🎵 Miss Meadow — Want to Be
Артем привык жить по плану; установленный распорядок дня позволял сделать его сумасшедшие будни чуточку спокойнее, оставляя место для вещей жизненно необходимых. И тем приятнее было, когда его собственное расписание шло по одному месту, внося в его устоявшуюся размеренность (да-да, еженедельные переработки тоже относились к этой самой «размеренности») долю азарта и каплю адреналина. Артём мог бы предположить, что для комфортного существования ему необходимо 70% спокойствия, и 30% — безумного бега на грани своих возможностей, но предпочитал не заморачиваться по поводу бесполезных цифр. Просто рефлекторно выдавливал максимум из падали газа своего автомобиля, когда тот мчался вдоль ночной трассы Стеллиса, потому что ощущал острую необходимость… в каком-то движении. Но, пока пейзаж за окном сливался в череду ярких вспышек фонарей, он оставался все таким же недвижимым; как каменная глыба в потоке быстрой реки. Утёс над бушующим океаном. Внутри зияющей дырой пылала странная пустота, задавая снова и снова один и тот же вопрос: а жив ли вообще? И жил ли когда-то? Припарковав автомобиль на подземной парковке, он уже было собрался подняться домой, но рука по привычке потянулась к смартфону, чтобы проверить сообщения. Артем беспокойно нахмурился, увидев семь пропущенных от Феми. Десять вечера, десять пятнадцать, половина одиннадцатого… Винг взглянул на часы; часовая стрелка едва перевалила за полночь, но мужчина весь напрягся. Пальцы бездумно коснулись кнопки «вызов», но на том конце его приветствовал лишь размеренный голос автоответчика, которому было совершенно невдомек, как физически больно стало Артёму в области солнечного сплетения, куда уже запустил свои щупальца предательский страх. Страх. Но на его лице не дрогнуло и мускула. Дурная привычка держать все свои эмоции при себе, даже тогда, когда свидетелем твоему внутреннему безумию могут стать лишь камеры видеонаблюдения на низких потолках парковки. Причиной её звонка даже в такое время могла стать любая мелочь, но теперь, когда Артём знал, что фон Хаген втянул её в расследование пропажи своего брата, он не мог здраво рассуждать, сразу представляя всё самое плохое, что могло бы произойти. Артём мог с таким же успехом привлечь её к работе над поисками своего наставника Нила Хьюма — но ни за что не сделал бы этого, даже находясь на последней стадии отчаяния, потому что понимал, какими последствиями и какой опасностью это могло бы обернуться. Предпочитал сам нести это бремя, чтобы при худшем раскладе никого не утащить следом за собой: его 99% успеха кажутся ничтожно низким, если 1% — это вероятность того, что она окажется в опасности. И в этом была их сущностная разница с фон Хагеном; там, где Мариус раздавал поручения, де-ле-ги-ро-вал, Артему было проще всё сделать самому. Сколько прошло времени, прежде чем Селестина уговорила его взять помощника? Артем согласился только на тех условиях, что это будет совместная работа, а не перекладывание обязанностей. Лишь иногда он мог позволить себе дать Феми какое-либо поручение — но исключительно в её собственных интересах, а не потому, что для Артема это было слишком мелко или не стоило его внимания, из-за чего желание тратить на него драгоценное своё время так отчаянно стремилось к нулю. В последний раз это обернулось для него головной болью. При поверхностном просмотре то дело казалось обыкновенным трудовым спором — Артем мог поклясться, что легко разложил бы дословно все диалоги в зале суда, — но по факту втянул Феми ещё сильнее в трясину Pax, самую что ни на есть темную сторону корпорации, о существовании которой Феми догадывалась, но не видела прежде. А сейчас — почувствовала её призрачный шёпот над ухом; лишь вопрос времени, когда она узнает слишком много, и это знание не позволит ей ступить назад, в спасительное неведение. Как бы Артёму не хотелось, чтобы фон Хаген втягивал её во всё это. Но вместе с тем он понимал, что не может и не имеет даже морального права контролировать жизнь и решение самой Феми, будь он хоть сто раз старшим адвокатом, начальником, её партнером. Набрав её номер телефона ещё пару раз (чтобы уж наверняка), он поднялся к себе в квартиру. Если бы входная дверь открывалась не сенсорным ключом, а, по старинке, обыкновенным, Артем бы не попал в замочную скважину с первого раза. Мерзкое ощущение отстраненности, будто происходящее — всего лишь дурной сон, где ты не можешь без колоссальных усилий даже пошевелить рукой, а тело словно принадлежит кому-то другому. Мысленно уговаривая себя в том, что всё хорошо, он сначала набрал номер Кики (та спросонья начала спрашивать, неужели в её недельном отчете есть какая-то ошибка, но быстро очнулась, услышав вопрос про Феми), потом — Селестины (а вдруг). Он упрямо игнорировал всплывающие в книге звонков контакты Пирса и фон Хагена, пока не понял, что эти двое, пожалуй, были его единственным спасением от сегодняшней бессонницы. Скрепя сердце, Артем нажал по номеру телефона Мариуса, запуская вызов.***
