Тень города

Закинув тяжелое пальто в гардеробную и придавив его длинным зонтом, Силь торопливо пробежалась по старым обшарпанным ступеням лестницы, и, наконец добравшись до нужного этажа, вошла в душную, наполненную людьми аудиторию, на ходу глянув на висящие в классе большие настенные часы. Семнадцать минут десятого. Вполне ничего, учитывая долгую дорогу до центра. Силь рассеянно махнула однокурсникам, большая часть которых весело переговаривались между собой, перекинувшись через длинные общие парты, тогда как некоторые — избранные, судя по одухотворенности лиц, - с крайним сосредоточением всматривались в раскрытые пособия. Ей повезло как никогда: профессор как раз вышел, оставив студентов готовиться к опросу, - очевидно, чтобы принести себе стаканчик чая, который всегда был наготове в термосе, припрятанном в шкафу соседнего кабинета. Без дальнейших церемоний Силь скинула с плеча тяжелую сумку, закинув ее под стол, и весомо приземлилась на скамью, блаженно прикрыв глаза и смакуя спокойствие, которое вносило чудодейственное отсутствие учителя. Но уже через несколько минут он благополучно вернулся, и Силь пришлось сосредоточиться на том, чтобы вперить в него по мере сил ясный взор. Это было действительно тяжело, учитывая недосып, да еще и пропущенный завтрак то и дело напоминал о себе легким головокружением. Опрос шел своим чередом, но сосредоточиться на задаваемых классу вопросах оказалось выше ее сил. Весь утомительно долгий час девушку мучило какое-то странное чувство, как будто кто-то, находящийся немыслимо далеко, рвется навстречу. Быть может, она видела необычный сон накануне?.. Ах, точно. Воспоминание было уже совсем слабым, без какой-либо конкретики, но всё же было. Она точно помнила, что ей приснился молодой человек, чем-то похожий на нее саму, вот только чем именно... Силь попыталась вспомнить его лицо, но так и не смогла. Возможно, бессонные ночи и были первопричиной сегодняшних волнений, возникавших всякий раз на пустом месте: например, еще по пути в колледж, Силь очень отчетливо ощутила на себе чей-то пристальный взгляд, оглянулась - и увидела только собственную тень. Но тягостный, изучающе-внимательный взор из ниоткуда вместе с этим никуда не пропал, а, наоборот, как будто стал явственней. Он был настолько осязаем буквально кожей, что девушка быстро оглядела всё, что было рядом - деревья, покрытые только что выпавшим первым снегом, сидящих на верхушках фонарей белоснежных ручных голубей, - но так ничего и не увидела, и лишь заспешила дальше. Возможно, кто-то просто смотрел на нее из окна соседнего дома, или же, незамеченный, прятался в зарослях сирени, росшей совсем рядом... Но ощущение, что только что она столкнулась лицом к лицу с собственной тенью, не покидало ее. Более того, тень как будто бы преследовала ее вплоть до поворота — но, стоило скрыться в темноте проулка, отделенного кирпичной стеной, как тень исчезла, растаяв подобно морозному дыханию. Хотя чему тут удивляться? Ведь тень бывает видна только на свету. Силь оторвал от размышлений резкий толчок — соседка слева настойчиво упиралась локтем ей в бок, выразительно стреляя глазами в сторону отчего-то вдруг замолчавшего профессора. Девушка перевела взгляд на него и слегка приподняла брови. - Да-да, мисс, - прокряхтел учитель и несколько раз кивнул. - Я обращался именно к вам. - Упс, - разом внутренне как-то поникнув, Силь осторожно и полу-испуганно улыбнулась ему. - Я вся во внимании, профессор. К счастью, в этот самый момент его ответ был заглушен отвратительным — но таким любимым и долгожданным — треньканьем пронзительного звонка, сообщавшего о перерыве. Сильвиа обрадованно затерялась в толпе поднимавшихся со своих мест учеников и, подхватив сумку, стала бойко продвигаться вместе со всеми к выходу из аудитории. К еще большему счастью, это был обеденный перерыв — следующая лекция начнется только пополудни, да и то это будет факультатив по истории театра, проводимый доброжелательным и совсем не строгим молодым учителем, к которому можно было и вовсе опоздать и влиться в процесс в любой момент урока. - Гляди, Силь, зима отменяется, - заметила идущая рядом соседка по парте, когда обе они проходили мимо окон, выходящих на двор колледжа. - И правда... Ну надо же, солнце вышло! - изумилась Силь, внутренне слегка сожалея. Ей так хотелось немножко зимы, начавшейся, казалось, этим утром. - Ну, что, возьмем по мороженому и посидим у фонтана на Трафальгарской? - предложила однокурсница, забежав в гардеробную за верхней