***
Укладывалась спать Магадин с большим страхом. Амулет дарил некоторую надежду, но девушка слышала, что людская душа уязвимее всего во сне. «Хотя что, не спать теперь что ли совсем?». Вчерашний кошмар был слишком жутким, а учитывая еще разъяснение от Лорны… Она как могла, пыталась отвлечь себя от сна — села зашивать рукав разодранного платья. Мурашки пробежали по коже. Рукав выглядел страшно… Неужели, когда то также выглядела ее собственная рука? Конечно, сестра забрасывала ее глупыми вопросами о том, где и как она его попортила. Но Магадин смогла ответить только что-то невнятное, вроде: «Ну так бывает, одежда рвется». Колючка прицепилась, но к счастью, быстро отстала. Тяжело жить с сестрой в одной комнате… Веки тяжелели, и Магадин принялась проваливаться в сон урывками, прямо сидя на кровати с иголкой в руках. Девушка, скрепя сердце, решила все-таки лечь. С ее удачей, она скорее заснет и во сне себе иглой в глаз тыкнет. Затушила лампу и сначала даже испугалась, что ослепла. Ха-ха, вот же… Одеяло тяжело легло на уставшее тело, и сознание мгновенно уплыло.***
Вокруг темнота, духота. Воздух не двигается. Все заполняла густая чернота, словно чернила. Она плыла в ней. Она не могла определить, есть ли у нее вообще материальное тело. Она ощущала себя желудем, упавшем в подземный пруд. Твердая, чуждая, одинокая. Но, было стойкое ощущение, словно через эту черноту что-то пытается пробраться к ней. Большое, угрожающее, жаждущее сожрать ее душу. Но оно было где то далеко, словно их пока разделял целый океан. Казалось, в этой черноте она провела целую вечность, готовая раствориться, когда в черноте появился свет. Бледный, призрачный, но все-таки свет. Огонек висел в темноте, разливая сияние. Она направилась к свету, надеясь погреться возле него, надеясь увидеть хоть что-то. Чернота не мешала, мягко расходясь волнами. Подплыла, а потом осознала, что это не огонек. Это скорее… окно. Круглое, словно монета, с блестящим контуром. Она прильнула к этой скважине. А по ту сторону… разлилось звездное небо. Чудесный фиолетовый свет, пронизываемый ручейками синих и желтых потоков. Цвета падали с высоты и разбивались о черные облака, рассыпая вокруг себя ослепительные искры. Она жадно следила взглядом за чудесной небесной рекой, стремясь найти ее исток. Она боялась, что не увидит начала, что это окошко в волшебный мир закроется и она снова окажется в черном ничто. Со странным присутствием на другой стороне океана. Фиолетовые волны, розовые пузыри, золотые блики, мелькающие в потоке. Ей не хватало глаз, чтобы запечатлеть это все. Небесная река кончилась внезапно. А на конце… она увидела огромную сияющее блюдо. Моргнула бесплотными веками, словно незаметно поменяла точку зрения. Белое блюдо превратилось в убывающую луну. Еще моргнула. И луна перевоплотилась в белую круглую залу, окруженную колоннами. На сияющую плитку пола спускались невесомые фиолетовые ткани. Она задержала несуществующее дыхание, силясь рассмотреть, кто же сидел в этой волшебной зале. Но тщетно — зала была пуста. Она уже готова бы разрыдаться от огорчения, как услышала голос. Он был волшебным, искристым, он словно тот самый фиолетовый поток лился в мнимые уши: — Охо. Маленькая бабочка залетела в мою пустующую обитель. Давненько никто не пытался войти сюда таким банальным способом, — чудный голос явно принадлежал женщине. — Надо же, ты даже не моя служительница. Они бы порвали тебя на части, узнай, что ты была здесь и слышала меня. Грустно это… Меня не было всего пару десятков лет, ничтожный срок, а они так распустились. А, прости-прости! Всего лишь скучные размышления старого божества. Знаешь, я вижу тебя, такую маленькую и хрупкую, и удивляюсь себе. Мы с ним уже так долго живем, что людские жизни превратились для нас в один вздох. Поэтому мои речи могут казаться тебе жестокими. Знаешь же, старикам бесполезно что то объяснять, пытаться их переучить. А мы с ним даже хуже самых сухих старцев. Сущие злодеи, если так подумать. Богиня, а это была именно она, тяжело вздохнула, от этого вздоха зала снова изменила свой внешний вид — пошла рябью, словно отражение в воде, и превратилась в белое яблоко, застывшее в небе цветных потоков. — Ладно, чего я о себе да о себе. У тебя, маленькая пташка, как я вижу, есть проблемы с темной магией. Ехе, я, конечно, не люблю хвастаться, но именно я когда-то подарила людям огонь! Мой коллега слишком скуп и аскетичен, чтобы что-то дарить. Да и днем монстры особо не мешали. Наверное, первую пару сотен лет его забавляли мечущиеся в страха перед наступающей