Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь королева!

Анна не была страстным фанатом фехтования. Даже в своей прошлой жизни, где ей не раз приходилось самой делать кинжалы, арбалеты, луки и мечи с магическими наворотами. Она даже знала азы обращения с холодным оружием, особенно кинжалами, ей нравилось метать их, от скуки хорошо помогало, но все же не занималась этим всерьез. Но оказавшись здесь она пересмотрела отношение к этому виду искусства, хотя бы потому, что сталь и стрелы были здесь ходовым оружием. И если она захочет завоевать уважение мужчин, чтобы они стали ее союзниками, нет ничего лучше, чем на деле доказать, что отсутствие хрена — это еще не повод считать ее неподходящей кандидатурой на трон или неумелым воином. Вот только тут не пойдешь во двор и не начнешь тренироваться. С мужиками, или с мастером над оружием, неважно. Она же дееевочка! Как же ее уже стало бесить это хамское и несправедливое отношение к женщинам, пфф! Но здесь оно укоренилось и довлело над женским родом не одно поколение. Посему пришлось наблюдать и учиться самой. На крыше делать это было неудобно, но выбора было не особо много. А когда Ланнистер, который стал проявлять к ней странный интерес, предложил пару уроков… Ну и какой идиот сказал бы «нет» величайшему мечу этой страны? Вот именно. Никто. И она не собиралась отказываться. Хотя ее напрягало то, что он… был лучше, чем в начале сериала, это уж точно, и, кажется, искренне ею интересовался. Даже слишком сильно. — …так значит любишь книги? — задал он уже сотый ей вопрос, когда в очередной раз уложил на лопатки. Они сейчас были в глубине Богорощи, подальше от чардрева, и тренировались. За эту неделю это была уже их восьмая тренировка, ибо новый правитель Запада с поразительной регулярностью и рвением продолжал приглашать ее сюда и истязать. Его манера обучения напоминала ей Оливера Вуда с его одержимостью квиддичем. Тот мог их часами мучать, пока не добьется идеала, и Джейме Ланнистер был такой же. Но Оливер столько не трепался! А этого хрен заткнешь. Ей так и хотелось использовать заклятие немоты. Но с учетом того, что лихой Хранитель Запада мог быть ее потенциальным союзником, приходилось терпеть и стараться следить за тем, что выходит из ее рта, когда она отвечала на один из его многочисленных вопросов. Если она все-таки отвечала, ибо некоторые вопросы ее просто раздражали, а иногда у нее просто не хватало на это дыхания. Как сейчас. Анна хрипло дышала, как загнанная лошадь, и, валяясь в траве, смотрела в пасмурное небо, которое на Севере, как и в Шотландии, было постоянным явлением. Хотя холодно здесь было, как в Сибири. Она как-то была на симпозиуме артефакторов в этой местности, и именно там впервые в жизни ужралась водкой до состояния не состояния. Проспорила, че. Зато узнала много «интересных» слов и оборотов речи, после которых осознала, насколько же английский язык скучный и пресный. — Люблю, — наконец прохрипела она, и, перевернувшись на бок, кое-как села. — Особенно истории про немых и добрых рыцарей, которые не любят истязать детей. Ланнистер, присевший на камень неподалеку, совершенно не уставший, глотнул из бурдюка воды (ее, между прочим, бурдюка!), и, поняв, что это был камень в его огород, засмеялся. Глубоким и бархатным смехом. Его грудь, блестящая от пота и прекрасно видимая ею, ибо рубашка его была распахнута, а плащ и камзол отброшены в сторону, затряслась, как и плечи. Красивый гад. Но, слава местным богам и прочим, что она сейчас имела тело ребенка и она еще не шибко сильно испытывала физическое влечение к противоположному полу. Только чисто практичное и эстетическое понимание образца красивого мужчины перед ней. — Думаешь я болтлив и издеваюсь над тобой, девочка? — возмутился он, хотя его глаза сверкали от смеха. Анна закатила глаза, но промолчала, а Ланнистер вдруг посерьезнел и сказал: — Только тяжкий труд, особенно в твоем случае, сделает из тебя воина, а способность игнорировать всякие помехи в бою, включая издевки противника, помогут тебе и спасут жизнь. — Мудрость полученная от сира Артура Дейна? — пропыхтела она, когда вставала. Ланнистер скривился, как от зубной боли, и горько сказал: — Да, от него. От рыцаря, величайшего из них, которого убил твой отец. Ты гордишься этим? Судя по его взгляду, он был весьма оскорблен тем, как был убит его, если она не ошиблась, наставник. И до сих пор горевал. Кто бы мог подумать… — Нет, — твердо сказала Анна. — Я даже более чем уверена, что эта победа раздута, и смерть Меча Зари была куда как менее благородной. И это мерзко. Говорят, он и впрямь был хорош. «И отдал жизнь, чтобы жила я», — криво подумала Анна, размышляя, так