Излом

Ничего не выражающий взгляд, устремлённый вдаль. Кровавый закат за окном. Монро сотни раз наблюдал за багряными красками начинающего темнеть неба, но никогда ранее не чувствовал страшного сходства между ним и собой. Прозрачные лучи солнца нежно ласкали верхушки деревьев, шепча миру: «До свидания». Монро ощущал их тепло, их лёгкое прикосновение, их свет, дарящий Земле жизнь. Когда девчонка успела стать солнечным лучом в тёмной душе монстра? Вопрос так и остался без ответа, он просто перестал быть актуальным. Ещё несколько минут, и призрачный свет сменится тьмой. «До свидания», но в эту ночь Себастьян боялся услышать «Прощай». «Прощай» от той, чьё измученное тело находилось в двух метрах за его спиной; «прощай» от той, на которую Монро не мог смотреть без боли; «прощай» от той, кто ворвался в его жизнь, не спросив разрешения и перевернув его мир, заставив шаг за шагом пересматривать ценности; «прощай» от той, кто заставил вспомнить, что значит чувствовать, безумно и дико, слетая с катушек собственного рассудка и принципов. Ещё минута и кровавый закат беспощадно поглотит луч солнца. Красное плавно перейдёт в чёрное, не получив благословения небес. Возможно, грядущая ночь отберёт и её, свет плавно перейдёт во мрак и навсегда уничтожит огонь, горящий внутри личной тьмы Себастьяна Монро. Мысль принесла очередную порцию боли. Генерал отвернулся от окна, усталый взгляд скользнул по бледной девушке, одиноко лежащей на огромной кровати, по седому доктору, не оставлявшему Чарли ни на секунду. Он спас ей жизнь. И вновь порция боли, смешавшись с ревностью, разлилась жгучей волной в груди. - Как она? – сухой тон вопроса уже не мог обмануть Криса. - Эта ночь станет решающей, - прошептал врач, осторожно касаясь лба девушки. Жар не спадал. Монро от бессилия закрыл глаза. «Держись, пожалуйста, держись, - он повторял про себя эти слова, словно молитву, - не оставляй меня одного, только не сейчас. Знаю, ты никогда не будешь моей, но ты должна жить». Ночь вступила в свои права. Время пришло. Себастьян решительным шагом направился к двери. Уйти, не оборачиваясь, уйти быстро, не смотря на неё, собрать волю в кулак, отключить эмоции, чтобы выследить охотника, внезапного ставшего добычей … Рука коснулась дверной ручки, но генерал не смог. Медленно обернувшись, Монро тихо произнёс: - Не отходи от неё ни на шаг. Врач с немым вопросом взглянул на мужчину, но предпочёл промолчать. Генерал решил иначе. - У меня есть незаконченное дело, - прошептал Монро, с удивлением наблюдая, как лицо доктора превращается в маску ненависти. Крис понял… И взгляд серых глаз Себастьяна, напоминающий несущуюся с гор лавину, грозящую уничтожить всё живое на своём пути, стал тому подтверждением. ************* Осознание собственной ошибки держало за горло. Охотник скоро станет жертвой, трусливо прячущейся под покровом ночи. Но это его не спасёт. Его уже ничего не сможет спасти: ни виски, ни острый кинжал, ни пистолет. Монро загнал эмоции вглубь себя, смяв в стальной, непробиваемый ком. Он перестал чувствовать, превратившись в идеальную машину для убийства, сущностью которой руководил трезвый, холодный расчёт. Вычислить Шемана не составило труда, но на погоню за ним требовалось время. Гораздо проще влезть в шкуру Стайлза и понять: чего он хочет в данный момент? За что может продать душу охотник, внезапно ставший жертвой? Конечно, за голову того, кто объявил ему вендетту. Не следовало исключать и того, что наёмник просто заляжет на дно, но Монро готов был предоставить Шеману шанс, которым не мечтал бы воспользоваться только глупец – убить генерала, оказавшись с ним один на один без многочисленной охраны в заброшенном доме. Только так, в противном случае Стайлз почувствует подвох. Два монстра, движимые инстинктами в замкнутом пространстве. - Ты готов убить меня из-за девки, - кричащий шёпот донёсся откуда-то сбоку, но тьма скрыла точное месторасположение противника. Стрелять наугад не имело смысла, а идеальное владение ножом во тьме не являлось сильной стороной Монро, в отличие от Шемана. Генерал сжал