***
― Что же мне делать, Плагг? ― спросил Адриан, сидя на полу около кровати и смотря в потолок. Плагг лежал рядом в сооруженном на скорую руку гнезде из хозяйской рубашки и меланхолично покачивал задней лапкой. Это был один из немногих моментов, когда его можно было увидеть не в компании излюбленных лакомств, но объяснялось это тем, что он уже поужинал две минуты и тридцать семь секунд назад. Покрутив в голове эту цифру, осмотрев ее со всех сторон, посмаковав ее, Плагг понял, что это бессмысленная трата времени, и ловко нырнул в свои запасы провизии. ― То, что хочешь, ― ответил он после затяжного молчания, вдоволь насладившись видом камамбера. ― Я, например, ем всегда, когда хочу. И ничто не сможет стать между мною и сыром. Адриан вздохнул, закрыл глаза предплечьем и попытался улыбнуться на очередную несмешную шутку своего квами, но только убедился, что сейчас он не в настроении для смеха и веселья. Даже несмотря на то, что скоро к нему должна прийти Леди Баг. ― Моя мама жива, но отец скрывает от меня всю информацию. Я даже не знаю, где она находится, ― сказал Адриан, и квами, до этого рассматривающий, как свет скользит по пористым бокам камамбера, делая его бледным и невероятно привлекательным, развернулся и посмотрел на своего хозяина. В последнее время Адриан был неспокоен. Конечно, он продолжал спасать Париж в облике Кота Нуара, все также безуспешно флиртовал со своей Леди, добросовестно выполнял поручения отца и делал домашнее задание. Но стоило ему остаться наедине с самим собой, будь то в душе или же в кровати, он мрачнел, что-то в нем ломалось, и он погружался в такую темную и разрушительную, как катаклизм в его руках, пучину дум, что Плагг всерьез беспокоился об акуме. А ведь его квами вообще редко о чем-либо беспокоился. ― Я очень хочу ее увидеть, ― прошептал Адриан, и квами почувствовал, как задрожал его голос, увидел, как искривилась линия рта. ― Хочу обнять ее, поцеловать и никогда-никогда больше не отпускать. Плагг совсем растерялся. Он озирался по сторонам в поисках чего-то, что могло как-то помочь, но находил лишь собственную беспомощность. Адриан тем временем сгорбился, сжал рукой майку в районе сердце, словно желая разорвать грудную клетку и впиться ногтями в это место, сжать, остановить, потому что слишком больно, слишком невыносимо, просто слишком. Ему никогда не было так больно, даже тогда, когда мама исчезла ― благодаря теплым воспоминаниям, встречам, друзьям, нежной, зарождающейся любви он смог забыть об этом, это осталось лишь слабой, фантомной болью, ее тенью, неприятным воспоминанием. Но теперь все иначе, и вместо всепоглощающей радости Адриан чувствовал лишь голодную, засасывающую пустоту отчаянья и холодный ветер одиночества. Он не заметил, как Леди Баг робко, несколько взволнованно постучалась в приоткрытое окно, но это услышал Плагг, и он уже хотел наплевать на конспирацию и тайну личности и броситься к ней, попросить сделать хоть что-нибудь. Смотреть на то, как Адриан извивается, бьется, словно загнанный в клетку зверь, было невыносимо, его одолевали чувства настолько сильные, что постоянное чувство голода на их фоне казалось лишь несмешной шуткой. Леди Баг, не дождавшись приглашения, осторожно спустилась в комнату на йо-йо, и подошла к Адриану. ― Адриан, что случилось? Тебе плохо? ― она склонилась перед ним и коснулась его плеча, легко потрясла, отчего его голова безучастно дернулась, будто он был сломанной шарнирной куклой. Адриан поднял глаза. Судя по лицу Леди Баг, выглядел он действительно плохо, и, возможно, чуть позже ему станет стыдно за это, но сейчас его ничто не волновало. Он неосознанно подался вперед, подрагивающие руки легли на чужую спину, а лицом он уткнулся в перекат ее плеча. Леди Баг замерла, не зная, что предпринять, явно удивленная или разгневанная таким жестом, но