Всадники

Август 1983.

Волан-Де-Морт повержен. Гарри Поттера провозгласили мальчиком, который выжил. Он стал единственным человеком, пережившим смертельное заклятие. Газеты с множеством подобных заголовком уже много лет пылились в нижнем ящике стола в кабинете Римуса Люпина. Время шло, и шумиха постепенно утихала, люди продолжали жить дальше, радуясь долгожданному покою, который пришёл с исчезновением Тёмного Лорда. Римус с содроганием вспоминал злосчастную хэллоуинскую ночь восемьдесят первого. Вся магическая Британия радовалась победе, в то время как он медленно умирал внутри от осознания потери лучших друзей. Он до сих пор помнил, как сорвался с места на крик Лайона, как укачивал его на руках в тщетных попытках успокоить, как в последний раз слышал голос Сириуса, а потом всю ночь просидел без сна у кровати сына. Римусу казалось, что он никогда в жизни не забудет, как на утро ему пришлось объяснять всё девочкам. Северус не выходил на связь следующие несколько месяцев, пока длились суды над пожирателями. Да и им всем потребовалось немало времени, чтобы принять произошедшее и двигаться дальше. Римус старался вести себя, как раньше — не показывать, как сильно ему плохо. Он должен был быть им примером и опорой. Было тяжело, но они справились. Римус учился справляться в одиночку, учился воспитывать детей, общаться с ними, заниматься. Они стали семьей. Со временем становилось легче, привычнее. Но боль не ушла — затупилась и осталась глубоко внутри ноющей старой раной.

***

1983 год.

— Ну вот, всё готово. — Римус как раз закончил последние приготовления к празднику. Он и Лайон с Нериссой проснулись рано утром, чтобы доделать последние детали перед днём рождения Кассиопеи. Ей исполнилось пять лет, и он хотел, чтобы праздник ей понравился. Вместе они испекли вкусный шоколадный торт с клубникой и сейчас были готовы пойти будить именинницу. — Пап, ей же понравится? — Лайон втыкал свечки в торт — он старался расположить их симметрично, потому что Нерисса сказала, что так будет красивее и Касси так точно больше понравится. — Конечно понравится, ей будет приятно, что вы так старались. — Римус подошёл к детям и заметил с высоты, что свечки стоят не по кругу, как старались сделать ребята, а больше напоминая звезду. Римус улыбнулся этой случайности, но поправлять не стал, дети расстроятся, ни к чему. — Ну что? Пойдём будить эту соню? — Да! — Дружно прокричали дети, спрыгивая со стульев. Римус взял торт и, на ходу зажигая свечи, направился на второй этаж за ними. Когда они поднялись, то досчитали до трёх и начали нескладно, но искренне стараясь, петь. — С днём рождения тебя, с днём рождения тебя! С днём рождения, дорогая Кассиопея! С днём рождения тебя! Рисса с Лайоном вместе сдернули одеяло и… под ним оказалось пусто. — Кассиопея? — Нерисса взглянула на брата с отцом, в замешательстве нахмурив брови. — Где она? — Лайон вопросительно уставился на Римуса. Ребята стояли и недоуменно переглядывались. Нерисса даже потрясла одеяло, предположив, что сестра просто запуталась в пододеяльнике. Римус погасил свечи на торте и стал судорожно прикидывать, где может быть Кассиопея. Он вместе с Лайоном посмотрел под кроватью и в шкафу, но и там её не оказалось. — Папочка, где Касси? — Нерисса так разволновалась, что не могла сдвинуться с места и продолжала мять одеяло в руках. — Наверняка она просто нас разыгрывает. — Попытался успокоить младшую сестру Лайон. — Всё будет хорошо, да? — Он с надеждой посмотрел на Римуса, а тот и не знал, что ответить. Как могла она исчезнуть посреди белого дня прямо из кровати. Сумасшествие. Возьми себя в руки, Люпин. Не смей пугать детей ещё больше, не могли же её украсть, ну правда. — Конечно, давайте сделаем так: Лайон, отведи сестру на кухню и проследи, чтобы она выпила стакан воды, а я пока пойду к миссис Дрю и узнаю, может она с утра к ней ушла, а мы и не заметили, хорошо? — Хорошо. Пойдём, Рисса, всё хорошо. Папа прав, надо попить воды. — Сейчас Римус был горд, что Лайон в столь юном возрасте может вести себя даже спокойнее, чем он сам в подобных ситуациях. Римус бы не справился, если бы помимо пропавшей дочери, ему ещё пришлось успокаивать двух других детей. Римус сначала обыскал весь второй этаж дома, открыл каждую дверь, заглянул под все кровати, во все шкафы и за все шторы, даже забрался на чердак, где был оборудован подоконник, потому что дети иногда любили уходить туда, чтобы побыть в одиночестве. Римус узнал об этом случайно и решил сделать место более комфортным. Кассиопеи нигде не было, и страх медленно расползался по телу Римуса липкими щупальцами, он жутко переживал, а если с ней что-то могло случиться, вдруг она пораниться? Или еще хуже…? Нет! Нет-Нет-Нет. Пара ударов по щекам привели его в чувство, и он быстро спустился на первый этаж, чтобы обыскать и его. Но увидел только Лайона, который грустно покачал головой, когда заметил отца. — Её тут нет, мы везде посмотрели. Нерисса сидела за столом, она небольшими глотками пила воду, чтобы успокоиться. — Ладно, это ничего. Лайон, ты за старшего. — Быстро проговорил Римусу, уходя в сторону входной двери. — Хорошо! — Всё, что мальчик успел прокричать