Чужой мальчик

      Письмо, отправленное им во дворец королю, пришло обратно нераспечатанным. С ним был передан устный приказ Альдо Ракана: находится у себя, или, в крайнем случае, у герцогини Эпинэ и ждать. Ричард усмехнулся: что ж, ждать он научился. Интересовало его сейчас другое: находится он под наблюдением или нет? Проверить это можно было лишь одним способом, и он не преминул им воспользоваться, приказав своим людям сопровождать его к особняку Иноходца. Как только они выехали за ворота, вслед за ними скользнуло несколько теней. Что ж, муж Дейдри даром хлеб не ел. Они спокойно доехали до улицы Синей шпаги и вошли в дом. Айрис продолжала спать, дети тоже. Дейдри дремала в будуаре сестры, Ричард не стал её будить, просто посидел рядом, а потом прошелся по анфиладам комнат. Конечно, муженек Дейдри здесь успел перетряхнуть все, но Ричард не думал, что он нашел что-то важное. Вряд ли Робер, задумывая переворот, не обезопасил себя на случай неудачи. Бумаг в доме нет. Но почему он оставил семью в городе? Для Иноходца, любившего их без памяти, это был странный поступок. — Когда ты вернулся? -Айрис, кутаясь в теплую шаль, стояла в проеме двери. Ричард молча шагнул к сестре и прижал её к себе. –Айри! Старое, детское прозвище, заставила женщину задрожать и крепче прижаться к брату.-Дикон! Братик! Её плечи затряслись, и она тихо заплакала, цепляясь за брата. А тот нежно гладил её по теплым, растрепанным волосам, пока та не успокоилась. Айрис совсем не аристократично шмыгнула носом. –Как хорошо, что ты вернулся! Вначале я боялась, что ты тоже замешан, потом поняла, что Робер не стал бы тебя вовлекать. -Почему? Айрис оторвала голову от его плеча и вздохнула. — Ты никогда не пошел бы на это. Все эти годы ты дрался за Талигойю. Ну а во-вторых….ты ведь себя так и не простил, правда? Ричард вздрогнул. Айри никогда не казалась ему особо проницательной! — Ты не права! Трудно предавать в первый раз, потом…уже легче! — Не смей так о себе говорить, ты не такой! Её брат поморщился. –Сейчас речь не обо мне. Скажи, ты подозревала? — Нет. Просто он в последнее время был очень сосредоточен. Мне казалось, это из-за короля. Они сильно не ладили: Робер не одобрял его действий. -Но почему он оставил тебя в городе? –вырвался у него давно мучивший его вопрос. –Как он мог рискнуть тобой и детьми? — Он отправил меня в Надор, — Айрис вздохнула. –Но через два дня пути, на переправе через Данар карета перевернулась. Мы чудом не свалились в реку, и я решила вернуться. Робер был очень зол, я даже поразилась, и сказал, что мы должны уехать, но малышка Мэрион заболела. Если бы я знала! — Значит, он ничего тебе не говорил? Айрис покачала головой и всхлипнула.- Ты ведь не оставишь его, Дик? *** Ричард сидел в кресле за столом, опустив голову на скрещенные руки. Время тянулось медленно. Больше всего его злило то, что он более ничего сделать не может, только ждать. Скрипнув дверью, на пороге выросла Кончита и доложила, что комната готова. Не оборачиваясь, Ричард кивнул. Сейчас он ловил себя на том, что более всего ему сейчас хочется, чтобы все это оказалось сном. Маленький городок, малыш под копытами Соны, комната с синей вазой и вышитыми занавесками, женщина, с которой провел свою последнюю ночь Рокэ Алва. Мог ли его эр предполагать, что, несколько лет спустя, именно из-за этого оруженосец-предатель снова готовится предать? Правда в этот раз он не утруждает себя особыми угрызениями совести. Видно правда, что трудно только в первый раз, потом привыкаешь. -Дор Рикардо! — на этот раз Кончита выглядела так, как будто увидела выходцев. — Дор Рикардо, там …приехали! Джок привез женщину и мальчика! -Размести их, — Ричард глубоко