зубы, он не должен говорить о ней, он не должен о ней думать. - Причина уже не имеет значения, ты нарушил мой приказ, - тихий голос, пара шагов вправо, совершённая ошибка: удар почти достиг цели. В плече Себаятьяна острый нож, тело пронзила боль, на миг перекрывшая дыхание. Попытка вынуть клинок в тёмной комнате, не произнеся при этом ни звука, станет провалом. С любым другим можно было попытаться, но только не со Стайлзом, улавливающим малейшее изменение дыхания в кромешной тьме. Раненный, в замкнутом пространстве генерал обречён на поражение. Выход один: швырнуть патрон в противоположный угол комнаты, отвлечь Шемана, а самому попытаться выпрыгнуть в окно. На реализацию плана ушли секунды. Оказавшись на земле, Монро быстро поднялся и, прижимаясь к стене, отошёл влево. Боль стучала в висках, туманя сознание. Очередной нож врезался в дерево, в то место, где несколько секунд назад находилась голова мужчины. Тьма поражала вязкостью, но звуки леса позволили вынуть кинжал, скрыв слабый стон. Враг был рядом. Здоровый, сильный, дышащий. Генерал кожей ощущал его присутствие. Внезапно луна вышла из-за облаков. Себастьян заметил крадущуюся фигуру… Призывать монстра не пришлось, бешеная зверюга щёлкала челюстями, готовая сорваться с цепи стандартной морали. Нечто кровавое поднялось со дна души, нечто тёмное и демоническое, что всегда составляло и будет составлять часть сущности Себастьяна Монро. Зверь разорвал оковы, пуля попала ровно между глаз. Монро не выпустил всю обойму в порыве гнева, мести или чего-то другого, что присуще обычным людям. Он сделал один меткий выстрел, похоронив часть боли в тот момент, когда бездыханное тело рухнуло на землю. Этого было достаточно, ведь зверь внутри генерала - жестокий выдрессированный палач, убивающий одним ударом. ************* Она помнила тепло, внезапно ворвавшееся в холодную камеру, или это был жар, опаливший кожу. Сейчас всё казалось странным, резко переходящим в противоположности. И поцелуй… Бессознательное Чарли кружилось вокруг этих воспоминаний, пытаясь найти тонкий мостик к сознательному. Маленький цветочек в пыли на окраине дороги, тянущийся к солнцу. Он появился на пороге комнаты с окровавленным плечом и взглядом одинокого волка, растерзавшего своего врага. На миг Крису показалось, что бурая жидкость отражается в серых глазах, делая их схожими с глазами демона, но впервые врача не оттолкнуло подобное сравнение. Он ощутил странное удовлетворение, опасное единение с человеком, стоящим перед ним. И не было угрызений совести, не было стыда за себя, за того, кем вдруг стал, радуясь смерти себе подобного. Не было ничего, кроме умиротворения, так похожего на справедливость в извращённом её понимании. - Думаю, она будет в порядке, - ответ на взгляд генерала. Врач хотел помочь Монро, но спокойный жест здоровой руки остановил мужчину. «В порядке, в порядке, в порядке», - сказанное Крисом крутилось в голове, даря свободу и тепло. Тонкий ручеёк надежды заструился к измученному сердцу, миллиметр за миллиметром растапливая лёд. Со стороны Чарли раздался слабый звук. - Она приходит в себя. Тихий стон, глаза, слегка затуманенные действием лекарств, попытка улыбнуться при виде Криса и страх при взгляде на Монро. Резкая боль сковала Себастьяна, быстро и чётко заняв наступательные позиции в душе, как армия запрограммированных на уничтожение киборгов. Она видела его лицо, погружаясь во мрак, она видит его сейчас. Где бред, а где реальность? - Я не убивала вашего солдата, - еле слышно прошептали бледные губы. Но сейчас девушка не думала о гневе генерала. Чарли была невыносима мысль о том, что её считают убийцей. - Я знаю, - спокойно отозвался мужчина. «Слишком мягкий тон, и что-то неуловимое во взгляде. Чего он хочет от меня? Какой ад приготовил на этот раз?» - мысли метались в голове, пытаясь оформиться во что-то более чёткое и конкретное, но безрезультатно. - Я приду позже, - тихо произнёс Крис, коснулся руки Чарли и направился к выходу. - Нет, - слово вырвалось помимо её воли… слишком беззащитно и жалобно. Доктор вышел, не оборачиваясь. - Ты