вслед убегающему папе, пока тот не захлопнул дверь. — Ну вот… — Лайон переживал за сестру, но всё происходило так быстро, что он сам даже не успел всё обдумать. Сейчас его больше волновала Нерисса, последний раз он видел её такой расстроенной, когда она первый раз училась плавать. Тогда Рисса дольше проплакала на берегу, что у неё не получается, чем находилась в воде. — Да ладно, не расстраивайся. Папа ее найдет. — Лайон старательно пытался соответствовать статусу старшего, он уже давно привык к тому, что должен защищать младших сестёр, ему нравилось чувствовать, что он им нужен. — Думаешь? — Тихо спросила Нерисса. Она так испугалась, когда они смахнули одеяло и не нашли там Касси. Сначала она сильно удивилась, потом заволновалась, когда поняла, что сестры, действительно, нигде нет, после расстроилась, что сюрприз не удался, а ведь они пекли этот торт так долго и так старались. А ещё она очень хотела просто порадовать сестру… Чувства смешались, их было так много, что слёзы потекли сами собой от переизбытка эмоций. — Папа её обязательно найдёт. — Да, да… — Нерисса судорожно вздохнула, пытаясь дышать, как учил папа, чтобы успокоиться. В этот момент камин вспыхнул зелёным пламенем, из которого вышел Северус Снейп. Лайон вовремя забрал стакан из руки сестры, чтобы она не уронила его. Они привыкли, что гости приходили почти всегда через камин… Раньше так делали все, теперь же — только Северус, потому что он был единственным их знакомым волшебником. Сам Снейп сначала критически обвёл взглядом двух детей, увидел заплаканную крестницу, тяжело вздохнул и прошёл на кухню, чтобы взять бумажное полотенце. После того, как девочка вытерла лицо, он решил, что можно попытаться узнать, ради чего Люпин вытащил его сюда раньше времени, ведь планировалось, что праздничный ужин, на который его любезно пригласили, будет только вечером. — Ну и что случилось? — Медленно, растягивая гласные произнес Северус. — Мы испекли торт, хотели поздравить утром Кассиопею, разбудить, чтобы она задула свечи. — Начала рассказывать Нерисса, её голос всё ещё немного дрожал. Северус подошёл, кладя руку на плечо девочки, он надеялся, что этот жест её немного успокоит и подбодрит, хотя подобное ему было и не свойственно. Северус не очень любил, когда Нерисса плакала, потому что не умел её успокаивать. Она редко плакала, даже когда была совсем маленькой, так ему казалось. Ну или он просто редко с ней виделся. — Мы зашли в комнату, но её там не оказалось. — Продолжил Лайон, давая сестре передышку. — Дома её нет, мы везде искали. — Продолжила Нерисса. Взгляд Северуса метался от одного ребёнка к другому, и ему совсем не нравилось, к чему они клонят. — А потом папа ушёл к миссис Дрю, проверить, нет ли Кассиопеи там. — Наступила долгая пауза. Снейп тяжело вздохнул и поборол желанием закатить глаза. Очевидно, больше информации он получить не смог бы. По правде говоря, Северус был не сильно удивлён, что именно Кассиопея влипла в подробную историю. Однако надеялся, что она в порядке. — Тогда я предлагаю успокоиться и подождать Люпина… то есть папу, останемся тут, может и ваша сестра вернётся домой раньше, чем её кто-то найдёт. Дети послушно закивали и притихли, у них не было привычки не слушаться Северуса. Он им нравился, даже Кассиопее он нравился, хотя временами она любила выводить его из себя. Лайон был уверен, что ей просто нравилась реакция Снейпа. — А где торт? — Северус провел взглядом по кухне, ища что-то. — Что? — Вы сказали, что испекли торт. Где он? — Снейп надеялся, что сможет таким образом переключить внимание детей и отвлечь их от переживаний. — Торт! Лайон! — Нерисса резко вскрикнула прямо в ухо брату так, что тот чуть не упал со стула, поморщившись от резкого шума. Северус лишь понимающе хмыкнул, наблюдая за мальчишкой. - Торт испортится! — Нерисса перевела взгляд на Северуса, словно ожидая, что он всё понял. Но Снейп понятия не имел, о чём речь. — Почему торт должен испортиться? — Северус решил всё-таки поинтересоваться, должен же он поддержать беседу, которую сам начал. — Мы забыли его в комнате Касс! — Объяснила Нерисса так, словно говорила, что два плюс два будет четыре. — Надо убрать его в холодильник. Пойдёшь с нами? — Две пары глаз уставились на него в упор, ожидая ответа. — А я вам зачем? Вы не можете спустить торт? — Нахмурился Снейп. Лайон закатил глаза, ему казалось, всё очевиднее некуда. После чего все же принялся объяснять всё так, словно перед ним сидел глупый ребёнок, а не взрослый человек. — Торт тяжёлый, а полка в холодильнике слишком высоко, не дотянемся. Северус лишь удручённо покачал головой и поднялся со стула, чтобы принести злосчастный торт. — Вы идёте? — Он обернулся, стоя у лестницы и понял, что дети всё ещё сидят за столом. — Зачем? Ты же взрослый — сам донесешь. А мы останемся тут, вдруг Кассиопея с папой придут. — Лайон серьезно кивнул, и Северус все же не удержался от закатывания глаз. Пока Северус сидел с детьми, дожидаясь новостей, Римус как раз дошёл до миссис Дрю. Он так волновался, что забыл про дверной звонок и начал просто стучать в дверь, да так, что та могла бы треснуть. Хотя скорее треснули бы его нервы, чем та дверь. — Да