Всадники

Вернувшись домой, Римус был рад, что отец сейчас на службе и ему не нужно притворяться при матери, что у них всё в порядке. Римус считал свою мать доброй и сильной, однако никогда не желал расстраивать ее. Когда в детстве отец запрещал ему общаться с другими детьми и практически запер его в доме, именно она стала тем якорем, за который держался Римус. Она серьёзно переживала несчастье, которое настигло её единственного сына, но для себя решила, что это не должно изменить её отношение к нему. Они пытались найти лекарство, перепробовали всё, что только можно, но ничего не помогало. Ей казалось, что с каждой неудачей её муж лишь больше отдалялся от сына, испытывая чувства, схожие с тем, как если бы тот умирал у него на глазах, и он не мог ничего с этим поделать. В тот момент она и поняла, что абсолютно не разделяет его позицию. С каждой следующей попыткой надежда излечить Римуса стремительно угасала. Приходило понимание, что сыну нужно не волшебное лекарство, а люди, которые сами станут лекарством для его измученной души. Поэтому, чем старше становился Римус, тем сильнее он сближался с матерью и тем сильнее отдалялся от отца. Именно мать привила Римусу любовь к книгам, по которым он мог исследовать мир, не выходя из дома. Поначалу она читала ему вслух, а после он и сам стал проводить почти всё свободное время за чтением. Миссис Люпин часто приносила сыну новые книги, самые разные: от энциклопедий до фантастических повестей магловских авторов. Мистер Люпин же не оставлял попыток найти лекарство, тратя на это все свое время. И это становилось частой причиной ссор между родителями Римуса. Его мать обвиняла мужа в том, что он делает это не ради их сына, а ради себя самого, потому что если бы его волновал Римус, то он бы уделял ему больше времени, а не считал проблемой, которую нужно решить. Но тот был глух к словам жены, он считал, что она не осознаёт элементарных вещей. И в один из дней, во время очередной ссоры он сказал, что с тех самых пор, как Фенрир Сивый укусил маленького Римуса, это уже не его сын, это чудовище. В тот день его мать впервые в жизни устроила самый настоящий скандал — она колотила супруга, крича о том, что единственный монстр в этом доме — он сам, и пока его мнение не изменится, он может не приближаться к сыну, как собственно и делал раньше. И пока она яростно доказывала свою позицию мужу, маленький Римус сидел в тени лестницы, со всей силы вцепившись в перила, глотая слёзы. Он много читал об оборотнях, слышал, что говорят взрослые и врачи. Они всегда относились к нему настороженно, поэтому он не играл с другими детьми, поэтому отец прекратил брать его с собой для прогулок по городу, а мать посвящала ему всё свое время. Он знал, что может быть опасен для людей во время превращений, но долгое время его ужасно огорчало, что приходится сидеть дома, когда другие дети могут свободно гулять на улице. Мама всегда убеждала его, что все будет хорошо, что он остался собой и это ничего не меняет. Но это меняло, для его отца это меняло всё. По сей день он никак не мог смириться с тем, что его сын стал оборотнем, отношения между родителями испортились ещё до того, как Дамблдор позволил Римусу поступить в Хогвартс. Он боялся, что может кому-то навредить, что кто-то узнает, но мама была так счастлива, что он просто не посмел бы отказаться от такой возможности из страха. И сейчас был благодарен тому, что в его жизни были люди, которые поверили в него, дали шанс стать частью мира. Того мира, который сейчас рушился у него на глазах карточным домиком. И потому он постарается сделать всё, что в его силах, чтобы уничтожить режим Волан-де-Морта.

