Чужой мальчик

      Небо уже медленно розовело на востоке, когда Ричард Окделл переступил порог Нохского аббатства, нынешней резиденции кардинала Великой Талигойи Левия. Путь его лежал к старой трапезной, туда, где начинался заброшенный сад, который нынешний хозяин аббатства так и не удосужился почему-то привести в порядок. У стены, поросшей мохом, между небольших акаций, находились две плиты. Черные, одинаковые, с выбитыми посередине гербами. Кони показались ему похожими на Моро, а ворон смотрел чуть в сторону, как будто косил глазом. Ричард растеряно посмотрел на яркие маки, лежавшие на плитах. Любимые цветы Робера. Значит, сестра бывает здесь. Он аккуратно поправил букеты, скользнул пальцами по рисунку и замер. Высланный практически сразу после смерти Алвы, он не смог навестить могилы, лишь от Кончиты узнав, где нашли свой последний приют Повелители: Кэналлийка приходила сюда почти каждую неделю. Он часто мечтал о том, что рано или поздно тоже окажется здесь, и вот мечта сбылась. Но легче от этого не стало. Ему показалось, что эти черные плиты давят на тех, кто нашел под ними свой последний приют, что им тяжело и неуютно там, внизу. Ему так много хотелось им сказать, попросить прощения, за то, что не все он смог, из того, что должен был сделать, но слова застряли в горле, и он лишь растерянно смотрел на мраморные черные квадраты, которые почему-то стали расплываться перед его глазами. Краем глаза он отметил, что плиты положены не симметрично. Правая, с гербом Эпинэ, ближе лежала к стволу акации, а левая была сдвинута к ней, и таким образом, между ней и другой акацией был вполне приличный зазор, где могла вполне поместиться ещё одна плита. Робер, Рокэ, его имя тоже начинается на Р. — О могилах заботятся, -неожиданно раздался за спиной тихий голос.-Хотя живым это нужно больше, чем мертвым. Ричард неторопливо повернулся и встретился взглядом с Левием. — Не думал застать вас здесь, герцог. Когда вы приехали? -Поздним вечером, Ваше преосвященство. — Бессонница в вашем возрасте после долгой дороги — плохой признак. Но то, что вы пришли именно сюда, меня радует. Ненависть иссушает, герцог Окделл, пустите в свое сердце милосердие и вам станет легче. — В сердце, прежде всего, должен быть долг, Ваше преосвященство. -Разве долг мешает любви, пониманию, прошению? Вы слишком дословно понимаете свой девиз. — Возможно, но по-другому я не умею, увы. В предрассветных сумерках лицо Окделла показалось кардиналу маской, высеченной из камня. -Идемте со мной, герцог. Время раннее, поэтому роскошного завтрака я не обещаю, но вот чашечку шадди предложить могу. Кардиналу вначале показалось, что опальный маршал откажется. Но Окделл кивнул. Усадив гостя в кресло, кардинал собственноручно принялся за варку шадди, искоса разглядывая его. Окделл его интересовал. Он хорошо помнил молодого, удачливого военного, гордого своими победами и уверенного в собственных силах, в будущем Великой Талигой, который так резко изменился после восстания Эпинэ. Несдержанный и резкий, Повелитель Скал словно застыл, прикрывая высокомерием и недоступностью все, что творилось на душе. Левий думал, что он все же попытается хоть что-то сделать для зятя, но Ричард ограничился тем, что провозгласил младшего сына Иноходца своим наследником и не дал Айсмеллеру протянуть руки к Эпинэ. Левий предполагал, что нежелание сделать хоть что-то для родственника и друга вызвано тем, что Эпинэ поднял мятеж, чтобы освободить Алву. Именно этого Ричард Окделл ему не простил. Какая же ненависть жила в этом молодом человеке, если он решил поступить именно так, как поступил. Левий не мог себе простить того, что его в это время не было в столице, он бы не дал свершиться всему этому. После он беседовал с теми, кто там присутствовал. Все рассказывали одно и тоже. Король сам не был при исполнении приговора, ограничившись тем, что был на казни Эпинэ в Занхе. Судя по всему, именно из-за отношения Окделла к Алве он поручил ему представлять его, недаром Окделл сидел рядом с пустующим королевским креслом. Когда осужденного привели и стали готовить к казни, он неожиданно поднялся со своего места, очень спокойно достал кинжал из ножен и, тщательно прицелившись, метнул в смертника, а потом невозмутимо спустился вниз, посмотрел в лицо убитого и спокойно направился к выходу. Все присутствующие окаменели, и лишь адвокат