кто там так стучит? Боже правый! — Женщина торопливо открыла дверь и увидела бледного Римуса. — Ох, дорогой, необязательно так стучать! Что случилось? На тебе лица нет. — Кассиопея у вас? — Римус забыл даже поздороваться, что тут же понял по недовольному лицу соседки. — Простите. — Он выдохнул и сделал пару глубоких вздохов, чтобы успокоиться. — Доброе утро, миссис Дрю, вы не видели Касс? — Доброе, Римус. Нет, не видела, я хотела заскочить к вам днём, поздравить малютку, она же обычно поздно просыпается, а сейчас такая рань. Что-то случилось? Почему ты спрашиваешь? — Я нигде не могу её найти… Мы хотели поздравить её утром, но её не оказалось в постели и дома нигде не нашли! Я думал, может она у вас, но видимо нет. — Он запустил руки в волосы, оглядываясь на улицу, безрезультатно ища дочь взглядом. — Ох! — Женщина испуганно приложила ладонь к губам. — Римус, не переживай! — Твёрдо заявила миссис Дрю. Люпин удивлённо посмотрел на женщину, которая уже сняла пальто с вешалки и выходила из дома, закрывая дверь. — Что вы…? — Ох, не стой столбом. — Она жестом дала понять, чтобы он помог ей с пальто, что он и сделал на автомате. — Вот что мы сделаем. Ты сейчас идёшь искать её в той стороне, — миссис Дрю указала рукой в сторону пляжа и детской площадки, где они любили гулять. — А я поищу её в северной части деревни. Она любит там гулять, верно? Римус кивнул. Да, она права. Как он сам не додумался так сделать? — Вот и славно. — Громко хлопнула в ладоши женщина. Римус вздрогнул от неожиданности. — Встретимся у вашего дома через час, хорошо? — Да, да, хорошо. Как же он надеялся, что они смогут найти её живой и невредимой. Он себе не простит, если с ней что-то случится. Ну что за невезение? Он ведь ее крестный, как он мог потерять ее… Он чуть не упал, запнувшись о собственную ногу. Ну, конечно! Как же раньше не подумал! Люпин, ты тупеешь от стресса. Мысленно он хлопнул себя по лбу, а после отошёл в тихое место и сосредоточился на своих внутренних ощущениях. Сейчас ему надо было сосредоточиться на их связи, найти ту ниточку, что связывает их вот уже пять лет, и пойти за ней. Сосредоточившись на связи, он ощутил, что Кассиопея не была напугана, скорее грустила. Он смог уловить ещё кое-что — надежду. Люпин нахмурился, не понимая, что такое с Касси, но благодаря тому, что теперь её чувствовал, он смог примерно понять, где искать. Через пятнадцать минут ходьбы он дошёл до скал, которые были неподалёку от пляжа, и увидел Кассиопею. На первый взгляд, она была в порядке. — Кассиопея! — Римус со всех ног побежал к ней. — Папа! — Кассиопея не выглядела особенно удивленной, что ее нашли. Римус подхватил её на руки и начал осматривать, проверяя, цела ли она. — Ты в порядке? Ничего не болит? — Всё хорошо. — Кассиопея виновато потупила глаза, и только проследив за её взглядом, Римус заметил то, что она сжимала в руках. — Что это, звёздочка? — Кораблик. — Кораблик? — Римус ничего не понимал, неужели она сбежала и перепугала всех, чтобы с утра пораньше пускать кораблики? — Да, я хотела отправить его папе. — Неуверенно сказала Кассиопея. — О, милая… — Сердце его сжалось. — Только не обижайся. — Быстро выпалила Кассиопея. Она хотела сказать что-то ещё, но не успела. — Касси, — Римус серьёзно посмотрел в глаза ребёнка. — Я не обижаюсь, детка. — Он улыбнулся, не желая, чтобы дочь чувствовала себя виноватой. — Нет ничего страшного в том, что ты скучаешь по родителям. На самом деле, давно стоило поговорить с ней об этом. Римус не хотел, чтобы её грызло чувство вины из-за его молчания. — Это абсолютно нормально, ведь ты их очень любишь. — Я и тебя люблю! — Горячо возразила Кассиопея. Римус тепло улыбнулся, он, конечно, знал это, но было приятно услышать снова. — Я знаю, звёздочка, и я тебя очень люблю. Но я хотел сказать тебе, что нет ничего плохого в том, что ты скучаешь по маме с папой и продолжаешь любить их. Так же как ты любишь брата с сестрой, а они тебя, так же как я люблю вас. Не плохо, когда у тебя есть люди, которых ты любишь. Не плохо скучать по тем, кто не может быть рядом с тобой. И знаешь, что? — Что? — Однажды твой папа сказал мне очень важную вещь. — Римус взял маленькую ладонь и положил её на грудь Кассиопеи. — Все, кого мы любим, всегда рядом с нами, вот тут. — Тут? — Спросила Кассиопея, положив вторую ладошку на Римуса. — Да, они всегда в твоём сердце и у меня в ключице. — Пошутил он, когда она положила свою ладошку на него. — Где бы ты ни была, звёздочка. — Кивнул Люпин. Она улыбнулась, смотря на свою руку, которая лежала на сердце, она чувствовала, как оно бьётся. — Я написала папе письмо на кораблике. — Неожиданно сказала девочка. — Хочешь прочитать? — Ты уверена, что я могу? — Кассопея кивнула и передала кораблик в руки Римусу. Он повернул его и увидел на одном из боков бумажного кораблика несколько строчек. Буквы были разного размера и некоторые были написаны весьма неумело, но это было неважно. Римус пробежался глазами по словам и еле заметно поджал губы. Он посмотрел еще раз на Кассиопею, и та кивнула, разрешая. Поэтому Римус набрал в лёгкие воздуха и начал читать вслух:

Папа, у меня сегодня День Рождения. Скучаю по тебе.