***

Днём Римус занимался тем, что разбирал некоторые вещи, а после писал письмо Поттерам и помогал матери с ужином, попутно рассказывая о том, как прошёл его год. Она очень гордилась сыном, когда его назначили старостой и всегда была счастлива видеть отличные оценки за экзамены, но ещё больше она радовалась, когда сын рассказывал о своих друзьях и их приключениях в Хогвартсе. Она никогда не ругала его, хоть и могла иногда неодобрительно покачать головой, стараясь скрыть лукавую улыбку. Её дни были достаточно скучны, когда Римус уезжал в школу, поэтому она могла часами слушать истории сына на каникулах. В последнее время её одолевала слабость, и она была расстроена тем, что из-за этого не смогла встретить своего ребёнка на вокзале. Но Римус успокоил её, сказав, что уже не маленький и это он теперь должен помогать ей и заботиться о ней. Римус видел, что состояние матери становится только хуже, но врачи в один голос говорили, что могут только временно облегчить её состояние, полное исцеление невозможно. Его удивляло то, что его мать никоим образом не показывала, что её это заботит, она каждый раз переводила тему и говорила, что не о чем волноваться. А его никак не отпускали мысли, что это ложь и волноваться стоит и даже очень. Люпин не говорил об этом при ней, так как видел, что она не хочет обсуждать своё состояние, поэтому старался помогать ей по возможности незаметно для неё самой. Поэтому сейчас он готовил ужин под чутким руководством матери, с трудом удерживая ту от какой-либо деятельности, отвлекая разговорами и слушая новости магического мира, которые пропустил, находясь в Хогвартсе. Обсуждение политической обстановки они оба плавно обходили, не омрачая уютную атмосферу в доме. Когда день начал перетекать в вечер, кулинарные старания Римуса были оценены по достоинству, а чайник вскипел, чтобы мать и сын могли насладиться вечером в гостиной за чашечкой ароматного чая, входная дверь неожиданно распахнулась, извещая о возвращении домой главы семьи. Римус напрягся, но тут же постарался расслабиться, когда тёплая ладонь матери на мгновение опустилась ему на плечо, прежде чем та скрылась в коридоре, чтобы встретить мужа. Римус знал, что должен выйти и поприветствовать отца, но Мерлин знает, сколько усилий ему пришлось приложить, чтобы спокойно, хоть и с громким звоном, вернуть чашку на блюдце перед тем, как подняться с дивана и выйти в прихожую. Весь день он провёл в компании людей, которых любил и уважал, встретил знакомую из детства, которая несмотря на свою неуклюжесть, а также некоторую гиперактивность, показалась ему доброй и даже милой девушкой. Это был хороший день, который был наполнен лишь тёплой ностальгией по школе, друзьями, мягким голосом матери, говорящей исключительно с любовью и различными делами, которые отлично справлялись с задачей: отвлекать его от скорой встречи с отцом.

***

В жизни бывают моменты, разделяющие её на до и после. Некоторые считают, что это обязательно должно произойти после окончания школы, но Римус не заметил никаких особенных перемен, когда выпустился. Отец всё так же игнорировал его, как и в день приезда. Их отношения застряли на мёртвой точке, и его мать молчаливо выражала недовольство хмурым взглядом и поджатыми губами. Он видел это, но не планировал что-либо делать и идти на уступки. Хотелось наконец остаться при своем и сохранить остатки достоинства. В остальном, всё шло своим чередом. Несколько дней назад состоялось первое собрание Ордена Феникса, на котором были все новички, включая мародёров и их однокурсников. Большинство ребят очень ждали этого дня, рвались в бой, но реалии происходящего сбили спесь со всех присутствующих. Римус до сих пор помнит не прекращающиеся мурашки по коже во время речи Дамблдора и докладов старших членов сопротивления. Обстановка оказалось куда более противоречивой, чем все могли предполагать, читая ежедневные сводки в «Пророке» или ещё где. Стало ясно — Министерство тщательно контролирует то, что попадает в официальные источники. Римус не знал, делали они это из соображений безопасности граждан и нежелания вызывать панику или из страха, что кто-то может быть недоволен их действиями и проводимой политикой. Новички старались запоминать максимум информации, кто-то даже рискнул поучаствовать в обсуждениях. Было очевидно, что всем им придётся привыкнуть ко многим вещам, которые раньше казались варварскими или жестокими. Отдельное впечатление произвёл на членов Ордена Аластор Грюм, которого Джеймсу, Сириусу и Алекс предстояло в скором времени видеть на постоянной основе. И что-то подсказывало, что учёба окажется куда труднее, чем они ожидали, однако отступать никто не собирался. Большей части необученных новичков не нашлось какой-то серьёзной оперативной работы, старшие коллеги решили придержать их, пока это не станет необходимостью, чтобы у ребят было время подготовиться, подучиться. Было бы глупо использовать и так немногочисленных молодых людей, как пушечное мясо. Это было уделом Пожирателей. Это не могло не успокаивать Люпина. В отличие от своих друзей, он разделял мнение, что лезть на рожон — не лучшая идея, вначале нужно понять, что делать и как не умереть в первый же месяц. И когда никто не стал возражать, Римус был искренне рад. Все остались под впечатлением, но отступать было некуда. Большинство прекрасно отдавали себе отчёт, что остаться в стороне будет почти невозможно, да и моральные принципы бы не позволили. К счастью, они выбрали свою сторону.

