Танцуй, моя Эсмеральда!

Эсмеральда была глубоко потрясена рассказом Фролло, за последние два месяца, проведенные самым приятным образом она успела позабыть о Малыше Фуко и о той опасности, что от него исходит. И вот, пожалуйста, устроил поножовщину с Клопеном! Первым порывом девушки было бежать во Двор чудес, но священник её остановил, он предложил послать к Клопену лекаря, это все чем они смогут ему помочь. Что до рыжего гиганта, то кажется, он перестал быть проблемой, возможно он утонул, или умер от кровотечения. Маловероятно, чтобы после страшной раны, нанесенной косой, бандит смог выжить, ведь известно, что в воде кровь начинает вытекать с удвоенной силой. Цыганка согласилась, она вообще стала куда сговорчивее и почти перестала спорить с Клодом. Он обнял её, а потом вышел сделать нужные распоряжения. Эсмеральда задумалась, если Клопен собрался откочевать из Парижа, то это был шанс в относительной безопасности добраться до Испании, а там уж она сможет начать новую жизнь. Или подождать пока табор дойдет до Италии? Или просто остаться здесь? Она не могла понять природу своих чувств к монаху, конечно же, это была не любовь, потому что смешно даже подумать, что она могла полюбить такого как он. Но ей определенно по вкусу были их ночные схватки, да и спать рядом с ним было так приятно, после своего непредвиденного купания в реке она постоянно мерзла, а он был большой и горячий. С одной стороны влюбленный монах, с которым у неё не было никакого будущего и длинные холодные дороги, голодная жизнь, вши и клопы. Хорошенькая перспектива. Она еще подумает, в конце концов, сейчас лето и дорога не будет сильно обременительной, к тому же у неё есть деньги. А ночью, когда она пришла в его комнату, почему-то у них это происходило только в его спальне, на относительно узкой и неудобной кровати, Эсмеральда застала дверь закрытой. Она постучала, но не дождалась ответа, вот чертов святоша, наверное, опять какой-то церковный праздник. Священник молился, к тому же ему хотелось собраться с мыслями, присутствие Эсмеральды отвлекало бы его. Он понимал, что они грешники, но хотелось верить, что не все еще потеряно, несколько раз архидьякон предлагал ей уйти, но из-за какого-то злого упрямства она отказывалась, и всякий раз в душе он ликовал, ибо не представлял жизни без неё. Уйди она, Клод не стал бы препятствовать, но и жить бы тоже перестал. Слишком дорого ему далась эта страсть, она стоила ему спасения, спокойствия, самоуважения и сна. Этой ночью он решил выспаться, поэтому заперев комнату, лег на постель и почти мгновенно погрузился в глубокий, обморочный сон. Эсмеральда ворочалась в постели, ей не хватало тяжести мужского тела рядом, его теплой ладони на своем бедре. Ну да ладно! Желает быть один, пожалуйста, она получила от него все что могла, теперь можно начать самостоятельную жизнь. Тихо, крадучись она сбегала к нужнику, где подняв тот самый камень, нащупала сверток с деньгами и нож. Собрав все девушка, так же тихо пробралась в свою спальню, где зажгла свечу и внимательно все осмотрела. Нож немного потемнел, но лезвие еще выглядело острым, она прикинула, что целится в невидимую мишень, рукоятка как родная легла в ладонь. С деньгами тоже ничего не случилось. Эсмеральда надела цыганский наряд, в нижнюю юбку с потайным карманом спрятала свои сокровища. Интересно, какое будет лицо у монаха, когда он узнает, что она сбежала от него. Наверное, станет рвать и метать, ей даже нравилась мысль о его мучениях. Хотя зачем ей уходить тайком, нет, она устроит последнее представление для попа, скажет, что уходит и будет смотреть на его отчаяние, может быть он прикажет Квазимодо закрыть её. Подумав еще раз, девушка не раздеваясь, легла на кровать и вскоре уснула. Все спали, поэтому не слышали, как кто-то перепрыгнул через высокую каменную ограду и мягко приземлился во дворе. Джали, предпочитавший спать под открытым небом встревоженно мекнул, но узнав незваного гостя умолк. Тот же тяжело дыша, поковылял к домику, дверь была не заперта. Гренгуар услышал хлопок двери и далее шаги по комнате, Ортенз не могла так ходить, это