— Кассиопея.

— Держи, давай отправим его. — Давай. — Согласилась Кассиопея. Римус отдал кораблик с запиской обратно, и они вместе подошли поближе к воде, после чего Кассиопея положила кораблик на воду и наблюдала, как его уносят волны. — Он ведь получит его, да? — Кассиопея повернулась к Римусу. — Конечно, малыш. — Ему было больно смотреть на нее, она с такой надеждой смотрела на свою самодельную записку. Римус даже гордился ей, додумалась же. — Касси. — И всё же нельзя забывать, что она сбежала, всех перепугав. — Ты ведь знаешь, что нельзя так сбегать, никого не предупредив? О тебе многие беспокоятся. — Прости. — Она виновато опустила голову, избегая взгляда родителя. — Пойдём домой, твои брат и сестра очень расстроились, когда не нашли тебя в кровати. Кассиопея рассмеялась и послушно взялась за руку Римуса, чтобы дойти до дома. Она была рада, что смогла отправить папе открытку, хоть ей и было немного стыдно за то, что все так переживали. Она думала, что пляж недалеко и всё будет хорошо. Когда они, наконец, дошли, то их уже поджидала миссис Дрю. Женщина сразу же накинулась на нее с объятиями, сетуя, что у неё появились новые седые волосы. Лайон и Нерисса крепко обняли сестру, радуясь ее возвращению. Северус тоже выдохнул, когда увидел Люпина под руку с исчезнувшей. Не только потому что последние десять минут удерживал миссис Дрю от вызова полиции. Вспомнив о празднике, Римус пригласил всех к столу, чтобы отведать именинный торт и задуть, наконец, свечи. До самого вечера они веселились, разворачивали подарки и ели разные вкусности.

***

Римус был горд, когда Лайону пришло его письмо из Хогвартса. Он помнил, как получил своё собственное и не мог искренне порадоваться, пока директор лично не пригласил его в школу, несмотря на его недуг. Сам Лайон был на седьмом небе от счастья, ведь ждал его с нетерпением. Он уже успел прочитать историю Хогвартса, которая была неотъемлемой частью дома любого волшебника, а потому всё лето обсуждал с сёстрами факультеты, на которые они бы хотели поступить, и предметы, которые они будут изучать, не забывая расспрашивать самого Римуса обо всём на свете касательно школы. Видя восторг брата, Нерисса чуть ли не подпрыгивала от волнения в свой день рождения в конце лета, ожидая своё письмо. Казалось, это было важнее всего на свете. Римус наблюдал за дочерью с улыбкой, предвкушая её восторг. Как же он был удивлён, когда вместо совы с письмом, утром двадцать четвёртого августа в его дверь постучала никто иная, как профессор Минерва МакГонагалл. — Рада вновь видеть вас, мистер Люпин. — Поздоровалась женщина с лёгкой улыбкой на губах. На ней неизменно была красивая мантия изумрудного цвета в пол и остроконечная шляпа, которая как нельзя лучше дополняла образ волшебницы. Римус отошёл от двери, приглашая бывшего декана войти. — И я, профессор. — Ему потребовалось откашляться, прежде чем продолжить. Он был, по меньшей мере, удивлён её приходом. — Что привело вас сюда? Она хмыкнула, присаживаясь в кресло и, заметив троих детей, глядящих на неё с любопытством из кухни, улыбнулась им. — Профессор Дамблдор попросил меня навестить вас. — Ответила она как ни в чём не бывало. — Не хотите присесть с нами, молодые люди? — Римус усмехнулся, узнавая этот преподавательский тон женщины и одобрительно кивнул детям. Когда все, наконец, расположились, Римус мог наблюдать, как Лайон, Нерисса и Кассиопея разглядывают декана Гриффиндора. Она была одной из очень немногих волшебников, о которой они знали, а потому им было интересно, что же привело её сюда. Нерисса и подавно была словно на иголках. Девочка уже успела придумать себе самые разные причины, главной из которых было то, что её не примут в Хогвартс и поэтому сова так и не принесла этим утром письмо с гербом школы. Но, к всеобщему удивлению, профессор достала из кармана мантии не одно, а целых два письма. Римус смотрел на них, не мигая, и уже примерно представлял, что это могло бы означать. — Насколько мне известно, молодой человек уже получил своё письмо. — Лайон осторожно кивнул, подтверждая её слова. — Я здесь для того, чтобы вручить эти письма твоим сёстрам. Римус нахмурился и посмотрел на Кассиопею, которая удивлённо распахнула глаза. Её волосы приобрели блондинистый оттенок, так случалось всегда, когда она была неподдельно рада, но, к её чести, она лишь сильнее заёрзала на месте между Римусом и братом, сдерживаясь от порыва распечатать письмо, чтобы увидеть своё имя на пергаменте прямо сейчас. — Но объясните, профессор, — Римус на секунду запнулся. — Кассиопея ведь должна быть зачислена в Хогвартс только в следующем году. — Всё верно. — Кивнула женщина. — Но в связи с тем, что её брат и сестра поступают на первый курс этой осенью, профессор Дамблдор решил сделать исключение. — Она усмехнулась уголком губ. — В конце концов, что такое пара месяцев, чтобы пропускать целый учебный год, верно? — Макгонагалл посмотрела на девочку и вновь перевела взгляд на бывшего