вздохнул. Прекрасно, вот и каяться уже нет времени. Надо действовать, если он хочет, чтобы все обошлось. И пусть ему повезет больше, чем Роберу. В просторной комнате на широкой кровати лежала Вивьен, бессильно откинув голову на подушку, над ней склонилась Кончита, а Джок неуклюже прижимал к себе мальчика. — К матери нельзя сейчас, нельзя! — твердил он, — ей надо отдохнуть! Кончита подняла голову -Здесь нужен врач! — Ты хочешь, чтобы здесь оказались люди графа Айсмеллера? –Ричард подошел к кровати: глаза Вивьен были обведены черными кругами, губы искусаны, дышала она тяжело и прерывисто. -Можете разговаривать? Женщина кивнула. -Оставьте нас, -приказал Ричард и добавил — Займитесь ребенком, а после, Джок, жду вас в кабинете! Когда все вышли, он сел напротив кровати — Как герцог Эпинэ узнал о вас? Только не лгите, времени у нас мало. Женщина кивнула и хрипло прошептала — Я бывала в Ракане… Ракане. -Таскали туда сына и стояли напротив Багерлее? Знаете, госпожа Гаеллэ, мой бывший монсеньор терпеть не может Дидериха. — Я понимаю, но иначе не могла. Там меня и увидел герцог Эпинэ. — Что он вам обещал? Только правду! — Он обещал, что скоро все изменится. Просил беречь Рамиро, не рисковать. — Сколько раз он приезжал к вам? -Дважды. -Его кто-то видел? -Нет. Он приезжал поздним вечером и одет был во что-то темное. Ричард лишь скрипнул зубами. *** В кабинете его ждал Джок. -Рассказывай! -Ричард сам разлил вино и протянул бокал слуге.- Пьем за удачу? — Да, нам подфартило, монсеньор! Подъехав к дому, мы увидели, что окно приоткрыто, а цветок сдвинут влево — мы так условились, когда уезжали. Значит, все в порядке. Госпоже сказали, что от вас, что здесь оставаться опасно, и вы приказали привести её с сыном к себе. Она колебалась сначала, потом спросила, что с герцогом Эпинэ. Как узнала про Багерлее, больше не спорила. Соседка зашла, поинтересовалась, что за люди, и куда та собралась, так она сказала, что домой, в Эпинэ, мол, там сыну лучше будет. Вещи мы ей помогли собрать и поехали. Ричард с облегчением улыбнулся. — Обошлось, значит! -Не совсем монсеньор. Я, значит, решил за домом посмотреть немного. Уж больно вы тревожились, когда отправляли. Велел разведчикам своим Нату и Лэнсу немного за домом проследить, а потом нас нагонять. А сами мы путь на юг взяли, вроде в Эпинэ, как госпожа сказала. Ну а потом, на проселке, на тропу свернули, обратно поехали. К утру нас ребята нагнали. Сказали, только мы уехали, люди появились. Сначала просто за домом наблюдали, потом во двор зашли, ну а как поняли, что никого нет, к соседям с расспросами бросились. Ну а те сказали, домой, мол, вернулась. Мы назад проселками да лесной тропой шли. Все нормально. Только госпожа расхворалась. Сердце, слабенькая она. А парнишка –ничего, забавный. И не трусливый. Вы не беспокойтесь, мы через сад в дом прошли, а те, кто за домом смотрит, они у ворот трутся. -Сколько их? — Трое будет, монсеньор. Что теперь? -Иди, отдыхай. Я позову тебя позже. Джок понимающе кивнул и вышел. Ричард готов был отдать голову на отсечение, что он был уверен в том, что его монсеньор знает, что нужно делать дальше. И когда будет надо, даст соответствующие указания, которые останется только выполнить. Такая уверенность в собственной непогрешимости льстила, только вот он сам ещё не знал, что делать дальше. Вернее, просто не знал. Оставлять у себя ребенка и его мать было не более безопасно, чем устроиться спать на бочке с порохом с подожженным фитилем. Отправить его тоже было некуда. Надор? при одной мысли о том, как поведет себя мать, сводило зубы. Он долго сидел в кресле, лениво рассматривая кабаньи головы на стене, пока они не стали расплываться в глазах. Так и не убрал! Хотя, пусть