Алвы, также находящийся среди зрителей, бросился за ним следом. Удивительно, но именно он занимался делами Эпине, пока герцог был в изгнании. Протянув гостю, сидящему к нему вполоборота, чашечку ароматного напитка, кардинал подумал, что тот только внешне напоминает себя былого. Тонкая морщинка прорезала лоб, черты стали жестче и, пожалуй, чеканней, перед ним сидел не самоуверенный мальчик, каким Левий считал его, несмотря на всю удачливость в военных делах, а заматеревший зверь, настороженный и потому опасный. Такой мог, ни минуты не сомневаясь в своей правоте, метнуть кинжал в безоружного человека, свято веря в свое право на месть за отца и за весь род Окделлов, начиная со святого Алана. -Вы пришли на могилу, сын мой, это дает мне надежду на то, что вы осознали то, что свершили когда-то. — Здесь похоронен муж моей сестры и мой друг, ваше преосвященство. Его ошибка стоила всем нам очень дорого, но это не значит, что он перестал быть моим другом и мужем Айрис. -Герцог, -Левий с недоумением посмотрел на гостя.- Вы считаете себя правым? Ричард отпил глоток, поставил чашечку на столик и задумчиво произнес: -Могу я узнать, почему вы не попробовали смягчить участь герцога Алвы? Король бы к вам прислушался. — Я говорил, и не раз с его величеством. К сожалению, он был глух к моим словам. Он считал, что герцог Алва не представлял опасности только когда был жив Фердинанд Оллар. Он был обречен, хотя его смерть я считаю до сих пор ошибкой Альдо I. А ваше поведение — преступлением! — Знаете, ваше преосвященство, — очень медленно произнес Ричард, — я часто спрашиваю себя, поступил ли бы я так, как поступил. — И что? — Левий напрягся. — Думаю, ответ вы знаете. Только ведь и ваше поведение благородным не назовешь: вы сбежали из столицы под каким-то надуманным предлогом. Что ж вы не пожелали присутствовать при последних минутах человека, которого не смогли защитить? Струсили? Конечно, смерть –зрелище не из приятных! Корить и возмущаться проще, не правда ли? — Я не знал, что король перенес сроки казни, и все произойдет, пока я буду в Эйехте, утешая и помогая тем, кто в одночасье лишился всего после наводнения в городе Мне жаль вас, герцог. Увидев вас сегодня, я подумал было, что время сделало свое дело. Но, видно, я ошибся. -Не смею более злоупотреблять вашим вниманием, ваше преосвященство. Был рад увидеть вас в добром здравии. Четкие шаги гостя давно затихли в отдалении, а Левий все продолжал смотреть на давно захлопнувшуюся дверь. *** Часы пробили восемь утра, когда Ричард вернулся домой. Спать не имело смысла, во дворец ехать было рано, и он отправился на кухню к Кончите, которая вставала, когда на небе гасли последние звезды, и поэтому давно была уже на ногах. В Надоре герцогиня Мирабелла сердито поджимала губы, видя, как запросто её сын общается со слугами, и он старался делать это тогда, когда матушка этого не видит, чтобы лишний раз не раздражать — жизнь в Надоре, которую он вынужден был организовать, мало её радовала. Но здесь, в доме, который он привык считать почти что своим, можно было забыть о слабых матушкиных нервах и не отказывать себе в маленьких удовольствиях. На кухне весело горела печь, пахло сдобой, медом и молоком. Кончита поправила чепец и поставила на стол молоко, мед и пышки. Несколько минут прошло в молчании, потом Ричард произнес: -Сестра навещает могилы. -Да, я часто вижу герцогиню Эпинэ. Она всегда приносит маки. Говорит, что герцог их любил. -Я был в Эпинэ, когда они цвели. Алое море под ветром, такое нельзя забыть. Он помолчал ещё немного, а потом все же спросил: -Ты не знаешь, что было раньше, в той комнате, где жила Вивьен? -Во времена соберано Алваро там была малая гостиная его супруги. До перестройки, говорят, оружейная, а что раньше — не знаю. Это надо Хуана спрашивать, он знает историю дома. — Где теперь Хуан! –усмехнулся Ричард. — Как где? Здесь! Он приехал вместе с маркизом Салиной. -Он поступил к нему на службу? -Да, после смерти соберано. Ричард сжал в руках кружку с молоком. — Так ты с ним встречалась? — Случайно. Он не знал, что я здесь, а я –что он появился в столице. -Как же узнали? -Могила соберано. Я встретила его там. Ричард кивнул, и вдруг ему стало как-то легче на душе. Может, Рокэ Алва это и ненужно, а может наоборот, даже там, в Закате, он чувствует, что его помнят. -Что ты ему сказала? -Правду, дор