ночью людишки. Говорю же, сущий злыдень. Она обрадовалась! Она бы заплакала, если бы могла — богиня увидела, в чем ее проблема! Она поможет, точно! Богиня заговорила вновь, но теперь, былые радость и задор исчезли: — Ох, рыбка моя… Я чувствую твою надежду. Непривычно даже. Но сейчас я почти бессильна, прошу прости меня! Знаешь же, по многим сказкам, Солнце иногда вступает со мной в продолжительные баталии. И очередная божественная перепалка закончилась моим проигрышем… Чтоб ему пусто было. Мне нужно время, чтобы восстановить силы. Прости, но люди столько не живут, ты не сможешь подождать. Даже просто разговор с тобой выматывает меня. Именно поэтому я тут болтаю без умолку… Я могу помочь тебе самую малость — легким, как дуновение ветерка, благословением. Белое яблоко треснуло, обнажая алмазные семена внутри. Капля искристого сока скатилась, умыв мякоть плода и упала в звездную пустоту, рассыпавшись туманом. Туманное облако метнулось к скважине. Ее накрыл цветочный аромат, сменившись запахом белой морской соли. — Это правда пока все, что я могу. Конечно, я бы посоветовала тебе найти где-нибудь солнечного жреца. Но я вижу, что времени у тебя не так уж и много. Агх, если бы этот гад не отрубил мне голову тогда, я бы с легкостью выжгла эту заразу из твоего тела! Но нет смысла рассуждать в таком ключе, эх. Ладно, не падай духом! Люди способны на многое, и божества большую часть времени им только мешают раскрыть их потенциал! Это я тебе как эксперт говорю! Не очень то убедительно, да? Солнце оратор получше меня. Чтоб ему икалось, так та. Ну все, кошечка, пора тебе уже. От меня ты услышишь только старческие бурчания. Она почувствовал нежный поцелуй в бесплотный лоб. Нежный и сияющий, словно утренняя звезда. И тут, чернота вокруг нее пришла в движение. Темные волны вздыбились, унося ее призрак за собой. Свет начал стремительно тускнеть, окно размером с монетку уплывало все дальше. Она услышала последнюю фразу: — Передавай ей привет от меня… — и остатки слов потонули в чернильной пене. Скважина треснула с тихим звоном, и тонкой серебристой ниточкой потонула в темноте волн. Угрожающее присутствие за чернотой вернулось. В ушах появился знакомый звон, который начал нарастать, он словно клыки впивался в душу и вырывал ее из сна. Магадин со стоном повернулась на другой бок. Во входную дверь внизу кто-то остервенело тарабанил. Разлепила один глаз. Только-только рассвело. Опять повернулась, пытаясь заснуть. И весь сон как рукой сняло, когда она услышала мужской крик внизу: — Убили его! Мать нашла изуродованный труп прямо в постели! Магия не иначе! Ведьма его убила!***
Женщина тяжело поднялась с разбитой деревянной скамьи. Лорне уже давно ничего не снится, поэтому сон казался ей просто странным провалом в жизни. Все пустое. Главное, что силы восстанавливаются, и этого достаточно. Лорна как пришла из злосчастной деревне, сразу же прилегла отдохнуть. Она была уверена, что воплощенная тень днем не накинется… не должна она еще успеть восстановиться. За высокими оконными проемами храма стояла темнота. «Отличное время для охоты». С усталым вздохом она подошла к каменной чаше. Разметала ногами свежую пыль. Огонек был ужасно маленьким. Лорна не была уверена, что пламя сможет восстановиться до своей полной силы со временем. Раньше, божественная магия была морем, из которого можно черпать столько воды, сколько сможешь унести. Теперь же все жрецы отрезаны от божественной силы и иссушают свои собственные запасы магии. Но все равно, надежнее было расположить пламя в специальной чаше в храме. Древние силы храма позволяли немного сократить трату ценной магии… Наверное, Лорне бы хотелось бросить службу, как многие братья. Уйти в себя, собрать крохи силы и беречь их, как зеницу ока. Но она так не могла… Она чувствовала себя должной Лунной богине. Случайная встреча с божеством когда-то спасла ей жизнь, и жрица ценила это. Даже если она сама не очень любит людей, но долг она вернет. Призывно провела рукой над пламенем. Огонек дрогнул, потянулся к ладони. Жрица медленно опустила в пламя след проклятия, который сняла с руки девчушки. Темная полоса, словно сотканная из дыма, опустилась в чашу. Пламя вытянулось, заплясало. Лорна резко дернулась, бесстрашно захватив хвост огня в кулак. Вытянула, скрутила пламя в тонкую серебристую нить. Прожилками на той чернел след проклятия. Жрица вытягивала нить больше и больше, закручивая белую пряжу в клубок. Наконец, она оборвала пламенную нить. Огонь в чаше снова заметно потускнел. Лорна лишь отмахнулась. Если все пройдет как