День сурка

— Гермиона, дорогая, спустись вниз, пожалуйста, тут с визитом профессор из какой-то шотландской школы! — Да, мам, сейчас! — крикнула девочка, устало глядя на своё отражение в зеркальной дверце шкафа. — Поторопись, родная! — снова послышался голос матери и негромкие звуки её шагов, удаляющихся от двери. — Подождёт пять минут, не облезет, — проворчала та в ответ беззлобно, по-старушечьи потирая фантомно мёрзнущие кисти, словно снова разбитые противным артритом. Помнится, внук Орион разработал для неё специальную мазь, чтобы суставы так не болели и не ныли на непогоду. Или это был правнук Абраксас? Уже и не упомнить, столько всего случилось за последние годы жизни. Вернее сказать, за последние жизни. Какая это по очереди? А ведь начиналось всё так радужно и обнадёживающе, что дух захватывало! Всё, как мечталось в самых заветных фантазиях, выливающихся на страницы специализированного сайта для таких же сказочников-фантазёров. Некая дама кропала свои «нетленки» о счастливцах, попавших в мир магии, иногда и меча с драконами, но это уже вторично. Главная её любовь была там, в мире мальчика со шрамом, который она разгрызала как собака мозговые кости. И как каждый приличный фикрайтер-поттерианец, она считала, что просто обязана написать несколько историй по самым популярным заявкам. Во-первых, про русскую женщину, очнувшуюся в Эйлин Снейп и про откомфорчивание маленького воронёнка Северуса. Во-вторых, про Лили Поттер или пока Эванс, на которую совершенно беспричинно запал потомок древнего рода. В-третьих, про попаданца в Гарри: ну, тут и говорить не о чем — это уже само по себе стало классикой жанра. Не пропустила она и Волдеморта во всех ипостасях, начиная с суперимбы — наследника и герцога десятка родов и заканчивая им же в демоническом обличии, изгнанным из Инферно. Но больше всего дама любила приключения несчастных переселенцев во второстепенных героев — они менее затёртые и растиражированные. Хотя о чём тут говорить, в поттериане ушлые авторы прошлись даже по Арагогу и дементорам, не забыв про василиска и Большого Кальмара! Неизвестно, это судьба её так наказала за то, что часами висела на сайтах, переполненных чужими и её фантазиями, и не обращала внимания на реальность, или это высшие силы решили наградить за помощь бездомным кошкам? В общем, она неожиданно получила вторую жизнь, когда первая бесславно закончилась аккурат на её пятидесятилетие. Тот день не отличался никакими чудесными происшествиями, как и зловещими предзнаменованиями. Именинница просто пошла в соседний супермаркет, чтобы купить самой себе пирожное в подарок, вот только у судьбы были собственные планы на её времяпрепровождение. Никакого божественного сияния дама не увидела, после того как её незатейливо сбила машина на переходе. Было обидно, что она, идиотка, всегда соблюдала правила дорожного движения и как пешеход, и как водитель. Стояла на обочине пустой дороги, ожидая зелёного сигнала светофора, вот и дождалась. Ярко-алая машина вылетела на тротуар, будто и не заметив бордюра. Дама, словно в замедленной съёмке, наблюдала за лицом миловидной блондинки, искажённым неподдельным ужасом. Даже успела пожалеть несчастную: ей теперь на всю оставшуюся жизнь моральная травма. Удар. Какой-то нереально долгий полёт; солнце сверкает, заставляя зажмуриться на мгновенье. А в голове крутится последняя мысль: «Смерть — это только начало нового путешествия». *** — Здравствуйте, мэм, — девочка вежливо склонила голову перед МакГонагалл. — Мама, почему Шотландия? Мы же вроде договаривались о моём поступлении в лондонскую среднюю школу. — Дело в том, что ты волшебница, — растерянно развела руками миссис Грейнджер. — И вот эта дама… — Заместитель директора, декан Гриффиндора, профессор МакГонагалл, — коротко кивнула чопорная гостья. — Я принесла вам приглашение в Хогвартс, как и всем остальным маглорождённым ученикам. Дальше можно было и не слушать, речь «хедхантера» никогда не менялась, и Гермиона помнила её наизусть, спасибо эйдетической памяти. По какой-то причине она всегда приходила в себя (или вспоминала свои прошлые жизни?) как раз в момент, когда в дом на тихой улочке рядом с респектабельным лондонским парком Холланд являлась волшебница с письмом. Именно так было каждый раз: зеркало, напуганная/хмурая/равнодушная девушка-подросток с целой копной буйных каштановых кудрей и довольно простоватой мордашкой. Впрочем, в будущем она становилась очень симпатичной, действительно похожей на актрису Эмму Уотсон. Да и магические средства решали большинство насущных проблем в виде прыщей, неправильного прикуса, лишнего волосяного