Она задумчиво помешивала трубочкой молочный коктейль, глядя куда-то вдаль. Часовая стрелка на часах в кафе уже отошла от цифры двенадцать и стремительно двигалась по направлению к единице. Предложение «встретиться в полдень» уже прилично растянулось, и опоздание обычно пунктуального фон Хагена давно вышло за все пределы вежливости. Сегодня была пятница. Очевидно, что у него возникли какие-то неотложные дела на работе, из-за чего он не мог предупредить её о том, что не сможет прийти. Впрочем, и это также не было похоже на Мариуса, который обычно умудрялся строчить смски даже во время собрания совета директоров. Всё это навевало тревогу, и, как бы Феми ни старалась убедить себя в том, что причин для волнения нет, у неё это никак не получалось. Её взгляд то и дело падал на экран смартфона, а кофе, который она взяла себе, когда пришла сюда на ланч, давным-давно остыл. Еду она себе так и не заказала, а риск остаться без обеда увеличился с каждой минутой в геометрической прогрессии. «Черт бы побрал тебя, Мариус фон Хаген», — подумала она раздраженно, и резким движением схватила телефон со стола, изрядно напугав этим официантку, которая подошла с очередным предложением заказать бизнес-ланч по скидке. Слушая раскатистые гудки на том конце, Феми физически ощущала, как плохое предчувствие затягивет узел в области грудной клетки, но старалась всячески игнорировать эти неприятные ощущения: в конце концов, реальных предпосылок к беде не было. Или?.. На том конце провода раздался лишь любезный голос автоответчика: безэмоциональный и неживой. Феми вздохнула практически обреченно, не понимая, в чем истинная природа её разочарования: в том ли, по какой именно причине Мариус сегодня не пришел, не предупредив, или в том, что он в принципе не пришел. Лишь сейчас она смогла снова ощутить своё место, как и то, что слегка зазналась: слишком привыкла к тому, что фон Хаген, несмотря на все свои обязанности исполнительного директора крупневшей корпорации, готов сорваться к ней в любой момент. Она не должна воспринимать это… как должное. Он, должно быть, очень занят, и не имеет возможности связаться с ней сейчас. Он сделает это потом, когда все рабочие обязанности будут решены. Совершенно растеряв всяческий аппетит, она подозвала официантку, чтобы рассчитаться, так и не заказав ничего из еды. Запахи, которым было полно кафе, до этого ей казались очень аппетитными, а теперь — лишь вызывали тошноту. Ей стоит вернуться сюда потом, позже — когда будет соответствующее настроение и совершенно точно не в сопровождении Мариуса фон Хагена. Едва её нога ступила за порог, а в лицо ударил прохладный ветер, кто-то настойчиво потянул её за рукав. Феми успела испугаться, но тело — натренированное многочасовыми курсами по самообороне, — отреагировало быстрее. Она вывернула руку из захвата, со всей силы ударив локтем неизвестного, а затем потянулась к сумке, на ощупь пытаясь найти перцовый баллончик… Болезненный стон заставил её замереть. Теперь, когда напряжение медленно сходило на нет, она могла позволить себе осмотреться: буквально в метре от неё, опираясь на одно колено, пытался отдышаться Винсент, рукой сжимая рубашку на уровне солнечного сплетения. Зачем бы ни пришел ассистент Мариуса, ему, кажется, придется заехать домой, чтобы сменить испачканные травой брюки — только если у него в машине не припасен запасной комплект формы. Феми подбежала к нему и присела на корточки рядом. — Винсент, о Боже, извини меня, пожалуйста, — ей было жутко неловко. — Я, кажется, совсем потерялась в своих мыслях и была… не в себе. И тут внезапно появился ты, и я… Винсент выдавил из себя страдальческую улыбку, хотя, Феми в этом была уверена на все сто процентов, наверняка беззвучно проклинал её. Он застал её крайне в тревожном расположении духа, но Феми совершенно не хотела его калечить. Кто знал, может, под