бы он защищал ее, зная, что она — девочка, а не будущий король. Впрочем, если верить канону, принц Рейегар именно девочку хотел: Висенью для своего Эйегона и Рейнис. И он получил, что хотел. Вот только два последних мертвы, а она была здесь, живая и скрывающаяся под личиной бастарда Эддарда Старка. — Он был лучшим, — уверенно произнес Ланнистер и, покачав головой, прищурился и добавил: — Ты смотрю не очень-то жалуешь своего… отца. Он к тебе плохо относится? Его голос был полон подозрительно искреннего участия, и от этого красные лампочки опасности вновь замигали в ее голове. — Южанам наплевать на своих бастардов и уж тем более на чужих, — настороженно сказала Анна и подобралась. — Так почему тебя так волнует моя судьба? Дома Старков и Ланнистеров не очень-то друг друга любят… — Ты не обычная незаконнорожденная девочка, — туманно ответил Ланнистер. Больше ничего он не сказал, и они разошлись. Скоро обед, и ей не хотелось пропустить его. Там, вроде, жаркое и пирожки с почками обещали. Последние были такие вкусные… Надо больше натырить. Про запас. Вот только далеко она не ушла. Только успела покинуть Богорощу и свернуть к кухне, как вдруг ее подмышки поймала пара сильных рук, и уже через секунду перед ее лицом возникла серьезная физиономия товарища — «отца». «И впрямь вылитый Шон Бин», — мимоходом подумала Анна, разглядывая лицо старшего Старка. Оно было непривычно близко, а та ее часть, которая все еще считала этого человека отцом то ли радостно, то ли испуганно затрепетала. В конце концов «папаня» не особо ее вниманием ранее жаловал, а тут на руки подхватил, как Арью или остальных мелких. Правда, в глазах его была гроза, а губы поджаты. Ну и не мудрено. Она же почти две недели бегала от него. Какой лорд такое потерпит от своего, якобы, бастарда? В этом мире точно никакой. — Бить будете? — жалобно выдала она прежде, чем успела себя остановить. Подобное поведение ей не нравилось, но детское тело порой действовало раньше взрослого разума. Лорд Старк поудобнее перехватил ее так, чтобы теперь одна его рука была у нее под коленками, а другая сжимала ее талию и строго сказал: — Все будет зависеть от того насколько правдоподобно ты мне объяснишь, почему бегаешь от меня. И почему даже не сказала «привет» родному отцу, когда он вернулся после того, как его год не было дома, и он был на войне, где в любой момент мог погибнуть. Ты настолько не рада меня видеть? Странно, но в его глазах была настоящая боль, будто он и впрямь был ранен ее поведением. Может, он все-таки любил своего приемного ребенка?.. — Она хотела, чтобы я умерла, — выпалила вновь Анна. — А, когда я выздоровела, проклинала и говорила своим служанкам, что, если ты все же погибнешь, она отправит меня в бордель, потому что это все на что я гожусь, а ты для меня ничего другого не предусмотрел. Это правда? Ты тоже думаешь, что я только шлюхой могу быть, как и моя мать? Что за «она» уточнять не требовалось. Вообще-то это было низко. Леди Кейтилин ведь только в первом была виновна, а про шлюх ничего не было сказано. Ну, то есть было, но она говорила, что отдаст ее в септы или Молчаливые сестры. Но она сейчас была ребенком, а эта рыжая ее бесила. К тому же… Ей хотелось проверить. Правда ли жена ему дороже, чем родная кровь, или же все же нет? Это было ребячеством чистой воды, но опять же, у нее есть идеальная отмазка для своих неразумных и иррациональных поступков: она дите. В первой жизни ей не дали им побыть, вот теперь здесь она и отрывается. К тому же, ей было тупо обидно за себя, ту, какой она была до апгрейда. Милая и нежная, но все ее обижали. Совсем непохожая на сериального Джона Сноу. Хотя… И у того так и не выросли яйца. Сценаристы убили весь его потенциал. Говорят в книгах все получше, но она их не читала. — Что? — процедил тем временем стремительно краснеющий лорд Старк, непроизвольно крепче сжав ее тушку, отчего Анна даже пискнула. Тут, как по волшебству, из-за угла вырулила «она». Так же известная, как рыжая селедка из сточных… бррр, то есть из Речных земель, чье лицо некрасиво перекосилось при виде того, как ее муж держал на руках своего бастарда, ну то есть ее. Прям на публике, прям открыто. Ай-яй-яй!.. Анна обняла шею мужчины, и с трудом удержалась от того, чтобы не показать ей язык, решив вместо этого прикидываться дурочкой, раз уж заварила эту кашу. — Кейтилин, — прорычал Нед Старк сердито смотря на жену. — В мой кабинет. Но та застыла и упрямо поджала губы. — Нед, что ты делаешь? — оскорбленно сказала она, а потом перевела взгляд на Анну. — Этот ублюдок что-то успел натворить? Старший Старк скрипнул зубами и рявкнул: — Сейчас же иди за мной! Нам серьезно нужно поговорить.