Адриану было все равно. Если она снова оттолкнет его от себя, он только будет вновь и вновь возвращаться к ней, ластиться, пока она не устанет все время отдаляться от него. От Леди Баг пахло спандексом, клубникой и выпечкой. Надо же, он никогда бы не подумал, что его Леди любит выпечку, в другое время он обязательно бы воспользовался этой информацией, чтобы раскрыть ее настоящую личность. Возможно, он бы посетил Маринетт, рассказал бы ей об этом, и они вдвоем бы провели расследование. Но пока он только сильнее жался к Леди, желая с головой окунуться в этот сладкий, успокаивающий запах уюта и тепла, чтобы холодные и огромные стены его комнаты больше не давили на него. Через какое-то время Адриан почувствовал, как на спину легли руки, теплоту которых он ощущал даже сквозь костюм. Леди Баг позволила себе коснуться его волос, заправила пару прядок за ухо, провела большим пальцем по загривку и вновь спустилась руками на спину. Адриан боялся, что находясь с ним так близко, героиня ненароком сможет услышать его бешенное сердцебиение, его сбитое дыхание, почувствовать его сладостную дрожь, но Леди Баг продолжала просто гладить его по спине. В объятьях девушки было настолько хорошо и комфортно, что Адриан закрыл глаза и позволил времени идти, а событиям разворачиваться так, как нужно. Он вспоминал маму, ее ласку, ее прикосновения, и почему-то прикосновения Леди Баг были такими же теплыми и мягкими, только совсем немного робкими, словно он был из хрусталя, и она просто боялась сломать его. ― Все в порядке? ― спросила она, осторожно отстраняясь и заглядывая ему в лицо. Адриан с трудом разлепил глаза, непонятная тревога и страх рассеялись, как по волшебству. Теперь ему хотелось лишь довольно улыбнуться и попросить Леди Баг остаться с ним так на ночь, потому что, серьезно, ему не было так мягко удобно ни на одной люксовой кровати и не было тепло ни под одним пуховым одеялом. Но он благоразумно сдержался, понимая, что так, скорее всего, сказал бы Кот Нуар, а не послушный и прилежный Адриан Агрест. ― Спасибо, мне это очень помогло, ― сказал он, слабо улыбаясь. Только сейчас до него дошло, что он обнимался с главной героиней Парижа в своей комнате, в которую в любое время могла войти Натали и застать их. Реальность впилась в сердце ледяными иглами, и Адриан почувствовал себя некомфортно, холодно без нуаровской маски, словно он был инвалидом без костыля, и на плечи вновь свалилась ответственность перед отцом и его влияние на сына. Тем не менее, присутствие героини рядом с ним сглаживало углы, он чувствовал, что у него вновь появились силы, чтобы двигаться дальше и нести эту неподъемную ношу. Леди Баг, похоже, тоже осознала ситуацию, в которой она оказалась, поэтому поспешно отползла назад, поджала под себя ноги и смущенно заправила волосы за ухо. Адриан почесал макушку, обводя комнату внимательным взглядом, будто впервые видел, в поисках чего-то, что могло бы их отвлечь от медленно накатывающих волн смущения. ― Может, поиграем в видеоигры? ― предложил он, неловко улыбаясь и пожимая плечами, как бы говоря, вот такой вот я дурак, ничего лучше не придумал. Он запоздало подумал, что, возможно, ведет себя слишком вызывающе, так, как точно не стал бы Адриан Агрест, но черта между ним и его супергеройским альтер-эго настолько размылась, что он уже сам не был уверен, где кончается Адриан, а где начинается Нуар. Леди Баг нахмурилась, Адриан заволновался, что так глупо выдал тайну своей личности, но она только сдержанно кивнула и кротко улыбнулась, что на нее было совсем не похоже. ― Можно, только учти, что я не очень хорошо играю, ― сказала она и лукаво подмигнула ему, а Адриану потребовалось еще несколько минут, чтобы понять, что сейчас только что произошло. Вначале было крайне неловко. Они часто сталкивались коленями, локтями, лбами, и