Ищи меня среди звёзд

➳ ➳ ➳

      После недавней битвы песни и пляски в королевстве стихли, ведь эльфы всё ещё чтили память о погибших родных. Эариэль в который раз уже пыталась покинуть Лихолесье, но вновь и вновь обстоятельства вынуждали её вернуться и она снова здесь. Тусклые окна и листья деревьев, что росли под ними, уже не радовали глаз, а доспехи, на которых ещё остались невымытые капли крови, напоминали о произошедших ужасных событиях. Аранель вновь и вновь винила себя в смертях своего народа. Ведь если бы она не ослушалась Сарумана, он бы не послал войско на её дом. Хоть и в глубине души знала, что он бы послал. Он бы все равно попытался стереть с лица земли Лихолесье и глазом не моргнув. А тут просто появилась причина. У него всегда есть запасной план и наверняка он уже сидит и задумывает что-то новое, чтобы его замысел свершился.       С недавних пор Эариэль стало казаться, что в ней что-то изменилось. Когда ей сказали, что Айглоса ранили, что-то больно защемило в сердце. Эльфийка помогала промывать ему раны, пела останавливающую кровь песнь и рассказала о том, что случилось с ней после похищения. Ей хотелось быть рядом с ним, слушать его голос и говорить обо всём. Она так сильно привязалась к нему, что уже сложно сказать, это был просто страх за друга, или что-то большее. Ей казалось, что в его глазах она видела россыпь звёзд и сияние луны, хотя раньше этого не замечала. И сейчас, сидя возле края кровати и обняв свои коленки так, чтоб успокоить саму себя, она смотрела за окно, куда-то вдаль, будто и вовсе в никуда, но из гнетущих и тревожных мыслей её вырвал непрерывный стук в дубовую дверь. В покои вошла миниатюрная девушка в скромном одеянии и глазами цвета яркого янтаря. Придворная эльфийка оповестила аранель о том, что её ожидают в главном дворе отец, брат и старший страж. — Как он? Ему лучше? — взволновано спросила Эариэль, эльфийка знала, о ком переживает королевская дочь. — С ним все в порядке, рвался отправится с вами, поэтому более его держать мы не смогли. Король сказал, что он справится. Айглос очень сильный духом эльф, как и вы. Чувство облегчения коснулось девушки, раз он решил отправиться с ней, значит всё обошлось. Поправив свой дорожный костюм, она вновь попрощалась со своими покоями и ступила за их пределы, в этот раз надолго. Это было ранее утро, птицы едва пели свою песнь, оправляясь после пожара. Лёгкий ветерок колыхал волосы и лиственные деревья, создавая завораживающий шум. На улице эльфы уже сновали туда-сюда, выполняя приказы короля, что всё ещё находился не в духе, но тем не менее, это не помешало ему прийти и проститься с дочерью, которую он так не хотел вновь отпускать. Завидев знакомые три мужские фигуры, что излучали силу и могущество, миниатюрная, по сравнению с ними, девушка подошла ближе, улыбнувшись самими глазами. Они все прекрасно знали, чем это все может закончиться. Но также уверенно шли до конца, поклявшись защищать её во что бы то ни стало. Айглос стоял нерушимо, сжимая в руке ножны меча. По незнанию, можно было бы и не понять, что он перенес ранение, так уж он мужественно держался. Его плечо было перевязано, но под камзолом это было незаметно. Взглянув в бездонные глаза девушки, без которых он не представлял уже и своей жизни, темноволосый эльф в который раз убедился, что как бы ни было ему тяжело, он был готов защищать Эариэль даже ценой собственной жизни. Леголас уже накинул за спину лук, показывая всю свою готовность к путешествию. Трандуил стоял несокрушимо, но вдруг пошатнулся, когда подошла аранель. — И вновь ты уходишь, покидая стены замка. Лихолесье будет совсем другим без тебя. — тяжело вздохнув произнес король. — Свою судьбу творим мы сами, отец. Звёзды благоволят нам. — сказала девушка так, будто стараясь успокоить отца. — Мы обязательно справимся. — на секунду задумавшись, Эариэль взглянула в глаза Трандуила, пытаясь найти в них поддержку и утешение, и, не выдержав эмоциональности момента, прильнула к отцу, заключив того в объятья. Король слегка опешил такому жесту, ведь давно отвык к таким проявлениям нежности и любви, так ещё и в присутствии своего стража и сына. Но накрыв своей сильной рукой маленькую макушку дочери, а другой обхватив за спину, он грустно улыбнулся. Когда она успела стать такой сильной? Тихо прошептав на ухо, чтобы та обязательно возвращалась в родные края, но так, чтоб услышала лишь она, король вновь выпрямился и принял невозмутимый вид, распрямив плечи и скрестив руки за