Испытание на прочность

            Покои Димитреску должны были быть последним рубежом на пути Карла, перед тем, как он покинет этот злосчастный замок. Однако тот прекрасно понимал, что её комната не будет располагаться близко к выходу, да и гигантская сука вполне могла передумать, после выдачи окончательного решения. Останется ли он тут навсегда или сможет выбраться на волю? Хороший вопрос…       Учитывая последние пару часов в жизни Гейзенберга, Альсина вполне себе могла выдать всякое. Если до этого он считал её тупой и надменной аристократкой, то теперь он увидел в ней практичного и хитрого соперника, способного дать тебе такие испытания, о которых ты даже предполагать не можешь. Димитреску явно была гораздо умнее, чем казалась. В своих старых оценках окружающих людей он допустил явную ошибку, не приметив это достоинство неприятной ему дамы. Теперь же эта ошибка стоила ему времени и свободы. Что ж, теперь он будет куда более внимательным и сможет выбраться отсюда.       Ещё вспоминались слова Бэллы о том, что Альсина была хорошей, но хорошей она была как раз для дочерей, то есть для самых близких членов своей самостоятельно созданной семьи. Карл ей, конечно, назывался братом, и то по решению старой карги, однако на деле они были совершенно неродными людьми. Или уже даже не людьми… Как никак, а с того момента, как Миранда заразила их каду, их жизнь разделилась на до и после. И в этом после у них уже не было возможности быть обычными людьми. Кто они? Лорды? Мутанты? Эксперименты сумасшедшей Богини?..       Может быть она точно также, как и сам Карл, относится к Миранде? Может быть они даже имеют схожее представление о мире? Тогда почему они постоянно ругаются? Потому что считают друг друга жалкими отбросами? Нет, Гейзенберг считал её слишком высокомерной. Аристократка явно ставила себя выше остальных лордов, не позволяя кому-либо из них, перечить ей. Впрочем, перечил ей лишь Карл, из-за чего между ними и происходили постоянные ссоры, частенько переходящие в драки. Подобные события оценивала разве что кукла Энджи, подливавшая масла в огонь постоянными выкриками: «Драка! Драка! Драка!». Но раз уж это была кукла Донны, то можно ли предполагать, что Беневиенто хочет этой драки? Если копать глубже, то они все друг друга мысленно ненавидят…       Вполне возможно, что эта пороховая бочка, созданная матерью Мирандой, когда-нибудь просто взорвётся, разрушив всё то, что до сих пор удерживается на последнем издыхании. В таком случае остаётся спастись самому, не попав в эпицентр самых ужасных событий. А остальные?!.. Пусть сами выбираются. Карл всегда был сам по себе, так что положение отдельно взятых лордов его ни в коем случае не интересовало. Какое ему дело до трусливой кукловодчицы или уродливого водяного?! И уж тем более какое ему дело до одинокой аристократки, так погано к нему относящейся?       Гейзенбергу уже не хотелось высказать кровососущей кобыле всё то, что он о ней думает, учитывая при этом часы его заточения в замке. После нескольких очень странных заданий мозгу было уже до ругательств. Выбраться из замка и хрен с его обитателями. Пускай продолжают там сидеть и маяться своими делами. Пусть распивают свои кровавые напитки, слушают сказки на ночь от своей мамочки-вампирши, да хоть слуг режут. Главное, что без него. У него и своих забот полно…       Уже скоро он покинет это место. Закончив подниматься по лестнице, Карл достиг нужного этажа. Вспомнив всё то, что говорила ему Бэлла, инженер почти сразу же направился искать нужную дверь. К всеобщей радости мужчины, нашёл он её довольно быстро: не пришлось даже напрягаться. По внешнему виду двери ясно можно было понять, что местные покои принадлежат именно Димитреску. Наверное, из всех прочих дверей этого кровавого дворца, эти были самыми роскошными и украшенные.       