Искусство ходить по лезвию ножа

      За тем, как заговорщически блестели глаза Мариуса, Феми начинала забывать, в какую опасную авантюру она только что ввязалась.       Рядом с ним вообще ей всегда казалось, что любая проблема в этом мире решается легко и играючи, и дело совершенно не в огромном состоянии и влиянии, которыми обладала его семья. Дело было в настрое. В отношении. В способе достижения целей. Мариус любую трудностью встречал «в лоб», не пытаясь избежать её, но превращая неприятность в часть огромного пути — и благодаря этому проблема мельчала, становилась неважной… вместо того, чтобы возиться с ней, Мариус перешагивал её.       Феми множество раз наблюдала за сим действом и понимала, что то, что она видит — лишь малая часть его увлекательного приключения.       — Я знал, — сказал он ей с привычной ноткой самоуверенности, едва Феми зашла в его кабинет и озвучила своё решение. Ни намека на облегчение, как если бы он сомневался в том, что Феми пойдет на риск, совершенно для неё неоправданный. Но что можно было сказать наверняка — он определенно был доволен. Феми смотрела на него со стороны, и ей он казался очень похожим на кота, который объелся сметаны.       — С твоей стороны просто неприлично быть настолько счастливым, — отрезала девушка, доставая из сумки документы, которые она принесла с собой. — В противном случае, я могу обзавестись ошибочной уверенностью в том, что без меня это дело потерпело полнейший крах.       Мариус нетерпеливо отбарабанил пальцами по столу — жест настолько мальчишечий, что вмиг бы мог раскрыть его слишком юный для CEO возраст.       — О, если ты так подумаешь, я не увижу ни единой причины тебя разубеждать в этом, ведь, по моим скромным оценкам, именно так и обстоят дела.       — А, да? — Феми приподняла бровь. — Ты чертов адреналиновый маньяк, ты знаешь об этом?       — Это ещё почему? — Мариус сделал вид, что ранен до глубины души.       — Уже в который раз тебя тянет испытать судьбу, доверившись мне, человеку, обладающему крайне небольшому опыту в сфере, к которой относится критически важный для тебя вопрос. Это весьма лестно, но…       — Но?       — …но никак не соразмерно рискам, к которым приводят твои решения, — Феми сложила руки на груди. — Это чистой воды авантюра. Я до сих пор злюсь на тебя за то дело с убийством.       — Мне всего лишь было интересно, какую кандидатуру рассматривал Винг для вступления в NXX, — Мариус пожал плечами. — Ты очень удачно решила прогуляться по выставке с моим…       — Мариус, ты не мог знать, что я окажусь там в нужный момент. Ты не мог знать, что выдадут ордер на твой арест. Ты…       — Просто удачная импровизация, — Мариус прервал её прежде, чем она смогла продолжить, и поднял руки вверх. — Ты была бесподобна тогда, Феми. После того случая ты получила изрядное количество клиентской работы от Pax, потому что для большей части совета директоров ты стала ангелом воплоти, сумев вытащить их печально известного и.о. из полной задницы.       Феми готова была смутиться — честное слово, в её голове не было ни единой мысли, как она могла бы грамотно и остроумно ответить фон Хагену. Она не хотела выслушивать его похвалу. Не хотела поддаваться этому его блистательному обаянию и щенячьему взгляду, с которым он смотрел на неё.       «Это моя работа», — повторяла она мысленно.       «Я просто делаю, что могу», — внушала она себе.       Она множество раз видела, как именно Мариус вдохновлял людей вокруг, заражал своим энтузиазмом. Что греха таить — это было одной из его прямых обязанностей. Несмотря на дурную славу, новости таблоидов, сплетни, предрассудки — это всё превращалось в прах, стоило лишь остаться с Мариусом фон Хагеном один на один.       Феми не хотела поддаваться на его манипуляции. Она обязана была быть выше этого — в противном случае, слишком низко бы упала в собственных глазах.       — И именно поэтому ты решил, что я теперь должна каждый раз вытаскивать тебя из уже упомянутой тобой филейной части? — это совсем не то, что она хотела бы сказать — но, очевидно, лучшее, что ей пришло в голову.       Ей показалось, взгляд Мариуса немного померк. Возможно, это была игра света, или её воображение слишком разыгралось, но, когда он улыбнулся, улыбка его показалось менее лучезарной, чем обычно.       — Неужели там, — он кивнул на документы, которые разложила перед собой Феми, — всё настолько плохо?       Девушка покачала головой — и в ответ на его вопрос, и прогоняя собственное наваждение.       — Не думаю, что там есть что-то такое, о чем тебе уже не было бы известно, — честно сказала она. — Но полагаю, что тут вполне могла иметь место слепота невнимания. Ты когда-нибудь слышал об эксперименте с «невидимой гориллой»?       — Кто-то слишком часто общается с Рихтером, — не в упрек пробормотал Мариус, скорее самому себе, нежели Феми. — Хочешь сказать, что обнаружила невидимую гориллу в моих документах?       Тон его звучал беспокойно, даже настороженно — и Феми понимала причину. Она на его месте вела бы себя точно так же.       — Я уверена, что ты просматривал их миллион раз и дал мне их только для ознакомление с уже изученной информацией, а не для того, чтобы я искала какие-то несостыковки. Но послушай, — она взяла один из файлов и пододвинула его ближе к Мариусу, — ты привык работать с подобными документами, и у тебя есть определенные маркеры, которые позволяют тебе определить действительность документа, дату вступления в силу, соблюдение формы и все в таком духе. Твое внимание концентрируется на конкретных моментах, из-за чего ты с легкостью можешь пропустить…       — Гориллу?       — Да, гориллу, — Феми раздраженно сдула с глаз челку. Уголки губ Мариуса чуть подергивались, пока он сдерживал смех, и девушке самой едва-едва удавалось сохранить серьезное выражение лица. — В данном случае я вижу минимум двух, и это только в этом договоре. Текст написан разными шрифтами, которые по своему внешнему виду очень похожи между собой, но если взглянуть внимательнее…       Она совершенно точно не будет рассказывать ему о том, что заметила данный момент, когда посреди ночи уже клевала носом — не только в переносном, но и в прямом смысле, — и в какой-то момент обнаружила, что склонила свою голову над столом так низко, что могла разглядеть волокна бумаги, на которой был напечатан договор.       — Это можно легко проверить в оцифрованной версии, просто увеличив масштаб, так как тут шрифт очень мелкий, из-за чего легко можно пропустить все фрагменты, напечатанные таким образом. Но из того, что мне удалось все же распознать, я бы не сказала, что разный шрифт — это случайность.       Мариус пожевал губы, крутя в руках договор. Феми было сложно сказать, настроен ли он скептически, либо готов слушать её дальше. Тем не менее, Феми надеялась в своей будущей речи отойти от конспирологических теорий и перейти к фактам.       — Группа компаний Pax огромна, — начала она издалека, стараясь осторожно подобрать нужные слова и сложить их в звучные предложения. — Я не уверена, что смогу сосчитать их даже здесь у нас, что уж и говорить зарубежом. Перед пропажей Джианна было закрыто множество зарубежных компаний группы, которые были созданы чисто под одну сделку — лет десять назад, до изменений законодательства, такой способ ведения бизнеса был особенно распространен, особенно в том случае, если нужно было снять ответственность с конечного бенефициара.       — Это был не способ, это было… правило, — пробормотал Мариус, словно немного оправдываясь. — Оптимизация расходов, минимизация рисков… Pax никогда не была задействована в противозаконных сделках, но следовала тенденциям — ещё до того, когда начала задать их сама.       — И ты уверен, что все те компании были успешно ликвидированы?       — Этим занимался Джианн. У меня нет никаких причин ему не доверять.       Феми кивнула. Это действительно было так. Когда Мариус занял место CEO вместо своего старшего брата, компания была на подъеме — крупнейшем за всю свою долгую историю. Мариус старался вести дела в духе старшего брата — пускай это и не всегда получалось у него идеально.       — Тогда почему ты сохранил несколько меморандумов, устанавливающих условия ликвидации, внеся их в дело о пропаже брата?       Феми достала следующую папку. Вытащила оттуда несколько увесистых экземпляров и разложила перед собой. Она не знала, кто занимался их разработкой, но юридическая техника была поразительной — сложно поверить, что это всё сделал человек. И именно поэтому сложно было поверить в то, что в этой череде выверенных до каждого знака препинания абзацев закралась такая серьезная ошибка.       — Как минимум одна из зарубежных компаний до сих пор функционирует. У меня нет доступов к закрытым реестрам — я не могу проверить этот факт. Согласно условиям меморандума, после ликвидации активы той компании переходили бы к головной компании Pax Group, однако, если процесс ликвидации действительно не был завершен — как следует из текста, — то и активы остались зарубежом, и ими кто-то управляет.       — Это нужна проверить, — Мариус пододвинул меморандумы к себе. — Все компании числятся ликвидированными в наших внутренних реестрах и опущение одной из компаний в меморандумах, по факту, не меняет положения вещей. Только если этим действительно кто-то не воспользовался. Ты говоришь про Network Exchange Corp., верно?       Феми кивнула.       — Ты можешь запросить информацию и подтверждение ликвидации у бывшей секретарской компании. У меня нет полномочий запрашивать нечто такое, а сливы закрытых реестров в сеть не являются доказательством.       — Верно.       Повисла неловкая пауза. Каждый думал о своем: по лицу Мариуса Феми не могла определить, что у того на уме. Она же снова погрузилась в недавние воспоминания.       — Кто-то не хотел, чтобы я попала сюда, — она сглотнула. — Что ты хотел мне сказать?       — Не думаю, что кто-то знал о том, что я собираюсь сказать тебе что-то важное, — Мариус отложил в сторону папки, словно забывая о них. — Скорее всего, им показалось подозрительным, что я послал за тобой Винсента, и это оказалось веской причиной, чтобы попробовать тебя «припугнуть».       — Даже если они не знали о том, что именно ты хотел мне сообщить, они явно были в курсе того, чем мы занимаемся. Тот разговор в кафе — нас не могли подслушивать?       — Могли, — легко согласился Мариус. — И это чертовски нелепо — попасться именно таким образом.       — Кто-то не хочет, чтобы ты искал брата?       — Тот, кто напрямую связан с его пропажей. Очевидно, что он этого не хочет: за всё это время нам с отцом не поступало ни требования о выкупе, ни вообще каких-либо сообщений от похитителей. Джианн просто превратился в морскую пену — будто бы его не было никогда. Феми, я понимаю, что дело максимально опасное, и обратился к тебе не для того, чтобы ты рисковала своей жизнью. Если ты решишь, что тебя «припугнули» удачно и не захочешь связываться с этим — я пойму, честно. Ты продолжишь свою работу в рамках NXX, и мы забудем об этом инциденте.       Феми удивленно вздернула брови. Мариус умолял её взяться за дело, убеждал её всеми мыслимыми и немыслимыми способами. За последние пару недель она получила от него минимум десяток сюрпризов и подарков (вплоть до шуточного сообщения «Феми, скажи «да!», написанного на огромном холсте, прикрепленного к квадрокоптеру, что пролетел перед окнами офиса, аккурат около её рабочего места), а вся их переписка состояла из умоляющих стикеров. Это всё было достаточно забавным, и Феми не воспринимала это всё настолько всерьез, чтобы нечто подобное повлияло на её конечное решение, но всё же… ей казалось, что для Мариуса важно, чтобы она присоединилась к его личному расследованию.       — Ничего не мешает нам позволить им думать, что меня удалось запугать, — Феми скрестила руки на груди. — Мы можем продолжить работать над ним тайно… собственно, оно и не предназначено для чужих ушей. У меня достаточно других поручений в Pax, которые есть в моем рабочем расписании и не вызовут никаких подозрений.       Она думала, что предложила идеальный вариант: гордо вскинув подбородок, Феми искоса взглянула на фон Хагена, надеясь увидеть на его лице гордость, или хотя бы одобрение. Но вместо этого, юноша выглядел весьма… подавленным.       — Что-то не так? — уточнила Феми осторожно, уже намного менее уверенно. Вероятность подобной реакции не приходила ей в голову.       Мариус тяжело вздохнул, прежде, чем объяснить.       — Мне причиняет огромную боль невозможность сделать хотя бы маленький сюрприз в виде своего неожиданного визита моему любимому юристу Themis Law Firm, — фраза звучала так драматично, что Феми не сразу поняла весь её фарс.       Боже, она не могла поверить в это. Она же множество раз говорила себе, что никогда снова не попадется в эту его дурацкую ловушку. Так какого же хрена, она вновь и вновь так легко поддавалась этому приёму?       — Мариус. Фон. Хаген!