***

Вот уже несколько лет Римус слышал от своей матери всё больше предложений о том, чтобы попробовать поступить в магловский Университет. И сейчас, когда пришло время задуматься о карьере или хотя бы поиске работы, было принято решение подать заявления. В конце концов, думал он, попытка не пытка. Он ведь не переживал, когда подавался в академию мракоборцев. Да, он не верил, что его возьмут. Его и не взяли. Но это другое. Здесь у него мог быть шанс, никто ведь не знает, что он оборотень, о нём не станут судить заранее плохо. Наверное, поэтому он так волновался. Сейчас у него была надежда. Обсудив возможные варианты дома с матерью и выбрав для себя наиболее реальные с его уровнем знаний в магловских науках, Римус подал документы в пару ВУЗов, которые мог бы себе позволить. День только начинался, а настроение уже было на высоте, может ему и правда улыбнётся удача. Да, это не какой-нибудь престижный ВУЗ в магическом мире, но с годами он всё больше понимал, что не хочет навязывать самому себе стандарты его родного мира, в котором его не ценят. Настало время думать о себе. Он и так будет рисковать своей жизнью ради этого мира, хотелось иметь запасной план, подушку безопасности. Все его друзья, его семья — часть магического сообщества, как и он. Его не принимает консервативное старшее поколение, но это не значит, что он и сам должен принижать себя. Подумать только, всю жизнь ему твердили об этом близкие люди, и вот он решил прислушаться. Возможно, на него так же повлиял тот факт, что Элис много рассказывала о своей предстоящей учёбе. Она была в таком предвкушении, что Римус задумался, а почему бы и нет? Почему бы не попробовать и хотя бы частично жить в магловском мире. Получить их образование, найти работу, на которой тебя будут ценить не за то, кто ты есть, а за то, что можешь дать миру — это ведь не мало. С этими мыслями Римус направился в сторону дома, в последнее время ему полюбилось ходить пешком, несмотря на немаленькие расстояния. Это помогало освежить голову и сложить мысли в кучу. За этим занятием его и застала проходящая мимо Элис. Оказывается, что достаточно легко встретить кого-то, если вы буквально живёте напротив друг друга. — Римус! — Люпин остановился как вкопанный от неожиданности. Элис догнала нового знакомого, пока он приходил в себя. Ему было… непривычно внимание девушки к своей скромной персоне. — Элис, здравствуй. Не ожидал тебя тут встретить. — Он оглянулся по сторонам, прохожие не обращали на них внимания. — Да, я только закончила и решила сначала зайти домой. — Римусу показалось, что она не была обрадована тем фактом, что нужно идти домой. Впрочем, он тоже никуда не торопился. — Да, я тоже. Ты сказала, что «только закончила», с чем, если не секрет? — Было несколько неловко заводить разговор, он больше привык слушать. Ведь его жизнь была неинтересная, по его мнению, а значит и рассказывать о ней не было никакого смысла. — Собрание первокурсников. — Как само собой разумеющееся произнесла девушка, но позже поняла, что Римус не особо понимает, о чем речь. — Эм… Это собрание для тех, кого зачислили до начала учебного года, что-то вроде специальной программы. — Элис погрузилась в объяснения, пока они медленно начали двигаться в обратном направлении, потому что Римус предложил отложить поход домой и немного прогуляться, а она и не возражала. Напротив, это был лучший из возможных предлогов не идти туда. — Так ты познакомилась со своими будущими одногруппниками? — Оказалось, что слушать Элис очень интересно. Нет, конечно он не считал её скучной или что-то вроде того. Но при первой их встрече заметил, что она достаточно активный и социальный человек. Элис была из тех людей, которым необходимо заполнять тишину, находясь в компании, молчание казалось ей неловким и раз уж её собеседник молчал, то она неосознанно переняла эту задачу на себя, рассказывая Люпину о том, как ей понравился университет. Отдельное внимание она отдала архитектуре. Оказалось, что ей безумно нравилось рассматривать различные здания, многие из которых в Лондоне считались объектами культурного наследия. В своё время