маской тихого трудолюбивого Винсента скрывался жестокий мститель? — Всё хорошо, — выдавил он, чуть запнувшись. Глубоко вздохнул, приводя в порядок дыхание, после чего продолжил в своей обыкновенной манере: — Мистер фон Хаген попросил передать свои извинения за то, что не смог отобедать с Вами, и сопроводить Вас к нему в офис. Это был самый разгар рабочего дня, а потому Феми не очень понимала необходимости данной встречи; впрочем, учитывая тот факт, что Мариус попросил своего ассистента заехать за ней, вполне вероятно, что действительно случилось что-то из ряда вон выходящее, требующее её присутствия. Феми вспомнила те завалы документов, которые терпеливо дожидались своего звездного часа на её рабочем столе, выдохнула чуть грустно, обреченно понимая, что ни Артем, ни Селестина не похвалят её за ответственных подход в этом месяце, но всё же решилась: во-первых, она искренне верила в то, что Мариус не станет её бездумно выдергивать с работы, не имея серьезных причин на это; во-вторых, ей тоже было, о чём рассказать Мариусу. Весь прошлый вечер она провела, снова и снова прокручивая в голове недавно произошедшие события. Не могла выбросить их из головы, всем своим нутром предчувствуя, что они напрямую связаны с тем заданием, в рамках которого она теперь сотрудничала с фон Хагеном. И это дело захватывало её, заставляя откладывать на потом все остальные дела, отказываться от еды и сна, раз за разом мозоля взглядом ничем не примечательные веб-сайты неизвестных ей инвестиционных компаний из-за рубежа. Был ли это просто юридический интерес, что мотивировал её двигаться вперед, взваливая на себя всё более сложные задачи, или её самое обыкновенное желание помочь именно Мариусу, показав, какой она крутой специалист — было сложно сказать. Но Феми знала наверняка, что… будь это второй вариант, она бы никогда не признавалась бы в этом фон Хагену, дав тому очередной повод для шуток, даже под страхом самых страшных пыток. — Хорошо, — она кивнула. Собственный голос звучал тихо и неуверенно: совесть была недовольна таким недальновидным выбором. — Едем прямо сейчас? «Если меня уволят, я заставлю его возместить ущерб», — промелькнула шальная мысль, и Феми, развеселившись, улыбнулась. Безответственность всегда была сопряжена с риском, а риск — с выбросом адреналина. — Да, машина за углом, — Винсент поднялся, отряхнул с брюк песок (что не шибко спасло ситуацию), и направлением руки указал следовать за ним.***
Ехали они в тишине. Феми угрюмо смотрела в экран смартфона, открывая и закрывая вкладку с контактами то Артема, то Селестины, пока не открыла свой диалог с Мариусом и не настрочила гневное сообщение о том, что он, такой злобный и коварный исполнительный директор Pax, заставляет её сорваться с работы. Перечитала. Удалила. Внутренний ребенок был сегодня особенно капризным, поселяя в её голове мысли, от которых повзрослевшая Феми пыталась себя отучить, страстно желая искоренить внутри себя весь тот инфантилизм, что отравлял её жизнь и делал её в глазах других людей плохим специалистом. Вся такая правильная, отточено прилежная снаружи, Феми воспитывала себя день и ночь, не позволяя расслабляться себе даже дома. Глухая оборона дала трещину после возвращения Люка из столицы и вступления Феми в NXX. Казалось бы, новая ответственность должна была лишь закалить её сильнее, но вместо этого Феми стала острее ощущать поддержку и заботу от окружающих, и обрела людей, которым бесконечно и безо всяких ограничений доверяла. Её хватка ослабла, она стала позволять себе чаще расслабляться, чаще капризничать, позволять другим опекать себя — всё то, что Феми не могла себе позволить с тех пор, как родители уехали по работе на секретный объект, оставив её одну, когда Феми только-только окончила школу. Из мыслей её заставил вынырнуть резкий толчок: ремень безопасности натянулся под давлением её тела, когда Винсент, выругавшись, ударил по тормозам. От неожиданности Феми схватилась за спинку переднего сидения автомобиля, впившись вспотевшими пальцами в кожаный чехол. В ту же секунду последовал удар сбоку, со стороны водителя: с другой полосы перестроилась небольшая легковушка, подобравшись на опасно близкое расстояние и то и дело задевая внешнюю сторону двери автомобиля, на котором они ехали. Вокруг раздались сигналы окружающих их машин: все их пропускали вперед, стараясь перестроиться на другую сторону трассы, подальше от подозрительной погони