***

      Обратно Феми доехала на такси. Было в этом что-то странное: как ни в чем не бывало возвращаться на работу после всего, что с ней произошло сегодня. Это становилось пагубной привычкой. Уроки самообороны два раза в неделю, перцовый баллончик в сумке и неоправданный риск, который рос в геометрической прогрессии.       Она не была уверена в том, что быть юристом, адвокатом — её призвание. Факультет права был скорее меньшим из всех зол, на которые она могла пойти, выбирая будущую профессию. Убедительности добавляла высокая общественная значимость и возможность делать что-то, чтобы помочь другим людям.       Каждый день, перебирая бумажки, составляя договоры, готовя юридические заключения, она не испытывала никакого удовольствия, но знала, что должны быть люди, которые должны делать это — и как-то незаметно отнесла себя к этим несчастным. Но всё было хорошо, пока она видела результаты своих трудов. Всё было хорошо, пока среди бесчисленных одинаковых случаев находится хотя бы один интересный, захватывающий дух. Пока подле неё были самые лучшие люди, которых она только знала.       Да, возможно, юридическая карьера не была её призванием. Но она чувствовала себя на своем месте.       — Феми, — дружелюбно улыбнулась ей секретарь за стойкой на входе. — А тебя как раз ждут.       — М? Кто? — она развернулась, обратив свое внимание на дверь, ведущую в зал ожидания. — У меня вроде бы ни с кем не назначено…       Феми вежливо извинилась и засеменила в сторону нужной комнаты, спешно перебирая в голове всё, о чём она могла забыть. Из её корпоративных клиентов на данный момент был только Pax Group, с которым она занималась регистрацией патентов и товарных знаков, а из физических лиц… пара гражданских дел о возмещении ущерба, но она, к своему стыду, не помнила даже имен.       — Прошу прощения за задержку, — она неловко улыбнулась, закрыв за собой дверь, и обвела взглядом небольшую комнату в светлых тонах. Под потолком парила голограмма вьющегося плюща, привнося в строгую обстановку их длинного переговорного стола и твердых стульев немного домашнего уюта. Впрочем, его все равно не хватало, и виной всему было отсутствие окон. Селестина много раз говорила, что хотела бы перенести зал ожидания в другое помещение, но пока что не было возможности.       За столом сидели несколько человек в деловых костюмах. Все были Феми незнакомы, но вызывали какой-то странный трепет, если не сказать страх. Все попытки убедить себя в разыгравшейся паранойе давали осечку, когда в дело вступала интуиция.       Но Феми знала, что здесь ей было нечего бояться. Она знала точно, в каких местах были установлены камеры и на какую кнопку нажать, чтобы вызвать секретаря. Никто из них ничего не сможет сделать — по крайней мере, физически. А слова… силой их наделял слушатель, а до тех пор они оставались просто словами.       — Господа, добрый день. Чем могу помочь? — она присела на краешек, прямо рядом со стационарным телефоном, который был подключен к единой сети офиса. — К сожалению, у нас не было назначено, поэтому не уверена, что смогу уделить вам достаточно времени. Впредь прошу записываться на прием заранее, либо хотя бы предупреждать о своём визите.       На её лице застыла вежливая улыбка, в то время, как внутри было холодно-холодно.       — Мы не займем много времени, — заверил один из посетителей, мужчина в классических очках с коротко стриженными волосами, в которых уже было видно поволоку седины. — Позвольте представить: мистер Крупс, мистер О’Коннел, мистер Джерси… и Ваш покорный слуга, Кристофф Вагнер. Ранее Вы выступали в качестве защитника Говарда Дарси, который обвинялся в утечке данных AquaPromptProject, но Вы доказали отсутствие его вины.       — Он обвинялся в нарушении коммерческой тайны, повлекшей большой ущерб для компании. Не утечке, — поправила его Феми. — Впрочем, конечный бенефициар проекта уже собрал достаточно доказательств вины менеджмента, сбежавшего за границу, и передача данных третьей стороне так же предполагается. Эта информация находится в открытых источниках и активно освещается прессой, а вы… кто вы? В чем заключается ваш интерес и какое отношения вы имеете к сторонам?       