эту любовь ей привили в школе на уроках истории искусств. Выяснилось, что это были дополнительные занятия, на которые она ходила вынужденно, так как тётя много работала, а ребенка нужно чем-то занять. Но со временем ей понравилось, что во многом это было заслугой преподавателя, о которой она даже сейчас отзывалось с теплотой. Римус был приятно удивлён, когда Элис погрузилась в долгие рассуждения о своей школе. Сама учёба давалась ей тяжело, но, как он и предполагал, она была особенно активной личностью, поэтому принимала участие во многих школьных мероприятиях и дополнительных занятиях, из-за чего была любимицей учителей. Отличных оценок это не приносило, но зато улучшало отношения с окружающими. — Да, они достаточно милые, по крайней мере те, с кем мне удалось пообщаться. Хотя, вероятно, я снова найду себе узкий круг друзей и буду общаться с ними. На самом деле, это даже хорошо. В школе все всегда были разбиты на группки, и вот вы вроде можете общаться все вместе, но на постоянной основе это нереально. Люди разные, ничего не поделаешь. — Элис легко поджала плечами, продолжая улыбаться от воспоминаний. Её это явно никак не задевало. — А ты? Как прошли твои школьные годы? — Она с озорной улыбкой смотрела на Римуса, идя вперёд спиной, концентрируя всё своё внимание на нём, из-за чего сам Люпин старался следить, чтобы она не врезалась в кого-то или, что хуже, упала. Природный оптимизм Элис был настолько заразителен, что со временем он перестал сутулиться, прятать взгляд или ещё что-то из того, что он неосознанно делал всю свою жизнь в присутствии незнакомцев. Неконтролируемый инстинкт быть как можно незаметнее, который он выработал с детства, никак не хотел его отпускать. Мародёры потратили много времени, чтобы Римус мог вести себя раскрепощённо хотя бы в их присутствии, но сейчас их не было рядом. Ему нужно было учиться самостоятельно контролировать себя. Подсознательно он понимал, что Элис не станет обращать внимания не его скромность, но ему хотелось показать, что рядом с ней ему комфортно. Он хотел бы быть открытым для нее. — Мои школьные годы, ну… — Римус почесал затылок, давая себе паузу для раздумий. Стоило очень осторожно подбирать слова, адаптируя воспоминания для удобного восприятия Элис. — Ты уже видела некоторых моих друзей. — Джеймс и Сириус, да. — Довольно кивнула Элис, гордясь собой, что запомнила и могла сейчас поддерживать диалог. Римус улыбнулся ей, приятно удивленный. — У них милые родители. — Нет. — Люпин покачал головой и сразу пояснил детали, чтобы не вводить Элис в заблуждение. — Это были родители Джеймса. Сириус живёт у них на каникулах. — О, прости. — Элис резко затормозила, из-за чего чуть не врезалась в проезжающего мимо ребенка на самокате, но Римус вовремя отодвинул её. — Не извиняйся, многие и правда считают их братьями. — Легко согласился Римус, пожимая плечами. — Это было что-то вроде школы-интерната, да? — Элис забавно наморщила лоб, видимо вспоминая детали их первой встречи. — Да, вроде того. Она находится в Шотландии, поэтому мы приезжали только на каникулы несколько раз в год, но нам нравилось. Честно говоря, сначала было не по себе, я был не очень-то общительным ребёнком. — Элис слабо улыбнулась, как бы говоря, что она так и предполагала. — А вот Джеймс с Сириусом сразу подружились. Нас поселили в одну комнату, вместе с ещё одним мальчиком — Питером. Так и подружились, они не давали мне прохода, пока я не согласился дружить с ними. Для них было просто недопустимо, чтобы я был один. Не знаю почему, но они решили, что со мной было бы здорово подружиться, а я отказывался, потому что… ну, я не дружил ни с кем до этого, дети бывают злыми. — Тихо проговорил он, пряча взгляд. Рассказ Римуса вызывал у Элис смешанные чувства. С одной стороны, она была рада, что два неугомонных мальчишки не позволили Римусу быть изгоем, а с другой понимала его первоначальные опасения. Дети не всегда имеют добрые намерения. Они умеют быть действительно злыми. — Понимаю. — Люпин тут же удивлённо посмотрел на неё. — Что? Дети и правда бывают жестоки, ты прав. Им достаточно какой-то мелочи, и