студента. — Вы не согласны, мистер Люпин? — шутливо спросила она. Римус не знал, что и сказать. Это была потрясающая возможность для Кассиопеи учиться вместе с Лайоном и Нериссой. Она не раз грустила, что не сможет поехать с ними и проведёт целый год в Корнуолле одна. — Пап? — Кассиопея посмотрела на Римуса тем самым взглядом, которому тот так и не научился противостоять за десять лет. — Конечно я согласен. — Он вздохнул и с улыбкой взглянул на детей. — Тогда это ваше, юные леди. — Девочки тут же взяли конверты с письмами и стали распаковывать их. Минерва МакГонагалл кивнула Римусу в сторону кухни, предлагая отойти, что он и сделал. — Смотрите, мы скоро вернемся. — Они кивнули, даже не смотря на него, уже вовсю обсуждая между собой, как вместе поедут в школу. Римус подошёл к волшебнице и благодарно кивнул ей. — Спасибо, это очень много значит для всех нас. — Тебе стоит благодарить не меня, а профессора Дамблдора. — Она отмахнулась от него, словно это был пустяк. — Ты молодец, Римус. — Неожиданно сказала женщина и усмехнулась, глядя на его удивлённое лицо. — Простите? — О, оставь это. — Её ладонь опустилась на плечо Люпина. — Я уже давно не твой преподаватель. — Она улыбнулась ему. — Но я рада видеть, что у тебя всё хорошо. — Да, спасибо. — Он кивнул и несмело улыбнулся, глядя на детей в гостиной. — Не думай об этом. — Посоветовала женщина. — О чём, профессор? — О том, почему Дамблдор решил так поступить. Одному Мерлину известно. — Было ужасно непривычно видеть серьёзную профессора трансфигурации в собственном доме, да ещё и в таком прекрасном настроении. Римус думал, что его мало что может удивить в этой жизни. Но этот случай однозначно входит в список удивительных вещей. Она права, он уже давно не её ученик. — Однажды он сделал исключение для тебя, не так ли? — Её голос был лёгким, словно они вели дружескую беседу. — Может и в этот раз он окажется прав. — Надеюсь. Он смотрел на детей, которые были счастливы из-за случившегося, на профессора МакГонагалл, что ничуть не изменилась и всё так же помогала своим студентам как родным детям, и надеялся, что всё будет хорошо. Хогвартс всегда был одной из самых важных частей жизни каждого ребенка, который поступал туда. Там они заводили друзей, узнавали, как пользоваться магией, находили неприятности на голову, влюблялись, совершали ошибки и учились принимать их последствия. Он желал всего этого и своим детям, а потому был рад, что они смогут пройти через это вместе.

***

Римус не раз представлял себе, как отведет ребят на Косую аллею в первый раз. Он помнил, как и сам был ребенком, рассматривал витрины, задавал маме вопросы, спрашивая обо всём, что видел. И вот сейчас он, Нерисса, Кассиопея и Лайон шли прямиком в бар «Дырявый котёл», через который все волшебники попадали на волшебную улицу, где можно было купить всё необходимое для учёбы и не только. Дети же в свою очередь были рады приехать в Лондон и даже уговорили Люпина немного погулять в Гайд-парке перед тем, как заняться делами. Они были в Лондоне всего пару раз и уж точно не помнили, как жили здесь в раннем детстве. Римус старался не вывозить их никуда за пределы Корнуолла, так как только там мог быть уверен в их безопасности. Даже после окончания войны он редко вывозил их куда-либо: они ездили в Брайтон, пару раз в Лондон, в графство Ноттингемшир на восьмой день рождения Лайона, потому что тот увлёкся история о Робине Гуде и хотел побывать в Шервудском лесу, что, как узнал Римус, находился неподалёку от деревни Эдвинстоу. Довольно невзрачная вывеска, мимо которой постоянно проходят люди, не производила впечатления прохода в волшебный мир. Рядом была книжная лавка и магазин с компакт-дисками. На первый косился Лайон, а на второй — Кассиопея, но Римус мягко направил их к двери бара. Нерисса же смотрела на прохожих, не понимая, почему все обходят их стороной. — Они его не видят. — Выдернул дочь из раздумий Римус и улыбнулся ей. — Совсем? — Спросила Нерисса любопытно, и он кивнул. — Совсем. На него наложены маглоотталкивающие чары. — Объяснил Люпин детям. Они понятливо закивали, ведь это сразу всё объясняло. И вот сейчас Римус повернул ручку бара, пропуская детей вперед. Они увлечённо рассматривали сидящих внутри волшебников и волшебниц. Внутри царил полумрак. Свечи горели перед посетителями, воск стекал по давно потемневшим подсвечникам прямо на обшарпанные деревянные столы. Римус же быстро вёл их за собой, идя к черному выходу из бара, прямиком к кирпичной стене. Лайон нахмурился, глядя на стену перед ним. — Тупик. Римус улыбнулся детям и, достав палочку из кармана пальто, постучал ею по нескольким кирпичам. Дети одновременно охнули, когда стена перед ними начала исчезать. Кирпичи складывались аркой, создавая проход, являющий перед ними другую сторону улицы. — Добро пожаловать на Косую Аллею. — Торжественно произнёс Люпин, жестом предлагая детям пройти вперёд. Он усмехнулся, смотря на восхищенные лица детей. Они прошли сквозь