Жених поневоле

      Предложение Кэтрин привело Урсулу в бешенство. Она хотела выгнать бывшую служанку, кричала что-то о том, что её подослал Тобиас, чтобы поиздеваться. Ричард и Кэтрин с трудом смогли её успокоить и склонить к дальнейшему диалогу.       Когда Урсула пришла в себя, Кэтрин вновь повторила ту фразу, которая вывела её из равновесия. Теперь Урсула отреагировала намного сдержаннее, но всё ещё с недоверием:       — И как же к тебе в голову пришла столь абсурдная идея?       — Я не считаю эту идею абсурдной. Так будет лучше для всех, и в первую очередь — для простых людей. Пока правит Тобиас, они будут несчастны.       — Не забывай, что теперь я тоже живу за пределами замка, — попыталась Урсула уличить Кэтрин во лжи. — И что-то я не заметила, чтобы люди в этой деревне стали жить хуже, чем жили тогда, когда мы только пришли сюда.       — И это точно не из-за того, что руки Тобиаса добрались до этих земель раньше, чем наши ноги. Здесь всегда жили бедно, — поддержал Ричард. Он, в отличии от Урсулы, сказал это без каких-либо скрытых мотивов — только ради того, чтобы быть объективным.       В ответ Кэтрин неожиданно громко расхохоталась:       — Вы вообще видели этих людей?! Они же нищие! Что у них можно забрать?!       Однако, под осуждающими взглядами Ричарда и Урсулы, Кэтрин быстро стушевалась и произнесла уже более серьёзно и даже немного грустно:       — Впрочем, если Тобиас посчитает нужным, то он снимет с этих людей последнюю рубашку. Пока что он их не трогает, но это временно. Когда Тобиасу понадобится, он заберёт у них абсолютно всё.       — И всё же у меня есть сомнения, — Урсула всё ещё пыталась найти в словах Кэтрин какой-то подвох. — Может, ты пытаешься таким образом отомстить Тобиасу? Ведь он, фактически, отверг твою любовь, использовал и бросил. Наверняка ты злишься на него. Не думаю, что, если бы Тобиас всё-таки сделал тебя своей королевой, то тебе было бы хоть какое-то дело до жизни простых людей.       — В одном вы правы, принцесса, — я очень зла на Тобиаса. Но, если бы он был достойным королём, мудрым и справедливым, то мне бы и в голову не пришло свергать его. Что до того, какой я была бы королевой… Не вижу смысла это обсуждать. Этого же не случилось. Вполне возможно, что жила бы припеваючи и ни о чём не думала — человеку свойственно думать больше о себе, чем о других. А может, противостояла бы Тобиасу и пыталась, насколько возможно, изменить ситуацию. Я не знаю.       Урсула крепко задумалась. Она не знала, какое решение принять. В надежде получить ответы, она посмотрела на Ричарда. Он сразу понял немой вопрос Урсулы и поспешил высказать своё мнение:       — Тебе это не понравится, Урсула, но я согласен с Кэтрин. Ты точно более достойна места на троне, чем Тобиас. Ты сама знаешь, что Тобиас только и делал всю свою жизнь, что развлекался и прожигал золото из казны. Сейчас он будет озабочен лишь тем, чтобы не растерять это благополучие. Пусть даже и за счёт народа. Ты точно мудрее его. Ты сможешь править.       — Так не принято, — продолжала противиться Урсула. — До правления никогда не допускались женщины.       — Кто-то когда-то стал первым правителем. Ты станешь первым правителем-женщиной. Не вижу проблемы. Всё когда-то бывает впервые.       — Допустим. Но примет ли народ такие изменения? — продолжала сомневаться Урсула.       — Сейчас народ страдает и согласиться на любые изменения, — вмешалась Кэтрин. — Потом, возможно, возникнут проблемы. Но это будет потом. Вы справитесь, принцесса. Я уверена в этом.       Урсула крепко задумалась. Перевела взгляд с Ричарда на Кэтрин и обратно. Поняла, что её упрямство не встретит поддержки. Тяжело вздохнула и произнесла:       — Хорошо, будь по вашему. Попробуем организовать переворот.