спиной. Эльфийка отстранилась от отца, смахивая выступившую слезу. Было грустно прощаться в такой момент. — Нам пора. Уже рассвет. — сказала только аранель, поправляя свой лук на плече. — Что ж, в таком случае, лучше не терять ни минуты. Nai Anar caluva tielyanna! (Пусть солнце светит над вашей дорогой!) — король не был почитателем слезливых прощаний, поэтому сцепив руки в замок, постарался быстро попрощаться, не выказывая своих чувств и эмоций, объятья с дочерью и так были вершиной проявления его любви. Поблагодарив за всё, девушка и двое эльфов оседлали лошадей, что были уже загружены определенным грузом, который мог бы пригодится им в дороге. Усевшись поудобнее, мужчины ожидали, когда Эариэль будет готова и когда она подала знак, последний раз взглянув на отца, чье сердце съедали тревоги, лесные эльфы тронулись с места и отдав приказ лошадям, помчались в чащу леса, навстречу неизведанному. Король знал, что кто-то может не вернуться, он это чувствовал.       Ветер безжалостно путал волны волос, обдувал руки и портил видимость. Их путь лежал через тенистые лощины леса. Их цель — скрыться среди деревьев до тех пор, пока не выйдут на открытую местность. Верхом на лошади не так удобно мчаться по извилистым тропкам, потому их движение было замедленно. Пока они шагом сновали по лесу, чтобы нарушить гнетущее молчание, в воздухе послышался мелодичный голос Эариэль, который обращался к темноволосому эльфу, что шёл рядом. — Спасибо, что прикрыл и доверился мне тогда в лесу. Я очень ценю твою помощь, Айглос, без тебя я бы не справилась. — её голос он слушал бы вечность, потому на миг задумался, очарованный ею. — Я всегда буду тебя защищать, Лилиан, чего бы мне это не стоило. В его глазах будто что-то сверкнуло и незамеченным не осталось. Только он так её называл и девушка знала, что не спроста. Эльфийка, что наделена достаточно острым умом и интуицией, теперь же была уверена в своих догадках. Мягко улыбнувшись мужчине, она крепче взялась за поводья лошади. — Наш путь далёк и опасен. Согласен ли ты пройти все жизненные испытания со мной? — спросила эльфийка с некой опаской, она понимала, что этот вопрос слишком личный и обещать такое очень тяжело, но ей нужно было знать. — Я буду рядом, что бы не случилось. — лишь сказал темноволосый эльф, чьи слова внушали уверенность в завтрашнем дне. И он был рядом. Все жизненные испытания, что выпадали на её хрупкие плечи, он проживал вместе с ней, находясь рядом и заботясь о ней. Лишь только в доме Джозефины он оставил её одну и теперь считает это самой огромной ошибкой в своей жизни. Перед ними порой развязались глубокие ущелья с отвесными склонами. Заглянув туда, они видели, что далеко внизу извиваясь, между чахлыми деревцами, бегут ручьи. Попадались и расселины, разные — широкие, и такие через которые можно перепрыгнуть почти без разбега. В этих узких, но глубоких ущельях шумели водопады. Иногда встречались ямы-ловушки: вроде лужайка как лужайка, зелёная травка, яркие цветы, но стоит на неё наступить — и поминай как звали, уже не выберешься. Недвижно, вдохновенно стали те леса, полные мрака, кинувшие огромную тень дыма от себя. Тихи и спокойны были эти пруды, что ещё остались в этой местности. Холод и мрак вод угрюмо заключен в темно-зеленые стены садов. Девственные чащи черемух и черешен пугливо протянули свои корни в ключевой холод и изредка лепечут листьями, будто сердясь и негодуя, когда ветер, подкравшись мгновенно, целует их. Лошади стучали копытами по извилистым тропкам, что были укрыты камнями, перепрыгивали через поваленные деревья или их выгнувшиеся корни, а всадники изредка оглядывались, прислушиваясь к звукам мрачного леса. Их путь опасен и далёк. Нужно не терять бдительности.       Прошло достаточно много времени с тех пор, как три всадника покинули лихолесский замок, выехав за его огромные отвесные врата. Их путь лежал через весь лес, ближе к западу. Но вот пришел тот момент, когда стала виднеться граница леса. Темные мрачные деревья закончились и теперь перед ними виднеется вьющаяся арка, что пропускает во владения Трандуила. Теперь же они покидают безопасную местность. Дальше нужно держать ухо в остро, ведь теперь они будут как на ладони. Подойдя к границам, эльфы мельком переглянулись, но уверенно кивнув, они взялись крепче за поводья и подтолкнули лошадей. Солнечный свет бросился на бледные лица всадников, играя лучами в их одежде, переливаясь яркими каплями в лоснящихся волосах. Под солнцем эльфы и вовсе