висят. Он всегда рассматривал этот дом, как временное пристанище, проводя почти все время пребывания в столице у сестры. Слишком много было всего, что особняк с выломанными воронами на воротах не давал забыть. Дом, как ему казалось, пил его боль, пил с наслаждением, и порой ему мерещилось, что каменные стены удовлетворенно урчат, когда он корчится на широкой кровати. Кабаньи головы подмигнули ему стеклянными глазами и ощерили клыки. Ему показалось, что они сейчас зарычат, но вдруг зазвучала музыка, и под полузабытый перебор струн гитары чей-то голос негромко запел. Ричард тряхнул головой. Кэналлийский он знал плохо, но кое-что понял. …. .Не надо бояться ни горных потоков, Ни топей болотных, ни грязных подонков. Умейте всем страхам в лицо рассмеяться — Лишь собственной трусости надо бояться. Маленький мальчик в синей рубашке и черных штанах вывернулся из-под руки женщины, сидевшей в глубоком кресле и, улыбаясь, подошел к мужчине с гитарой в руках. –Ещё! –требовательно произнес он. — Тебе пора спать, -голос у женщины был грудной, — папа споет тебе завтра! — Но я хочу ещё! –капризно заявил малыш. Мужчина, смеясь, вскочил со шкуры, где сидел и. подхватив сына на руки, высоко подкинул вверх. Мальчик восторженно завизжал и смешно задрыгал ногами. -Завтра! Мама сказала завтра, значит — завтра! -Откуда здесь Алва с Рамиро и Вивьен? –растерялся Ричард. Он ведь в Багерлее, и не знает, что у него есть сын! Он вскочил с кресла, где сидел и торопливо бросился к мужчине с мальчиком. -Герцог Алва! Рокэ! Мужчина обернулся и посмотрел на него, вернее сквозь него, и Повелитель Скал понял — это не Рокэ, хотя очень похож. У незнакомца были черные глаза, и выглядел чуть потяжелее, чем стремительный, изящный Алва. А вот мальчик был копией Рамиро: синеглазый, черноволосый, с тонкими, как будто выписанными чертами лица.Только волосы у Рамиро чуть вьются, а у малыша, что, смеясь, прижимался к своему отцу, они были абсолютно прямыми. — bueno mi, — женщина мягко улыбнулась, и Ричарду стало ясно: даму явно зовут не Вивьен Гаеллэ. Мать Рамиро была изящной, приятной женщиной, но не более, а вот та, что, смеясь, смотрела сейчас на мужа и сына, явно имела не один десяток аристократических предков за своей спиной. И только тут Ричард, наконец, понял: перед ним не Рокэ, вернее, Рокэ, но только тогда, когда ему было столько же лет, сколько сейчас Рамиро. А мужчина и женщина с ним –Алваро Алва и его жена Долорес. -Абвении, — потрясенно пробормотал он. — Что это значит? — Дор Рикардо, — ворвался в его сознание голос, — дор Рикардо! Ричард открыл глаза. Кончита стояла на пороге и внимательно смотрела на него. –Простите меня, дор Рикардо, я не подумала, что вы устали и нуждаетесь в отдыхе. -Ничего, -пробормотал он, протирая глаза.-Как дела? Что с мальчиком? -Я уложила его, он очень тревожился за мать, еле успокоила. Сейчас он спит. Ричард кивнул. –А госпожа? -Я напоила её отваром боярышника, она тоже спит. Но лекарь все равно требуется, дор Рикардо. В ответ он лишь вздохнул и ничего не ответил, да и Кончита не ждала ответа. — Перед домом — шпионы моего дражайшего родича. Поэтому шторы везде должны быть задернуты. Когда мальчик выспится, не давайте ему бегать по дому, хотя просто так в дом никого не пустят, все равно следует быть осторожным. И передайте Джоку, чтобы усилил караул во дворе. -Дор Рикардо, — женщина потеребила ленты чепца, -а что дальше? Если бы он знал, что дальше! — Дор Рикардо, необходимо, чтобы отец признал своего ребенка, если не перед всеми, то письменно! -Что?! –он чуть не вскочил на ноги. –Кончита, вы в своем уме? Вы не забыли, что его отец в Багерлее? -Дор Рикардо, -тихо, но твердо произнесла женщина, -после