Чужой мальчик

      Высокий худощавый мужчина в темно коричневом костюме с короткими рыжеватыми волосами мало напоминал лекаря. Во всяком случае, в представлении Ричарда. Устроившись в кресле напротив него в кабинете, куда он спустился после осмотра больной, мэтр Аллоус на мгновение сдвинул брови, а потом жестко бросил — Она обречена. Больное сердце. Это наследственное, как я понимаю. Старший брат, мать, теперь она. — Неужели ничего нельзя сделать? Мэтр, я заплачу вам любые деньги, любые лекарства, какие вы скажете! Одна мысль, что Рамиро остается круглым сиротой, привела его в ужас. — Я лекарь, а не Создатель, монсеньор. Если бы она не рожала, прожила бы лет на пять дольше. А так ребенок, тревоги, как я понимаю, все это сказалось и подточило её силы. — Но она в последнее время поправилась, стала вставать… -Временное улучшение, это бывает. Вот её сын абсолютно здоров, могу вас уверить. Бойкий малыш. -Откуда вы знаете о мальчике? — обманно-тихим голосом спросил Ричард. — Он пришел во время осмотра, узнать, как себя чувствует его матушка. -Кьярра! Он недобро посмотрел на лекаря и тот поежился под его взглядом, но не испугался — Герцог Алва оказывал мне честь своим доверием, монсеньор, и я ни разу его не подвел. Он помог мне когда-то начать практику, благодаря ему я смог расплатиться с долгами и сколотить капитал. Неужели вы думаете, я предам его ребенка? -Отрицать нет смысла, мэтр? — Они как две капли воды. Я буду счастлив стать домашним врачом маленького дора Рамиро. Он –крепкий мальчик. но присмотр нужен. И в вашем доме, думается, мои услуги не будут лишними. -Хорошо мэтр. Я вам верю. Значит, госпожа Гаэллэ путешествовать не сможет? — Ей осталось полгода, не больше, и то при условии, что она не будет волноваться. Ричард выдохнул сквозь зубы. *** Приговор был ожидаем, и Ричард не рассчитывал на милосердие короля. Но то, что он услышал, потрясло даже его. Герцог Эпинэ лишался титула, дворянства и владений, которые передавались его сыну, и, согласно Гальтарским уложениям, должен был казнен как вор и разбойник, покусившийся на верховную власть. Герцог Алва также лишался титула и приговаривался к позорной казни. Зал встретил приговор гробовым молчанием, и вдруг среди тишины раздался смех. Ричард, все это время упорно смотревший на прокурора, так, что бедняга съежился, что при его росте и дородности смотрелось достаточно забавно, вздрогнул и посмотрел вверх. Кресло короля оставалось пустым, и можно было только гадать, что побудило Альдо I пропустить этот момент. То ли не хотел видеть осужденных, то ли посчитал дело наконец-то законченным и решенным, а потому не счел возможным тратить на него время. Только убедившись, что короля нет, Ричард перевел взгляд на осужденных. — Господин в белых штанах видно совсем не учил истории и законов страны, которой взялся управлять, — в голосе Ворона звучала издевка. Кэналлоа не являлась территорией Золотой империи в гальтарские времена, а в состав страны, королем которой он себя именует, вошла на условиях федерации, так что по любым законам он не властен над титулом кэналлийских властителей. И он снова улыбнулся. Зал молчал, присутствующие стыдливо отводили глаза, и Ричард поразился, как изменилась публика за прошедшие годы. Прямо таки полное единение с Его величеством. Он резко встал, чтобы подойти к двоим за решеткой, но встретился с синим яростным взглядом, и замер. Нельзя. Несколько секунд он смотрел на застывшее лицо Робера, на спокойное, чуть насмешливое Алвы, а потом кивнул, и направился к выходу, успев заметить, как Ворон с облегчением прикрыл глаза. *** Дома он первым делом спросил, где Рамиро и облегченно вздохнул, узнав, что он у матери. По потерянному виду Кончиты было ясно, что Вивьен не стало лучше. И Ричард вдруг подумал, что больная женщина в тиши своей комнаты может так и не узнать о судьбе любимого человека. В кабинете он приказал растопить камин и молча смотрел, как разгораются поленья. Пять дней. Казнь свершится, и он останется один. Племянники малы, сестра в отчаянии, мать больна… Когда-то он мечтал стать опорой и надеждой семьи, от действий которого зависит судьба всех. Ну вот, детская наивная мечта исполнилась, можно радоваться. Кончита возникла неслышно с подносом в руках. Аккуратно поставив его на стол, и сняв салфетку, она вдруг потеребила рукав платья и робко спросила -Их приговорили, это правда? — Ты ждала чего-то другого? — несколько грубовато поинтересовался Ричард. — Нет, дор Риккардо, -Кончита не уходила, и это стало раздражать. -Ступай, я хочу отдохнуть. — Дор Рикардо, как они умрут? –голос у неё, и так хрипловатый, сейчас напоминал карканье старой птицы. Ричард поднял на неё недоумевающие глаза. –Зачем тебе? -Дор Рикардо, это правда, что их решили титулов, и они умрут, как простолюдины? -Правда, Кончита. Женщина закрыла лицо руками и затряслась от беззвучных рыданий. *** Явление Инголса утром после бессонной ночи Ричард воспринял как спасение. В этот раз не помогли даже настои Кончиты, и он всю ночь корчился на кровати, мечтая лишь обо дном: чтобы самому оказаться в Занхе и лишить проблему головной боли самым радикальным способом -при помощи топора. Законник был бледен и крайне взволнован, о чем свидетельствовало то, что он, не дожидаясь предложения, сел, а вернее плюхнулся в кресло, тяжело переводя дыхание. — Король разрешил графу Айсмеллеру самому выбрать казнь из тех, что полагаются разбойникам и ворам по Гальтарским обычаям. — Их же приговорили к повешению! — Их приговорили к смерти по обычаям Гальтары. В Гальтаре не вешали. Ричард, несмотря на головную боль, уставился на Инголса. -_Что за чушь? Ведь было объявлено! Все слышали! -Вот именно, слышали, но не поняли! Казнь вора по гальтарским законам. По закону Талига за это вешают, все так и поняли! -Что же полагается за разбой согласно гальтарскому кодексу? — Много вариантов. Облитие смолой, горячей разумеется, утопление в мешке с камнями, травля собаками, битье камнями, битье кнутами до смерти… Возможно и повешение, как особая милость. * Эти виды казни применялись в срелние века, в частности в Англии во времена Тюдоров XV- начало XVI в. .