казались словно какими-то неземными созданиями. Лошади набирали скорость, ветер бил в лицо и путался в гриве животных. Им нужно было как можно быстрее добраться до Ривенделла, ведь сложно предугадать, что задумал враг, учитывая поражение по захвату Лихолесья. Саруман придет в ярость, когда узнает, что его войско потерпело крушение и Эариэль вмешалась в ход войны. Он это так просто не оставит. Ну а впереди, сколько не гляди — ни деревьев, ни тенистых лощин, лишь бесконечный склон, полого уходящий всё вверх и вверх, лишь вереск да камни, да зелёная трава и мох, под которым наверное прячутся родники. Тропа была отмечена белыми камнями, столь крохотными, что их было не различить, а камни побольше прятались среди вереска. Спустя несколько часов их путешествия, мало-помалу начало смеркаться, но ощущение было такое, будто за этот день они не продвинулись ни на милю. Кругом вились мотыльки, сумерки становились все гуще, а луна вставать не торопилась. Ещё какое-то время они мчались, не останавливаясь, но уже чувствовалось, что силы покидали их скакунов и нужен был привал. Солнце клонилось к закату, медленно уползая за горизонт. Сумерки постепенно охватывали всю землю, окрашивая небо в серо-синий оттенок, тенями падали на деревья и склоны. Теперь же им нужно было где-то остановиться переночевать. У них не было выбора, потому пришлось искать укромное место, что закрывалось кронами деревьев от вездесущих глаз врагов. Недолго продлились поиски, ведь Леголас, что любил такие вылазки, был хорошо осведомлен в деле путешествий, потому уже спустя время они укрылись в небольшой и неглубокой пещере среди деревьев. Лошадей оставили на лужайке пастись, ведь им нужно было набраться сил для наступающего дня. Леголас и Айглос занялись разведением костра, хоть и дело это было из опасных, ведь этот огонек легко могут обнаружить враги. Ночи в Средиземье нынче были очень холодны, а без огня они и их лошади и вовсе бы окоченели. Пока мужчины разбирались с костром, Эариэль поспешила выйти на свежий воздух, немного развеяться. Как оказалось, ночь уже полностью овладела небом и теперь, подняв голову, можно было увидеть темное полотнище, на котором виднелась яркая россыпь мерцающих звёзд. Вверху всё дышит, всё дивно, всё торжественно. А на душе и необъятно, и чудно, и толпы серебряных видений стройно возникают в ее глубине. Эта ночь была на удивление тихой. Даже птицы — и то замолкли. Будто предвещая что-то непоправимое. Лишь изредка сверчки в кустах поджучивали, напевая свою мелодию. Засмотревшись на яркие созвездия, Эариэль не заметила тихо подошедшего Айглоса. Он безмолвно накинул на плечи девушки плащ, ведь воздух был достаточно прохладен. Улыбнувшись такой заботе, эльфийка поблагодарила его, а мужчина стал рядом, отследив взор девушки. Спустя минуту молчания и лицезрения неизведанной красоты ночного неба, Эариэль вдруг молвила. — Lasto. (Слушай). — сказала девушка и замерла, вглядываясь куда-то вдаль. — Сова ухкает. На охоту идёт. Айглос лишь улыбнулся. Эариэль всегда узнавала каждую птичку, какие звуки бы она не издавала. Послушав ночных птиц, спустя недолгое молчание, Айглос молвил, вновь взглянув на небо. — Подумать только, как необъятен наш мир. Хотя, быть может, наш мир и вовсе не один, может есть и другие. — его бархатный бас разлился по воздуху, заставляя вслушаться в каждое слово. Эльфийка призадумалась, а ведь действительно, может были и другие миры, где жили совершенно другие люди? — Мне иногда кажется, что звёзды это души эльфов и они присматривают за нами с небес. Как думаешь, Мариэль одна из них? — тихий голосок мелодией обратился к мужчине. Сейчас он видел перед собой лишь крохотную девушку, которая пережила слишком много горя и жизненных препятствий, что нуждалась в защите и заботе. Ему хотелось беречь её. — Несомненно, Лилиан. Она была прекрасной королевой, с чистой душой и помыслами. — Знаешь, со временем, мои воспоминания о ней будто стираются. Как песчинки улетают под дуновением ветра, у тебя такое бывает? — её глаза сияли кристальными озёрами, она смотрела на мужчину доверительно и искренне. Она знала, что ему можно было довериться. Она это чувствовала. — Я прожил в этом мире почти половину тысячелетия. Многое произошло на моей памяти и многие воспоминания вытесняются другими, более значимыми и масштабными. Твоя жизнь ещё будет насыщена событиями. Тебя ждёт большее. Твоё солнце поднимется из мутных болот и воссияет на небе. — эльф говорил максимально искренне. Казалось, что