Адриану хотелось провалиться под землю, лишь бы не смотреть в глаза своей героине, которая, несмотря на крайне смущающую обстановку, выглядела радостной, по крайней мере, намного радостнее и искреннее, нежели в обществе Кота Нуара. Адриан был счастлив и очень надеялся, что Леди Баг чувствует себя так же. ― Ты довольно неплохо играешь, ― улыбнулся он, ловко перебирая пальцами по джойстику. По правде говоря, играла Леди Баг ужасно. Она часто пропускала удары, удачные комбинации, иногда просто переставала играть, вынуждая персонажа замереть под градом непрекращающихся ударов, на что Адриан непонимающе выгибал бровь, но молчал. Временами ему казалось, что героиня делает это целенаправленно, чтобы он не чувствовал себя не в своей тарелке, но это было странно, потому что играл Адриан неплохо. Он успокаивал себя мыслью, что героиня просто этого не знает, поэтому поддается, потому что это же Леди Баг, она всегда поступает так, чтобы другие чувствовали себя лучше. Поэтому Адриану пришлось наступить себе на хвост и делать так, как того хотела Леди, к тому же он здесь не за этим. ― Так, что случилось Адриан? Почему ты выглядел таким подавленным? ― спросила она, когда ее персонаж вновь оказался повержен, а на экране выскочила табличка об окончании раунда. ― Прости, что спрашиваю, ты не обязан мне рассказывать, если не хочешь. Адриан поджал губы, раздумывая. Он не хотел делиться ни с кем этой информацией, пока не удостоверится в ее правдивости, но даже если бы он собирался, он бы не хотел говорить этого Леди Баг. Не потому что не доверял ей, а потому что не хотел втягивать ее в свои семейные проблемы. ― У меня плохие отношения с отцом, ― проронил Адриан, по-прежнему смотря на экран и сосредоточившись на движениях своего персонажа. ― После смерти мамы он совсем ушел в себя, даже не обращая на меня внимания, запер меня дома, и только год тому назад я смог нормально учиться и общаться со своими друзьями. Я очень страдал все это время, но смог забыть об этом страшном инциденте благодаря друзьям и, ― тут Адриан запнулся, пропустил пару ударов, давая Леди Баг преимущество, которым она, тем не менее, не воспользовалась. ― И людям, которыми я очень дорожу. Адриан проиграл этот раунд, но не был этим сильно огорчен. Он положил ладони с джойстиком на колени и посмотрел в пол, понимая, как сильно бьется в груди сердце. Чего он так испугался? Или, возможно, чего ждал, на что-то надеялся, но в последний момент отступил, струсив? Да, Адриан не знал, как отреагирует Леди Баг, если он признается ей прямо здесь и сейчас, но больше всего он боялся ее отказа, что он вновь, как и Кот Нуар, окажется на улице с разбитым сердцем. Неожиданно он почувствовал прикосновение к своему плечу и, подняв глаза, увидел, как его любимая героиня улыбается так, как может улыбаться только она, как искрятся ее васильковые глаза нежностью и чем-то еще, чем-то, чего Адриан не мог понять, но что влекло его и грело сердце. ― Совсем недавно я узнал, что мама жива, ― выдохнул Адриан, понимая, что ее мимолетный, дружеский жест всколыхнул в нем что-то и заставил это сказать, заставил это преодолеть и открыться. ― И я очень хочу увидеть ее вновь. Леди Баг коротко кивнула и улыбнулась, как бы поощряя его храбрость, но сразу же отвернулась и нахмурила брови. Она сосредоточилась, будто продумывала очередной план действий на поле боя, а Адриану, как обычно, оставалось лишь находиться рядом с ней и смотреть на эту статную, сильную и величественную девушку, которая, несмотря на любую опасность, брала на себя ответственность за свои поступки и всегда принимала правильные решения. Теперь, когда Адриан рассказал ей, он почувствовал, как дышать стало чуть легче, ведь сейчас с ним рядом героиня Парижа, которая обязательно поможет ему и не бросит его, как бы сложно ему ни было. ― Так