Новый подонок
8 ноября 2022 г. в 16:13
Последние предупреждение предателям, которые все еще называют себя Отбросами:
Ваш неблагодарный, лживый узурпатор-командир больше не может защитить вас от последствий вашего предательства. Каждому дается возможность вспомнить, кто дал вам эту жизнь и проявить должное уважение к наследнику империи Хаскелля. Перебежчики будут уничтожены, как вероломная грязь, какой вы на самом деле и являетесь.
Подписано,
Ретт Хаскелль и Ко.
(на полях рядом с зачеркнутым текстом, почерком Джеспера)
ЧТО ЗА КУСОК ДЕРЬМА
***
(наспех нацарапано на старой, пожелтевшей бумаге) Дорогая Нина, Прости за такое письмо. Честно говоря, я не знаю, отправлю я его или нет. Там, где я нахожусь, темно, если не считать лунного света, Уайлен думает, что мне следует поспать, но я схожу с ума, мне нужно что-то написать. Каким было мое последнее письмо к тебе? Что-то о поцелуях, гостиничных номерах и сбывшихся мечтах? Когда я научусь, Нина? Когда я научусь, что это все может быстро исчезнуть? Я в спешке вернулась в Кеттердам. В почтовом ящике в Ос Керво я нашла кучу беспокойных писем. Что-то произошло в Бочке. Что-то с чем я не могу оставить их бороться в одиночку. (Это то, что я не должна игнорировать, не так ли?) Но было слишком поздно. Это началась еще до того, как я вошла в керченские воды. Слава всем Святым, что Джеспер был там, Нина. Слава Святым. Я забегаю вперед. Грубо говоря, Каз рухнул. Середина дня, сразу после обеда, ни одна душа не касалась его кожи. Боги, Нина, ему всего двадцать два. Он был у Джеспера и Уайлена. Возвращался с прогулки с Амбрусом и был буквально в середине язвительной фразы, когда Джеспер сказал, что его глаза расфокусировались и он упал на колени. Они уложил его отдохнуть на диван, а Уайлен пошел за медиком, и пока его не было, Каз потерял сознание. Джеспер все еще потрясен этим. По-видимому, ему хватило, изо рта пошла пена — ужасающее, отвратительное дерьмо, — говорит Джеспер. Медик смог остановить это. Нина, если бы он был в Клепке, когда это случилось… Становится хуже. Конечно, все становится хуже. Когда я научусь? У Уайлена возникли подозрения от черт знает чего и он убедил медика дать ему противоядие от вещества под названием чекконид. Санкта Алина, что бы мы делали без Уайлена. Не знаю, откуда он это знает. Он был абсолютно прав. Кто-то отравлял еду Каза крошечными дозами чекконида. Кто знает, как долго. Он очень устал, Нина. Это могли быть недели. Месяцы, если они не были особо заинтересованы в этом. И подумать только, из-за меня ему было сложно заснуть в мой день рождения. Его ожидает длительное восстановление, и о возвращение в Клепку и речи быть не может. Джеспер и Уайлен поступили разумно — они начали планировать расследование в Восточном Обруче. Но это было до того, как поступила следующая угроза смерти. Похоже, в Бочке появился новый подонок, Нина. На этот раз настоящий подонок, рожденный самим Пером Хаскеллем, который, я не знаю, оказался в затруднительном положение из-за нехватки денег и решил, что станет большой шишкой. Его зовут Ретт, и Джеспер говорит, что он выглядит таким же колющим, как и звучит. Я собираюсь заставить его умолять о смерти. Он использовал Арти Галлигана, когда он был один на улице и страдал от первой колотой раны. Он взял бедного мальчика, которому некуда было пойти, и вынашивал свою новорожденную обиду. Он воспользовался единственной слабостью Каза, его порядочность по отношению к другим канальным крысятам, и использовал это против него. Он убедил Арти присоединиться к Отбросам и начать подсыпать чекконид в еду Каза. Будет написана диссертация о новых способах, которые я открою, чтобы причинить боль этому человеку. Однако, сейчас мы живем в дыре. Во всяком случае, так мы ее называем. Складской район. Заброшенная текстильная фабрика. Там я их и нашла, когда добралась до Пятой гавани. Каз, Джеспер, Уайлен, медик. Амбрус тоже. Хаскелль знает, что Каз не умер. И он знает, где живет Уайлен и Джеспер. Я должна вывезти их из города. Я должна убедить их позволить мне вывезти их из города. Я должна выяснить, как вывезти их из города. Потому что есть еще один способ, который нужно обсудить, но который я не хочу обсуждать. Противоядие от чекконида мало что может сделать, из-за длительного воздействия. Короче говоря, Каз не проснулся. Он с нами на складе, и мы стараемся, чтобы ему было комфортно. Поддерживаем его в стабильном состояние. Медик сообщил Джеспер и Уайлену — дословно: «Это авантюра». У нас есть лекарства и капсулы, и много всего, для работы медика, чтобы держать его в прохладе, для снижения температуры и помощи его телу восстановить то, что может. Ненавижу эту фразу. Я ненавижу ее. Восстанавливает то, что может. Медик говорит, мы не можем знать: насколько полного восстановления ожидать, пока он не проснется. Этот мерзавец осмелился даже сказать: «Если проснется». Нина, ты нужна мне прямо сейчас. Я не знаю, что делать и с чего начать. Я должна доставить его к Призраку, но я не знаю, как мы можем переместить его с этого склада, не будучи обнаруженными. Я чувствую себя легкой добычей, просто жду рядом с импровизированной кроватью, на которой он лежит. У нас даже нет света — только полнолуние над гаванью через высокие стеклянные окна. Я ненавижу это. Он выглядит как призрак. Я схожу с ума. Я не могу просто сидеть здесь. Я должна что-то сделать. Я должна вытащить их. Я должна выпотрошить Ретта Хаскелля и оставить его на солнце для мух. Я должна забрать у него Арти и доставить его в Лефлин. И мы не можем потерять Каза. Я просто отказываюсь от этого. Он должен проснуться. Он должен открыть свои проклятые глаза. Он должен увидеть, как это чертовски восхитительно, что Амбрус не покинул его, и притворяется, что не затронут этим. Святые, причиной смерти Каза Бреккера не станет его неизменная щедрость к забытым детям в Кетердаме. Ничего хорошего в этом мире не будет, если это случится. Нина, мне так страшно. Я должна была целовать его чаще. Я должна была остаться дольше. Я должна была сказать, что он был необходим мне. Святые, мое последнее письмо к нему было просто кучей вопросов про Арти в завуалированной попытке заставить его рассказать о своем брате. Его последние слова: «Я наконец-то верну себе ванну. Так что знаешь — никакого давления». Это… это ничего. Это абсурдный конец. Этого не может быть. Мне нужно вернуться к мыслям о поимке Ретта Хаскелля, иначе я совсем потеряю голову. Нина, он даже не скрипит зубами…