одеждой. Силь резко покачала головой, недовольно сморщив нос. - Я еще даже не завтракала. Одним мороженым дело не обойдется, Хэйли. Я лучше здесь в столовую забегу. Студентка пожала плечами, тряхнув светловолосой головой и закидывая на плечо рюкзак. Тут их догнала компания, идущая с другого этажа, — и Хэйли на мгновение пропала в потоке рук и приветствий, но тут же и вынырнула, чтобы сказать: - Там, между прочим, и кафешки есть. Но как скажешь. Мы будем там, если что, - и, закинув руку на плечо подоспевшего бойфренда, Хэйли снова скрылась в толпе студентов. Силь не возражала. В отличие от ребят, проживающих в общежитии, которое заметно сплачивало их, она, «домашняя девочка», как говорили про живущих в семье, не очень-то любила большие компании недо-друзей. Поглядев, как их фигуры отдаляются, Силь было направилась, как планировала, в столовую, но на полпути передумала и тоже вышла в высокие двустворчатые двери, распахивая пальто — солнце и правда пекло, словно снега и не было никогда — и бегло спустилась по гранитной лестнице. Площадь была совсем рядом, а Силь так любила бывать там — это ведь одно нескончаемое удовольствие: усесться на одну из высоченных ступенек подле каменной фигуры льва, развернуть что-нибудь вкусненькое, купленное рядом, и, заглядевшись на плещущуюся воду одного из фонтанов, задуматься о чем-нибудь своем. *** Чем дальше Мэтьюрин уходил от места своего появления, тем больше людей встречалось у него на пути. Юноши и девушки, пожилые дамы и господа, лица среднего возраста — все были гораздо причудливей встреченной ранее девушки, но эта свобода, отражавшаяся в их раскрепощенных движениях, кричаще яркие краски одежды и приятная прямота взглядов - всё было поразительно притягательным и как будто знакомым. Мэтьюрину не довелось еще даже заговорить ни с одним из них, но он уже понимал четко: все они близки ему, как никто другой. Солнце наконец показалось из-за клубящихся снежных туч и воссияло над городом до того очевидно и неприкрыто, что стало непривычно и слегка неловко. Ни капли тумана - и, как результат, поразительнейшее свечение. Но уже спустя несколько минут Альберт ощутил, что такое яркое солнце необычайно поднимает настроение, и с наслаждением подставил лицо под его согревающие лучи. Было просто восхитительно покинуть ночь, безотлагательно наступавшую дома, и окунуться в утро, вовсю царившее здесь. Это отчего-то напомнило Мэтьюрину одну из пронизанных светом гравюр Сегерса, мельком виденных еще в годы учебы. Странное дело - стоило ступить в тень, которую отбрасывал город, как тут же вновь становилось дико холодно, как будто привычный промозглый Лондон скрывался в этой самой тени, но, делая шаг-другой и возвращаясь под мягкое покрывало света дополуденного солнца, Альберт моментально ощущал жар его тепла. От утреннего снега не осталось и следа; под ногами лежала пожухлая прелая листва, а на некоторых аккуратно подстриженных яблонях — абсолютно круглых! — еще висели подмёрзшие за холодную ночь бледно-зеленые плоды. Вдруг Мэтьюрина кто-то ощутимо толкнул сзади, и мужчина, не ожидавший этого, нечаянно сделал шаг в ненужном направлении — ничтожно малый шаг в пространственно-временном отношении, но, тем не менее, мгновенно перенесший его из тихого парка в самое сердце города. Во всех смыслах. «Не зря, не зря я опасался каждого неловкого движения!» - запоздало укорил он сам себя, поминая свое бездвижное раннее утро и с силой прижимая ладони к голове от резко накатившего давления. Уши моментально заложило, когда буквально из ниоткуда навалилась странная смесь громкого напряженного гула, - некоего гигантского сердцебиения, исходящего как будто из недр земли, - в сочетании с шумом падающей воды, криками и воркованием голубей где-то совсем рядом. Мэтьюрин опустил глаза и увидел, как пепельно-серая птица клюнула его ботинок. Следом за ней – за какую-то неощутимую долю секунды – к его ногам слетелось еще по меньшей мере двадцать точно таких же птиц. Отпрянув, на сей раз без перемещений, Альберт споткнулся о поребрик — тротуар за его спиной резко обрывался, давая свободно соскользнуть на гудящую и нестерпимо пахнущую жжёной резиной дорогу. Последним, что ему удалось увидеть до того, как он был окружен проносящимися перед самым его носом вихрями металлических фурий, было необозримое пространство незнакомой на вид площади. А сразу за этим последовал резкий и невообразимо быстрый удар — ногу в районе ступни мгновенно свело отрезвляюще морозной болью. Глаза окутала темнота.