Часть 6
14 августа 2021 г. в 00:40
Очередной серый день в серой жизни несчастного эмо-боя Пахома. В этот день у них была физра, и физрук в лучших своих традициях, устроил зачёт. Все эти спортивные нормативы никогда не были сильной стороной Пахома. Причём в этот раз были отжимания. Стоило ему только начать…
— Давай, блядь! Отжимайся, блядь! — кричал физрук, давя ногой на спину Пахома.
— Б… Будьте ж людьми, — тщетно взывал парень.
— Сука! Пидорас! — кричал ему староста, щедро угощая пинками.
— Б-будьте ж людьми…
Норматив он, как водится, не сдал. Снова несчастный парень забился в угол и в голос заревел, пряча глаза за чёлкой.
А в это время Шарманка сидела у себя в кабинете и проверяла тетради.
— Ну вот, мои методы действенны, — похвалила она сама себя. — Я всех вас грамоте выучу. Вы у меня будете тетрадки жевать! Не хочется, поди, к физруку-то? Падлюки бисови… Ну кто там опять?
Размышления Светы прервал противно пищащий телефон. Это был Саныч. Не иначе, про те злосчастные пять бутылок будет спрашивать.
— Слушаю, — обречённо ответила завучиха.
— Привет, Светочка, — нарочито вежливо поздоровался Саныч. — У тебя есть минутка?
«И почему я не утопила его в толчке»? — думала раздосадованная русичка, имея в виду, конечно же, телефон, а не Саныча, но мы не можем быть в этом уверены.
— Если ты про те пять бутылок, то ищи их сам, — отрезала завучиха. — У меня и так дел по горло.
— Ну Светочка, ты же не бросишь меня одного? Мне нужен певец, точнее, певица! я тут мюзикл ставить буду. Спектакль — во! А ты такая многогранная, артистичная, и голос у тебя, что надо…
— Не подлизывайся! Пусть тебе какая-нибудь педовка за банку Яги лабает!
— Пять косарей! — вставил Саныч прежде, чем Света успела нажать «отбой».
Чёрт, поймал. Света и рада бы провести вечер спокойно дома за бухлом и телеком, жадность уже била набат, требуя прийти в рыгаловку и спеть.
— И что мне петь?
— «Красную плесень». Знаешь же их сказки?
— Говно вопрос, Саныч, — отмахнулась училка. — Только мне отрепетировать надо сперва.
Тем временем, уроки подходили к концу. Пахому хотелось на халяву посидеть в инете, а в школу таковой провели. Удивительное для 2007-го дело! Посидеть в чатике хотя бы пару минут, полистать форумы, поугорать с баша… Эх, ну что ещё нужно простому школьнику? В те голодные годы интернет был по карточкам, а спутниковый не каждый мог себе позволить. Епифан, походу, угадал его мысли.
— Слышь, вот если с вахты ключ спиздить, можно и посидеть. Как думаешь?
— Да ты здоровый лоб, ты можешь, — с нотками зависти произнёс Пахом.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый, — отмахнулся Епифан. — Ты вон, здоровей меня в два раза.
Тут, конечно, Епифан льстил. Да, Пахом был весьма упитанным мальчиком, но не настолько крепок, чтобы превзойти Епифана по физической форме.
— Не, там нет никого на вахте. Давай, бери ключ и пошли.
Пахом недолго тупил ждал и, чуть ли не вместе с гвоздём вырвав ключ от комкласса, убежал счастливый, что сделал это. В это время телефон в кармане издал знакомое уже «о-хо» — в аське напомнили о предстоящей сходке. Но до неё ещё надо дожить, как говорится.
Наши герои живо поднялись на третий этаж, отперли класс и вальяжно расселись за одним из компов.
— Чё там на форуме пишут?
— Хуй его знает… Не, ничего нового…
— Да там… Чёрт-те что, — с некоторым разочарованием вздохнул Пахом.
— Ну давай, читай, давай.
Ну а пока эти эмари читали охуительные истории на форуме, Света разбиралась с очередной родительницей.
— Так… Что вы там директору про меня написали? «Она разврОщает мою доч»?
— Да! И я вам не…
— Не «дакай»! — воскликнула резко Света. — Девственности во сколько лет лишилась? Когда подхватила первый сифак?
— В тринадцать…
— Идиотка, блядь… И ты мне тут о нравственности втирать будешь? Сколько абортов было к восемнадцати годам? Сколько абортов в анамнезе, скотина?! Пять? Семь? Двенадцать?! Сколько абортов, скотина блядь?!
— Да ладно вам, Светлана Юрьевна, ну что вы…
— Я преподаю русский, а ты давай, — она разорвала обращение к директору и буквально заставила жалобщицу сжевать его.
— Иди и скажи остальным родителям, чтоб такие безграмотные письма больше не составляли. Глаза режет, — добавила Света, когда горе-родительница покинула её кабинет.
Взглянув на часы, Шарманка вдруг вспомнила, что обещала Санычу прийти и спеть. Вечеруха намечается.
— Ну, Ссаныч, алкаш ты ебаный, — вслух произнесла русичка, — как что-то от меня надо, так «Светочка», «милая», «красавица»… Тьфу, блядь! Ханжа сраный. Пой ему в рыгаловке, с ниггой вместе… Красную, мать его, плесень! Ладно, падла, уломал, — Света кокетливо посмотрелась в зеркало.
Кого она там сегодня играет? Царевну? Или Золушку? Да насрать! Импровизация — наше всё!
— Это конфетка! — отпустила сама себе комплимент Шарманка.
А тем временем, в комклассе Епифан продолжал угорать с историй. Да, вот такие вот вещи происходят в его городке!
— Бля, тут истории одна охуительнее другой. Почитай, давай, — он дёрнул Пахома за руку, чтобы тот подвинулся ближе к экрану, но тот явно был занят чем-то другим.
— Слушай, а… Во сколько сегодня сходка-то, не знаешь?
— Не, не знаю, — ответил Епифан. — Просто заткнись. Вот, блядь, читай, на хуй.
— Читай, блядь, читай… Щас почитаю, — ответил Пахом, подвигая стул к экрану.
По правде говоря, ему следовало читать главу про попа, и рассказать, сладка ли его жизнь, как раз по литре его жёстко дрючили, но он не мог удержаться от соблазна позалипать в инете.
— Я раньше сам тоже хотел готом стать. Решил вот пойти на кладбище ночью, перепугался так… Сказал потом: ребята, всё. Ну, такая вот история, понимаешь?
— Охуительно, — вздохнул Епифан и взглянул на часы.
До сходки ещё долго, но может, они время скоротают в парке. А может, в рыгаловке. Чёрт, денег кот наплакал… Ладно, можно на скейте покататься
— На скейте кататься пойдём?
— Дело хорошее, — ответил Пахом. — Я в детстве катался… Тогда, в деревне. Мелкий был тоже…
Парни живо похватали рюкзаки и поспешили в парк, где скоро у каждого встречного будет в глазах рябить от такого количества бухих малолеток чёрно-красных чёлок и цветных волос.