Игра мерцаний

Все мои дела теперь - ее дела. Хочет быть единственной и первой, Хорошо, подруг не привела, Этих сумасшедших - Надю с Верой. Я не успеваю от нее бежать, Люба и снаружи и внутри опять же.. Ладно, будешь кофе? Наливать? Раз уж ты пришла - не выгонять же. Любо-пытно - чем все закончится и когда? Любо-знательность однажды меня погубит. Любо-ваться особо нечем - все, как всегда, Люба-то сама никого не любит. Н. Гринько

- Ну, и что там Липницкая? Они с Эдиком ужинают после очень бодрого свидания и обсуждают самую близкую для обоих тему - работу. Аксенов оказался прямо весьма и весьма распрекрасным вариантом необременительного секса, кроме того - он все же неплохой мужчина. Считает своим долгом ухаживать, так что ужин и цветы ей теперь положены в обязательном порядке. Если подумать, насколько просто оказалось обзавестись личной жизнью, когда от нее ничего не ждешь и ни в чем не нуждаешься, то даже ежит. В ответ на вопрос Эдуарда женщина лишь машет рукой. С Юлькой все трудно и плохо. Общего языка с Глейхенгаузом она, понятно, не нашла, но это и был удар наугад. По принципу - авось сработает. Молодой парень с новыми идеями мог зажечь. Не зажег. По крайней мере, не так зажег, как хотелось бы. - Слушай, Этерь, тут тема такая возникла,- глаза у Эдика горят истинной страстью, так что понятно, что он не про секс, а снова про работу.- В общем, мы ездили в выходные отдыхать с детьми и случайно за обедом наткнулись на пару. Он продюсер. Обсуждали разное. И возникла мысль, что из фигурного катания можно сделать классную тему для телепроектов. - Авербух и сделал,- пожала плечами Этери. - Нет… Не так. Не шоу,- чтоб он так глазами сверкал на нее, как на потенциальные деньги, усмехнулась про себя женщина, но тоже подобралась и обратилась в слух. Грешно сердиться на Эдика за любовь к деньгам, ее в их тандеме тоже больше всего финансовые таланты возбуждают, если уж на то пошло. И вообще, они идеальная пара, особенно пока Эдуард Михайлович счастливо женат и не требует исполнения супружеских обязанностей за пределами постельных. За всеми этими мыслями, которые сами собой бродят в голове, однако, Этери не забывает внимательно следить, что там обсуждал Аксенов с продюсером на семейном выезде. И во всем этом ей не нравится только одно: Эдуард считает, что звездой эфира должна стать она - женщина-тренер. - Эд, у нас куча молодых, красивых и талантливых фигуристов. Пусть они будут “звездами”. Что за странная идея совать в экран поношенную тетку сорока лет? Кому я интересна?- чего она не добавляет, так это того, что уж ей-то светить своей жизнью и лицом без дела и вовсе не хочется. - Они молодые и красивые завтра карьеру закончат и уйдут от нас. Или просто поменяют тренера. И все, телевизор и контракты уйдут за ними,- Эдуард Михайлович превращается полностью в бизнес-стратега из мужчины, выгуливающего свою даму.- Нафига мне вкладываться в людей, которые моими бить перестанут в считанные минуты. - То есть меня ты приватизировал?- усмехается Тутберидзе. Эдик протягивает руку через стол и сжимает женские пальцы: - Этери, мы столько лет работаем вместе. А теперь-то уж и подавно,- мужчина на минуту задумывается.- Слушай, а давай поженимся? Она чуть не подавилась кофе от такого предложения. Нифига себе - сходила за хлебушком! Завела необременительный секс на работе. Как бы этот клин не вышел дороже того, который им решила выбить. Нет, однозначно, все мужики с причудами. - Не хочу тебе напоминать, Эдуард, но ты крепко женат. И не на мне,- негромко сообщила Тутберидзе прописную истину. - Я разведусь,- уверенно сообщает Эд.- Я все равно думал разводиться. Мужчина как-то засуетился внутренне, ища слова и на несчастную Этери обрушилось признание, от которого захотелось спрятаться под стол: - Я домой прихожу и молчу, потому что все время боюсь, что жену твоим именем назову. Этери, это не в связи с работой. Я просто тебя люблю. Он ее добьет сегодня за обедом-ужином своими откровениями и идеями. - Эдик, в нашем с тобой возрасте уже давно пора намного больше любить своих детей, чем половых партнеров!