покрова и, опять же, слишком буйных кудрей. — Думаю, нам надо посоветоваться с отцом Гермионы, — вклинился в вялые воспоминания голос миссис Грейнджер. — Не стоит, мам, — устало вздохнула Гермиона. Каждый раз, когда её родители или она сама были против обучения в Хогвартсе, канон не менялся. Чёртов магический контракт существовал с того момента, как имя маглорождённого волшебника появлялось в Книге Выбора. Подписание договора с родителями было простой формальностью, не играющей особой роли. Грёбаные основатели и грёбаное министерство Магии! В третьей жизни они переехали в Австралию, но первого сентября её притащило на Кингс-Кросс прямо в ночной пижаме и без вещей. Это же магия, мисс Грейнджер! — Мам, мы же знаем, что со мной случаются разные странности, и раз это не радиоактивный паук меня укусил, то лучше научиться пользоваться своими способностями. — Вы на редкость здравомыслящая особа, — одобрительно кивнула МакГонагалл. — Поверьте, неуправляемое колдовство очень опасно для окружающих. — Ну что ж, — растерянно протянула миссис Грейнджер, — раз так… то мы вечером обсудим всё с мужем и будем готовы рассмотреть документы на обучение. — Я прибуду за мисс Грейнджер в субботу, в десять часов утра, чтобы сопроводить её за покупками. Контракт со школой принесёт сова, так что у вас будет время обсудить его за эти дни, но поверьте, изменить в нём ничего не получится. Условия и обязанности весьма лояльные, так что ничего сверхъестественного не предвидится. — Кроме магии, — нервно хохотнула миссис Грейнджер. — Что ж, будем ждать документы, а с вами увидимся в субботу. Коротко распрощавшись, профессор покинула дом и сразу же с порога аппарировала с тихим хлопком. Гермиона осталась сидеть в гостиной, замечая новые незнакомые детали интерьера. В общем, всё оставалось как и в прошлых жизнях, незначительно отличаясь мелочами. Шторы не того цвета, фикус вместо пальмы, незнакомые парные вазочки на каминной полке, фотографии немного в других рамках… Семья Грейнджеров была довольно богата, о чём говорил собственный дом в дорогом районе столицы. Кроме того, у них было три человека прислуги: шофёр, горничная и кухарка — что тоже говорило о несомненном благосостоянии. Собственная клиника, доставшаяся в наследство от деда со стороны отца, плюс прекрасное приданое мамы позволяли вести образ жизни зажиточных людей. Они не были дворянами и не имели родни в магическом мире. Гермиона на самом деле была маглорождённой волшебницей — это она проверила в первой же «попаданческой» жизни. Не то чтобы она надеялась, что её случайно потеряли Блэки или Лестрейнджи, как в многочисленных фанфиках, но любопытство же! Магия! Поттериана! Возможно, когда-то кто-то из её предков и был сквибом, но у местных волшебников не существовало проверки, открывающей правду о предках до Мафусаила. Максимум, что можно было определить, — степень родства, предоставив кровь потенциальных соискателей. Но и тут тоже всё примитивно: родители-дети или родные брат-сестра, никаких двоюродных, троюродных и более дальних связей не выявляли. Легче было сделать тест ДНК на отцовство, по крайней мере намного дешевле. Пока миссис Грейнджер взволнованно бегала по дому и звонила мужу, который находился на конференции в Германии, Гермиона вернулась в свою комнату. Вернее, у неё было целых три помещения, как у всякой богатой девочки, живущей в солидном отчем доме площадью почти в тысячу квадратных метров. Восемь спален, две гостиных, семь ванных, патио и терраса на крыше. Кабинет главы семьи, приличных размеров библиотека, игровая и учебная комнаты ребёнка. Комнаты для прислуги, хозяйственные помещения, столовая с выходом во внутренний двор, курительная, просторный гараж. Кенсингтон, что ещё сказать… В своей спальне Гермиона упала на широкую кровать и невидяще уставилась в потолок, украшенный искусной лепниной. Ничего мило-ребяческого в её покоях не было — родители с детства воспитывали её как взрослую единственную наследницу. Так как любознательный ребёнок научился читать в четыре года, то её воспитанием занималась не няня, а гувернантка и репетиторы. К поступлению в начальную школу Гермиона опережала своих сверстников по уровню развития, чем ужасно раздражала учителей и одноклассников. Она с лёгкостью сдавала экзамены и проходила тесты, добиваясь идеального результата. Постоянные занятия с психологом добавляли ей самоуверенности и доводили природную сообразительность до уровня юного гения. Как подозревала попаданка, разбираясь с памятью «донора тела», магия давала огромный толчок к развитию организма юного волшебника. Это было как стимулятор и энергетик