Карл остановился прямо перед дверьми, тут же вспомнив, что высота каждой из них была куда меньше, чем рост Альсины. Такое проектирование замка было довольно странным решением. Для того, чтобы двигаться по всем помещениям, ей пришлось бы постоянно сгибаться и выпрямляться. На заводе Гейзенберга же всё было куда более проще и комфортно: двери были чуточку повыше его самого, да и в ширину были самыми подходящими. Ходя по своему дому, мужчина мог напрягаться лишь из-за какой-нибудь замеченной поломки в освещении, но ни в коем случае не из-за неудобств, связанных с шириной и высотой двери. Может планы аристократки были продуманы хорошо, она всё-таки не смогла разобраться с куда более простой проблемой… А может и не могла?!.. Или даже не хотела?!..       В любом случае всё это он мог спросить у неё уже прямо сейчас: нужно было лишь постучать в дверь и спросить разрешения войти. Однако Гейзенберг медлил. Учитывая то, что с ним произошло до этого, ожидать его за порогом покоев могло что угодно. Было бы забавно, если бы он вошёл туда, а ему бы сказали, что это всего лишь розыгрыш, после которого его отпустят домой. А может и не отпустят… Без металла вокруг он был куда менее силён. А ведь при этом его называли самым опасным из лордов… Что ж, у страха глаза действительно велики. У него была армия, у него был металл. А кто он без всего этого? Парень в грязном костюме, с морем харизмы, но при этом чертовски неуравновешенным характером, наполненным презрением и ненавистью к окружающим? Жизнь действительно не будет давать ему поблажек с таким набором.       Инженер тяжело вздохнул и постучался в дверь. Звук от удара мигом разлетелся по всему коридору, эхом отдавшись где-то в его конце. Однако в комнате не послышалось ни единого звука в ответ. Может быть Карл просто ошибся комнатой? Но этого не могло быть. Место было именно такое, как и указывала Бэлла, да и местные орнаменты были куда более элегантные, чем на остальных дверях. Скорее всего Альсина просто не услышала его стука.       Мужчина тут же повторил своё действие, применив на этот раз к двери куда большую силу. Эффект был точно такой же и не принёс Гейзенбергу ожидаемого результата.       — Твою ж мать… Спит?.. — буркнул себе под нос Карл, уставившись на закрытую дверь.       — Не сплю, Гейзенберг…       Инженер резко вздрогнул, услышав знакомый голос. Обернувшись, он увидел стоявшую за собой Альсину. Вампирша снова была в белом старинном платье и огромной шляпе. Было трудно представить её в других одениях: иногда казалось, что у неё вообще нет другой одежды или же все портные просто отказывались сшить ей что-нибудь более качественное и хорошее. Дама уставилась на мужчинку сверху вниз, равнодушно сверля того взглядом, отчего Гейзенбергу даже стало слегка не по себе. Димитреску действительно была огромной: Карл на голов шесть, а может и целых семь был ниже гигантской суки.       Вполне себе можно было предположить, что Альсина просто удалилась на время из своих покоев чуть раньше. А может и просто не успела на встречу. Если уж она ежедневно задерживала собрания четырёх лордов, то было бы неудивительно, если бы кровососущая кобыла сумела опоздать на собственно назначенную встречу. Аристократы действительно странный народ…       — Тут постоим или там всё выясним? — пробурчал себе под нос инженер.       — Внутри! — кратко ответила Димитреску, приоткрывая дверь в свои покои. Как и думал Карл, женщине действительно пришлось согнуться, дабы пройти в собственную комнату. Замок действительно был непригоден для жилья настолько большой дамы. Как только Альсина оказалась внутри комнаты, мужчина тут же прошёл внутрь, прикрыв за собой дверцу.       