нужно, она уже сегодня найдет и уничтожит тень. И тогда сможет отдохнуть как следует. Она прижала светящийся клубок к груди, шепнула неслышимую молитву, и кинула его на пол, катиться по холодным плитам. С белой вспышкой нить зазмеилась по земле, выкатившись через двойные двери в зимнюю ночь. Хорошо, нить нашла монстра. Теперь, Лорне нужно было лишь дойти до второго конца нити, на котором будет ждать монстр. Взяла посох, встряхнув серебром колокольчиков, накинула на лицо темную вуаль, и отправилась следом за нитью. Сегодня все получится, а потом, останется только вылечить мелкую. И все, ее дела здесь закончатся. Лорна уже несколько дней обдумывала уход отсюда. Несколько месяцев деревенские ее терпели, но уживаться с ними все сложнее, она скоро перейдет опасную черту. Лучше исчезнуть до этого момента.***
Чем дальше шла Лорна, тем мрачнее она становилась. Нить мерцала на снегу, петляла между сугробов и скелетов кустов. Жрица была уверена, что воплощенная тень затаится в каком-нибудь темном овраге или в пещере под скалой. Но нить упорно вела ее в сторону деревни. Это очень-очень плохо. Неужели, тень все-таки успела восстановить силы? Затаилась в деревне? Уже осмелилась залезть к людям? Скрипнула зубами, потому что дошла до первых жилых домов. Нить продолжала упорно вести вглубь улиц. Свет не горел, и многие хижины выглядели заброшенными. Ситуацию ухудшал лежащий на крышах толстым слоем снег. «Совсем обленились». Свежий снег также скрипел под ногами. Успел выпасть, пока она спала? Обогнула один дом, обошла угол другого, прошла мимо третьего. Насколько же глубоко забрался монстр? Раздраженно глянула на светлеющее небо. Нужно быстрее заканчивать. А нить все петляла… За очередным поворотом, нить внезапно потухла, принялась чернеть и рассыпаться прямо на глазах. Жрица похолодела. Бегом кинулась за ускользающим следом, перебирая в голове самые худшие варианты. То, что монстр смог сбросить с себя нить — это очень плохой знак. Набрался сил, осмелился приблизиться к деревне, а теперь еще и смог развеять божественную силу с себя! «Неужели он успел еще…». Размышления ее прервал истошный крик. Нить рассыпалась, и Лорна побежала уже на крик. Это было очевидно. Вылетела она у покосившегося двора, у которого уже собрались любопытные соседи. — Нил! Нил, мальчик мой! Ответь мне, пожалуйста! Скажи пожалуйста хоть что-нибудь! Прошу! — кричала женщина откуда то из дома, захлебываясь слезами. Лорна даже не сбилась с шага, врезалась в толпу зевак у двери и не церемонясь, хорошим ударом распахнула входную дверь. Ее лишь проводили потрясенные взгляды. Не было времени рассматривать убранства крестьянского дома. Жрица темным вихрем пролетела по комнатам, ворвалась в маленькую угрюмую спальню. Окно распахнуто, холодный воздух треплет тонкую ткань занавесей. У стены рядом стояла продавленная кровать, на которой растрепанная женщина сидела, обнимая своего внезапно убитого сына. Крови не было. «Монстр выпил всю» — заключила Лорна. Комната вся буквально смердела проклятиями и темной магией. Виновник жрице был очевиден. Она стояла в проходе двери, сжимая посох все крепче. Она просчиталась. И из-за ее ошибки погиб какой то остолоп. Сколько проблем! Женщина на кровати уже не кричала, а только сотрясалась в тихих слезах. Внезапно, она обернулась, и ее заплаканные глаза налились гневом: — Это ты! Ты — ведьма! Он рассказал мне, как ты натравила монстра на них в лесу! Вот ты и показала свое истинную лицо! Теперь ты не отвертишься от наказания! Прежде, чем Лорна успела придумать хлесткий ответ, в коридоре послышалась возня и резкие фразы. Пара мужиков ввалились в спальню, и судя по виду, они явно слышали обвинение этой помешавшейся. Угрожающе расставив руки, они готовились схватить «поганую ведьму». Что же, черту они переступили. Еще одна проблема на больную голову Лорне. Жрица лишь задрала подбородок повыше, и отступила на шаг. Гулко звякнул каблук ее сапога. В рассветных лучах сверкнул посох, и Лорна призвала белое пламя. Мужики отпрянули от круга огня, разлившегося по полу, женщина закричала. А жрица лишь хмыкнула, и взмахнув полами черного платья, шагнула к распахнутому окну. Еще шаг — и она уже снаружи, в заснеженном дворе. Четко чеканя шаг, она дошла до забора, и только скрывшись из виду, бросилась бежать. Пламя не настоящее — иллюзия. Она не стала бы тратить драгоценные крохи на этих идиотов. Долго они с ним не провозятся. Нужно быстро закончить дела с воплощенной тенью и проклятием мелкой. Успеет ли она до того, как деревенские придут к храму с вилами и факелами?