Раскадровка

Родители не переставали говорить, что это нормально. Очередная глупость их парящего в облаках сына. А чего он мог ожидать от людей, искренне не признающих волшебство и смеющихся с «фокусов талантливого парнишки»? Здесь и ответ — точно не понимания. Только вот Саше это казалось определённо не глупостью, а самым настоящим помешательством. Тогда он только перешёл в седьмой класс после очередного переезда его семьи. Представить себя перед окружением было важно, а упустить возможность блеснуть своими навыками, доставшимися ему постоянный трудом, упорством и выдержкой — как минимум глупо. Этот день принёс в его жизнь несколько значительных перемен: неплохого товарища Васю; раскрытие пары тайн такого, с виду самого унылого и примитивного города, как Мышкин; восторженных одноклассников и… И горящие алым пламенем в глубине карие глаза — не верящие и смотрящие с усмешкой. Казалось, что по-глупому смешные хвостики и отросшая чёлка, колыхающаяся от тёплого сентябрьского ветра, до сих пор мелькали перед глазами. Через пару дней он понимает, что не казалось — она действительно была везде. На выступлениях, в парке… Про Лукоморье и школьные коридоры — говорить нет смысла. Перед закрытыми глазами Саши — тоже она. Взрослые на это только ухмыляются, шутят и треплют его за каштановые — почти русые волосы, хлопая по плечам. Говорят, что это всё ребячество, что это всё глупо и точно пройдет. А он, закрывшись в комнате и убежав от этих по-странному улюлюкающих людей, стоит перед зеркалом и смотрит на себя в полный рост: худое осунувшееся тело, множество родинок, привычная, но сейчас отсутствующая улыбка во всё лицо. Разве такое может понравиться ей?.. Может, и это пройдет? Время, как говорил один его знакомый, ведь не стоит на месте. Точно не оно. И время действительно идет, позади уже восьмой класс, наполненные радостью и странной надеждой пятнадцать. Вот только ничего не проходит: у него всё такие же каштановые — уже не русые волосы, всё так же много родинок, а ещё его всё так же разрывает от ненормальной — совсем нет, заинтересованности и от тихого восхищению неугомонной Рыжовой, что теперь зовёт его на все задания Патруля, в Сказочный город и на поиски родителей, обучению магии и просто, потому что он — тот самый Саша Абрикосов, которого она знает уже год. Саша не слушает вокруг никого, если она идёт рядом, с восторгом рассказывая о дальнейших планах команды. Захочет снова назвать его Пушкиным — да бога ради.

***

На девяносто девять процентов Александр Абрикосов состоял из кристально-чистого внимания к Алёне Рыжовой, а скромный один процент всецело уходил на его стремление познать магию и стать волшебником. И этого даже достаточно первое время. Он искренне счастлив, ведь Алёнка всё ещё рядом — радостная и по-детски улыбчивая. И всё бы было прекрасно, если бы не горькое и режущее: — Ты замечательный друг, Саша. Он только кивает, не имея сил и желания дать хоть какой-то ответ. Силы были разве что, только на любование её профиля — уже каждый день ловит себя за этим. И поспешно подмечает: «А разве может отказаться от этого?» От вздёрнутого курносого носа, россыпи веснушек на щеках и яркого, живого взгляда тёплых карих глаз. «Точно не сегодня» Поэтому всё, что ему остается — это осторожно поглядывать на неё. И чуть не упасть в обморок от осознания того, что этот гад — Морок под личиной самого Саши затащил её в Сказочный город. Что она там, в далёкой ему неизвестности — не сможет найти и сжать его ладонь, улыбнуться и подарить звонкий смех. К счастью, есть погремушка, есть уверенно настроенный Сказочный Патруль и Первый Хранитель. Потом быстрое перемещение, поиски Рыжовой и она сама, стоящая рядом с тем самым Мороком — (Владом?), пообещавшим честное, хоть и слегка корыстное, сотрудничество. Сашу и взяли-то с собой, скорее из жалости, поэтому спорить и доказывать, что ничего хорошего этот «перевёртыш» не сделает — было бессмысленно. Одна Варя придерживалась тех же взглядов, что и Абрикосов, полностью разделяя его точку зрения. Отныне оставалось только провожать задумчивый и обеспокоенный взгляд Алёнки, просиживать дни напролёт у волшебного ботанического сада, а в свободное время помогать Патрулю с поисками путеводного артефакта и любого шанса на спасение короля и королевы. Ловить каждое слово, предназначенное ему и с упоением слушать её смех. Покрываться мурашками из-за прикосновений и коротких объятий. А потом замечать, что стоило только тёмной макушке бывшего князя промелькнуть в ближайших трёх метрах, как волшебница огня расцветала: начинала усиленно махать руками, просила подойти и называла этим режущим слух — противным «Вла-адик». У Саши язык от этого тут же узлом завязывается, так что ни слова не получается сказать, только и вырывается тщетно сдерживаемый выдох, полный отчаяния. Морок ведь улыбается так снисходительно-нежно, треплет её по огненным волосам и легко сжимает худые плечи. И почему-то она даже не возражает. Саша видит лучезарную улыбку девушки, которую он знает и любит всю сознательную жизнь и тогда ему становится немного страшно. Просто замечательный друг? А может — нужно просто «прощай»? Не сегодня. В конце-концов, переполох во дворце Сказочника сам себя не устроит.

