Ведьма, Волк и Смертный

      Гермиона закончила свою смену. В тот день магазин закрылся рано, и Гермиона решила сделать небольшой лёгкий шоппинг, прежде чем отправиться домой. Она заметила, что Тедди почти перерос некоторые из своих вещей, и надеялась найти что-нибудь для него.       В витрине магазина одежды ей бросился в глаза симпатичный полукомбинезон, и она остановилась. Она почти видела Тедди в этом наряде и знала, что должна купить его для него. Она поспешила в магазин и купила его.       Она выходила из магазина, любуясь декорациями, когда раздался оглушительный взрыв.       Белла стонала, пока Элис таскала её из магазина в магазин.       — Элис, я думала, у тебя есть всё! — хныкала она.       — Не всё, Белла, — Элис звонко рассмеялась.       Они как раз поравнялись с очередным магазином тканей, когда Элис заметила что-то на другой стороне дороги.       — Эдвард, — зашипела она. — Это Гермиона.       Эдвард посмотрел туда, куда указывала Элис, и его глаза сузились.       — Я вижу её.       Мимо них проехала старая машина, дребезжа и поскрипывая. Она явно была на излёте. Внезапно старая машина заглохла.       Большинство людей вскочили и посмотрели на машину, а пожилая женщина за рулём, казалось, не замечала, что только что сделала её машина.       Однако один человек отреагировал совершенно иначе.       С другой стороны улицы Элис, Эдвард и Джаспер могли слышать стук, стук, стук ускоренного сердцебиения.       — Кто-то напуган, — прошептал Джаспер.       — Но где же они? — ответила Элис, сканируя глазами улицы.       — Кажется, я нашёл их, — пробормотал Эдвард.       Белла нахмурилась.       — Что происходит?       — Кто-то в округе плохо отреагировал на ответный огонь, — Эдвард объяснил.       — Кто? Где они? — Белла повернула шею, пытаясь разглядеть окружающих.       — Там, возле детского магазина, — ответил Джаспер.       — Это Гермиона! — задыхалась Белла.       Дорога и магазины таяли на глазах Гермионы, их сменили тёмные, внушительные деревья и усыпанный листьями пол.       Её грудь вздымалась, а сердце гулко стучало, когда деревья, казалось, протягивали руки, чтобы схватить её. Её рабочая одежда превратилась в рубашку с обтрёпанным подолом, куртку с прорехой на плече и испачканные травой джинсы. Грязь и кровь прилипли к ним так плотно, как только могли, отказываясь отделять ржавый, грязный запах от ткани.       Матовые волосы свисали ей на лицо, а глаза горели от усталости. Она схватила свою сумку с бисером — в действительности это были пакеты с покупками — и порылась в ней.       — Где он? Где он? — шептала она, её голос был неистовым и граничил с безумием.       Вампиры и Белла наблюдали, как молодая женщина подошла к Гермионе, не замечая отстранённого взгляда в её глазах.       — Ты в порядке? — спросила женщина.       — Беллатриса, — прошептала Гермиона, отступая назад.       Внезапно словно прорвало плотину, и на Эдварда обрушились жестокие образы. Связанные с ними эмоции были настолько сильны, что он упал на одно колено, схватившись за голову.       — Эдвард! — Белла плакала, стоя на коленях рядом с ним.       Она никогда не видела его таким, и это пугало её. Если бы он не был сильным, что бы она делала?       В голове Эдварда пронеслись образы. Женщина, прикованная к стене, закричала, когда кнут коснулся её сырой и уже окровавленной спины. Эдвард дёрнулся, когда женщина в воспоминании почувствовала, как кнут коснулся её кости.       Он едва успел собраться с мыслями, как перед ним промелькнуло следующее воспоминание. Женщина, та же самая женщина, менее пострадавшая, чем в предыдущем воспоминании, лежала на полированном мраморном полу в элегантном коридоре. Это был бы впечатляющий зал, если бы не тот факт, что высокие арочные окна были закрыты плотными черными шторами, а в атмосфере витал дух смерти, боли и страдания.       — Скажи мне то, что я хочу знать, — высокая женщина с тёмными, непокорными вьющимися волосами и чёрными кольцами, подчеркивающими её обсидиановые глаза, возвышалась над ней.       Женщина выплюнула немного крови и окинула мучителя вызывающим взглядом.       — Я никогда не предам Гарри.       — Да будет так, — мучитель усмехнулся.       Ослепительная боль пронзила тело женщины. Казалось, что каждая кость в её теле разлетелась вдребезги, посылая боль в её и без того растянутую лодыжку, а затем осколки пытались пробить себе путь из её тела.       Эдвард осознал, что подражает крику женщины из воспоминаний, только с такой частотой, которую могли слышать только вампиры. За те несколько секунд, что он был ясен, он увидел Элис, зарывающуюся лицом в шею Джаспера, и обеспокоенное лицо Беллы.       