вот ты уже становишься объектом для шуток, в лучшем случае. В худшем, тебя просто сторонятся и гнобят до самого выпуска. — Ей хотелось поделиться не самой радужной частью своей жизни с ним, чтобы он не чувствовал себя подавленно из-за этого. Гораздо легче, если собеседник может разделить с тобой те или иные чувства через призму собственного опыта, это помогает почувствовать некое единение и избежать неловкости. — Мне жаль. — Тихо проговорил Римус. — Да, мне тоже. Но это в прошлом, у меня есть друзья, я научилась смеяться над собой и теперь, чтобы обидеть меня, нужно будет постараться, а такие люди не слишком изобретательны. — Элис насмешливо подмигнула Римусу, чем вновь вернула улыбку на его лицо. Ей нравилось видеть, как он улыбается. — Что было дальше? — Ничего такого. — Смущённо отозвался Римус. — Ходили на уроки, как и все. Парни занимались… футболом. — А ты? — Я? — Переспросил Римус и получил положительный кивок. — Нет! Ты что? Я тот ещё книжный червь. — Посмеялся мародёр. — Вечно пропадал в библиотеке или общей комнате. Спорт… не для меня. Но в старших классах я комментировал школьные матчи. — Это же здорово! — Тут же похвалила его Элис. — Уверена, ты был отличником. — Добавила она, не умоляя его интереса к учёбе. — Да, меня даже назначили старостой. Прикрывал этих засранцев. — Прикрывал? — Римус мог поклясться, что видел как сверкнули от любопытства её глаза. — Ну, мы вроде как были главными шутниками в школе. Нас называли мародёрами, долгая история. — Тут же вставил ремарку он, когда Элис нахмурилась в непонимании, и она кивнула в знак согласия, что не станет допытываться сейчас. Всю дорогу Римус рассказывал подробнее про их шалости и розыгрыши. Элис не переставала смеяться, подкалывая нового знакомого на тему того, что не такой уж он и невинный пай-мальчик, а тот ещё серый кардинал. Из рассказов она очень быстро вычленяла то, что большинство шуток были придуманы или же доработаны именно им, хотя многие преподаватели считали, что он попал в плохую компанию и должен постараться хорошо влиять на них и так далее по списку. Элис задавала огромное количество уточняющих вопросов, очень внимательно слушая всё, чем решился поделиться с ней Римус. Ей было интересно узнать его с этой стороны, не просто соседа по улице, которого она плохо помнила из детства и очень скромного парня, но и как достаточно умного и весёлого молодого человека. Её ничуть не смущало то, что она могла смеяться на всю улицу, а также пыталась постоянно поддерживать внимание Римуса, чтобы он не оглядывался по сторонам, обращая внимание на людей, которые неодобрительно качали головой, глядя на них, приговаривая что-то противное себе под нос. Элис всё никак не могла привыкнуть к тому, какие англичане иногда снобы. В Ирландии большинство людей были добрыми и приветливыми. Именно поэтому, стараясь соответствовать рамкам местных приличий, она все равно оставалась самой собой. — Люди всегда будут чем-то недовольны. — Сказала она Люпину, когда тот в очередной раз вжал голову в плечи, так как какой-то мерзкий мужчина чуть ли не накричал на них просто за то, что они весело разговаривали, идя по улице. Элис считала, что это зависть. Иначе было невозможно объяснить, почему чьё-то хорошее настроение могло так кого-то раздражать. — Не обращай на них внимание, ты всё равно больше никогда их не увидишь. К собственному удивлению, Римус понял, что она была чертовски права. Не было смысла постоянно ограничивать себя и сдерживать что-то хорошее внутри себя только потому, что кому-то это могло не понравиться. Особенно, если этот кто-то пройдет мимо тебя в течение пары секунд и уже через какое-то время ты и не вспомнишь, как он выглядел. Когда они наконец дошли до пункта назначения, то оба были в прекрасном расположении духа. Элис понравилось слушать Римуса, он будто становился другим человеком, когда рассказывал самые разные истории из школьных будней. Ей нравилось, как он жует губу, когда пытается вспомнить больше подробностей, а в уголках его глаз лучики, когда он улыбался. Римусу также открылась новая сторона личности Элис Райдер. Она