восстания герцога Эпинэ в тюрьме он буде недолго, вы же это знаете! Рамиро –его ребенок и он должен стать соберано! Неужели вы допустите, чтобы его сын остался просто бастардом без имени? Для Рамиро это смертельно опасно, кровь ему не простят! Ричарду хотелось спросить, как она себе это представляет, но он промолчал. Видно после того, как он нашел сына своего эра и сумел его привезти сюда, она вообразила его равным Спасителю, ну или Леворукому. *** Гонец от короля прибыл в дом рано утром. Вид у гимнета был крайне самодовольный. -Его величество, король Великой Талигойи, Альдо Первый, приказывает вам, герцог Окделл, прибыть к нему незамедлительно. Извольте следовать за мной! В глазах мальчишки сиял восторг от причастности к делам сильных мира сего, а сам он раздувался от гордости, что ему было поручено столь важное дело: препроводить самого Повелителя Скал к королю. -Хорошо, — Ричард кивнул. -Передайте, я сейчас же буду! — Вы должны следовать со мной, герцог! -Я арестован? –очень тихо поинтересовался герцог. -Нет, но… -А рраз нет, то я прррекрасно знаю доррогу ко дворцу! — в голосе Повелителя Скал зазвучали рычащие ноты, что ясно показывало всем. знающим его, что надорский герцог разъярен, и лучше держаться подальше. -Но мне приказано прибыть с вами! -вскрикнул гимнет, невольно отступая назад. -Сказано- прибывайте, только уясните себе, что следует прибыть вам со мной, а не мне –с вами, …юноша! -почти прорычал Ричард. Гимнет выскочил в коридор, а герцог откинул голову на спинку кресла, пытаясь выровнять дыхание. — Монсеньор, — тихо произнес Джок, ставший невольным свидетелем этой сцены, -монсеньор. Вы слишком взволнованы! Может, стоит отговориться усталостью с дороги? — Не волнуйся, я буду сдержан, — уверил его Ричард, хотя не был совсем в этом уверен. Альдо принял его в кабинете. То, что ничего хорошего от встречи ждать не приходится, Ричард понял сразу, как только увидел рядом с королем мужа Дейдри. -Ваше Величество, -церемонный поклон. В такой ситуации это лучше всего. -Здравствуйте, Окделл, — голубые глаза напоминают две льдинки.-Вчера вы нас не дождались, почему? Намек ясен: ты должен был, как собака на цепи ждать, когда тебя изволят принять, чтобы выказать свою преданность. Но он-не собака, и вилять хвостом не будет. — Вы были заняты, Ваше Величество, я не счел себя вправе отрывать вас от дел. — Да, дел у меня хватает, спасибо вашему родственнику. И твоему другу, Альдо, который был с тобой все эти годы! -Я слышал об этом, Ваше величество! — И что? –тихо поинтересовался король. — Что ты об этом думаешь? — Я рад, что план герцога Эпинэ не удался, Ваше величество! Глаза короля сверкнули. –Герцог Эпинэ счел, что кэналлийский убийца будет лучшим королем, чем я! Интересно, откуда у него такие мысли? — Эти вопросы лучше задать герцогу Эпинэ, Ваше величество! — Задавали, герцог, не сомневайтесь! -в голосе родственничка такое сытое довольство, что хочется вцепиться в глотку чернокудрому красавчику. -Он удовлетворил ваше любопытство? –в горле противно запершило. Не хватало ещё, чтобы приступ настиг его сейчас! -Да, представьте себе, даже настаивать не пришлось особо, — яркие губы раздвигаются в глумливой улыбке, демонстрируя белоснежные крепкие зубы. -Когда вы настаиваете, граф, можно признать себя Леворуким! –бросил Ричард, чувствуя, что просто теряет голову в присутствии высокопоставленного палача. — Граф выполняет свой долг, он верен присяге, в отличие от Эпинэ! Ваш друг заигрался, Окделл! Он вообразил, что может решать судьбы трона, и сажать туда угодных ему людей! Я сам виноват, что вовремя не остановил его, когда он вообразил, что может учить меня править страной. Ричард молчал. Пусть Альдо