Рикардо. Что меня спас Робер Эпинэ и пристроил сюда, а вам все равно, в доме вы бываете редко, все в войсках, а потом вот в ссылке, а следить за хозяйство кому-то надо. — И как он? — Как и положено. Как я смею такому, как вы, служить! Разругались, в общем. Ответить Ричард не успел: дверь распахнулась, и в комнату влетел Рамиро, а за ним степенно вошел Джок. Объятия, рассказы о дороге и завтрак для путешественников занял более полутора часов. После этого Рамиро и Джок были отправлены отдыхать, а Ричард с Кончитой снова остались одни на кухне. Ричард повертел пышку с медом в руках и неожиданно спросил: -Хуан, ты ему доверяешь? Кончита с удивлением посмотрела на него. –Соберано ему верил. Он много лет был при нем. Ричард ещё раз обдумал дикую идею, что пришла неожиданно ему в голову. -Он при маркизе Салина. Значит, будет рядом с Рамиро. А Рамиро может… Как ты думаешь, он понравится мальчику? — Он сможет понравится, — твердо произнесла Кончита. -Вот и хорошо, — Ричард улыбнулся. –Сходи за ним. *** На лицо Хуана, где недоверие сменилось сначала изумлением, а потом каким-то немыслимым восторгом, смотреть было интересно, и Ричард не отказал себе в удовольствии полюбоваться от души. Жаль, долго было нельзя. -Сейчас я познакомлю тебя с Рамиро, герцогом Алвой. Идем. В комнату бывший домоправитель вступил едва ли не на цыпочках. Мальчик, сосредоточено изучавший толстенный фолиант, лежа на животе на ковре и подперев лицо руками, вскочил и застыл, увидев неизвестного человека. -Знакомься. Рамиро. Это Хуан, домоправитель герцога Рокэ Алва, твоего отца. Улыбка исчезла с мальчишеского лица. –Вы были знакомы с ним? Хуан низко поклонился. Голос у него слегка задрожал, когда он произнес -Соберано! Я служил вашему отцу более двадцати лет, и буду счастлив служить вам. *** -Знаете, герцог, я долгое время считал вас, — законник задумался, и Ричард закончил за него -Клятвопреступником, негодяем, неблагодарным, что ещё? — Несообразительным и тугодумом! — Инголс фыркнул. — Но раз за разом вы опровергали мои умозаключения. Что касается этой вашей идеи, то она безумна, и, наверное, именно из-за этого сможет осуществиться. Хуан человек разумный. — Будем надеяться. Ему придется проявить не только благоразумие, но и мудрость. Пусть он не особо обучен, но он был предан герцогу Алве, и теперь свою преданность перенес на его сына. Я верю, что он будет исходить в первую очередь из интересов Рамиро. -Вы настолько не доверяете семейству Салина? — Почему? Я им верю. Но они в первую очередь будут руководствоваться другими чувствами, а я обещал Рокэ Алва, что его сын будет решать свою судьбу и судьбу Талига сам. Инголс удивленно раскрыл глаза, и Ричард коротко, как смог, рассказал ему об истории с завещаниями, а потом протянул заветную шкатулку. Адвокат, медленно шевеля губами, прочел, а потом перечел бумаги, аккуратно положил их обратно и задумчиво произнес: -Если об этом узнают, то нам с вами о Занхе придется лишь мечтать. Думаю, нам приготовят что-то наподобие того, что придумали для герцога Алвы. Вот только вряд ли кто-то не пожалеет для нас кинжала или пули. -Боитесь? -Боюсь. Но если вы о том, не отступлюсь ли я, то отступать уже поздно, надо идти дальше. Инголс пошевелился в кресле устраиваясь поудобнее, и уставился на шкатулку, как будто ожидал, что она заговорит сама. Но, не дождавшись ответа, произнес — О найденном знали вы с королем, и более никто? Вы уверенны, что его величество не делился ни с кем, в частности, с Эпинэ? -Уверен. Робер не умел лгать. Герцог Алва говорил мне, что шкатулку мог украсть кто-то, кто был по каким-то причинам заинтересован в сохранении тайны не менее Ракана, а потом что-то изменилось. Или она передана Эпинэ человеком, который стал чем-то резко недоволен. Но я, если честно, не вижу таких людей в окружении короля. Инголс несколько минут молчал, а потом осторожно дотронулся до шкатулки. — Думаю, Первый маршал Талига был прав. И, видя, что Ричард не понимает его, пояснил: — Как он сказал, шкатулку мог украсть кто-то, кто был по каким-то причинам заинтересован в сохранении тайны не менее Ракана, а потом что-то изменилось. Он же так четко указал, герцог! -Наверное, я действительно тугодум, мэтр, — с досадой отозвался Ричард. — Завещание делало узурпатором не только Ракана, но и потомков Октавия, поскольку он лишался трона в пользу