к Алисе.       — Но что в этом хорошего? Не станет убивать Тим, станет убивать она!       — Она станет убивать волков первого клана и тех, кто встанет на ее пути. Морт-Дэ-Нэву не станет охотиться на тех, кто не стоит на его дороге. Поэтому если вы не станете ей препятствовать, беда обойдёт вас стороной. Во-вторых, она не Огненная волчица. Ее тело не способно перенести резких перепадов температур, а значит, не перенесёт регенерацию льдом.       Платон скрестил руки на груди.       — Но ведь Тимофей смог излечить меня.       — Он остановил кровь, а дальше вас уже спасла магия амулета Скорпиона, которая в последствии растопила лёд и согрела вас. Ну а в-третьих, сила Тимофея велика потому что его ранг как Огненного волка - второй после самого Дракона. Что же до Алисы, то она к этому роду даже не принадлежит, поэтому сила Стужи в ней может даже не проявиться, а если и проявится, то слабо. В любом случае, самый максимум того, что Морт-Дэ-Нэву с ней сделает - это сведёт с ума. Её остановить будет гораздо проще, чем нашего неугомонного товарища.       Все замолчали. Тимофей окинул колье оценивающим взглядом.       — Так значит, эта побрякушка ослабит Морт-Дэ-Нэву? — уточнил он.       — Побрякушка? — возмутился Гейл. — Прояви хоть каплю уважения!       Никита нахмурился.       — Но вы ведь неспроста тянете время, не так ли?       Гейл помрачнел.       — А ты догадлив, — Огненный волк покачал головой. — Для того, чтобы артефакт активировался, нужно соблюсти два правила. Первое, Тимофей сам должен сказать заклинание. А второе, он должен самостоятельно надеть артефакт.       — И в чем проблема?       — Проблема в Морт-Дэ-Нэву, который постарается этому воспрепятствовать. Он с легкостью почувствует заклинание в колье, — Гейл взглянул на притихшего Зверева. — Если ты согласишься, я расстегну ремни. Тебе, конечно, будет больно двигаться, но если хочешь надеть его, то придётся потерпеть. Если не сможешь, дай нам знак и мы снимем колье и решим, что делать дальше. Но имей в виду, что если ты опять потеряешь над собой контроль…       Гейл покосился на Платона. Скорпион прочистил горло.       — Ты хороший человек, Тимофей, поэтому мы и даём тебе ещё один шанс в память о твоих заслугах. Но если ты ринешься в бой, нам придётся положить тебе конец.       Никита промолчал, но в его взгляде мелькала нерешительность. Легостаев разрывался между старым другом и своим долгом. Тимофей шумно вздохнул. На его месте он бы тоже не знал, что делать. Но если есть хотя бы малейший шанс сохранить рассудок, шанс хоть на какую-то защиту от Морт-Дэ-Нэву…       Ветер в голове неодобрительно зашумел, вмиг перебивая все мысли. Тимофей скривился и сжал кулаки.       — Я согласен, — произнёс он. — Только давайте быстрее.       Гейл кивнул и, кинув мимолетный взгляд за кресло, отработанными движениями расстегнул ремни. Тимофей потянулся к артефакту, но тело тут же пронзила боль. Зверев задрожал и сжался на кресле.       — Черт… — прохрипел он. — Не могу… Шевелиться…       Гейл протянул ему артефакт, так, что ладонь Тимофея уже касалась прохладной кости и чёрных осколков.       — Ты должен, Тим. Пока демон не взял над тобой верх и пока он ослаблен, ты должен это сделать!       Ветер в голове протяжно взвыл, почти оглушая. Тимофей вскрикнул и помутнённым взглядом посмотрел вперёд.       Морт-Дэ-Нэву стоял позади Гейла, возвышаясь над Огненным волком подобно длинной тени. Скелет склонил голову, уставившись на артефакт, и снова взглянул на Тимофея. Зверев тут же ощутил приятное покалывание в голове и холодок, начавший распространяться по всему телу.       — Тимофей! — раздался рявк Платона. — Не дай ему себя одурманить!       Тимофей вздрогнул и опустил взгляд. Артефакт под его рукой начал покрываться тонкой ледяной коркой. Зверев стиснул зубы и дергаными движениями схватил колье, крепко сжимая его и прижимая к себе. Холодок в теле тут же пропал, но святая вода вновь дала о себе знать.       Ему показалось, или Морт-Дэ-Нэву сдвинулся с места?       — Он не даст мне надеть его… — прошептал Тимофей. — Не даст…       — Морт-Дэ-Нэву не знает, что мы собираемся сделать, — воскликнул Гейл, и Тимофей еле услышал его за ревом ветра в голове.       — Он уже все знает… Все знает, ничего не выйдет!       — Он больше не понимает нашу речь, он чистый зверь с частицами разума! Тим, ты сильнее него!       Морт-Дэ-Нэву поплыл вперёд, медленно, почти незаметно. Сквозь кресло, сквозь Гейла. Тимофей широко распахнул глаза от страха, а крик так и застрял в горле.       Страх… Тимофей не думал, что он ещё его почувствует, но когда Морт-Дэ-Нэву оказался рядом, паника и ужас возникли сами собой и сковали тело подобно нерушимым цепям.       Мёртвый Дракон был ещё опаснее живого. Он давил на первородные ощущения, чувства, инстинкты. На то, что осталось в его сосуде и все ещё делало его уязвимым. И если Огненного Змея Тимофей и страшился, то сейчас призрак ужасал его сильнее всего того, что ему пришлось пережить.       — Что происходит?!       — Он видит его!       — Надо что-то делать, мы не можем его так оставить!       Кто-то в один прыжок оказался рядом и схватил Тимофея за запястья. Зверев вцепился в колье, как в спасательный круг, а Никита наклонился к нему, развеивая образ Морт-Дэ-Нэву и то и дело теряясь в падающих со скелета снежинках.       Но чувства не ушли. Костяная рука демона, вмиг оказавшегося за спиной, легла Тимофею на плечо, и когти, едва касаясь кожи и вызывая мурашки, потянулись к горлу. Звереву казалось, что на его шее затягивают удавку.       Никита резко его встряхнул.       — Приди в себя! — в отчаянии воскликнул Легостаев. — Он ненастоящий!       Острые ледяные когти остановились прямо на горле. Тимофей в ужасе прошептал:       — Он убьёт меня…       — Надень колье и он исчезнет! Колье, Тимофей!       Зверев опустил взгляд на артефакт. Тело отозвалось очередной вспышкой боли, но юноша заставил себя рывком натянуть украшение и закрепить простой замок на шее.       — Читай заклинание! — скомандовал Гейл.       Тимофей увидел, как тот протягивает ему листок. Зверев схватил его, чуть не порвав, и начал всматриваться в слова. Но те так и плыли перед глазами.       — Не могу…       Никита вырвал бумагу и начал бегать по надписям глазами. Платон нервно теребил рукава плаща.       — Он должен сам его прочесть, иначе не сработает, — напомнил он.       — Знаю я, — не оглядываясь огрызнулся альфа, напрочь позабыв о приличии, а затем снова посмотрел на Тимофея. — Я буду читать, а ты повторяй за мной, хорошо? Эй, Тим, не отключайся!       Тимофей схватился за виски: гул нарастал. Единственное, на что ему хватило сил, это лихорадочно закивать, подогнув ноги к груди и сжавшись в комок. Никита тут же заговорил, и Тимофей начал сипло повторять слова за ним. Хватка на шее начала становиться тяжелее, и в какой-то момент вместо слов из горла Зверева вырвался лишь тихий вздох.       — Ещё немного, Тим, — выпалил Никита. — Давай, мы почти закончили.       — Он… Не даёт говорить…       — Ещё чуть-чуть!       Тимофей сцепил руки в замок и сжал колени, уткнувшись в них лбом, и продолжил повторять слова за другом. Но уже почти беззвучно, еле шевеля губами. Морт-Дэ-Нэву провёл когтистой рукой по его спине.       Хруст.       Тимофей заорал и рухнул на пол. Все отскочили в стороны, в ужасе глядя на Зверева. Парень хотел перевернуться набок, но в этот момент Морт-Дэ-Нэву снова провёл когтями по его спине, вызывая знакомую невыносимую муку. По спине потекло что-то горячее, пачкая порвавшуюся толстовку.       Так распускались ледяные цветы.       — Они растут прямо из него! — ошарашенно произнёс Никита. — Как это…       — Читай дальше! — рявкнул Гейл. — Иначе он убьёт его!       Никита опустился рядом и снова зачитал. Тимофей заплетающимся языком повторял за ним, с трудом сдерживая вопли.       — Но ведь он ненастоящий… — шокированно проговорил Платон. — Как такое возможно?!       Гейл нервно закусил губу, с трепетом наблюдая за двумя парнями.       — Морт-Дэ-Нэву существует, но его влияние распространяется лишь на Избранников, — ответил он. — Нас он может увидеть или задеть только с помощью своего сосуда. Но что до понимания, то наша речь ему уже неясна.       Никита поднялся, делая шаг назад. Оборотень сжал лист бумаги в руке и обернулся к остальным присутствующим. На его лице читался чистый ужас.       — Не сработало!       Внезапно все помещение озарил ярко-зелёный свет и подул сильный ветер. Все зажмурились и закрылись руками. Когда он немного померк, удалось разобрать, что это были линии замысловатых иероглифов. Они летали по всей комнате, образуя несильный ураган, становились все быстрее и быстрее.       И наконец с грохотом устремились прямо в Тимофея. Ледяные цветы потрескались и со звоном раскололись на осколки, и Зверев издал новый крик, перевернувшись на спину.       Помещение на мгновение озарила вспышка, а затем все вернулось в полумрак. Тимофей начал жадно глотать ртом воздух, даже позабыв о рези в горле, и облегченно прикрыл глаза.       — Теперь сработало, — сказал Гейл. — Слава богу, я уже и думать боялся о том, что могло произойти…       Кто-то помог Тимофею подняться. Зверев заметил, как на колье все ещё тускло светятся магические символы, догорающие с каждой секундой.       — Тебе все хотелось обернуться на меня, — раздался у уха знакомый голос. — Прости, но чтобы не спровоцировать тебя и демона, пришлось не вмешиваться до самого конца. Все-таки, это я тебя и вырубил тогда, а у призрака отменная память. Не то что у тебя.       Тимофей замер, а затем, не вырываясь из чужой хватки, медленно повернулся к говорящему. Плаща и капюшона, закрывающего лицо, уже не было. Видимо, из-за этого Зверев и не признал того бойца у «Одноглазого валета».       Но даже в тени Звереву удалось понять, что это далеко не незнакомец. Юноша широко распахнул глаза и от удивления хотел заговорить, но вместо этого хрипло закашлялся.       — Тебе же говорили поменьше трепать языком, — усмехнулся Гордей. — Хоть раз послушай старших.