выговориться, может позже можно будет вставить словечко «за»! Как жаль, что с ним Айсмеллер, один на один он, возможно, сумел бы уговорить Альдо проявить милосердие. — Его, видите, не устраивали мои методы! Он не понимал, что я вынужден воссоздавать государство из того дерьма, что мне досталось! А в таких случаях о чистоте перчаток не думают! Он подзабыл историю-Франциск Оллар не считал ни снесенных голов, ни заключенных в темницах, и не печалился о тех, кого лишил всего! Ваш предок много бы мог об этом сказать! Ричард Горик служил марагонскому бастарду и вернул себе многое из того, что потерял! Он знал правду, вот только почему-то не счел нужным передать её своим потомкам. От скольких несчастий это бы избавило бы его семью!  — Он кое-что позабыл! Благодаря усилиям его предка, Шарля Эпинэ, Франциск укрепился на престоле. Благодаря Шарлю и Рамиро-вешателю! А теперь твой зять решил разыграть эту же карту! Алва и Эпинэ! Но историю не всегда можно повторить, об этом он не подумал! Его предок предал своего сюзерена. Перешел на сторону узурпатора! Нельзя верить тем., у кого в роду были предатели, Окделл, я поплатился за то, что не усвоил урока, -продолжал бушевать Альдо. Но Ричард понял — эта тирада не для него. Кому, как не Альдо знать, что произошло на самом деле 400 лет назад. Они вместе читали завещания Эрнани Ракана и Франциска Оллара. И теперь Альдо, уверовавшему за эти годы в свое право на престол, напомнили, что он — самозванец. А истинный правитель находится в Багерлее. -Ваше величество, герцог Эпинэ безусловно виноват. Но прошу вас, проявите милосердие! Создатель, что он делает! Он же не может просить, он должен приберечь свой козырь! Нельзя! Робер знал, на что шел. Он проиграл, оставив ему свои долги, все и без остатка. Анри-Гийом, Льюис, Мэрион, и главное –Рамиро. Понимал ли Робер, на что обрек мальчика? У его детей есть шансы, а вот у сына Алвы их нет, причем совсем нет, если что-то не придумать. — Герцога будет судить суд! Я не могу самостоятельно решить судьбу Повелителя Молний, как и Повелителя Ветра, герцог Окделл, чтобы не быть обвиненным в предвзятости! Ричард судорожно вздохнул. Интересно, долго они думали? Но придумано удачно, ничего не скажешь. Король отдает судьбу Повелителей на волю суда, и тем самым лишает его возможности спасти их. — Пойми Ричард, -голос у короля стал проникновенным, -Робер –мой друг, вернее был моим другом. Но он совершил государственное преступление и я не могу в этом случае выступать судьей, чтобы меня не обвинили ни в излишней пристрастности, ни в излишнем милосердии. Прости. -Причем тут Рокэ Алва? — А вы не понимаете? Это все из-за него! У Эпинэ хватило ума понять, что трон –не для него, и он нашел мне замену. Кэналлийца следовало казнить ещё тогда, мне не стоило слушать ни Левия, ни остальных. Если бы он был мертв, ничего бы не произошло! Но второй раз этой ошибки я не допущу. Он умрет, и умрет так, чтобы более никому не повадно было претендовать на трон моих предков! — Но Ворон не рвался к власти, иначе давно бы был РокэI! — вырвалось у Ричарда. — Именно поэтому он умрет, чтобы всем было ясно — это очень опасное занятие, рваться к трону, не имея на это прав! — Но в этом случае он не виноват в заговоре! — Он виноват в том, что существует! -отрезал Альдо — Почему он не виноват в мятеже? — впервые подал голос граф Айсмеллер.