арку. — Круть. — Выдохнула Кассиопея, крутясь на месте, чтобы увидеть всё и сразу. Нерисса и Лайон не отставали и сразу же начали приглядываться к витринам в переулке. Солнце медленно нагревало их, отражаясь в стеклах. Котлы блестели, выставленные для привлечения покупателей. Лайон поднял голову и прочёл вывеску. — Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. — Он повернулся к Римусу. — Нам сюда тоже надо будет зайти. — Кивнул тот задумчиво. — Рисса, письма у тебя? Нерисса кивнула и полезла в свою небольшую сумочку, вытаскивая конверт с письмом. — Там должен быть список всего, что вам может пригодиться в школе. — Сказал Римус дочери, и Кассиопея с Лайоном подошли поближе. — Давайте начнём с палочек! — Громко сказала Кассиопея. Её глаза загорелись в ожидании. Они много раз обсуждали то, какие у них в будущем будут волшебные палочки, гадая, из какой древесины они будут, какая им достанется сердцевина. — Палочки? — Переспросил Римус и поднял голову, оглядывая переулок. — Тогда нам нужно к Олливандеру. — Уверенно кивнул он. Они двинулись вверх по улице, не переставая смотреть по сторонам. Сейчас здесь было много детей и их родителей, все готовились к новому учебному году. Лайон обратил внимание на группу бурно обсуждающих что-то мальчиков. Он потянул Римуса за рукав, и тот на мгновение замешкался, прежде чем понял, куда именно его тащит Лайон. Люпин подозвал девочек, и те быстро подбежали ближе к ним. — Это магазин, где можно найти всё для квиддича. — Сказал Римус. Лайон сияющими глазами смотрели на новые выставленные модели гоночных мётел. — Выглядит классно. — Прошептал Лайон, и Римус улыбнулся. Он видел, что Лайону явно интересно, и думал, что как бы он не любил квиддич за его травмоопасность, но, похоже, у Блэков это в крови. Римус помнил, что Регулус был ловцом в команде слизерина, одним из лучших на его памяти, даже Сириус это признавал. — Ты сможешь попробовать вступить в команду на втором курсе. — Римус положил руку на плечо Лайона, ободряюще сжимая его, и мальчик улыбнулся, кивнув. Они проходили дальше по улице, пока не дошли до небольшого магазинчика волшебных палочек. Фасад здания был обшарпан, но сохранял былой шарм. На табличке некогда позолоченными буквами было написано «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры». Римус распахнул дверь перед детьми, и звон колокольчика раздался над их головами. Помещение показалось ребятам очень маленьким, практически крошечным. Узкие коробочки с волшебными палочками занимали абсолютно всё пространство. Они заполняли плотными рядами массивные деревянные шкафы от пола до потолка, лежали стопками на полу. Одна палочка лежала на давно выцветшей фиолетовой подушке на витрине. Кассиопея с интересом рассматривала её, пока из недр магазина не вышел седовласый старичок, от голоса которого она ойкнула и резко развернулась на месте. Нерисса с Лайоном встали поближе к папе, у них поползли мурашки по коже от неожиданного нарушения тишины. — Добрый день. — Лайон сощурился и задумчиво наклонил голову, вглядываясь в глаза старика, которые, как он подумал, когда-то могли быть очень похожи на его собственные ярко-голубые. Сейчас они были будто выцветшие, но всё так же сияющие загадочным блеском. — Здравствуйте. — Нестройным хором голосов проговорили Лайон, Нерисса и Кассиопея. Старик оглядел их и перевёл взгляд на Римуса. — Мистер Люпин. — Кивнул он ему. — Рад снова вас видеть в такой… — Он улыбнулся. — Интересной компании. — Дети переглянулись между собой. Лайон точно знал, что девочки немного остерегались странного продавца. — Мистер Олливандер. — Кивнул ему Римус с легкой улыбкой и опустил взгляд на ребят. — Нам бы подобрать палочки, я надеялся, что нам удастся это сделать у вас. Мужчина обвёл детей пристальным взглядом и с улыбкой закивал головой. — Конечно-конечно. Посмотрим, что у нас тут… Он скрылся в недрах магазина, и все замерли в ожидании. Периодически слышались бормотания и шаркающие шаги владельца лавки. Что-то упало, и Нерисса вздрогнула, отойдя на шаг ближе к отцу. Через пару мгновений Олливандер вновь появился перед ними с элегантной продолговатой коробкой. Он встал за прилавок и открыл ее, поглядев на Лайона. — Подойдите, юноша. — Сказал он ему, и Лайон осторожно подошел ближе к прилавку. Половицы скрипели под его ногами. Он внимательно смотрел на волшебную палочку, что вручил ему мистер Олливандер. — Взмахните палочкой! — Как само собой разумеющееся посоветовал он Лайону. Без промедления он так и сделал, после чего раздался недовольный визг Кассиопеи, рядом с которой упала ваза. Она посмотрела на брата и уже хотела ему что-то сказать, но Римус положил руку ей на плечо, и она сдержалась. — Нет, нет, эта не подходит. — Протянул старик и тут же забрал палочку у ребенка, последовав за другой. Лайон наблюдал, как тот достаёт коробочки из самых разных уголков магазина. Одну он поднял чуть ли не с пола, отряхнув от пыли. Лайон покосился на Римуса, и тот