Она была последним, что исчезло, когда следующее воспоминание завладело его мозгом. Оно было кратким и болезненным, как огненный шар, вырвавшийся из шпиля старого замка. Женщина лежала на траве под шпилем и в ужасе и печали смотрела на разрушения, возвышавшиеся перед ней.       Между этим воспоминанием и следующим не было времени. Женщина стояла на краю тёмной поляны. Она подбежала к двум неподвижным фигурам, лежащим в траве. Один из них был рыжеволосый молодой человек, его голубые глаза безучастно смотрели в ночное небо. На его красивом лице всё ещё было написано выражение шока.       Женщина застонала и закрыла ему глаза дрожащими руками. Затем она повернулась к следующей фигуре, лежащей рядом с первой. Это был молодой человек с вороновыми волосами и шрамом на лбу. Его чёрные очки были косо надеты на лицо, а на синеватых губах сияла безмятежная улыбка.       Женщина закрыла глаза и схватилась за рубашки двух мужчин, когда горе охватило её истощённую и уставшую фигуру.       Эдвард попятился, когда воспоминания закончились, и в его голове раздался знакомый статический звук. Он поднял голову и уставился на женщину из воспоминаний.       Гермиона Грейнджер.       Трое мужчин, одетых в костюмы охраны торгового центра, бросились к Гермионе и проводили её в торговый центр.       — Куда они её отводят? — прохрипел Эдвард, его голос ещё не восстановился после почти беззвучного крика.       — Комната в торговом центре. Один из мужчин позвонил в скорую помощь, и они уже едут, — Джаспер ответил.       — О, Эдвард! Я так волновалась, — Белла задыхалась, бросаясь к своему жениху.       Эдвард оцепенело обхватил её руками и утешительно улыбнулся измученной Элис.       Даже когда он это делал, его разум с недоумением перебирал воспоминания.       Кем на самом деле была Гермиона Грейнджер?       Гермиона ругалась на трёх Пожирателей, сопровождавших её в Малфой-мэнор, нынешнюю штаб-квартиру Волдеморта. Они никогда ничего от неё не добьются, пока она жива. Она откусит себе язык, чем предаст Гарри.       Она вздрогнула, когда огромные белые двери Малфой-мэнора раздвинулись, несомненно, с помощью магии домовых эльфов. До неё доходили слухи о Малфой-мэноре, ужасные истории, передаваемые через немногих выживших, которым удалось избежать его ужасов.       Она знала, что ждет её в этих четырех стенах, и, поскольку Беллатрикс наблюдала за её допросом, она могла ожидать самой невообразимой боли.       — Ты ничего от меня не добьёшься! — крикнула Гермиона.       — Молчи, грязнокровка, — один из Пожирателей сплюнул.       — Я скорее умру, чем подчинюсь тебе, — прорычала Гермиона.       Один из Пожирателей ударил её сзади, и она почувствовала, как рассекла губу. Свежая кровь наполнила её рот, ржавый привкус омыл её вкусовые рецепторы.       Беллатрикс, которая отправилась сообщить своему хозяину об их новой добыче, стояла на мраморной лестнице, её рука с палочкой подрагивала в предвкушении.       — Добро пожаловать в Малфой-Мэнор.       Голос Беллатрисы был мягким, насмешка над успокаивающим тоном, который обещал целую жизнь боли и страданий от её руки.       Гермиона подняла подбородок в гордом жесте, который вызвал мрачную ухмылку на лице Беллатрисы.       — Посадите её в камеру, — мурлыкнула она.       Гермиона боролась, пока её тащили из вестибюля в глубины Малфой-мэнора. Она пыталась следить за поворотами пути к камерам, но её лишенный сна разум не мог достаточно сосредоточиться. Её грубо бросили в камеру в дальнем конце блока. Четыре кирпичные стены, из которых состояло помещение, были достаточно длинными, чтобы вдоль них поместилась половина кровати. В камере было тесно, на холодном кирпичном полу лежал скудный слой сена.       Гермиона не могла не поблагодарить Бога и всех богов за то, что у неё нет клаустрофобии, иначе это был бы её худший кошмар, не то чтобы он уже не был таковым.       Один из Пожирателей хищно улыбнулся.       — До встречи, грязнокровка.       Охранники ввели Гермиону в комнату для задержанных, в которой был стол, стул и маленькое окошко в двери в комнату.       Один из мужчин нахмурился, наблюдая, как Гермиона отошла в угол и свернулась калачиком, обхватив ноги руками.       Она несла всякую чушь с тех пор, как её задержали на улице. Он не мог не надеяться, ради её блага, что скорая помощь приедет быстро и успокоит её, пока она не причинила себе вреда.       Бедная девочка. Что с ней случилось, что она так обезумела?