Ведьма, Волк и Смертный

      Джейкоб вёл Гермиону по краю моря. Он помнил, как водил сюда Беллу, когда они впервые встретились, но это было в его прошлом. Гермиона была его будущим, но она об этом ещё не знала.       — Итак, — сказала Гермиона, прикусив губу.       — Итак, — повторил Джейкоб.       Они смеялись, когда начали прогуливаться по берегу моря, наблюдая, как волны омывают песок.       — Как насчёт того, чтобы сыграть в двадцать вопросов? — предложил Джейкоб.       Гермиона слышала об этой игре, но никогда раньше в неё не играла. Гарри и Рон просто знали её любимые вещи, а она знала их. Это было свидетельством того, насколько они были близки.       — Хорошо. Ты первый, — Гермиона улыбнулась.       — Любимая группа? — спросил Джейкоб.       — Певица считается? Мне больше нравится Кэти Перри. А тебе?       — «Никельбек».       Гермиона бросила на него удивлённый взгляд.       — Я не принимала тебя за любителя «Никельбек».       Джейкоб пожал плечами.       — Ты должна любить его.       Гермиона засмеялась.       — Хорошо, дальше. Любимый цвет?       Джейкоб наморщил лоб.       — Я думаю, синий. В хороший день я думаю о море.       — Очень успокаивающий цвет, — согласилась Гермиона.       — А у тебя? — Джейкоб посмотрел на неё.       — У меня их три. Красный, золотой и фиолетовый, — призналась Гермиона.       Джейкоб кивнул.       — Хороший ответ. Хм. Любимое животное?       Гермиона пожевала губу в раздумье.       — Ну, мне должно быть нравятся львы, потому что они были чем-то вроде талисмана моего класса, но я должна признать, что мне нравятся волки.       Внутри Джейкоб ликовал. Это означало, что она, возможно, примет его, когда он расскажет ей о своих способностях к изменению формы.       — Мне тоже нравятся волки. Но львы на втором месте, — ответил Джейкоб, когда она его спросила.       — Тогда мы отлично поладим, — Гермиона улыбнулась.       — Думаю, так и будет, — усмехнулся Джейкоб.       — Итак, любимая страна? — добавила Гермиона.       — Хм, однажды я ездил в Австралию. Думаю, это отличный претендент, — ответил Джейкоб, вспомнив отпуск, который у них был за год до смерти матери.       Это было одно из единственных воспоминаний, связанных с его матерью. Она умерла, когда ему было шесть лет, поэтому у него их было не так много.       — Австралия хороша, — согласилась Гермиона. Это не была её любимая страна, так как с ней связано слишком много негативных воспоминаний. — Но я люблю Грецию. Архитектура потрясающая.       — Любимое воспоминание? — неожиданно спросил Джейкоб.       Глаза Гермионы стали отрешёнными.       За годы обучения в Хогвартсе у неё было много хороших воспоминаний. Например, Йольский бал. В тот вечер она чувствовала себя по-настоящему красивой, а Виктор был так добр к ней. Он несколько раз похвалил её в тот вечер, и она чувствовала себя самой счастливой девушкой в мире, даже если не понимала, почему он выбрал именно её.       Несколько лет спустя Гарри сказал, что Виктор видел то, чего не видели они. Он видел красоту, в которую она расцветёт, когда пройдут неловкие подростковые годы. У неё также было много хороших воспоминаний о гораздо более простых временах, таких как лето в Бэрроу. Она просто лежала на солнце и разговаривала с Джинни о книгах, мальчиках и красоте, пока мальчики играли в квиддич или купались в озере у подножия холма.       Но больше всего ей запомнилось одно воспоминание, которое имело гораздо более мрачный подтекст. Воспоминание, связанное с войной.       — Мы с друзьями переживали трудное время, очень трудное. Этот… убийца нацелился на моего лучшего друга, и мы старались держаться в тени, чтобы нас не нашли. Мы были в походе в лесу, и всё, что у нас было для развлечения и новостей о реальном мире, — это крошечное радио. Заиграла песня, и один из моих друзей, Гарри, заставил меня танцевать с ним. Мы кружились, и у нас закружилась голова. Я помню, как упала с ним на пол и каталась по нему, смеясь, а другой мой друг и парень в то время, Рон, смотрел на это. Он думал, что мы спятили, но присоединился к нам на полу, и мы несколько часов просто любовались звёздами. Это было так спокойно, — Гермиона говорила таким тихим голосом, почти шёпотом, и на её губах играла меланхоличная, тоскливая улыбка.       Джейкоб посмотрел на неё. В Гермионе было гораздо больше, чем он или кто-либо другой знал. Очевидно, она многое пережила, и это проявлялось, когда она думала, что никто не смотрит. Её глаза стекленели и блестели от непролитых слёз.       — Так какое твоё любимое воспоминание? — спросила Гермиона, внезапно выведя Джейкоба из задумчивости.       — Это ничто по сравнению с твоим, — Джейкоб потёр затылок.       — Оно что-то значит для тебя, так что оно особенное, независимо от этого, — ответила Гермиона.       Джейкоб улыбнулся.       — Ну, это было до того, как мои сёстры поступили в колледж. У нас был такой порядок мытья посуды. Рейчел мыла, я сушил, а Ребекка убирала. Там было много грязи, и Рейчел случайно задела меня ею, так что я набрал немного и бросил в неё в отместку. Дальше всё пошло своим чередом, и мы все трое устроили водяную битву. Папа вернулся и нашёл нас вымокшими.       Гермиона хихикнула.       — Звучит мило.       Джейкоб глупо ухмыльнулся.       — Так и было. Ты не возражаешь, если я спрошу ещё раз?       Гермиона кивнула.       — Я не могу придумать ничего другого.       — Что случилось между тобой и волком? Ты назвала имя, прежде чем потеряла сознание. Фенрир? — Джейкоб невинно посмотрел на неё.       Одного этого имени было достаточно, чтобы по её телу пробежала дрожь, и Гермиона повернулась, чтобы посмотреть на море.       — Гермиона? — тихо позвал Джейкоб.       Гермиона чувствовала, как ускользает от реальности. Море превратилось в реку, которая текла через тёмный лес. Запретный лес. Теплая рука на её собственной руке вернула её назад. Она повернулась и увидела Джейкоба, который смотрел на неё с беспокойством. Он никогда не узнает, что он только что сделал для неё. Он сделал то, что никому ещё не удавалось сделать. Вернул её с грани приступа.       Она прочистила горло.       — Извини. Мои мысли были где-то в другом месте. — «В буквальном смысле», — мысленно добавила она.       — Волк? Фенрир был домашним волком убийцы. Он был кровожадным существом, которое получало огромное удовольствие, нападая на своих жертв, — начала Гермиона.       В её сознании промелькнул ужасающий образ Фенрира Грейбека в человеческой форме с размазанной кровью вокруг рта. Он зарычал и превратился в оборотня, которым и был. Его когти были измазаны кровью, а глаза сохранили тот же кровожадный взгляд, что и в человеческом обличье.       — Убийца, Риддл, посылал его нападать на тех, кого он хотел убить. Брат Рона, Билл, однажды попал под удар. Он выжил, но у него остались следы когтей прямо на лице. Ему повезло; его жена всё ещё любила его, несмотря на шрамы. Другим жертвам Фенрира, если они выживали, не так везло. Люди думали, что, возможно, часть волка перешла к таким, как Билл, — Гермиона сделала паузу. — Фенрир особенно ненавидел меня. Мне удалось ранить его, когда он напал на меня, и он носил эту обиду до самой смерти. Просто увидев этого волка, после всего, что произошло в тот день, он просто вернулся, — Гермиона закончила с огромным вздохом.       Джейкоб взял Гермиону за руки. Она даже не заметила, что они остановились, и её руки дрожали.       — Даже если бы он был жив, я обещаю тебе, что он никогда не причинил бы тебе вреда. Пока я рядом. Ничто не причинит тебе вреда, если я могу помочь, — прошептал Джейкоб.       Напряжённость в его голосе всколыхнула что-то в душе Гермионы, и она искренне поверила ему. Она слабо улыбнулась ему.       — Спасибо. Теперь моя очередь, — сказала она.       Джейкоб нахмурился. Её очередь на что?       — Что случилось с волком? Почему он не напал на меня?       Осознание пришло Джейкобу в голову. Игра.       — Я спугнул его.       — Как? — спросила Гермиона с любопытством.       — Я бросал камни и шумел. Диким животным это не нравится, и они быстро уходят, — Джейкоб солгал.       — Верно, — ответила Гермиона, потерявшись в глазах Джейкоба.       Несколько мгновений они стояли неподвижно, просто глядя друг на друга.       — Пошли со мной на свидание! — неожиданно промолвил Джейкоб.       — Что? — Гермиона нахмурилась.       — Я… я имел в виду на свидание. Ты бы хотел пойти со мной на свидание? Только на одно. — Джейкоб заикался.       Гермиона застенчиво улыбнулась.       — Мне бы этого хотелось.       Облегчение охватило Джейкоба, и он усмехнулся.       — Отлично. Я заеду за тобой завтра в семь. У меня будет мотоцикл, так что будь начеку.       Гермиона почувствовала, как по ней пробежала волна возбуждения.       — Идеально.       Настроение после этого стало достаточно лёгким, и, когда они вернулись в дом Сэма и Эмили, игра возобновилась. К тому времени, как они пришли, Гермиона знала дату рождения Джейкоба, его любимый вид спорта, наименее любимую еду, любимую еду и его идеальную работу, и он тоже знал о ней почти всё. Только ей пришлось изменить пару ответов по магическим причинам. Она не думала, что тот факт, что она хочет быть мастером зелий, будет воспринят слишком хорошо, поэтому она сказала, что хочет быть химиком.       Эмили предложила подвезти её до дома, и Джейкоб смотрел вслед удаляющейся машине, пока она не превратилась в далекую точку, а затем отвернулся.       Он направился к своему дому с новой решимостью. Он собирался рассказать Билли о своей паре.       Билли сидел за игрой с одним из старейшин стаи, когда вошёл Джейкоб. Он даже не взглянул на сына.       — Папа, я должен тебе кое-что сказать, — начал Джейкоб.       Внимание Билли сразу переключилось на сына.       — Что такое? В стае какие-то проблемы?       — Не совсем, — ответил Джейкоб, пытаясь придумать, как это сформулировать.       — В чём же дело? — Билли посмотрел на него обеспокоенным взглядом.       — Я запечатлён.