Покои Димитреску были точно такими же, как и вход в них. Шкаф, туалетный столик, кровать, даже стены — всё тут было украшено золотом. На декор помещений аристократка явно не скупилась, видимо потратив на это большую часть своих денег. В отличие от большинства прочих помещений, тут имелось окно, с довольно красивым видом на деревню. До этого стеклянные поверхности он встречал лишь в библиотеке, где на потолке было панорамное окошко с видом на серое и мрачное небо. Кроме того, тут было куда более прохладно, чем в остальных помещениях. Отчасти Карлу даже стало слегка получше от этого, что позволило его мозгу активизироваться куда посильнее. Глаза почти моментально заметили на туалетном столике старинный телефон — железяка сразу же ощупалась магнитной аурой Гейзенберга.       Но главным украшением этого помещения была именно она. Альсина чудесно вписывалась в свои апартаменты, хотя скорее можно было сказать совершенно наоборот. Комната была просто создана для неё. Карл даже слегка удивился такой странной мысли, пролетевшей где-то в его голове, постаравшись тут же откинуть её. Дама присела на застеленную кровать, даже не смотря на своего похищенного гостя. Её взгляд, направленный куда-то в бок, был настолько холодным, что вполне себе можно было предположить, что прохлада в помещении была вызвана именно этим.       Несмотря на то, что именно Димитреску и позвала Карла прийти именно в это помещение, дама, со входа в комнату, не проронила ни слова. Всё это время она продолжала сидеть на кровати, постукивая пальцами по коленям, уставившись в сторону своего шкафа. Гейзенберг же вёл себя примерно также, с разницей лишь в том, что он стоял на своих двоих, при этом изредка поглядывая на нарушительницу своего покоя. Женщина даже не подавала виду насчёт того, что собирается начать хоть какую-то беседу. Самому мужчине, в принципе, тоже не особо хотелось начинать взаимодействовать с надменной стервой, однако эта встреча была запланирована не просто так. Несколько часов назад он рассортировал библиотеку, потом избавился от пыли в оперном зале, а затем и приготовил рыбу, несмотря на то, что не обладал кулинарными навыками. Всё это было сделано лишь для одной цели — выбраться из этого проклятого замка. Оставалось лишь последнее испытание, которое ему должна была сказать именно Альсина. Вместо этого же вампирша просто продолжала сидеть на одеяле, делая вид, словно в помещении она была совершенно одна.       — Может начнём? — предложил Карл, уставившись на молчаливую собеседницу.       — Начнём что? — недовольно переспросила Альсина.       — Ну что начнём. Мне твои дочурки передали, что я тебе насолил и ты решила заставить меня пройти через испытания. Три я уже сделал. Осталось четвёртое!       — И?..       — Что и?! Ты не хочешь рассказать мне, в чём оно заключается?       Димитреску вновь не ответила Карлу, в который раз отвернувшись. Такие действия аристократки не могли не удивить Гейзенберга. Мужчина привык, что вампирша всегда и при любых обстоятельствах напрямую говорит, что ему нужно сделать и в какие места пойти, причём очень часто самым грубым образом. А сейчас она просто отказывалась говорить с ним, несмотря на то, что сама позвала его сюда. Такая взрослая, а ведёт себя как маленькая девочка…       — Слушай! Я, может и натворил какой-то там херни, которая тебя обидела, но я то прошёл через все эти испытания! Давай последнее и мы закончим этот цирк! — проворчал Карл, отвернувшись от дамы и уставившись в окно. Деревня из окна покоев Димитреску казалась игрушечной. Словно кто-то собрал несколько маленьких домиков вместе, обустроив их на грязном покрывале. Людей почти не было видно: разве что отдельные фигурки быстро передвигались по старым улочкам, постоянно тревожно оглядываясь. У каждого из них была своя жизнь, свои переживания, свои проблемы… И все такие обыденные, низкие, простые… Каков человек, такие и проблемы.       