***

Когда начинается вся эта заваруха с Визирем, разоблачением Сказочника и поимкой Сирина, Саше приходится очень нелегко, ведь его уверенное будущее трещит по только-только наметившимся швам, а лоб покрывается лёгкой испариной от одного простого предложения: «Девочки уезжают на обучение в колледж, а Саша с Васей возвращаются в Мышкин». Признаться честно, ещё пару недель назад он морально начал готовить себя к расставанию с этим приключением — особенно с одним особенным человеком, втянувшим его в это — по окончании миссии. Но всё равно было невыносимо думать о том, как он будет учиться в школе ещё два года без сопровождения Патруля, как вечерами будет бродить один, в лучшем случае — с Васей по улицам города. Он улыбается до последнего. До последнего верит. Сам не знает, на что надеется. Парень закрывает глаза, и перед ним кинолентой пробегают воспоминания об их последней встрече. Алёнка нервничала — он это заметил, но не подал виду. Девушка старалась непринуждённо улыбаться. Саше ничего не оставалось, как криво выдавить улыбку в ответ и сказать, что через пару месяцев они уж точно встретятся. В какой-то момент ему хотелось стать эгоистом. Рассказать ей всё, умолять остаться, но Саша выбросил из головы этот страх. Им просто нужно время.

***

Спустя полтора года после возвращения в Мышкин, он свыкается с мыслью, что Алёнки ему не видать, что он вот-вот поступит в университет в другом городе, что его будущее уже близко, осталось спокойно проучиться несколько лет и вот оно — рукой подать. Что никакие его заслуги и общее прошлое не заставят девушку вернуться в уже не родной город. Что там, в Волшебном колледже она — наследная принцесса Сказочного города и потомственная волшебница огня, действительно на своем месте. А он — Саша, простой факир и замечательный друг на своём. До окончания школы остаётся ничтожных два месяца, а потом уже и стажировка, скорый переезд, поступление в академию. Магия? Это осталось прошлом. Уже как год. Или два? Коробка с атрибутикой для выступлений пылится на чердаке родительского дома с момента первой годовщины празднования освобождения Волшебного мира от Повелителя. Там же, в захламленном углу остались «Герои Земли», друг Вася, решивший вернуться к Ибн Дюку, Сказочный Патруль и весь Волшебный мир, который когда-то занимал значительное место в его жизни. Только она почему-то всё никак не оставалась в стенах этого небольшого пыльного помещения. Но и это, вероятно, было временно. Саша старался, правда старался двигаться дальше. С прошлого года он начал знакомиться и даже заводил отношения с другими девушками. Чуткими или наоборот — взрывными, которые были действительно хорошими подругами. Порог большего, чем просто разговоры и милые прогулки он преодолел только несколько месяцев назад. Никаких фейерверков в голове или трепыхающихся бабочек в животе — только вкус чего-то обжигающего — приводящего в чувство. Вот она, реальность. Так, первый поцелуй стал уже чем-то незначимым, мимолетным. Потом второй, третий — неважно. Поначалу он и правда хотел — очень хотел — полюбить кого-то, кто впервые открыто проявил к нему интерес, но потом, когда осознал, что от этого нельзя найти спасения, решил просто наслаждаться новыми ощущениями от того, что он любим. После неудачной провальной попытки обрести счастье, бездумной веры, что она обязательно вернется — это было как глоток свежего воздуха, временная отдушина, благодаря которой он понял, что однажды получится ответить взаимностью, повезёт и ему. Время. Нужно время. Подготовка к предстоящим экзаменам постоянно добавляла забот и её образ, и горящий взгляд карих глаз действительно постепенно мерк, становясь далёким и болезненным воспоминанием. Через месяц, когда он выходит из школы, на улице всё ещё холодно и воздух седыми облачками вылетает изо рта. Накатывают воспоминания и он думает, что когда-то здесь — на заднем дворе Мышкинской школы он и встретил её впервые. Саша вздыхает, поправляет ворот легкой куртки — и почему же сегодня так холодно? Смотрит вперёд на талый снег у корней деревьев, провожает скучным взглядом проплывающее мимо перистое облако и спускается с первой ступени. Замирает и пытается понять — не образ ли это девочки, что забирает всё тепло, застывает перед глазами. Прямо перед крыльцом школы, на том самом месте, отросшие, но всё такие же по-глупому смешные рыжие хвостики развивает промозглый апрельский ветер. Напротив ступенек стоит по-радостному счастливая Алёнка.