ты теперь не ходишь в школу, потому что твой отец тебя не пускает? Он как-то узнал о том, что ты раскрыл его обман? ― задумчиво протянула она, обхватив подбородок и смотря в сторону. Адриан удивленно моргнул, потом рассмеялся. ― Откуда ты знаешь о моем домашней аресте? ― просто спросил он с улыбкой на лице. Леди Баг испугалась, словно сказала что-то не то, запаниковала, что только еще больше позабавило Адриана, и он не сдержал смеха. ― Просто я читала новости, к тому же все твои фанатки галдят об этом на каждом углу, ― нервно рассмеялась Леди Баг и принялась отмахиваться ладонью, будто он сказал какую-то глупую и крайне неуместную шутку. ― О, так Леди Баг моя преданная фанатка? ― насмешливо и серьезно одновременно протянул Адриан и даже наклонился к ней ближе, чтобы заглянуть в ее порозовевшее лицо, но вовремя захлопнул рот и поджал метафорические уши. ― Прости, я не хотел, не знаю, что на меня нашло. Адриан чувствовал себя рядом с героиней настолько хорошо и правильно, что неосознанно хотел шутить, флиртовать и обнимать ее как можно чаще ― в общем, вести себя так же, как и Нуар, но благоразумно держался, помня, как раздражают Леди Баг выходки ее напарника. Тем не менее, она не выглядела раздраженной, скорее смущенной, но при этом тронутой и возможно чуть-чуть радостной. Адриан только вздохнул, понимая, что лучше ему больше так не делать, если он хочет и дальше продолжать общаться с героиней без кошачьего костюма. ― Так, о чем ты хотел со мной поговорить там, на проезжей части? ― спросила Леди Баг, чтобы сменить тему. Теперь пришла очередь Адриана смущаться: он совсем забыл, для чего, собственно, позвал сюда героиню, но, тем не менее, нагло эксплуатировал ее, в то время как ее помощь действительно была нужна кому-то другому, к тому же не стоило забывать о второй жизни Леди Баг, ее настоящей жизни, в которой у нее остались родители и друзья. Несмотря на это, Адриан не чувствовал стыда, ему было хорошо рядом с героиней, и он не хотел, чтобы она так быстро от него уходила. ― Сегодня, когда я возвращался после фехтования, я увидел странную фигуру. У меня была возможность, и я решил проследить за этим человеком. Им оказался тот мужчина, с которым вы сражались сегодня около Эйфелевой башни. ― Надеюсь, ты не пострадал, ― мягко сказала Леди Баг, даже не думая отчитывать его за столь необдуманный поступок, как это в свое время сделала Кагами. Она по-прежнему выглядела расслабленной, но Адриан не позволил себя обмануть. Даже если он не знал всех подробностей и, как и его Леди, пребывал в неведении, он чувствовал, что-то должно измениться, что-то вот-вот должно произойти, но понять, прощупать это что-то он не мог. Помимо этого, он чаще думал о маме и о том, как ее найти, нежели о своих супергеройских обязанностях. С одной стороны, это было неправильно, так как ничто не должно отвлекать Адриана от его работы Кота Нуара, но, с другой стороны, он тоже был человеком и прекрасно понимал, что никто его в данной ситуации не осудит. ― Думаю, мне пора, ― сказала Леди Баг, понимая, что вечер окончен, так как каждый из них получил, что хотел, и теперь пребывал в своих раздумьях. ― Ты можешь оставаться здесь настолько долго, насколько потребуется, ― ответил Адриан, выходя из задумчивого состояния. ― Мне нужно на патруль, ― сказала Леди Баг, разворачиваясь и раскручивая йо-йо, чтобы осторожно зацепиться им за ветку дерева и благополучно покинуть комнату. Адриан кивнул, понимая, что, действительно, он сказал то, что хотел сказать Леди Баг, она же в ответ помогла ему справиться с внезапной панической атакой, которой, к слову, у него никогда и не было. Но почему-то в воздухе повисла недосказанность, какая-то неопределенность, что-то неразрешенное, в их диалоге еще не поставлена точка. ― И да, Адриан, ― проронила Леди Баг, смотря на него через плечо. ― Прошу тебя, не совершай никаких опрометчивых поступков. Лучше будет, если мы с тобой вдвоем разберемся с этой проблемой, и, я обещаю, мы найдем твою маму. ― Конечно. Я буду ждать тебя, ― ответил Адриан и засмеялся так легко и просто, что Леди не сдержала ответной улыбки. Патруль прошел на удивление хорошо, но иногда прославленным героям Парижа нужно было останавливаться и переводить дух, чтобы прохожие не пугались их глупых и слишком счастливых улыбок.***