- Следствие ещё не окончено, возможно, нам удастся выйти на связь герцога Эпинэ и Алвы. — Вашими средствами можно доказать и не такое! — запальчиво бросил Ричард. Он прекрасно понимал, что спорить бесполезно, что эти двое обречены, но промолчать не мог. — Не забывайтесь, Окделл! — резко бросил король. — Граф занимается тем, чем должен и так, как должен. Вам бы лучше следовало позаботиться о своих близких! — Грраф посадит в Багерррлее женщину с детьми? — тихо произнес Ричард, чувствуя, как кровавое марево медленно расплывается перед глазами. — Если выяснится, что герцогиня знала! — вызывающе бросил Айсмеллер. — Ваше величество, -каменная крошка встала колом в горле, -прошу вас принять мою отставку! Вряд ли я смогу хорошо исполнять свои обязанности, если над моей сестрой и её детьми будет висеть угроза тюрьмы. -Окделл! Ричард медленно развернулся на каблуках и направился к двери. В глазах Уолтера Айсмеллера мелькнуло торжество. — Стойте, Повелитель Скал, -властно произнес Альдо. –Я запрещаю вам уходить! — Прошу принять мою отставку, — упрямо повторил Ричард, — потому что следующим, кого граф, по всей видимости, обвинит, буду я. -Граф погорячился, -быстро произнес Альдо, –конечно никто не тронет ни герцогиню, ни её детей. Кроме того, вы же родственники. -Я не считаю графа своим родственником, и ему это известно, — острые края мелких камней били в виски, — несколько лет назад мы обсудили эту проблему. — Я тоже не нуждаюсь в столь сомнительном родстве, — процедил граф. -Прекратите, — рявкнул Альдо. — Нашли, когда выяснять отношения! Ричард, ступайте к себе, думаю, у вас есть дела по приезду. Сейчас мне некогда, но через пару дней я смогу выслушать ваш доклад о военных действиях и отблагодарить достойным образом за все, что вы сделали для страны. Как только за герцогом громко захлопнулась дверь, король обернулся к своему верному вассалу. -Не дразните его, Уолтер. Это опасно. -Я не боюсь Повелителя Скал. К тому же он действительно мог быть замешан в заговоре. -Нет, — Альдо нахмурился, — по нему видно, что случившееся для него -неожиданность. Да мне и не нужен полководец-заговорщик. Север боится Окделла, вот пусть герцог им занимается. Разумеется, после того, когда следствие и суд будут окончены, и урок преподан. — Вепри не поддаются дрессуре, Ваше Величество. Они навсегда остаются дикими и опасными зверями. -Вот и пусть будет опасен для моих врагов, у него это неплохо получается. Ты его ненавидишь, Уолтер, я тебя понимаю. Он держит тебя за «навозника», к тому же излишне демонстративен в своем презрении. Из-за него твоя жена так и не заняла подобающее место при дворе: Айрис слишком прислушивалась к мнению брата, а королева уважает свою первую статс-даму. Он давно уже не тот наивный мальчик, что был в Сакаци, у вепря выросли клыки, и задубела шкура. Но он –прекрасный полководец, Робер угадал, бросив его тогда, как котенка в воду, на усмирение наших соседей. Заматерел он быстро. — Вот именно — он давно не восторженный мальчик, для которого вы были светом в окошке. Военный дар у него есть, а в политике он — котенок, его можно как его, бантиком на веревочке поманить, и он -побежит! — Робер не сделал этого, граф, значит, был уверен, что он не пойдет за ним. Более того, отправил из столицы. — А может, это было сделано специально? Герцог Эпинэ постарался обезопасить себя? Ведь он начал вас просить за него!  — Да, начал. Спасибо, Уолтер. Если бы не твой совет мне бы сейчас пришлось отправить Эпинэ в изгнание, а Алву оставить в Багерлее, чтобы он и далее отравлял мне жизнь. Теперь все будет кончено, раз и навсегда. Осталось немного. -Ваше величество, но что будет после приговора? — Выслушаю истерику Окделла, его хлопанье дверями, требование отставки, попытки уехать в Надор. Более он ничего не сделает: на сторону Дриксен или Гаунау не перейдет, в Кэналлоа тем более не сбежит. Остальные не пикнут. -А Левий? -Заговор был, за такое жестоко карают в любой стране. -Ваше величество, а что будет с герцогством? Альдо Ракан улыбнулся краешком губ и отбросил