в одном флаконе, и на что его расходовать — решал сам пользователь. Можно было развивать разум, тело или всё вместе, если хватало желания и сил. Гермиона не теряла памяти прошлых перерождений и не забывала полученных знаний, ради которых она несколько раз выходила замуж за представителей древних семей. Почти все они имели прекрасно сохранившиеся библиотеки и архивы, охотно (или не всегда добровольно) делясь ими с новым членом семьи. В любом случае пользоваться полным объёмом умений она не могла вот так, с наскока. Слабое тело не позволяло оперировать большими потоками силы, да и то самое пресловутое ядро просто не справлялось со слишком высокой нагрузкой. Это как со штангой: в состоянии аффекта ты можешь поднять и рекордный вес, только никто не гарантирует, что ты не надорвёшься или не покалечишься, уронив её себе на ногу или на плечи. — Дорогая! — послышался голос мамы из коридора, ведущего к лифту. — Спускайся в столовую, время! — Иду! — Гермиона поднялась с кровати, поправила складки домашнего платья и натянула на лицо обычное равнодушно-доброжелательное выражение. В конце концов, родители не виноваты, что раз за разом в тело их единственной дочери вселяется старая ворчливая попаданка, которая уже устала от бесконечной игры в поттериану. В столовой, выходящей французскими окнами во внутренний двор, уже был накрыт лёгкий ланч на двоих. Тёплый салат с запечённой грушей и копчёной утиной грудкой, крем-суп из спаржи, кусочек трески под винным соусом и никакого десерта — в семье Грейнджеров сладкоежек не было. — Как ты, дорогая? — с тревогой спросила мама, устраиваясь на своём привычном месте. — Напугана? — Нет. — Гермиона чуть скривила губы, показывая эмоции, что было дозволено между близкими людьми, но никак не приветствовалось в компании посторонних. А ими в чопорной Британии считали чуть ли не всех, кто живёт за пределами одного дома. — По крайней мере, меня не заберут в секретную службу. — Утешение слабое. — Мама с лёгкой улыбкой принялась за еду, изящно орудуя столовыми приборами. — С другой стороны, эта дама выглядит очень респектабельно и вовсе не напоминает полоумного сектанта. — В мире много чудес, — тоже позволила себе улыбку Гермиона. — Я рада, что я не какой-то непонятный мутант, а одна из многих. — Ты с самого рождения была необычной. Никогда не доставляла хлопот, даже младенцем. Всегда смотрела на всех серьёзным взрослым взглядом. Вместо кукол и мишек предпочитала книги, конструктор, карандаши и краски. Мы с папой всегда знали, что ты самая лучшая дочь на свете. — Спасибо, я тоже вас люблю. Гермиона разговаривала с матерью, а сама прокручивала список дел на ближайшее время. Сейчас середина лета, традиционно письма из Хогвартса приходят пятнадцатого июля, и в конце месяца британские маги закупаются к школе. Диагон-Аллея находится от дома Грейнджеров недалеко, так что можно туда наведываться хоть каждый день, только какой в этом смысл? Учебники, мантии, палочку и всё остальное она приобретёт в ближайшую субботу вместе с МакГонагалл. Больше её в магической локации ничего не интересует, за прошлые жизни Гермиона успела выучить её вдоль и поперёк. Не только официальную торговую улочку и пресловутый Лютный переулок, но и остальные не менее интересные места. Диагон-Аллея была только первой ступенькой в огромный пространственный мир со входом через невзрачный паб. Там толпились дети и их родители, оставляя деньги за невинные товары для школы. Далее же начинались кварталы, где жили и работали многие маги. Лавки, наполненные разнообразными товарами на любой вкус, мастерские, ателье, трактиры, пансионаты для семейных пар и одиночек — всё это можно было найти посреди Лондона. Для Гермионы там не было ничего привлекательного, потому что маглорождённая девчонка не могла бы купить ничего особо ценного. Скорее её бы обдурили, ограбили или разобрали на запчасти для ритуалов — волшебники считались «светлыми», пока не попадались в лапы закона. Это случалось очень редко, потому что у каждой мало-мальски старой семьи было своё поместье, укрытое чарами ненаходимости. Или вообще отдельная территория в пространственном кармане, типа торговой локации, начинающейся с Диагон-Аллеи. Там можно было творить что душе угодно: держать рабов, приносить кровавые жертвы, заводить гарем и стаю гиппогрифов — лишь бы ничего не выбралось наружу. Впрочем, на такой случай в министерстве Магии имелись отделы, подтирающие огрехи слишком беспечных волшебников. Команда так называемых обливиаторов надёжно устраняла любые воспоминания о необычных происшествиях, куда до них Людям-в-чёрном с нейтрализатором наперевес!