Утром же, как бы Маринетт того не хотела, она вынуждена была вернуться к отброшенным мыслям и все тщательно обдумать. Известие, которое ей сообщил Адриан, наталкивало на вполне обоснованные мысли о том, что акуманизированный знает ее личность и, более того, знает, где она учится. Или у злодея имелся доступ к поисковой системе, причем под «поисковой системой» имелся не совсем Google, или же он вел постоянное наблюдение за ней и за Котом Нуаром. Маринетт старалась не обращать внимания, что ей физически становилось плохо при мысли о том, что Бражник может сделать с ее семьей, Котом Нуаром или же друзьями. Несмотря на то, что большинство ее знакомых уже успели побывать в личине супергероев, они не справились бы с акуманизированным, если бы он напал неожиданно и если бы они остались без костюмов. К тому же не стоило забывать, что Леди Баг пообещала Адриану помочь в расследовании инсценировки смерти Эмили Агрест, даже при том, что супергероиня испытывала желание отдалиться от него, чтобы не подставлять под удар. В школе на Маринетт свалились обязанности старосты, ведь Алья услужливо напомнила о предстоящем весеннем фестивале и вечеринке в честь него. Их класс выбрали, чтобы представлять школу на торжестве, и теперь им, а по сути Маринетт и еще парочке человек, которые действительно в этом заинтересованы, предстояло придумать план торжества, найти музыкантов и разработать программу представления, если таковая имелась. ― И что мне теперь прикажете делать? ― вымученно простонала Маринетт, падая головой на стол и сокрушенно выдыхая. ― Не переживай, подруга, ― успокоила Алья, что-то быстро печатая в Ледиблоге. ― Я могу сегодня вечером прийти к тебе, сделаем вместе уроки и посмотрим, что можно сделать. ― Мне еще нужно подготовить эскизы костюмов на конкурс, ― протянула Маринетт, кладя подбородок на сложенные руки и ленивым взглядом скользя по пустому месту напротив ее парты. ― Хоть что-то остается неизменным, ― хмыкнула Алья, мельком взглянув на подругу. ― А что-то меняется, ― гулко сказала она спустя пару минут, за которые Маринетт успешно смогла набросать на листке парочку вариантов будущих костюмов. ― Ты о чем? В качестве подтверждения своих слов, Алья протянула телефон, на экране которого мелькали открытые под очередным постом комментарии в Ледиблоге. По мере того, как Маринетт скользила взглядом по ним, ей все труднее удавалось сохранять спокойное выражение лица, челюсти сжимались все сильнее, а в груди зарождалось недовольство и едкое чувство обиды. Она дочитала, выпрямилась и опустила глаза, обдумывая только что прочитанное. ― На мой взгляд, все это абсолютный бред, ― эмоционально сказала Алья, опуская телефон экраном вниз и воинственно скрещивая руки на груди. ― Люди, которые пишут подобное, совсем не верят в наших героев, они просто неблагодарные, считают, что герои обязаны их спасать, и что у них совсем нет права на ошибку. Нино, до этого безучастно наблюдавший за стеной, заинтересованно обернулся и уставился на Алью, глазами прося у нее пояснения своей реплики, но Маринетт не видела этого, она сидела, погрузившись в себя и думая о том, как бы повела себя Леди Баг на ее месте. Она и Кот Нуар упустили того опасного злодея, более того, они дали ему шанс узнать их настоящие личности, что было недопустимо для них, поэтому Маринетт могла понять всю волну