***

— …ты из ума выжила, женщина?! — рычал старший Старк, сжимая локти жены и слегка тряся худосочную тушку. К удивлению, едва они оказались в кабинете, дядя ее отпустил и начал тихо, но сердито спрашивать правда ли то, что она сказала. Рыжая опять стала возмущаться, но Нед быстро ее заткнул. Девочка даже зауважала «папаню», осознавая, что у него все же есть яйца. — Что? — взвизгнула леди Кейтилин и вырвала руки из хватки мужа. — Как ты смеешь так меня оскорблять? Называть ложью мои слова? Она гордо задрала свой остренький подбородок и высокомерно добавила: — Я твоя жена и мать твоих законнорожденных детей! Как ты мог только поверить тому, что говорит твоя маленькая дикарка? Хватает и того, что мне приходится терпеть ее в своем доме, а теперь и это!.. — Это мой дом, — медленно вымолвил Нед Старк и в этот раз его гнев был страшен. Он был тихим, но отчего-то куда как более ужасный, чем как если бы он орал. Анна даже невольно вжалась в стену к которой прислонялась до сего момента. — И я, пока еще, его глава. А не верить словам Джоанны мне нет резона. Солгала же ты мне о том, что она всего лишь простужена. И тут он взорвался. — Оспа, Кет! Как ты могла не сказать мне об этом! Эта зараза унесла столько жизней. Выживали единицы после нее, а ты мне даже не удосужилась сказать, что моя дочь ею больна. Даже спустя недели, как я вернулся домой. Если бы не мейстер, я бы и не узнал. А если бы она умерла? Ты приказала бы сбросить ее труп в Белый Нож*, а когда я вернулся сказала фальшивое «сожалею» и повела пировать? Она же ребенок, женщина! Я знаю, что ты ее не любишь, но могла бы проявить хоть каплю сочувствия, а не молилась за то, чтобы она умерла! — Не мой ребенок! — крикнула рыжая. — Она не мой ребенок и никогда не была! Почему меня должно заботить отродье шлюхи, которым ты меня опозорил, привезя ее сюда?! Ты… Тут Эддард Старк стукнул кулаком по столу. Судя по его лицу, этот удар был альтернатива пощечине, которую он явно желал залепить жене. — Молчи! — яростно рыкнул он, а потом указал на нее пальцем и холодно добавил: — И никогда больше не смей так говорить о ее матери, слышишь? Кейтилин Талли покрылась некрасивыми красными пятнами, сжала кулаки и выплюнула: — Кто она? Кто эта женщина, которую ты даже спустя годы все еще любишь? Это Ашара Дейн? Или кто другой? Она живет в Зимнем городке? Ты ездишь к ней? Может, у тебя есть еще пара бастардов?.. — Она мертва! — не выдержал и крикнул Эддард Старк. Анна невольно вздрогнула, хотя уж чем-чем, а криками ее не напугать. Скорее это было из-за глубоко внутри нее живущего чувства ожидания и веры, что мать жива и вернется, а теперь эти мечты разрушены. Нет, она знала умом, что ее мать… матери, обе, были мертвы, что она сирота. Давно уже смирилась с этим… Но здесь, живя свою жизнь заново, это осознание отчего-то вновь ее больно ударило, как и в первый раз, когда тетка Петунья сказала ей, что родители разбились на машине и не вернутся к ней. Словно она вновь стала сиротой… Хотя здесь так и было. Как и в прошлый раз. Видать ей не судьба иметь семью. Иметь родителей. Ни кровных, ни приемных. Ей так вдруг захотелось разреветься от несправедливости. Но почему вечно она? Почему хоть здесь ей не дали ощутить, каково это, быть любимой родителями? Пусть и принцем-меланхоликом, верящем в пророчества, да матерью-подростком, которая бунтовала против местных правил? Она не заметила, как рыжая ман… то есть мадам, развернулась и умчалась, драматично хлопнув дверью, а лорд Старк, на миг опустив голову, тяжко вздохнул. А потом резко обошел стол и, присев перед ней, подхватил на руки. — Прости. Я не хотел, чтобы ты так это узнала, моя маленькая, — нежно сказал он, обращаясь с ней, как с Сансой или Арьей. То есть по-отцовски и тепло. Анна, с непривычки, и разомлела. Она прижалась к плечу мужчины и тихо засопела. Плакать она не собиралась, но пожалеть себя могла. Могла же?.. — Ну почему именно я должна быть сиротой? — жалобно пробурчала она, ковыряя дублет старшего Старка. Мужчина замер на миг, а потом тихо сказал: — У тебя есть я. Твои сестры и братья… Тут девочка затаила дыхание и решилась сказать то, что может круто поменять канон и всю ее жизнь. — Но ты не мой отец, — прошептала она и стала ждать. Старший Старк буквально окаменел, а его грудь, к которой она прижималась, замерла, и он перестал дышать. — Что?.. Что ты сказала? — прохрипел мужчина и отодвинулся ровно настолько, чтобы взглянуть ей в глаза. — Анна… — Висенья, — исправила его она, видя, как серые глаза напротив еще больше потемнели, но теперь не от злости, а от ужаса. — Так же меня назвала мама, да… дядя?