боишься остаться со мной наедине, Шарлотта? – безразличие, вложенное в вопрос, прямо пропорционально ожиданию ответа. Он стоял перед ней: опасный, холодный, но уже другой. Интуитивно Чарли улавливала разницу, но объяснить не могла. Может, дело во внешнем облике: обычные джинсы, футболка, ставшая почти чёрной от пропитавшей её крови. Взгляд девушки переместился на безобразную рану на плече. Но, похоже, генерала это не волновало. «А он когда-нибудь испытывает боль, хоть немного, - отметила Мэтисон, поймав себя на мысли, что думает более о душевной боли, чем о физической, ответ поразил однозначностью, - нет, конечно же, нет». Почему он так пристально смотрит на неё, будто ожидая чего-то. Вопрос… вопрос о страхе. Внезапно волна пережитого накрыла, обезоружив самообладание и заставив слезы сорваться с густых ресниц на впалые щёки. - Почему вы хотели убить меня таким способом? Вопрос, выпустивший зверя наружу; вопрос, с корнем вырвавший надежду из сердца, уставшего от страданий. Монро отвернулся к окну, не в силах смотреть в глаза девчонки. Ничего не имело смысла, уже ничего. - Я не хотел убивать тебя, - и, затянув чувства в тугой узел, равнодушно добавил, - но ты не поверишь. Желание коснуться её становилось невыносимым, но именно в этот миг он стал для неё прежним. Прощальный взгляд на пленницу, сломавшую ему жизнь. И страховка, чтобы никто и никогда не узнал правду: - Не забудь поблагодарить Криса за то, что пришёл за тобой и вынес из камеры. Он спас тебе жизнь, Шарлотта. «А я почти забрал её». Ему хотелось смеяться от радости и рыдать от боли. Она выжила, но он потерял её навсегда – такова цена. А за всё надо платить, этой истине жизнь научила Монро ещё до войны. Противоречия рвали генерала изнутри, а тяжёлый взгляд, устремлённый в окно, впервые за много лет отражал потерю. Капли дождя пытались продлить своё жалкое существование, цепляясь за стекло. Но зачем, им суждено умереть, так и не добравшись до подоконника или, что ещё хуже, смешавшись с пылью, стать обычной грязью, чтобы позже быть жестоко уничтоженными себе подобными. Себастьян коснулся рукой стекла, закрыл глаза, прощаясь с частицей света внутри себя. Кровавый закат сделал своё дело, и ночь забрала её, оставив в живых, но не для него. ************* Чарли устала, безумно устала. Но, погружаясь в тяжёлый сон, девушка не переставала думать о последних минутах, проведённых в камере. Будто кто-то навязчиво, а временами и грубо проталкивал воспоминания в реальность… Солнце несмело касалось тёплым лучом тонких пальцев, странное ощущение покоя и понимания царило в душе. Этим утром Чарли открыла глаза с твёрдой уверенностью: заботливые руки, горячее дыхание и нежный поцелуй были реальными. И слова, сказанные Монро перед уходом, подтверждали это. Крис, милый, добрый Крис. Как же давно девушка не испытывала ничего подобного. Врач умело скрывал свои чувства. Она дорога ему, она ему небезразлична. Доктор поразился светлой улыбке и горящим глазам. Да, у девчонки потрясающая тяга к жизни. Чарли ласково взяла мужчину за руку, сердце врача предательски дрогнуло, память услужливо подкинула кадр с Монро, крепко прижимающим пленницу к себе. Но ведь её дружеский жест ничего не значит, совсем ничего. Крис слегка сжал хрупкую руку, выражая радость, охватившую двоих. Они завели спокойный разговор ни о чём. Мэтисон долго выбирала подходящий момент и, наконец, решилась: - Крис, спасибо, что спас меня. Доктор утвердительно кивнул, ком подступил к горлу при воспоминании о случившемся. Чарли смотрела с теплотой, что-то недосказанное витало в воздухе. - Спасибо, что забрал меня оттуда. Врач понимал всё меньше и меньше. Девушка продолжала, чуть стыдливо отведя глаза: - Что пришёл и вынес меня из камеры. Чарли вложила в слова всю признательность и благодарность, на какую была способна. Она хотела, чтобы он знал. Она хотела, чтобы он понял. Фраза сорвалась с языка, опередив мысль. Иногда скромность и нежелание присвоить чужие лавры могут сыграть злую шутку. Крис осознал ошибку, но было поздно: - Тебя вынес не я, тебя вынес Монро.