паники и страха, поднявшегося вокруг этого инцидента. Но она точно знала, что Леди Баг и Кот Нуар уже не те новички, которые были раньше, они многое прошли вместе, повстречали на своем пути множество соратников и соперников. И если они не смогут одолеть этого злодея, значит, все это было впустую, их прогресс исчезнет, а сами они так и останутся слабыми и беспомощными подростками. ― Я верю в них, ― тихо произнесла Маринетт, смотря в окно, будто желая увидеть там две парящие в небе фигуры. ― Леди Баг и Кот Нуар обязательно справятся с ними, по-другому и быть не может. Они ведь наши герои. При воспоминании об ухмыляющемся лице напарника Маринетт почувствовала, как в классе становится теплее, а сердце сжимается от чувства нежной привязанности и дружбы к непоседлевому Коту, отчего она улыбнулась. Только после этого Маринетт посмотрела на Алью, но встретилась лишь с заинтересованностью и лукавством в ее глазах. И тогда Маринетт вспомнила, где она, кто перед ней, и стоило ей это осознать, как она поперхнулась воздухом, покраснела до кончиков ушей и принялась отмахиваться от мыслей, как от назойливых мух. ― Вау, Маринетт, какие речи, какая отрепетированная речь, какие мысли! ― наигранно восторгалась Алья, легонько похлопывая подругу по спине, в то время, как Маринетт буквально окаменела, с ужасом осознавая, что ее пламенная речь привлекла ненужное внимание. ― Я тоже верю в Леди Баг и Кота Нуара, ― просто сказала Алья, приобнимая подругу за шею, и Маринетт осознала, что ей нечего стыдиться, потому что рядом с ней люди, которые понимают ее.***
― Есть какие-нибудь мысли о фестивале? ― спросила Алья вечером, катаясь на стуле с запрокинутой головой и книжкой на лице. ― На самом деле я подумала, может, просто устроим пикник в парке? ― отозвалась Маринетт, сидя на полу со скрещенными ногами и обводя мелками получившиеся парные костюмы. ― Фестиваль будет проходить на берегу Сены, поэтому мы могли бы устроить небольшое представление в парке, потанцевать, поужинать, а потом посмотреть на фейерверк уже на набережной. Только нужно будет нанять музыкантов. ― Зачем? Есть же Лука, попроси его, пусть он с ребятами выступит. Думаю, никто против не будет, ― сказала Алья, со скучающим видом поднимая учебник и рассматривая химические формулы. ― М, я просто не хотела его лишний раз тревожить, ― пробормотала Маринетт, не отвлекаясь от своего занятия и такой странной реакцией привлекая внимание Альи. ― Просто, он так часто меня выручал, что мне уже неловко просить его о чем-либо. Создается такое впечатление, будто я не могу без него справиться. Не то, чтобы это было правдой, я просто… ― Полегче, подруга, просто так и скажи, что ты стесняешься просить Луку об одолжении, ― усмехнулась она и лукаво посмотрела на явно смутившуюся Маринетт. Это было правдой, Лука действительно много раз помогал как Маринетт, так и Леди Баг, и уже давно стал для нее таким же надежным другом и союзником, как Алья или Нино. Но проблема была в том, что он, в отличие от Сезар и Лейф, испытывал к Маринетт определенные чувства, о которых прямо и сказал. Маринетт до сих пор с замиранием прокручивала в голове его слова, чувствуя странную слабость во всем теле, но тут же себя одергивала, не позволяя мыслям уйти в тернистые дебри, потому что при всей безграничной симпатии к Луке, сердце ее было уже занято. ― Нет-нет, я попрошу у Джулеки, чтобы она поговорила с Лукой. Если он согласится, будет замечательно, если же нет, то я обязательно что-нибудь придумаю, ― поспешно добавила Маринетт, отгоняя навязчивые мысли о Луке подальше, не желая переживать еще и по этому поводу. ― Кстати, я тут подумала и решила, что неплохо было бы пригласить на фестиваль Леди Баг и Кота Нуара, ― сразу же оживилась Алья, выпрямляясь и укладывая ладони на колени. ― На этом фестивале будет весь город, обязаны