кудрявую прядь со лба. Как скареден его верный соратник! Пожалуй, это его единственный недостаток в его глазах. Сколько земель и денег перешло в руки первого из графов Айсмеллер, а ему все мало! Ну, это хорошо, только надо следить, чтобы богатство не вскружило ему голову, а то вообразит себя равным своему сюзерену! Вот Робер тоже вообразил, и что? Нет, герцогство он не получит, и не только потому, что этот жирный кусок ему просто не проглотить. Южане опасны, мятеж у них в крови. Несколько лет назад, такой мятеж, поднятый Робером в своем Эпинэ, помог получить ему, принцу в изгнании, трон. Сейчас такой мятеж может покачнуть его. Успокоить излишне горячие головы сможет, пожалуй, лишь Окделл. Он удержит южан в узде хотя бы ради племянника, Анри-Гийома, который вот-вот из маркиза Эр-При превратится в Повелителя Молний. — Думаю, опекуном станет Повелитель Скал. Он — ближайший родственник по мужской линии. К тому же, он, ввиду того, что у него родственников — мужчин не осталось, объявил своим наследником второго сына Робера. Альдо отвел глаза в сторону, чтобы не рассмеяться при виде еле сдерживаемого раздражения на лице Айсмеллера. Это надо же додуматься, назвать сына Ричардом! Окделла выворачивает при одном упоминании об этом! Поторопился верный слуга. Поторопился. Надо было дать действовать самой девице: надорские герцогини строптивы и упорны, младшая сестренка рано или поздно доконала бы братика и матушку. А коли Повелитель Скал сам отдал бы её руку, то вынужден был бы и вести себя по- другому.  — Не грустите, Уолтер, ваши дети обеспечены, а если вы считаете этого недостаточным, то следствие ещё не закончено! Легкая издевательская улыбка лишь на мгновение появляется на губах, и Альдо становится серьезным. — Что с поисками? Ты говорил, что обнаружил женщину, к которой ездил Робер? — Пока никак. По словам соседей, Вивьен Гаеллэ уехала к себе на родину-в Эпинэ. За ней приехали. Видно родичи, а может, нанятый отряд, и она уехала с ними. -И вы не проследили? -Проследили. Они точно в Эпинэ подались, она оттуда. Этот дом ей по наследству достался, но, видно решила домой вернуться. Не беспокойтесь. Мы все проверим! -Может, не было никакого бастарда? Выдумка этого, как его… Дювье? Ведь Эпинэ все отрицает! -Не думаю, герцог Дювье очень доверял! Просто он -крепкий орешек. Сам будет молчать, вряд ли удастся его разговорить просто так. — Нет, -резко произнес Альдо, -этого не будет. Забудь о герцогине Эпинэ. — Но ведь можно только пригрозить, не более того. -На угрозы он не поддастся, ну а тащить его жену и детей в Багерлее я не позволю. Альдо вздохнул. Робер был излишне совестливым, что ли. Поэтому и взбунтовался. Великая Талигойя перестала его устраивать, так как создавалась не в белых перчатках. Но он был умен, в отличие от других его вассалов. Королю стало странно, что он думает об Эпинэ в прошедшем времени. Тот ещё жив, ещё идут допросы, а для него уже он не существует, и Занха — это просто формальность, когда умерший для него друг умрет на самом деле. Правда, в память о том, что связывало их когда-то, умрет он просто. Алве он такого удовольствия не доставит. Жаль, что помимо преданности и полного отсутствия какой-либо брезгливости в делах, Айсмеллер мало чем может похвастаться. Правда, хитер, находчив, готов на все. Но ему бы ещё немного уметь смотреть вперед! Окделл не простит сестры, а его отставка обернется проблемами для страны. Кроме того, Надор, как и Эпинэ, предан своим властителям. Две мятежные провинции ему не нужны. -Герцогиню Эпинэ вы не тронете, а вот Алву можете потревожить. Может, он согласится поговорить о своих бастардах? И Альдо презрительно улыбнулся, увидев предвкушающую улыбку Айсмеллера.