был кто-то другой, куда менее ловкий. Поэт подполз к постели Квазимодо и начал его осторожно будить, горбун открыл единственный глаз и уже хотел послать Гренгуара к праотцам, но заметив расширенные от ужаса глаза поэта осторожно поднялся. Шаги притихли, когда Квазимодо выглянул из своей комнаты, то он увидел в темноте очертания крупного мужчины, тот так же заметил горбуна и метнулся к нему с чем-то светлым в руке. Квазимодо перехватил руку с зажатым в ней оружием, но в следующий момент получил сокрушительный удар в лицо. Взревев, горбун огрел обидчика по уху, тот зарычал по-звериному, и вновь попытался пустить в дело нож. Их борьба подняла невообразимый шум, Гренгуар трясся под одеялом, но мысль об Ортенз заставила поэта покинуть свое ненадежное убежище. Перед его потрясенным взором развернулась картина побоища титанических масштабов, два гиганта катались по полу вцепившись друг в друга. На пороге кухни появилась растрепанная Ортенз со свечой в руках, Гренгуар подбежал к ней, они смотрели на то, как два рыжеволосых великана пытаются превратить друг друга в отбивные. Слышались глухие удары, у Квазимодо был окровавлен рот, а у незнакомца из разбитого носа стекал кровавый поток. Но тут, второй успел дотянуться до раннее отброшенного ножа, который со всего размаха попытался всадить в грудь горбуна. Квазимодо сумел увернуться, но лезвие все равно пропороло ему бок, от чего несчастный горбун испустил крик полный боли. Незнакомец замахнулся на него еще раз, но заметив Ортенз и поэта, поднялся на ноги и со всей силы пнул горбуна по лицу, отчего тот потерял сознание. Ортенз беззвучно закричала, Гренгуар заслонил её собой, он узнал в убийце Малыша Фуко. Тот выглядел устрашающе, кровь струилась по его лицу, он стоял тяжело дыша. - А поэт, - сказал он с кривой улыбкой, - кого это ты там прячешь? Это она? Это Эсмеральда!! – его вид был безумен, но увидев, что это не цыганка он остановился - Что здесь происходит?! – послышался грозный крик архидьякона, - Кто ты? – и тут он увидел Квазимодо, лежащего в луже крови, - Будь ты проклят убийца, - он подбежал к лежащему на полу горбуну. - А это же поп-козлолюб, - Малыш двинулся на священника, тот приготовился отражать нападение, бандит крепче сдал рукоятку ножа, - Куда ты её дел? Где Эсмеральда?!! Он уже готов был ринуться на Клода, как внезапно сзади ему на спину прыгнула Ортенз, она впилась зубами в его ухо. Малыш взревел и ткнул ножом, почти не целясь, в бедную девушку, послышался тихий стон и исполненный ужаса крик Гренгуара, девушка свалилась с него, из раны на боку хлестала кровь, поэт подбежал к ней. Архидьякон заревел, он бросил в убийцу стул, но тот ловко увернулся и продолжил с сумасшедшей улыбкой надвигаться на священника. - Эй, Эмиль, - послышался звонкий голос со стороны лестницы, Малыш Фуко поднял голову и увидел Эсмеральду, в одной руке она держала зажженную свечу. - Эсмеральда, - его лицо озарила светлая, по-детски доверчивая улыбка. - Уходи! - священник бросился на Малыша Фуко, ему даже удалось сбить того с ног. Но разбойник ловко перевернулся и оседлав сверху священника, стал его избивать. - Прекрати, - кричала Эсмеральда, а тот разгоряченный ненавистью продолжал наносить страшные удары по поверженному архидьякону. Вдруг, послышался тонкий свистящий звук, Малыш остановился и резко завалился на бок, из его шеи торчала рукоятка ножа Эсмеральды. Священник подполз к Квазимодо, тот уже пришел в себя и с трудом дышал, хотя, по всей видимости, лезвие не затронуло жизненно важных органов. Ортенз повезло куда меньше, из её раны хлестала кровь, священник трясущимися руками попытался зажать артерию и остановить кровопотерю, но ничего не получилось. Гренгуар рыдал, прижимая девушку к себе. Эсмеральда осторожно спустилась с лестницы и подошла к Квазимодо, горбун с улыбкой смотрел на неё, она жестом показала ему молчать, а сама села рядом взяв его за руку. Ортенз умерла на рассвете, она крепко держала за руку священника. Гренгуар был безутешен. Архидьякон выглядел неважно, но он пострадал куда меньше чем Квазимодо, вдвоем с Эсмеральдой они перетащили