могла быть не только болтушкой с гиперактивностью и некоторой неловкостью в движениях. Он сбился со счёта, сколько раз ему пришлось ловить её или уводить в сторону от столкновения с прохожими, но казалось, что это никак его не утруждает, даже напротив, он действовал на автопилоте, потому что всё его внимание и так было сконцентрировано на ней. Она словно умела освещать собой окружающий её мир, что точно было преимуществом, живя в сером Лондоне. Разумеется, это выбивалось из общей картины мира, поэтому люди часто обращали на них внимание, бросали косые взгляды или даже делали замечания, но Элис была права, ему не стоит об этом волноваться. Всю жизнь он старался вести себя определенным образом, чтобы понравиться людям, расположить их к себе, прежде чем они узнают его секрет и будут сторониться, как чумного. Было приятно общаться с человеком, который не только внимательно слушает тебя и активно участвует в разговоре, но и может понять многое из того, что ты пережил. Конечно, Римус старался адаптировать многие моменты своей жизни под рамки магловского мировосприятия и, судя по реакции Элис, у него вполне удачно выходило смешивать магловские и магические понятия в рассказах. Книжный магазин, который Римус предпочитал называть книжной лавкой, встретил их запахом типографской краски и старых книг. Именно за это он любил сюда приходить, здесь нередко можно было найти одни из самых старых и редких изданий самых разных книг. Владелец этого места был очень увлечён самой разнообразной литературой. Римус знал его долгие годы. Они познакомились еще когда мама водила его сюда выбирать книги. Его звали Дэван. Достаточно высокий и жилистый мужчина средних лет, тёмно-русые волосы уже давно тронула седина, но это ни капли не портило его общий облик, даже напротив, придавало шарма. Как только колокольчик оповестил о приходе посетителей, Дэван тут же вышел из-за стеллажа, широко улыбаясь, заметив Римуса. Он был тут постоянным клиентом и частенько задерживался на часок другой, разговаривая с ним о прочитанных книгах или просто о жизни. — Римус, рад тебя видеть. — Он кивнул старому знакомому и перевёл взгляд на Элис, которая стояла рядом с Люпином, заинтересованно оглядываясь. — Здравствуйте! Я тоже, простите, что долго не заходил. Только недавно вернулся в город. — Дэван кивнул, давая понять, что так и понял. — Приятно снова видеть тебя, ещё и с такой очаровательной юной леди. — Элис смущенно улыбнулась, в то время как Римус неловко промычал что-то. — Это… Это Элис и ей нужна помощь в выборе некоторых учебников. — Здравствуйте. — Решила поздороваться сама Элис, чтобы не стоять, как истукан. — Что ж, я к вашим услугам, нужно что-то конкретное? К счастью, Элис достаточно быстро сориентировалась, и они с Дэваном принялись искать все необходимые книги. Римус решил не мешать им и лишь изредка что-то отвечал, если обращались непосредственно к нему, а оставшееся время посвятил поиску чего-то нового для себя. В Хогвартсе всё его время занимали книги, которые так или иначе были связаны с учёбой. Будь то справочник по рунам или учебник по истории магии. Дома же его небольшая, импровизированная библиотека представляла собой собрание самых разных жанров от поэзии и детских сказок до фэнтезийных рассказов и даже магловских учебников. До поступления в Хогвартс мама Римуса решила, что нет смысла рассказывать сыну в подробностях то, что он будет изучать позже, поэтому они с Дэваном подобрали для маленького Римуса несколько учебников по предметам, которые хозяин лавки изучал в его возрасте в школе. Заканчивая одну книгу, Римус сразу же приходил за новой. Так он полюбил не только магловскую литературу, но и некоторые точные науки. Конечно, он не мог утверждать, что знает их на каком-то хорошем уровне, но для общего развития читал с удовольствием. Блуждая между книжными полками, Римус даже и не замечал, как зависает на несколько минут у того или иного произведения, а вот Дэван заметил, как Элис старалась, не отвлекаясь от разговора с ним, откладывать некоторые книги, которые Римус особенно долго рассматривал. Спустя добрых полчаса