быть и наши герои! Что скажешь? Маринетт продолжала делать эскизы, попутно размышляя над предложением подруги. Это было неплохое и вполне логичное предложение, глупо и крайне подозрительно было бы отказываться от него. К тому же Маринетт могла воспользоваться таким удобным случаем и объявить парижанам о том, что вся ситуация со сбежавшим акуманиированным — лишь небольшая оплошность, которую она вместе с Котом Нуаром в скором времени разрешит. ― Ты уже придумала, как с ней связаться? ― с улыбкой спросила Маринетт, уже заранее зная ответ. ― Обижаешь, подруга. Алья просидела до позднего вечера. За это время они успели обсудить некоторые организационные моменты касаемо весеннего фестиваля, порассуждали на тему того, что ставить проверочную по литературе и контрольную по физике в один день совершенно негуманно и жестоко. Попрощавшись с подругой, Алья отправилась домой. Маринетт, оставшись в команте одна, понимала, что делать так для нее непривычно, к тому же лишний раз дергать Тикки она не хотела, потому что та и так уставала из-за постоянных ночных патрулей, но все же зудящее чувство беспокойства не давало ей покоя. Поэтому Маринетт благополучно трансформировалась и проследовала за Альей, невидимой тенью следуя за ней по крышам и закоулкам ночного города. Алья вела себя как обычно: часто останавливалась, чтобы проверить что-то в телефоне, несколько раз привлекла внимание других поздних прохожих, но в целом до дома она добралась невредимой. Маринетт расслабленно вздохнула и собиралась уже отступить, чтобы скрыться, но внезапный сильный удар по спине выбил из нее весь дух и дезориентировал. Только благодаря рефлексам Леди Баг успела зацепиться йо-йо за крышу здания и благополучно повисла на стенке. ― Плохо, Леди Баг, очень плохо, ― осуждающе покачал головой акуманизированный, плавно спускаясь с крыши на землю и тихо подходя ближе. ― Такими темпами я с легкостью смогу пробраться в твой дом и без проблем прирезать твоих родителей, пока они будут спать. ― Этого не произойдет, потому что я покончу с тобой здесь и сейчас, ― отозвалась Леди Баг, до сих пор чувствуя фантомную боль в ребрах и спине, которая начинала постепенно отступать под давлением адреналина перед предстоящей битвой. ― Я не драться сюда пришел, ― сказал злодей, по-прежнему стоя от героини на приличном расстоянии, спрятав руки в карманах плаща и ничего не предпринимая. ― Я просто хотел предупредить тебя о том, что тебе следует отдать Бражнику талисманы как можно скорее, иначе ты можешь дорого поплатиться за непослушание. Поверь, я еще не самый сильный среди нас, а терпение этого ворчливого мужика не бесконечно. Поэтому я прошу тебя по-хорошему, отдай талисман сейчас, и никто и никогда не узнает твою личность. Это я тебе гарантирую. Леди Баг, до этого застывшая в боевой позе, раскручивала йо-йо и скользила взглядом по окружающей обстановке, чтобы применить особенности ландшафта себе на пользу, но стоило акуманизированному сказать это, как она остановилась и посмотрела на него с недоверием. ― Хочешь сказать, что Бражник еще не знает моей личности? ― удивленно выдохнула она, рассматривая соперника, чтобы определить, кто же он такой. ― Я этого не говорил, ― сказал он, и тусклый свет от уличного фонаря осветил его темное лицо, широкий, нечеловеческий оскал и светлые, блестящие янтарем глаза. ― Не обнадеживайся, Леди Баг, иначе могут пострадать все, кто тебе дорог. С этими словами мужчина стремительно, но без лишних усилий вскочил на крышу зданий и, взмахнув рукой на прощание, удалился в неизвестном направлении. Леди Баг не сразу сообразила, что только что произошло, но стоило ей прийти в себя и бросится в погоню, как след акуманизированного простыл. Она стояла в темном переулке и осознавала, что, возможно, у них еще есть шанс повернуть ситуацию в свою пользу.