Прогулка, чтобы забыть

      Ремус сидел в гостиной, внимательно вчитываясь в слова на странице своей книги. В дверь постучали, и он положил книгу на приставной столик. Он поднялся на ноги и открыл входную дверь.       Он улыбнулся, увидев Гермиону, стоящую с другой стороны.       — Гермиона! Какой приятный сюрприз.       Гермиона прикусила губу, улыбаясь.       — Привет, Ремус. Боюсь сказать, это не светский разговор.       Ремус нахмурился и отошёл в сторону, приглашая её войти внутрь. Он провёл её на кухню и быстро налил каждому по чашке чая. Затем он сел напротив неё и наблюдал за ней, пока она помешивала чай.       — Что происходит? — спросил он.       — Я срубила дерево.       Ремус удивлённо моргнул и подавил ухмылку.       — Что?       Гермиона застонала.       — Я срубила дерево.       — Как?       — Я была очень зла, я почти не видела Джейкоба в последнее время, и я не знаю. Моя магия просто вырвалась и прорезала это дерево, — объяснила Гермиона.       Ремус сел обратно на свой стул и серьёзно кивнул.       — Понятно       — Я не знаю, что делать, — Гермиона сделала большой глоток чая.       — Со мной произошло то же самое.       Гермиона поставила чашку обратно на стол и с любопытством посмотрела на него.       — Так. Что случилось?       — Это было после смерти Доры…       Ремус стоял у двери в детскую на Гримаулд Плейс. Он жил там с несколькими другими членами Ордена, включая Гермиону, которые переживали потерю, были бездомными или сиротами.       Он уставился на крошечного младенца, лежащего в своей кроватке. Прошел месяц после последней битвы, и с того дня он отказался заниматься магией.       Тедди слегка зевнул, и его крошечная рука взмахнула вокруг. Ремус не мог смотреть на него, особенно когда его волосы изменили цвет.       Если это вообще было возможно, то крошечный ребёнок был слишком похож на Тонкс. Ремус повернулся и пошёл прочь, как раз когда Тедди начал плакать. Он вздрогнул при звуке плача сына и немного ускорился.       — Ремус? Куда ты идёшь? — Кингсли позвал оборотня.       — Я должен выбраться отсюда, — ответил Ремус.       — Но Тедди…       — За ним может присмотреть кто-нибудь другой, — Ремус сплюнул, выскользнув из парадной двери на улицы Лондона.       Он блуждал довольно долго, потерявшись в отчаянных мыслях и подавленных чувствах. Он просто позволил своим ногам вести его.       Наконец он пришёл в небольшой парк и с удивлением понял, что узнал его. Они с Тонкс часто ходили туда, когда им нужно было отдохнуть от Ордена. Именно там он узнал её и влюбился в неё.       Это было их место.       Ремус издал полный боли крик и упал на колени.       — Почему ты должна была уйти? Я не могу сделать это без тебя! — крикнул он небесам. — Почему?!       Из самого его существа исходил яркий свет, который стремительно рассекал цепи, крепившие качели к раме.       Он сел на пятки, потрясённый, и посмотрел на свои руки. Он сделал это. Но почему?       — Ты слишком долго держал свою магию взаперти.       Ремус повернулся и увидел Кингсли, сидящего на скамейке позади него.       — Как давно ты там?       — Достаточно долго, — ответил Кингсли.       — Что ты имел в виду? О моей магии, — спросил Ремус.       — Наши магические ядра настолько велики, поэтому мы должны практиковать магию так часто. Если этого не делать, магия может проявиться, как это происходит с маленькими детьми. Вы не можете подавлять её так долго, — объяснил Кингсли.       — Если это так, то почему мне удалось так долго подавлять свою магию? Тебе удалось подавить свою только на месяц? — спросила Гермиона.       — Я думаю, это потому, что ты такая сильная. Я провёл исследование после того, как моя магия проявила себя, и там был отрывок о том, что сила и терпение ведьмы или волшебника соотносится с количеством времени, которое они способны подавить её, — объяснил Ремус. — А ты одна из самых терпеливых людей, которых я знаю.       Гермиона смущённо пригнула голову.       — Что сказал Кингсли о том, чтобы убедиться, что это останется подавленным?       — Ты не сможешь.       Глаза Гермионы расширились.       — Правда?       Ремус кивнул.       — Ты должна начать использовать её снова. Я бы посоветовал рассказать Джейкобу сейчас, поскольку он становится частью твоей жизни.       Гермиона покачала головой.       — Пока нет. Слишком много всего происходит. Как только всё с Беллой утихнет, я скажу ему.       Ремус кивнул.       — Хорошо. Я бы рекомендовал начать с основных чар, чтобы разогреться. Думай об этом так, как будто ты снова начинаешь ходить.       Гермиона вздохнула. Ей очень не хотелось снова начинать использовать магию. Но она знала, что это важно. Она просто надеялась, что это не отнимет у неё больше ничего.       — Думаю, они тебе ещё пригодятся, — сказал Ремус.       Он подошёл к сейфу и снова открыл его. Он достал два предмета и вернулся к Гермионе. Он протянул ей первый предмет, и она слабо улыбнулась.       Она вздохнула, почувствовав, как её палочка завибрировала в ответ на её магию. Она не прикасалась к ней с тех пор, как помогла Белле, и было удивительно, как сильно она скучала по ощущению прохладного дерева на кончиках пальцев.       — Вот, — протянул второй предмет.       Рука Гермионы, державшая палочку, немного опустилась, и она уставилась на сумку, которую Ремус протянул ей.       Сумка из бисера. Её сумка из бисера.       Эта сумка помогла Гарри, Рону и ей пережить трудные времена. Когда они были в бегах, ей удалось положить в эту сумку много еды, разумеется, с наложенными на неё стазисными чарами.       Внутри неё было много-много книг по заклинаниям и зельям, включая некоторые ингредиенты. Какая-то часть её души, та самая, которая с нетерпением ждала поездки в Хогвартс, была рада снова начать колдовать.       Она потянулась в сумку и достала одну книгу. Она открыла обложку и сделала паузу.       На внутренней стороне обложки была записка от Гарри.       Дорогая Гермиона,       Если у меня не получится в этой войне, я просто хочу, чтобы ты помнила, что никогда не стоит отказываться от магии. Магия свела нас вместе — тебя, меня и Рона — и подарила мне лучшие годы моей жизни. Я считаю, что эти моменты значительно перевешивают плохие, и призываю тебя помнить о них. Если ты когда-нибудь обнаружишь, что тебе трудно найти счастье, просто прочитайте это и вспомните, какую радость может принести магия.       Если ты больше никогда не будешь заниматься магией, это будет позор. Ты самая умная и талантливая ведьма, которую я знаю, и никогда не забывай об этом.       Люблю тебя всегда, моя сестра.       Гарри       Гермиона провела пальцами по надписи и усмехнулась. Это было именно то, что ей нужно было услышать, или прочитать, в зависимости от обстоятельств.       — Он прав, — прошептала она.       — Кто прав? — спросил Ремус.       — Гарри. Он написал мне записку в этой книге о том, как важно помнить о радости волшебства, — ответила Гермиона.       — Он всегда был таким мудрым мальчиком, — Ремус улыбнулся.       — Да, — пробормотала Гермиона, снова прослеживая слова. — Он был.