Мужчины переглянулись, и один из них (вроде бы… это был Джерси… или О’Коннел — Феми не запомнила с первого раза) сообщил:       — Нам достоверно известно, куда именно была направлена информация — так, знаете, часто получается, когда один бенефициаров проекта находится по обе стороны баррикад. И этот момент является для упомянутого нами лица компроментирующим. Позвольте уточнить, Вы и дальше будете заниматься этим вопросом?       Феми приподняла бровь.       — Не уверена, что могу помочь вам с чем-либо ещё без какого-либо понимания, на кого вы работаете, — она покачала головой. Нужно было выпроваживать их отсюда как можно скорее.       — Не поймите нас неправильно, — вступился Вагнер. Видимо, он был среди них главным. — Мы не можем раскрыть нашего клиента в рамках нашей политики конфиденциальности, но готовы предоставить Вам необходимые сведения, достаточные для скорейшего разрешения кейса. Вся информация является достоверной — это будет понятно любому опытному юристу, едва он взглянет на документацию.       Феми понятия не имела, что он имеет в виду, но могла предположить.       — Вы знаете, кому предназначались украденные в AquaPromptProject сведения?       — Будет проще доказать передачу, если знать, кто является выгодоприобретателем, не так ли? — встрял, предположительно, Крупс, самый неприятный из всех посетителей.       Феми пыталась запечатлеть в памяти их лица, потому что дурное предчувствие подсказывало ей, что им ещё предстоит встретиться, и не раз. И всё же у неё не было никакого права принимать какие-либо решения; она вообще не понимала, почему эти люди обратились напрямую к ней. Не хотели связываться с Pax? Ведь именно внутренние службы Мариуса занимались этим делом, Феми знала лишь поскольку-постольку, и совершенно не была вовлечена в процесс.       Не стоило даже намекать им, что она вообще введена в курс дела.       — Моя работа закончилась тогда, когда имя мистера Дарси было отчищено после всей той клеветы, что обрушилась на него. Я защищала простого человека, и у меня нет абсолютно никакого желания влезать в игры корпораций.       — А придется, милочка, — вновь подал голос Крупс и противно засмеялся, но его прервал Вагнер.       — Мы не будем брать с Вас никаких обещаний, не переживайте. Было бы весьма неприлично с нашей стороны поставить стол прелестную особу в затруднительное положение… Давайте сделаем так, — он вытащил из своей кожаной деловой сумки белый лист бумаги и ручку и что-то быстро написал там. Протянул Феми. Она не спешила отвечать, продолжая смотреть прямо, но краем глаза увидела написанное: адрес, имя, номер телефона. — Здесь контакты, по которым Вы сможете получить необходимые сведения. Ваше право, как распорядится этой находкой. Можете передать его любому доверенному лицу, если хотите. Кому-то, кто занимается этим делом. Всё кристально чисто и безопасно.       Феми продолжала игнорировать лист бумаги, пододвинутый к ней.       — Наша же работа здесь завершена. Не будем больше тратить Ваше время. Всего хорошего.       Она ничего не ответила.       В тишине зала ожидания раздался скрип стульев, когда посетители встали со своих мест. Гулкий стук каблуков их дорогих туфель о ламинат действовал гипнотически, и Феми не удержалась, обернувшись. В этот момент её взгляд встретился с глазами последнего мужчины, который за всю встречу не проронил ни слова, но сейчас рассматривал её так внимательно, будто бы наконец-то впервые заметил.       — Мистер О’Коннел? — окликнул его Вагнер, и мужчина встрепенулся.       — Иду.       Хриплый, низкий голос — такой голос мог быть у актера живых квестов в жанре ужасов.       Дверь захлопнулась, и Феми глубоко вздохнула.       — Не надо было возвращаться сегодня на работу, — пробормотала она, роняя голову на руки, сложенные на столе.       Лист бумаги остался нетронутым.