- жестко отчитывает мужчину Этери.- Ты ради меня не жену хочешь оставить, а семью, которая нуждается в тебе. Чувствует, как с каждым словом становится все святее и святее в глазах Эдуарда. Но не говорить же ему, что ей разве что в кошмаре может присниться их совместная жизнь под одним потолком? - Этери, ты лучшее в моей жизни!- он все так же держит ее руку.- Никакая другая женщина, наверное, не стала бы руководствоваться благом моих детей. Сейчас нимб начнет давить и между лопатками чесаться, так он на нее смотрит. Ладно, в качестве компенсации обдумает его медиа-проект. - Я вот думаю,- медленно начинает женщина,- твой план на одном человеке реализовать нереально. Это будет реалити-шоу, где у главного героя просто жизни не останется. Надо несколько персонажей. Команду… Не знаю, пусть будет, штаб что ли? - И ты главнокомандующий и генералиссимус?- шутливо поддерживает Аксенов. - Ну, пусть так,- оглашается Тутберидзе. - И умная, и благородная, и красивая,- итожит любовник и начальник.- Мечта телеэкранов. Все-таки мужчина сам себе не польстит, будет побитым бобиком ходить. Эдуарду осталось только прибавить: “Эх, какую я бабу себе отхватил”,- чтобы полностью закруглить идею самовосхваления через превозношение ее достоинств. - Про красивую - особенно хорошо,- усмехается Этери. - Но ты и правда красивая, а после летнего отпуска, так и вовсе глаз не отвести!- удивляется Эдик.- Я ж тебе еще когда говорил, что надо нормально отдыхать! Знал бы ты, Эдуард Михайлович, на какую сумму в клиниках красоты этим летом наотдыхалась Этери Георгиевна, ты бы от икоты умер и ужаса. Только мужчина может верить, что носогубные морщины сами собой рассасываются от теплого солнца и здорового сна. И не просто мужчина, а тот, которому ты нравишься. Эти верят в любую фантазию, кроме скальпеля хирурга. - Нет, слушай, если ты считаешь, что что-то надо исправить…- мужчина замолкает на мгновение. - Глаза и нос,- тут же отвечает Тутберидзе. - Ну, если ты думаешь, что надо, я готов вложиться. Но, как по мне, так ничего не надо,- убежденно завершает Эд. - Я тебя услышала, Эдик. Подумаю,- женщина отбрасывает назад посветлевшие поле парикмахерской волосы и продолжает.- Давай расплачиваться и поедем работать. Скоро вечерний лед. **** Первое, что замечает на стартующем без нее вечернем льду Этери - это Дишу с мокрыми от слез глазами и Даню, который что-то ей говорит, а девочка смотрит на него совершенно очарованно и с восхищением. Было дернулась спросить, все ли хорошо, но остановилась и стала наблюдать. В тот момент, когда парень вынул мобильный что-то настучал и показал девочке экран, а ребенок закивал в ответ и явно защебетал счастливой птичкой, Этери тихо умерла от нежности к дочке и обожания молодого тренера. “Как бы тебе, мать, не влюбиться!”- попыталась сама себя остановить и осознала - поздно. Реально сопротивляться любым порывам, игнорировать все знаки внимания, но нет такой матери, которая останется равнодушной к мужчине, что заботится о ее ребенке и проявляет к нему интерес. За эту ниточку можно вытащить любое женское сердце и заставить стучать в нужном другому ритме. - У него хорошо получается ладить с детьми,- раздался за спиной голос Дудакова. Этери лишь молча кивнула головой. Она проживала осознание любви. Ей было не до работы и не до профессиональных качеств молодого сотрудника. Диша улыбалась и отражалась улыбкой на Данином лице. Было больно от счастья так, что хотелось стихов и кружиться по льду. - Пусть с юниорами попробует, как думаешь?- Сережа разумен и прав. - Пусть,- кивает старший тренер, и поглубже припрятав свое головокружение, начинает тренировку.