каждое его слово излучает свет и чувства, исходящее из его сердца. Эариэль смотрела на него с восхищением и с тихой благодарностью в глазах. — Спасибо, что ты рядом. — она тихо прошептала мужчине, вновь переведя взгляд на звёзды. Ноги немного устали, поэтому она присела на выступающий камень, укутавшись в плащ. — Hama sinome. (Присядь). — сказала девушка, указав на место рядом с собой и Айглос аккуратно присел недалеко, всматриваясь в чащу леса. Эариэль мельком взглянула на эльфа. Его умиротворенное лицо будто сияло при свете луны, глаза отражали её освещение, будто сами были маленькими лунами, прямые темные волосы едва колыхались от лёгкого ветерка, четкие скулы и подбородок — идеальные очертания лица. С ним было спокойно даже после прошлой битвы, когда в душе горел огонь ужаса. Минутная пауза молчания повисла в воздухе, но она не была неловкой, лишь спокойной и нужной. И тут эльфийка задала интересующий её вопрос. — Айглос…— тихо молвила девушка. — Что ты тогда почувствовал, когда увидел разгромленный пустой дом и испуганную Джозефину Исилиэль? — последняя фраза эхом отбилась в тишине и лишь пение сверчков послышалось рядом. Айглос задумался, подняв глаза к звёздам. — Вину. Боль. Отчаяние. Ярость и…страх за тебя. — четко сказал мужчина, отводя взгляд в сторону и сжимая руки в кулаки, но так, чтоб девушка не заметила. Это далеко не весь спектр чувств, что он ощутил, когда произошло то ужасное. Он думал, что навсегда потерял её. Его сердце разрывалось. И сейчас он безумно рад, что может видеть эти манящие лазурные глаза, что радуют его сердце. — Я…боялся, что тебя больше не увижу. Считал, что в этом полностью моя вина. — Не лги себе и не вини себя. Как мне известно, Саруман давно это замышлял. Но когда я была в Лихолесье, просто так проникнуть в замок он не мог, а тут выдалась такая возможность. Но всё обошлось, слышишь. Я рядом. — она поняла, что те ощущения, которые были в ней, ни что иное, как теплые чувства к этому мужчине, что накапливались столько лет. И сейчас, спустя столько времени, она наконец может прочувствовать всё это. Он слабо улыбнулся уголками губ, вглядываясь в её бездонные глаза, в которых он готов был тонуть вечность. Эариэль чувствовала лишь теплоту его сердца и искренних чувств. Именно этой ночью ей пришло осознание, что с этим мужчин она готова прожить свою вечность. — Ты удивительная эльфийка. Мне не мил свет звёзд, если рядом не будет тебя. Ты наполняешь мою жизнь словно река наполняет живущей водой все деревья в лесу. — Айглос нежно взял её за руку и говорил, не отводя взгляд, искренне и честно. Ей так было важно это услышать. — Родство твоей души я чувствую своей душой. Ты так смотришь на меня и мне становится тепло и уютно. От того твои глаза кажутся мне самыми особенными из тех, что я видела раньше. Спасибо, что озаряешь светом мою жизнь. Айглос лишь безмолвно взглянул на девушку, что поняла его и без слов. Эариэль стало казаться, что её сердце стало трепетать, издавая мелодию чувств. Будто оно превратилось в цветущий сад, где каждый росточек пропитан искренним чувством. Не хотелось, чтоб этот момент заканчивался. Тихий шелест листьев деревьев успокаивал, а звёзды на небе завораживали. Леголас закончил разведение костра и уже огонь тусклым светом освещал небольшую пещеру. Он медленно подошёл к Эариэль и Айглосу, стараясь не помешать и собирая свои стрелы в колчан и подчищая лук после недавней битвы. — Уже поздно. Мы с Айглосом будем на страже, а ты, Эариэль, пока должна отдохнуть. Ты многое пережила за эти несколько дней. Tula, hama neva i’naur. Esta sinome. Quel kaima. (Подойди и сядь у огня. Отдыхай здесь. Приятных сновидений). Девушка тихо поблагодарила брата, улыбнувшись своей лучезарной улыбкой и поднявшись с земли, чуть лучше укуталась в плащ и пошла к горящему костру, бросив взгляд на прощание Айглосу. Языки пламени танцевали свой танец, изредка хватаясь за сухие ветки, что были расставлены по кругу. Лесная ночь укрывала своей умиротворённостью, тихое журчание ручейка и шёпот трав не давали тревожным мыслям захватить голову эльфийки. Светлячки летали повсюду и садились на листья деревьев и травы, казалось, будто это звёздочки рассыпались по земле. Двое эльфов сменяли друг друга в ночной страже, ведь безопасность сейчас была для них в приоритете. Никто не хотел, чтобы случились какие-то непредвиденные ситуации. Им лишь нужно было тихо и мирно добраться в Ривенделл. Но кто же знал, что будет подстерегать их на пути…