блужданий по магазину, Дэван ушёл к кассе, чтобы упаковать покупки. Перед этим Элис попросила отложить для неё те самые книги, которые просматривал Римус и пообещала вернуться за ними в следующий раз, на что букинист с радостью согласился. — Что-то интересное? — Римус вздрогнул от неожиданности и чуть не выронил книгу. — Прости, не хотела напугать. — Девушка виновато улыбнулась, следя за растерянным Люпином. — Такими темпами я стану заикой. — Элис рассмеялась, но Римус уверил ее, что все в полном порядке. — И да, не видел её тут раньше. — Элис присмотрелась к обложке книги в руках юноши. «Гордость и предубеждение» Джейн Остин. — Неплохой выбор. — Похвалила она. — Читала? — Это моя любимая книга. — Призналась Элис, от чего Римусу почему-то стало не по себе. Почему он выбрал именно эту книгу? Он сам не знал, но теперь точно решил, чем займётся в свободное время. — Ты её возьмёшь? — Да, думаю, что возьму. Мне теперь интересно, почему эта книга твоя любимая. — Он сейчас это вслух сказал? — Здорово! — Элис чуть не подпрыгнула на месте от радости, не замечая метаний самого Римуса. — Буду рада обсудить её с тобой, когда дочитаешь. — Да, я тоже. — Пробормотал Люпин и решил, что пора уходить отсюда. Он чувствовал себя так странно. Это ненормально, точнее, он никогда не чувствовал себя так прежде, ведь привык контролировать себя, свои эмоции и чувства. Не то чтобы в этом была такая уж необходимость, но пока большинство людей думали, что Римус довольно спокойный и тихий молодой человек, он получал меньше ненужного внимания. Никто не задумывался, какая борьба шла внутри него все эти годы. Его легко вывести из себя и не обязательно это должны быть люди, просто весь день может идти наперекосяк, и в конце концов он сорвется на кого-нибудь или что-нибудь. Незначительные мелочи, которые он способен уловить за счёт обострённых чувств. Всё это требует постоянной бдительности и самоконтроля. И вот в его жизни появляется ураган по имени Элис Райдер — непредсказуемая, весёлая, немного неуклюжая и добрая девушка, которая каким-то образом выводит его из равновесия, умудряется подкрадываться к нему, говорить вещи, которые так сразу и не поймёшь. Римус думал о том, что так сильно привык жить в пузыре из школы, мародёров, семьи и учителей, что совсем не помнит, какого же это на практике выходить из зоны комфорта, знакомиться с кем-то, проходить через этап узнавания друг друга. Но, выходя из книжной лавки под монолог Элис о том, как Дэван помогал ей найти нужные учебники и рассказывал интересные факты о некоторых аспектах её будущей учёбы, Римус понял, что хотел бы вспомнить какого это — узнать кого-то, вот так с кем-то разговаривать, проводить вместе свободное время. Ему захотелось выйти из своего пузыря и вдохнуть полной грудью, начать с чистого листа. С Элис. У него получилось однажды, он смог преодолеть себя и теперь жизнь более чем устраивает его. У него появились друзья, потому что, как и Элис, они не позволили ему замкнуться в себе и забыть об их существовании, не оставляя Люпина в покое. Так может и сейчас бесполезно сопротивляться? Может стоит рискнуть? Но его не покидала мысль, что он может совершить ошибку. Что вообще всё это одна большая ошибка. И в тот момент, когда его собственный голос в голове задал этот вопрос, Римус остановился прямо посередине дороги, отчего Элис замолчала, и её яркая улыбка на лице сменилась беспокойством. — Ты в порядке? Римус не раз повторял себе фразу, которую однажды ему сказал Сириус: «Бывает нужно лишь двадцать секунд отчаянной храбрости. Буквально двадцать секунд, чтобы решиться на что-то, пусть даже со стыда сгоришь. Всё равно ты будешь победителем». У него осталось пять секунд, и он решил, что если сейчас не спросит, то всю жизнь будет жалеть. — Прости, но… вот с какой стати тебе смотреть на меня так и тем более говорить со мной? Мир остановился. Римусу казалось, что он даже не дышит, наблюдая за тем, как Элис обдумывает его неожиданный вопрос. Но как только на её губах появилась лёгкая усмешка, он мог поклясться, что чувствовал, как сердце забилось с новой силой. — А что, нельзя?