вновь потерявшего сознание горбуна на его постель. Ортенз положили на обеденный стол, на её белом мягком лице навеки застыла улыбка. Гренгуар, весь покрытый засохшей кровью, стоял в оцепенении над телом своей невесты. Эсмеральда набрала воду и принялась отскабливать кровь с пола, архидьякон же волоком за ноги стащил тело убийцы из дома на крыльцо. Он размышлял как поступить? Следует ли позвать отряд городской стражи и обратиться к Жаку Шармлю, или следовало самостоятельно избавиться от трупа и тихо похоронить Ортенз в саду? Он пока не решил, в любом случае, нельзя было оставлять тело на солнце, но и в доме ему было не место. В итоге, священник решил скинуть труп в погреб, который располагался слева от входа в дом, это место было прохладное и как нельзя лучше подходило для этой цели. Перед тем как осуществить задуманное, священник внимательно осмотрел рыжего гиганта, у того на груди действительно была рана, но порез прошел по касательной, только вспоров верхний слой кожи. Нож он вынул еще в доме и молча отдал его хозяйке, лезвие вошло между позвонками, перерезав сонную артерию. Интересно знать, где она научилась так ловко метать ножи, или это все только везение, одно из тех божественных попущений, которые позволяют человеку уцелеть в череде роковых событий. Когда он поднялся из подвала, то увидел Эсмеральду, её юбка была в мокрых пятнах, на лице читалась усталость. - Я вымыла пол и оттёрла пятна крови везде, где смогла найти, - она сочувственно посмотрела на лицо монаха, - здорово тебе досталось. Клод ничего не сказал, он просто сгреб её в охапку и прижал к себе, девушка начала дрожать, через минуту она уже безудержно рыдала, с шумом втягивая воздух. Он не мешал ей, иногда следовало дать выход накопившемуся напряжению. Их испугал громкий стук в калитку. - Ортенз, - послышался жизнерадостный женский голос, - молоко, еще есть корзинка яиц, сегодня куриные. Священник натянул глубже капюшон, так, чтобы скрыть лицо, сделал знак Эсмеральде скрыться в доме, а сам пошел отворять. Низенькая костлявая крестьянка при виде священника немного смутилась и попросила благословения. - Святой отец, а где Ортенз? – неуверенно спросила она, - я тут принесла молоко и яйца. - Ортенз вчера не стало, - сурово произнес священник, - скоротечная чахотка. Я сам соборовал бедняжку. - Да что вы говорите, Исус-Мария, - женщина перекрестилась, - но может быть вам все же нужны молоко и яйца? - Нет, уходи, - священник закрыл дверь. Теперь по деревне разнесется весть, что служанка из дома в лесу умерла от чахотки. Пусть будет так, сегодня же он похоронит милую девушку, которая всегда верно служила ему. К тому же следовало вернуться в собор, хотя вряд ли удастся избежать вопросов, его физиономия представляла собой прискорбное зрелище, наверное, даже шрамы останутся. Бог, с ними всеми, скажет, что с лестницы упал! Он быстро зашел в дом, Гренгуара нигде не было видно, Ортенз лежала на столе. У священника болезненно сжалось сердце, бедная, невинная душа, не надо было забирать её из монастыря, там бы ей было лучше. Но сейчас его заботил Квазимодо, горбун очнулся и гладил по руке плачущего Гренгуара, Эсмеральда тоже была здесь, она стояла у окна. Жестами священник спросил, как горбун себя чувствует, и тот ответил - Хорошо, спасибо… хозяин, - он был все еще слаб, священник потрогал его лоб – жара не было. Гренгуар не смотрел на бывшего учителя, поэт сидел погрузившись в собственную скорбь. Священник обратился к спокойной с виду Эсмеральде. - Мне нужно уйти, - он увидел как она вздрогнула, - я вернусь пораньше, потом мы похороним Ортенз, - при этих словах Гренгуар издал душераздирающий крик и зарыл лицо в складках простыней на постели Квазимодо, горбун погладил поэта по светлым волосам, - Гренгуар, это необходимо сделать сегодня, и ночью мы должны будем покинуть это место. - Но куда нам идти? – спросила цыганка. - Я решу эту проблему, - ответил Клод, он подошел к ней, - но ты должна увязать свои вещи и приготовить Ортенз к погребению. Девушка кивнула, он поцеловал её в лоб и вышел из комнаты. Сегодня предстоял на редкость трудный день.