Собеседница не проронила ни слова, так что Карл вновь повернулся к ней. Краем глаза он заприметил, что та быстро повернула свою голову в прошлое положение, отведя глаза от него.       — Ты решила оставить меня в этом замке навечно? — недовольно поинтересовался мужчина.       — Сдался ты мне… — обиженно буркнула в ответ Альсина. Гейзенберг оказался ещё более запутан. Если бы в её голосе была интонация презрения или ненависти, он бы даже не удивился. Но чтобы обида… Такое было впервые. Сегодня был действительно странный день.       — Тогда почему бы тебе меня не выпустить?       — Ещё нельзя. Осталось последнее испытание, и ты должен пройти через него!       — Может тогда скажешь мне, что это за задание? Я не умею читать мысли! — спросил Карл.       Димитреску тяжело вздохнула, обернувшись в сторону мужчины. На её лице не читалось злость или презрение, но от неё всё равно веяло настолько холодной аурой, что Гейзенберг слегка вздрогнул от её взгляда. Секунд десять дама собиралась с мыслями, после чего вновь вздохнула.       — Ты вроде умный парень, Гейзенберг… А такого очевидного не понимаешь…       — Да что очевидно то? Я ничего не вижу! — Карл потихоньку начал заводиться. Вся эта недосказанность и толкотня вокруг одного и того же серьёзно раздражала его. Если на встрече четырёх лордов он ещё мог потерпеть минут десять, и то из-за матери Миранды, то сейчас, когда тут был только он и дама, с которой он скорее всего взаимно друг друга ненавидят. Стоило ли сейчас сдерживаться? Возможно…       — Карл… Мы ругаемся с тобой довольно часто. Но сегодня был перебор! — продолжила Альсина.       — И ради этого ты меня поймала и заставила проходить эти испытания?       — Отчасти ради этого, но не совсем…       — Так для чего же?! — вновь повторил Гейзенберг, уставившись взглядом прямо в свою собеседницу, явно медлившую с ответом, либо просто не желавшей его рассказывать. А ей бы стоило сделать это как можно скорее, ведь Карл может начать раздражать её в ответ, не хуже её самой. А это он умел делать в абсолютном совершенстве.       — Альсина, я тебя сегодня обидел? Обидел! Я выполнил твои испытания, сделанные, чтобы меня проучить? Выполнил! Осталось последнее! Назови то, что мне нужно сделать и я уйду!       — Зря я надеялась на это… — прошептала Димитреску, встав с кровати. Бесшумно, что было не естественно для огромной аристократки, она прошла к двери, тут же открыв её и остановившись прямо перед ней.       — Что ты делаешь? — раздражённо буркнул Гейзенберг.       — Ты провалил задание, Гейзенберг. Ты можешь идти… — буркнула в ответ Альсина.       — То есть, как это провалил? Почему тогда идти? Обратно в библиотеку всё по новой?       — Нет. Можешь идти куда захочешь. Двери открыты. — повторила она.       Карл замолчал, удивлённо уставившись на вампиршу. После всего того, что он сделал, она просто берёт и отпускает его? При том, что он даже не прошёл через все испытания. Как никак, а это он провалил. Или же это какой-то хитрый способ провести инженера? Учитывая те странные события, что были до этого, такой вариант исключать было нельзя. Вот выйдет он сейчас обратно в коридор, а на него тут же нанесётся злобная Кассандра и искусает его до смерти. Или Даниэлла заговорит его до потери пульса. Тут точно был какой-то подвох…       — Ты шутишь, верно?       — Нет, не шучу! Можешь идти! — Альсина отвела взгляд от мужчины. Её поведение было чересчур нестандартным: аристократка за весь разговор даже ни разу не обозвала Карла, несмотря на то, что тот, видимо, серьёзно ей чем-то насолил. А вот чем… Он не помнил. Что вообще произошло тогда в подземной церкви? Причину ругани Гейзенберг прекрасно помнил, потому что она всегда начиналась с одного и того же: вечного размусоливания одних и тех же проблем, без единой попытки решить их. А вот что было потом… Они с Альсиной подрались. Сальваторе и Донна вновь зажались по своим углам, даже не пытаясь их остановить. И лишь страшная кукла с глупым именем Энджи пыталась оказаться в первых рядах, постоянно подливая масла в огонь своими выкриками. А потом темнота. И вот он уже находиться в замке Альсины, в окружении десятка книжных шкафов и болтуньи Даниэллы.       — Что уставился? Путь открыт! Тебя никто не держит! — более настойчиво повторила Димитреску, стараясь не глядеть на своего похищенного гостя.       — Ну раз так… — Гейзенберг стопроцентно был уверен в том, что где-то там его должен был ждать подвох. Альсина не вела себя агрессивно, при этом старалась не обращать свой взор на него. Дама что-то скрывала: это было очевидно. Но насколько это было плохо?!.. Оставалось проверить самому.       Карл сделал пару осторожных шагов к выходу из помещения. Убедившись, что ничего не изменилось, мужчина уже более спокойным шагом направился к двери. Пройдя мимо Димитреску, инженер напоследок вновь оглядел помещение. Украшенный шкаф, дорогой туалетный столик, старинный телефон… И хозяйка покоев… Словно огромная статуя с белоснежной кожей, она стояла прямо около двери, даже не повернувшись напоследок вышедшему гостю. Пыталась что-то скрыть или же просто была не в себе?..       — А в чём подвох?.. — вновь спросил Гейзенберг.       — Подвоха нет. Иди! — тихо ответила ему дама.       — Не-не! Всё не может быть так просто! — напрягся мужчина. — Тут определённо где-то есть подводные камни! Ты что-то скрываешь!       — Я… — Альсина запнулась, после чего наконец-то повернулась к Карлу лицом. — Столько времени, я мечтала об этом моменте… А сейчас… Сейчас я отпускаю тебя с миром, но, несмотря на всё то, что я тебе сделала, ты всё равно не уходишь… Просто уходи, Карл! Просто уходи…       Карл… Аристократка впервые за всё их общение назвала его по имени. Чаще всего его звали просто по фамилии, изредка прибегая к более изощрённым формам, часто переходившим в ругательные вариации. Но чтобы по имени… И даже без издёвки. Тактический ход, чтобы сбить инженера с толку? Или же это что-то совершенно другое?..       Гейзенбергу просто нечего было сказать в ответ. Такая странная многозначительная фраза Димитреску не могла не сбить с толку. Карл уже хотел было попытаться спросить её о чём она, как Альсина вновь отвернулась от него.       — Уходи пожалуйста… Просто уходи…       Было очевидно, что дама не была настроена на разговор и спорить с ней по этому поводу было бы бессмысленно. Мужчина молча кивнул вампирше, зная, что она всё равно это не увидит, после чего молча направился обратно к лестнице. Почти сразу позади послышался звук закрытия двери, сигнализирующий о том, что всё закончилось.       Испытания не были пройдены, однако инженер, к своему удивлению, был выпущен из замка. Пара часов, потраченных в пустую, вместо которых он мог бы вновь усесться за свою армию. Сейчас, когда он молча спускался по лестнице огромного замка, он должен был радоваться. Его треклятая экскурсия по кровавому дворцу, организованная местной владычицей, окончательно закончилась. Карл больше никогда сюда не вернётся, не видать местным острым шпилям шляпы Гейзенберга в этом доме. Пусть сами живут, сами убираются, сами готовят… Но почему же при этом ему было так не по себе?!..       