усмехнулся сыну, пожав плечами. Лайон перепробовал все предложенные ему палочки, и все они давали примерно одинаковый результат. Римус наблюдал за ребенком и терпеливо использовал собственную волшебную палочку, устраняя повреждения в магазине. Из палочек осталась та, которую Лайон оставил напоследок. Олливандер выудил древко из пыльной старой коробки, обитой черной кожей. Лайон затаил дыхание и нахмурился от предвкушения. Взяв палочку из рук волшебника, он тут же почувствовал тепло, разливающееся от ладони по телу. Прикрыв глаза, он привыкал к этому ощущению и, открыв веки, увидел довольное улыбающееся лицо владельца лавки. — То, что нужно, не так ли? — Спросил он у мальчика, и Лайон заторможено кивнул. Он опустил взгляд, рассматривая палочку. — Запомните, дети. Не волшебник выбирает палочку, а палочка — волшебника. И эта… — Он указал на древко в руках юноши. — Выбрала вас. Он задумчиво посмотрел на ребенка, рассматривающего свою первую волшебную палочку. — Интересный экземпляр. — Пробормотал Олливандер и посмотрел на Римуса. — Очень интересный. — Хмыкнул он довольно. — Твердая, бук, сердцевина из пера птицы-гром. Хороший экземпляр. Она вам поможет, мой юный друг. — Спасибо. — Лайон кивает и вежливо благодарит мистера Олливандера. Римус улыбается, наблюдая за происходящим. Он вспоминает, как и сам был в их возрасте и подбирал себе палочку. — О, а теперь вы, юная леди. Мне не терпится посмотреть, что же я смогу вам предложить! — Он громко хлопнул в ладоши. Так, что рядом стоящий с ним Лайон вздрогнул. Кассиопея, к которой обращались, медленно подошла вместо брата к прилавку и стала ждать, когда волшебник вернется. — Хм, нет. — Задумчиво бормотал он и оглядывался на девочку через плечо. — Всё не то. Он подошел к ней и осторожно измерил её голову, а также длину от кончиков пальцев до локтя. Кассиопея терпеливо ждала. Её волосы стали тёмно-синего оттенка от волнения, и глаза волшебника словно загорелись, когда он увидел это. — Ну, конечно! — Воскликнул он и залез по лестнице, приставленной к высоким шкафам с палочками. — А он точно в своём уме? — Тихо прошептала Кассиопея Римусу, стоя у прилавка, они наблюдали за действиями старика. Римус строго посмотрел на неё, и она вздохнула, поворачиваясь обратно. Лайон хмыкнул. В чём-то он мог с ней согласиться. Потому он терпеливо наблюдал за происходящим, обнимая Нериссу одной рукой за плечи. Она всегда была самая впечатлительная и стеснительная. Олливандер достал коробочку с самого верха вороха коробок, почти из-под потолка. Быстро открыв её, он вручил волшебную палочку Кассиопее. Она глубоко вдохнула и взяла её в руки. Римус мог поклясться, что и сам почувствовал то же, что и дочь. Кассиопея ощутила леденящий холод, бегущий по венам, который сменился обжигающим теплом. Её глаза быстро сменили несколько оттенков, и она восхищенно подняла глаза на старого волшебника. Тот был чрезмерно доволен собой и тем, что с первого раза смог угадать с предложением для нее. — О, я так долго ждал! Так долго ждал, когда же она найдёт хозяина! — Закивал он. — Мистер Люпин, это потрясающе. Потрясающе! — Повторил волшебник. — Почему потрясающе? — Кассиопея любопытно смотрела на волшебника и Римуса. Ей стало жутко интересно, что же такого в этой палочке. — Что в ней такого? — Что в ней такого? — Удивленно спросил мистер Олливандер. — О, моя дорогая — это же осина с сердцевиной из шерсти вампуса! — Воскликнул он. — Такой редкий экземпляр. Много лет назад я привез её из путешествия. Она так и пылилась на полках. Я и забыл о ней, но ваши глаза… — Он смотрел на девочку. — Я сразу всё понял. — Сказал он почти с придыханием. Кассиопее было не по себе под пристальным взглядом мужчины, казалось, он проникает под кожу. Она неуверенно улыбнулась и положила палочку назад в коробку. — Остались лишь вы. — Он резко повернул голову в сторону Нериссы. — Лунная принцесса. — сказал он со смешком и скрылся в лабиринте высоких шкафов. Все посмотрели на Нериссу, и у Римуса пробежали мурашки по позвоночнику от того, как волшебник назвал его дочь. И что это означало? Лайон прищурился, следя за спиной волшебника. — Не надо. — Шепнул Римус на ухо сыну, останавливая его. Лайон вздохнул и покачал головой, концентрируясь только на своих мыслях. — Иди, не бойся. — Он улыбнулся дочери, и она прошла к прилавку, как и Лайон с Кассиопеей перед ней. Седой волшебник вернулся с парочкой коробочек. Они были темные, как и все предыдущие, кроме одной. Нерисса сдержала своё любопытство и ждала, когда ей дадут разрешение взять палочку. Олливандер взял ладони девушки и внимательно на них посмотрел. Довольно хмыкнув, он вручил ей первую палочку. Ладони у нее немного подрагивали, и ей казалось, что она её выронит, но, обхватив её покрепче, она взмахнула ею, и множество коробок выпрыгнули со своих мест с громким грохотом. Нерисса тут же положила палочку назад в коробку. — Нет, определенно, нет! — Подвел итог волшебник. Следующая попытка также не увенчалась