Рамиро-младшего. -Катарина! — ахнул Ричард. -Катарина Оллар, — согласился законник. –В то время, когда разрушали гробницу, она жила во дворце. Кто, как не она, знала тайные проходы в различные помещения и могла свободно этим воспользоваться? Почему она ничего не уничтожила, я не знаю, но завещания дожили до смерти её супруга и детей. А тогда ей терять уже было нечего. -Робер навещал её, -тихо произнес Ричард, — жалел. — Робер Эпинэ не был таким уж наивным человеком. Вряд ли он поверил кому-либо ещё, но кузине он верил. Несколько минут они молчали, разглядывая черный футляр на столе, потом законник поинтересовался -Вы хотите доверить это Хуану? — Больше некому. Ни вас, ни меня с ним не будет. К тому же Хуан скорее перережет себе горло, чем навредит сыну Рокэ Алва. — Вы не думали о ком-то ещё? — Сегодня на рассвете я беседовал с Левием, когда был в Нохе. К сожалению, мы не поняли друг друга. -Он считает вас убийцей и предателем, — грустно заметил Инголс. — Возможно, следовало бы объясниться? — Его тогда не было! — зло заметил Ричард. –Почему он его бросил, а теперь упрекает меня? Сейчас он напомнил законнику взъерошенного подростка, обиженного несправедливым отношением. — Левия, несмотря ни на что, опасно иметь в недругах. — Переживу. Давайте лучше думать о деле, что нам предстоит. — Давайте, -Инголс вздохнул. Герцог незыблем, как его Скалы. *** Повинуясь жесту Левия, Альберто Салина уселся в предложенное кресло и улыбнулся. -Я вижу, что у вас радостные вести! — Рамиро Алва на днях прибудет в столицу. Наконец-то! -Я рад за вас, маркиз, вы долго ждали этого часа и достойно выдержали испытание. Трудно не принять то, что само идет в руки. Но вы не поддались искушению. -Ваше преосвященство, вы не кэналлиец. Алва привел нас когда-то в Кэналлоа, его род правил герцогством все это время. Алва —это скалы, на которых стоит Алвасете, наследника герцога Кэналлоа примет. А вот другой род…. Всякое может случиться. Да, о скалах. Герцог Окделл должен прибыть в столицу на днях, ведь он –поверенный в делах соберано. Как тот мог так ошибиться! -Герцог уже в Ракане. Я разговаривал с ним сегодня, на рассвете. Он приходил на могилу. Альберто передернуло. –Убийца на могиле преданного и убитого им! -Там похоронен и муж его сестры, не забывайте. Я попытался с ним поговорить. К сожалению… -Левий развел руками. -Вы знаете, я долго не мог поверить, что все это мог сделать тот Дик Окделл, с которым я учился в Лаик. Все пытался найти объяснения, ведь он был совсем другой в юности. Но потом пришлось поверить в то, что о нем говорят. -Мы меняемся, сын мой. Иногда не так, как хотелось бы. Ричард Окделл не сумел оценить то, что было сделано для него его эром, видя все только в мрачном свете. Жаль, что душа столь молодого ещё человека так темна. Губы Салины сжались в тонкую линию. — Его душа полна страхом. Ваше преосвященство. Все эти годы он прожил в страхе! -Думаю, вы ошибаетесь. Повелителя Скал запугать трудно, особенно в том, что он считает своим правом. — Все эти годы Надор прожил почти на осадном положении. Дозорные на башнях, разъезды и караулы, такое впечатление, что он ждал нападения каждую минуту. Левий удивленно пожал плечами. –Ричард Окделл не трус, в этом я уверен так же, как в том, что душа его находится в Закате ещё при жизни. Он внимательно посмотрел на гостя -Сын мой, не поддавайтесь чувству мести, вам надо думать о более важных делах. -Я знаю, ваше преосвященство, — Салина улыбнулся. — Скажите, как я понимаю, ничего не удалось узнать? -Увы, — Левий развел руками. –Можно порадоваться за то, что тайна так крепко хранилась все это время. Элорри Арман никуда не выезжал из Раканы, занимаясь своими делами. Мэтр Инголс пару раз в год навещал Надор, ну, это понятно. Окделл, не имея возможности лично следить за делами в Эпинэ, поручил это мэтру, и тот перед ним отчитывался. — Жаль. Люди, сохранившие Кэналлоа его соберано, заслуживают нашей вечной благодарности и почтения. — Поиски лишь показали, что мальчик спрятан очень хорошо, что не может не радовать. Что до остального, то, думаю, если вам захотят раскрыть эту тайну, вы все узнаете на днях. Если –нет, то примите волю этих людей, значит, у них имеются серьезные причины сохранить инкогнито. И прислушайтесь к моим словам -не думайте о мести. Альберто Салина упрямо сжал губы и низко поклонившись, вышел из комнаты.