Может это всё из-за чувства того, что где-то обязательно должен быть подвох. Вот-вот сейчас он услышит вдали злобное жужжание приближающегося роя и тут же его закусают? Вот-вот сейчас за ним окажется гигантская сука и проткнёт его своими руками-лезвиями? Нет, дело явно было не в этом. Альсина была в печали. С ней явно что-то было не так. Вечно недовольная и надменная аристократка вдруг стала такой… Сентиментальной?! Карл никогда не слышал из её уст подобных фраз. Умные мысли во время собеседований лордов? Да! Ругательства в свою сторону? Конечно! Подлизывание матери Миранде? Естественно! Но чтобы такое… Да и откуда он знает этакое слово — сентиментальный?!.. Замок явно плохо на него влиял.       Почему Димитреску не убила его, когда у неё была возможность? Почему она просто берёт и отпускает его на волю, предполагая, что он будет ей мстить? Почему она ни разу не обозвала его во время разговора? Такие странные перемены в аристократке не могли произойти просто так. Что же стало катализатором этих событий?! Корень зла явно лежал где-то там, на встрече лордов… Раз уж Альсина не соизволила сообщить ему о том, с чего всё началось, то надо было выудить информацию у других участников банкета…       И Гейзенберг знал с кого он всё это начнёт…

***

      Прогнившие доски, огромные наросты из странной слизи, повышенная влажность… Этот лорд явно жил не в самых лучших условиях.       Утренняя встреча лордов закончилась не самым лучшим образом для Гейзенберга. Почти что десяток часов его жизни ушёл на то, чтобы он смог выбраться из кровавого дворца, дабы вернуться на родимую фабрику. Но с окончанием его мучений пришли вопросы. А ответы на них могли быть только у них — остальных лордов. До Донны было идти куда ближе, однако, учитывая свои наблюдения, Карл предположил, что лишь от одного его вида на пороге её дома, Беневиенто упадёт в обморок вместе со всеми своими куклами. Оставался лишь Сальваторе, полусгнивший водяной, которого Гейзенберг терпеть не мог. Объяснения для этого были куда более натянутые, чем для презрения к Альсине, да и заключались они в основе своей из-за внешнего вида уродца. Да… Матушка природа, имя которой Миранда, знатно поиздевалась над этим мужчиной.       Карл почти моментально начал себя бранить за свой выбор. Как минимум, в доме Донны было бы куда более чище, чем тут. Создавалось такое ощущение, что тут не убирались со дня постройки этой плотины, ну или как минимум последнее десятилетие. Дом лорда полностью соответствовал своему владельцу — почти полностью прогнил и покрылся слизью. Было бы забавно, если бы эта жаба выбралась из одного такого пузыря. В таком случае Гейзенберг бы уж точно не смог бы сдержать свой хохот.       Но никто из пузырей не лез. Впрочем, вокруг не было ни единой души: даже вездесущие вороны не окружали это поганое место. Было очевидно, что птицы явно остерегаются этого протухшего места. Удивительно, что местная вода в водохранилище до сих пор не постигла участи дома Сальваторе, оставаясь чистой. В толще воды даже можно было разглядеть маленьких рыбок: скорее всего более крупных сородичей пожрал водяной.       Половицы скрипели под весом инженера, медленно спускавшимся всё ниже и ниже в обитель Моро. Карл никогда тут не был, да и как в случае с замком Димитреску, никогда не планировал тут побывать. Впрочем и сам хозяин резервуара не горел желанием увидеть подобного гостя. Сальваторе был лучшей мишенью для любителя поострить, постоянно становясь его объектом насмешек. Не было бы удивительно, если бы Моро ненавидел бы его. А смог бы он похитить его, точно также заставив выполнять его задания?.. Уж точно нет: мельница, располагавшаяся над его домом, как минимум на половину состояла из металла. Разбирать дом ради мести было бы совершенно бессмысленно.       В конце длиннющего коридора показался тусклый свет. Источником его явно была не какая-нибудь лампа: светодиодов в деревне не было даже у Карла, несмотря на то, что те вполне себе могли понадобиться мужчине. Это был телевизор… И телевизор явно работал.       