среди бела дня. Их автомобиль уже практически выехал на обочину. Ещё чуть-чуть — и преследователь мог прижать их к ограждающей линии моста, а дальше — сбросить вниз, на наземную часть трассы. Остатки разума, которые Феми удавалось собрать в такой ситуации, подсказывали ей, что едва ли кто захочет в открытую провоцировать аварию в дневное время суток, и всё же… они ехали по мосту, и секунда за секундой ситуация становилась всё более опасной. Хотя Феми была уверена, что камеры зафиксировали уже десяток нарушений правил дорожного движения и подозрительную активность на дороге, позади не было слышно воя сирен полицейских автомобилей, а значит, они всё ещё были один на один с преследователями. Телефон выскользнул из её рук ещё в самом начале погони, и теперь ей нужно было отыскать его на полу автомобиля, чтобы, просто на всякий случай, ещё раз сообщить о ситуации, пока Винсент сражался с управлением автомобиля, практически виртуозно уходя от ударов, но при этом тихо, едва различимо, ругаясь. Он не пытался её успокоить и сказать, что всё хорошо: судя его напряженному лицу, его мысли были заняты совершенно другим. Едва впереди замаячил съезд с моста, Винсент ударил по газу, и внутри электрического двигателя автомобиля, обычно практически бесшумного, что-то громко и страшно загрохотало. — Аварийная ситуация на трассе SS077, Восточный Стеллис, — голос Феми звучал рвано, когда на том конце провода послышался мягкий голос робота-оператора, и не так громко, как она рассчитывала. Она очень-очень надеялась, что робот сможет разобрать её речь правильно. — Повторяю, аварийная ситуация на… трассе SS077, Восточный Стеллис. — Ваше обращение принято. Бригада спецслужб выехала в Вашем направлении согласно зафиксированному местоположению, — уведомил её голосовой помощник. — Могу ли я Вам ещё чем-нибудь помочь? — Нет, — ай! — в этот момент Винсент рванул вниз по съезду, и её снова мотнуло, — спасибо. — Спасибо, что помогаете сделать наш город более безопасным, — отрапортовал автоматический оператор и отключился. «А он всё безопаснее не становится», — подумала Феми чуть раздраженно, как никогда ощущая свою какую-то обреченную бесполезность. Сколько бы ни работала она, вся их юридическая фирма, органы полиции и NXX — казалось, что у проблем этого мира нет конца и края, и, чем глубже ты во все это погружаешься, тем больше видишь грязи и несправедливости. Феми всегда жила с мыслью, что просто должна делать свою работу — выполнять отведенную ей роль в этом обществе, чтобы делать его с каждым днем хотя бы чуточку, но лучше. Но всё, что она видела перед собой — разливающийся дугой по небу сумрак, что отвечал насмешкой на её немое удивление. «Я всегда был здесь, скрывался в ночи и жил, питаясь человеческими пороками и слабостями, бесконечно и безостановочно плодясь». Винсент остановил машину и открыл дверь, оглядываясь назад. Феми отстегнула ремень безопасности и вышла на улицу, чтобы осмотреть царапины на корпусе автомобиля. — Я вызвала полицию. Что это было? — теперь, когда опасность миновала, она никак не могла подавить в себе это тревожное возбуждение, вызванное сложившейся ситуацией. Она чувствовала, как много энергии было внутри её, и что, если понадобится, она пробежит километр или два на полной скорости, не тормозя и не останавливаясь. Мозг получил четкую задачу: решить проблему. Выжить. И всё же был немного шокирован тем, что всё закончил так быстро и так резко. — Винсент, ты знаешь, кто это был? От волнения она забыла о вежливости, и выглядела весьма устрашающе. Винсент выбрался на улицу за ней следом — и обманчивое спокойствие на его лице сменилось напряженной сосредоточенностью. Тем не менее, хладнокровие в его голосе не могло не вызывать уважение: Винсент рассуждал о ситуации буднично, словно с ним подобно случалось множество раз. — Полагаю, что за нами следовали от кафе. Возможно, они всё это время наблюдали за нами из машины, а я слишком спешил, чтобы обратить на них внимание. «Хвост» на трассе было заметить практически невозможно: все едут друг за другом, перестраиваясь и обгоняя. Когда я что-то заподозрил, было слишком… поздно. Его речь была похожа на отчет. Скорее, ввиду собственной профессиональной деформации. Он не был обязан отвечать ни на один из вопросов Феми, заданных ею в момент волнения; они были скорее риторическими, облаченные в голос только с той лишь целью, чтобы снять напряжение. — В любом случае, непохоже, что