успехом, и он вздохнул, косясь на светлую коробочку, что принес ранее. — Лунная принцесса… — Пробормотал он. — Что ж… Открыв коробочку, он достал палочку и, выйдя из-за стойки, осторожно вручил ее Нериссе. Она обхватила её пальцами, и тепло разлилось по ее коже. Казалось, вся она светилась. Римус улыбнулся, наблюдая за ней. Нерисса с неуверенной улыбкой посмотрела на старика и увидела, что тот выглядит серьезным. Его бледные глаза посмотрели на неё, и она даже забеспокоилась, что сделала что-то не так. Но когда она собиралась извиниться или сказать что-нибудь, то он тихо заговорил. — Она защитит вас. Груша и сердечная жила дракона. — Он кивнул словно самому себе. — Берегите её, моя девочка. Она защитит вас. — Повторил он. Нерисса не могла найти слов, они словно застряли у неё в горле, и она просто кивнула ему. Римус не отрываясь смотрел на дочь. Груша. Он никогда не встречал волшебников с грушевыми палочками, ну или не знал, были ли это они. Но что в ней такого Люпин не знал. Обычное фруктовое дерево. Светлая древесина и сердечная жила дракона, которую используют в большинстве палочек. — Что ж, думаю, я сделал всё, что было в моих силах, мои дорогие. — Бодро сказал мистер Олливандер, и на его лицо вновь вернулась улыбка. Он зашел за прилавок и начал упаковывать все три палочки. Римус расплатился за покупку. — Спасибо, мистер Олливандер. — Улыбнулся он старому волшебнику и вместе с детьми покинул магазин. Снаружи было не так душно и жарко. Кассиопея драматично вдохнула свежего воздуха, и Римус улыбнулся на ее поведение. — Интересный дедуля. — Сказала она, посмеиваясь. Они направились дальше по улице, чтобы докупить необходимые принадлежности для учёбы. — В голове у него бардак. — Пробубнил Лайон, положив руки в карманы. — Лайон, сколько раз я говорил тебе, что нельзя так говорить. — Тихо пожурил его Римус. — Мистер Олливандер уважаемый человек. Мы все в своё время покупали у него свои волшебные палочки. — Но, пап, он правда странный. — Заметило спокойно Нерисса. Ей всё ещё было не по себе после столь долгого и нервного похода в лавку палочек. — Он всегда был таким. Все давно привыкли. — Пожал плечами Люпин. — Поверьте мне, он не хотел никого из вас пугать. — Посмеивался Римус. — Просто такой уж он человек. Следующие несколько часов дети увлечённо выбирали себе перья и котлы. Лайон с видом великомученика стоял в магазине одежды, пока с него снимали мерки для школьной формы и мантий. Очень уж он не любил всё это. Девочки наслаждались тем, что могли шутить над ним. Римус снисходительно наблюдал за происходящим и одергивал их в моменты крайностей. — И как мне жить без музыки? — Ворчала Кассиопея, когда они зашли поесть в дырявый котел после похода по магазинам. — Это несправедливо! — Магловские приборы не работают в Хогвартсе. — В сотый раз повторил Лайон сестре, и она злобно на него посмотрела. — Магловские приборы не работают в Хогвартсе. — Передразнила она его ворчливо. — Не кривляйся. — Улыбнулся Римус, глядя на расстроенную Кассиопею. — Зато там много книг. — Решила подбодрить Нерисса сестру, но получила скептический взгляд. — Да… — Протянул Лайон. — Огромная библиотека, в которую она и ногой не ступит. Блаженство. — Улыбнулся он, представляя, что, наконец, у него будет тихое место для чтения, где Кассиопея его не потревожит. Нерисса захихикала, и Римус покачал головой, сдерживая смех. Эти двое постоянно дразнили друг друга. — Зато вы, умники, будете просто в восторге и пропустите всё самое интересное. — Хмыкнула она, подняв подбородок. Лайон с Нериссой переглянулись и улыбнулись друг другу. — Не расстроимся, если не увидим, как ты разберешь замок по кирпичику. — Никаких кирпичиков. — Строго сказал Римус и посмотрел на Кассиопею. — Ты поняла меня? — Это вообще не я сказала! — Возмутилась она, и Римус усмехнулся, мягко глядя на дочь. — Я лапочка. — Пропела она с милой улыбкой и съела ещё один кусочек печеного картофеля со своей тарелки. Тут уже не сдержался никто, и пространство наполнилось смехом. Кассиопея закатила глаза, глядя на них, и недовольно наколола ещё еды на вилку, заедая своё недовольство. Поздно вечером они вернулись домой. Римус ходил из комнаты в комнату и помогал ребятам складывать вещи. Всюду творился настоящий хаос. В последний момент он учил Лайона завязывать галстук, стоя с ним в гостиной. Пальцы у сына путались и все не получалось сделать так, как ему нравилось. Нерисса ловко помогала брату, следуя указаниям Римуса. Кассиопея сетовала, что не хочет носить галстук и ей это не идёт, но в конечном итоге и ей пришлось присоединиться к ним. Лайон и Римус терпеливо объясняли ей всё. У них в глазах рябило от того, как часто её волосы меняли цвет с вишневого на тёмно-синий. Когда все были собраны, Люпин смог облегчённо выдохнуть и блаженно лечь на свою постель, наслаждаясь тишиной. Дети уснули после тяжелого и долгого дня. Скоро их ждет не менее волнительная поездка. Им всем требовался заслуженный отдых.