Приближаясь всё ближе и ближе, Гейзенберг потихоньку начинал разбирать звуки. Тихое чавканье, чьи-то милые речи, связанные с признаниями в любви, фоновая прелестная музыка. Что он там, чёрт подери делает? Заинтересованный Карл ускорил шаги, полностью забив на то, что его могут обнаружить. Выглянул из-за стенки, мужчина оценил комнату лорда. Загаженная, неубранная, выглядевшая так, словно это было помещение внутри только что поднятого со дна затонувшего корабля. И посреди всего этого бардака, словно Нептун на троне, сидел водяной на табуретке, сжимая в своих лапах огромную миску с сыром, уставившись прямо в экран старенького телевизора. Железная коробка тихо тарахтела, показывая увлечённому лорду быстро сменяющиеся картинки старинного ситкома. Судя по всему, его основной направленностью были отношения полов…       Сегодня воистину был день удивлений. Сначала огромная куча подробностей из жизни Альсины, а теперь… Водяной-романтик?! Как минимум, было видно, что Сальваторе нравилась передача. А может конкретно персонажи. Карл тут же решил для себя, что он бы с удовольствием бы посмотрел подобный ситком с Моро в главной роли. Это была бы самая забавная комедия, которую бы он когда-либо видел. А если поместить на место главной героини Донну…       Гейзенберг еле сдержал громкий смешок, однако звук всё-таки вылетел из его рта. Сальваторе тут же обернулся в сторону мужчины, замерев от страха. Маленькие глазки водяного теперь были размером с целую тарелку, а то, что можно было бы назвать остатками волос, тут же поднялось дыбом. Атмосфера в комнате стала действительно напряжённой: нужно было что-то предпринять.       — Так, рыбка-романтик! Извиняй, что прервал твои сериалы. Я тут по делу… — почти сразу же сказал Карл, пытаясь выглядеть уверенно в себе. В некотором роде это было трудновато, неловкость ситуации, да и само резкое появление инженера выглядели уж как минимум странно.       — Ты… ты… — у ошарашенного Моро не получалось связать и два слова. Казалось, что тот сейчас буквально взорвётся со стыда. — Там… Кнопка была… Вызова…       — Ну уж прости! У тебя тут всё в слизи. Не увидел!       Мужчина удивлялся сам себе. Почему он до сих пор не высказал сотню различных унизительных шуток в адрес Сальваторе, оставалось для него загадкой. Хотя скорее всего всё было очевидно: он пришёл сюда не за этим…       — А… К-карл. А зачем… Зачем ты… С-сюда…       — А я сюда пришёл, мой дорогой друг, чтобы с тобой, моя хорошечная пиявочка, поговорить! — инженер быстро вошёл в комнату и, ухватив другой табурет, тут же плюхнулся на него. Полусгнившая мебель не выдержала веса Карла, тут же сломавшись под ним.       — Твою ж мать… — зашипел Гейзенберг.       — НЕ ГОВОРИ ПЛОХОЕ О МАТЕРИ МИРАНДЕ! — тут же испуганно воскликнул водяной, спрыгнув со стула. В пару мгновений в его руках уже находился портрет старой карги, больше напоминавший обыкновенную икону. Хотя было бы неудивительно, если бы Моро буквально молился на неё.       — Ах… Точно… Ты ж её буквально мамой считаешь… — проворчал Карл, вставая на пол.       — Она считает нас своими детьми! Значит она нам мама! — обиженно ответил Сальваторе, ещё крепче вжавшись в икону Чёрной богини. Спорить с ним на эту тему можно было бы бесконечно, поэтому Гейзенберг решил просто промолчать и перейти на другую тему для разговора.       — Так. Сальваторе… Можно тебя просто Саллом звать?       Водяной захлопал глазками от удивления. Немудрено, ведь Карл, почти при каждой встрече издевавшийся над ним, так резко подобрел к нему. Вот что делает с людьми желание узнать нужную информацию…       — Ну не молчи! Хотя, хрен с этим… Короче! У меня к тебе вопрос!       — К-какой?!..       — Вот сегодня у нас была очередная встреча лордов, ведь верно?       — В-верно… — напугано согласился Моро.       — Ну так вот. Мы там опять поругались с Альсиной…       — И разнесли половину церкви! — дополнил Сальваторе.       — Половину церкви?       — Именно! Сначала вы начали ругаться, как обычно… А потом… А потом…       — Ну что потом?..       — Ты такое наговорил Альсине… Ой мамочки… Слышала бы мамочка, она бы возмутилась бы ещё сильнее…       — Ну ты не вспоминай её слишком часто! Что наговорил то? — заинтересованно продолжил мужчина.       — Ты Альсину такими словами обозвал… Я, честное слово, большинство из них даже не слышал!       — Так как обозвал то? — терпение инженера потихонечку подходило к концу. Ещё немного и он вновь перейдёт на обычный способ разговора с водяным, тобиш крик.       — Страшной огроменной уродиной! И ещё сказал, что она кровососущая кобыла, что на неё уходит питания больше, чем на всю деревню…       — Ну это я постоянно ей говорю! — равнодушно пробурчал мужчина.       — Я… я не договорил… Ещё ты ей сказал, что она настолько надменная сволочь, что даже последний урод и бедняк не ляжет с ней в кровать, так как ему такая сука нахер не сдалась!       — Ооо… Это уже что-то новенькое… — задумчиво пробормотал Карл. — Там ещё что-то было?!..       — Там была ещё какая-то шутка про дочерей… Типо эти девочки замена сбежавшему от неё мужу… Откуда ты знаешь, что у неё был муж? — тут же поинтересовался Сальваторе.       — Я не знаю, есть ли у неё муж или нет. Учитывая, в каком матриархате она там живёт со своими дочерьми, не удивлюсь, что она своего мужа буквально съела.       — Ох… ужас… Это ужасно… — воскликнул Моро. — Но… Эти фразы… Кажется, они её очень сильно задели… Я никогда не видел, чтобы она… плакала!       — Так… плакала? — недоумённо переспросил Гейзенберг, недоумённо уставившись на водяного.       — Ну… перед этим вы подрались и она… Она ударила тебя по голове, после чего ты отключился. А потом она заплакала… Мне и Донне стало страшно и мы… Мы решили, что всё надо будет завершить… А тебя… А про тебя она сказала, что позаботится о тебе…       — Ага… позаботится… — уж что было действительно забавно слышать, так это фразу про заботу. Заботился в замке лишь он сам, перебирая сотни книг, убирая огромное количество паутины и готовя рыбу с зеленью. Причём даже не по своей воле. А ведь остальные лорды просто взяли и поверили ей. Просто поверили, что она позаботится о человеке, которого она ненавидит… Или же она их настолько сильно запугала?! Эти двое явно были из разряда трусов…       — Это хорошо… Х-хорошо, что тебе стало лучше… — пробормотал себе под нос Моро.       — Ага. Спасибо за заботу… — пробурчал в ответ Гейзенберг. На этом моменте он уже получил всю интересующую его информацию, так что оставаться тут ему уже больше не хотелось. Как никак, а инженер оставался самим собой, да и общество склизкого лорда было довольно относительным. А если сделать тут ремонт, то страшный зверь превратится в прекрасного принца?!..       В любом случае, время было уже довольно позднее. Стоило как можно скорее вернуться домой. Зимние ночи в деревне были особенно тёмные, так что ему бы скорее всего пришлось бы идти без фонарика, возможно даже наугад. Закончить день, свалившись в реку, не было никакого желания, тем более после всех прошедших для него испытаний, из которых он вышел победителем… Почти из всех.       Гейзенберг повернулся спиной к Сальваторе, тут же зашагав к выходу.       — Ну, не скучай чувырла! Сломается это ведро болтов, заходи. Может починю… — крикнул он ему напоследок, даже не оборачиваясь.       — С-спасибо… Я…. Я учту… — раздалось в ответ.       Зачем он сделал это предложение Сальваторе. Копаться в старом телевизоре ему явно не хотелось, а металлическая коробка явно уже скоро собиралась сходить в ремонт. Да… Замок действительно странно на него повлиял.