они последовали за нами сюда. По крайней мере, они отстали слишком сильно, чтобы я мог их увидеть сейчас. Лучшим решением было бы дождаться полиции здесь и зафиксировать инцидент. Феми кивнула и посмотрела на часы; потеря времени ощущалась физической болью. Ей не хотелось оставлять Винсента одного, но, скорее всего, у неё не было иного выбора. Ей нужно было как можно скорее оказаться рядом с Мариусом. Винсент сразу же понял направление её мыслей, — ассистенту исполнительного директора крупнейшей корпорации их страны были многие вещи понятны без слов, — и ободрительно кивнул. — Со мной всё будет в порядке. Отсюда до здания офиса всего минут пятнадцать — думаю, Вы сможете их преодолеть без происшествий, если будете держаться людных улиц. Будьте осторожны. Феми кивнула в ответ. Ощущая внезапно накатившее чувство неловкости, она развернулась на каблуках и, проверив правильность направления в навигаторе, быстрым шагом пошла в сторону офиса Pax. Интересно, как Мариус отнесется к тому, что она оставила Винсента здесь одного? Насколько разумно было разделяться после подобного инцидента? У Феми никогда не было никого в подчинении и, с точки зрения логики, это было абсолютно нормально поступить именно так. И всё же, чисто интуитивно, Феми казалось, что Винсент для Мариуса был не просто наемным рабочим; и дела даже не в особой квалификации Винсента и не в том, как было бы тяжело найти на его место кого-то другого. Феми думала, что Мариус считает Винсента частью своей семьи. Где та тонкая грань, что разделяет личное отношения и работу, что может быть смертельно опасной? Феми не могла даже на мгновение представить себя в роли начальника, который отправляет своего работника на задание, с которого тот может больше не вернуться. А подноготная работа Pax была намного, намного страшнее, чем могло показаться на первый взгляд. И чем ближе ты был к управляющему сегменту, тем острее понимал, что возвышающийся над Стеллисом небоскреб в бизнес-квартале — лишь верхушка айсберга. Весь путь ей не удавалось смахнуть с себя ощущение того, что кто-то наблюдает за ней. Феми заставляла себя не оборачиваться и продолжать игры, но навязчивая идея щекотала затылок. «Не оборачивайся», — повторяла она себе под нос, всё сильнее углубляясь в нестройную толпу «белых воротничков», спешащих по своим делам. Каждое случайное касание плечом мимо проходящего человека вызывало желание вздрогнуть. Феми не знала, было ли это разыгравшейся паранойей, либо за ней действительно кто-то следил. Но она знала, что никто с улицы, не имеющий специального пропуска, не сможет последовать за ней в Pax, только если этот «кто-то» не был очередной крысой, проскользнувшей сквозь сито проверок совета безопасности корпорации. Только когда двери входа в огромные здание офиса плавно закрылись за ней, а впереди возникла стойка ресепшена, Феми смогла немного расслабиться. Ни одно из её опасений не претворилось в жизнь, оставив после себя лишь горькое послевкусие. Обворожительно улыбаясь женщине-секретарю и сообщая, что у неё назначена встреча с мистером фон Хагеном, Феми размышляла о дальнейшем вероятном развитии событий. Произошло что-то важное, что помешало Мариусу прийти в кафетерий — но это не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Неожиданное совещание, срочные задачи, требующие немедленного решения — всё это, несмотря на крайне дотошную организованность Мариуса, было частью его рутины, и Феми ничего не оставалось, кроме как войти в его положение. Тем более, она в сравнении с ним была обыкновенным офисным планктоном: одна минута его времени стоила целых суток её упорного труда. Ему не обязательно было посылать за ней Винсента, он мог просто написать ей или позвонить, чтобы перенести встречу. Однако, судя по всему, с его стороны была добыта информация настолько критическая, что он хотел сообщить её лично и как можно скорее: а возможно, и без лишних ушей. Феми же тоже было, что ему сказать. Артём достаточно часто отмечал её неплохие аналитические способности, чем девушка в тайне очень гордилась, хотя и не решалась говорить об этом вслух. И на этот раз, кажется, ей тоже удалось найти ту деталь, на которую могли не обратить своё внимание другие. Возможно, именно этот факт и предчувствие собственной удачи стали решающими при принятии этого непростого решения. Нажимая кнопку нужного этажа, Феми уже знала, что первым делом скажет Мариусу. «Я берусь за это дело».