Коротко и просто: будущее.

Мистер Арджент был отнюдь не глупым человеком. Отнюдь нет. Он считал себя преуспевающим в рабочей карьере, удачным семьянином и полагал, что имеет право называть себя гражданином первого сорта. Были, конечно, и некоторые изъяны в созданном им условном образе. Например, извечная проблема чести, с юношества оставшееся и укоренившееся стремление поступать правильно и такое же сильное желание направить на этот путь его коллег по работе. Все это были одни из его самых выделяющихся черт, его характер, как он его выделил и представил перед собой. Та неотделимая часть, которую он сам осознавал и приписывал его так называемому образу. Но с тем, чтобы действовать в соответствии с этими стремлениями и желаниями регулярно возникали сложности, благодаря его… Работе. И не только с его внутренней моралью, но и с выполнением некоторых, даже самых простых, задач, итог которых оставлял в его мыслях уйму сомнений. Которые, как известно, имеют свойство накапливаться. Но все это сейчас не имело значения, дефераты о правильном и неправильном могли — и должны были — остаться в пределах его безмолвных размышлений в свободную минуту, а на первом плане обязаны были находится только планы. Действия. Необходимая информация. Все, что требуется для продолжения движения. А на душе — полное и бесспорное отсутствие эмоций… Но опять же, вернёмся к тому, что Крис Арджент был отнюдь не глупым и не считал себя таковым. Но если бы он не был охотником на оборотней большую часть своей жизни, он полностью серьёзно признал бы себя сумасшедшим. Все это до последнего момента могло бы сойти за простое среднестатистическое дело, пылившееся в какой-нибудь книжке в каком-нибудь участке среднестатистического городка в Калифорнии. Дело, имевшее отношение к похищению, заложничеству, ущербу имуществу и подобным преступлениям. И городок, числящийся не только в Калифорнии. Но, даже не смотря на его стаж, как бывалого охотника, несмотря на весь опыт в решениях во время операций с самыми неожиданными поворотами, который могла предложить его жена, несмотря на всю их успешную карьеру вплоть до этого момента, до сих пор ситуация казалась абсолютно и полностью безнадежной, а он сам - пациентом психиатрической больницы на усиленном курсе лечения. «Полное и бесспорное отсутствие эмоций», — напомнил себе Крис. На данный момент этому он мог поучиться как раз у его жены, стоящей рядом и весь последний час хладнокровно чередовавшей четкие вопросы с короткими приказами. Число тех, кому эти вопросы задавались тоже было кратко — четверо, двое из которых можно было считать за недееспособных членов команды. Столько он смог собрать с момента их появления — именно появления, в этом странном, нелогичном месте. И до сих пор было неизвестно, похищение это с применением усыпляющих-галлюциногенных средств, заложники ли они, сколько времени прошло, сколько сейчас времени, чьих рук это дело… Хоть что-нибудь было бы понятно, чёрт побери! Все несколько человек нервно сидели на оказавшихся под рукой диванах и старались внимательно слушать Викторию, оказавшуюся на этапе расчёта своих и чужих возможностей, а также действенность формирующегося плана. Он сам, Виктория, какой-то самонадеянный новичок, который дрожал, как осиновый лист и с которым он как раз он собирался войти на их запасной склад — назначенное место встречи для обсуждения новостей, которых он, возможно, уже не узнает, — и… К большому разочарованию Криса… Элиссон. Из-за этой, абсолютно внеплановой мелочи, которая, увы, не была под их контролем, между ним и его женой — и Дэвидом, который, всё ещё паникуя, едва сумел назвать своё имя — наскоро пришлось пересогласовать план, насовсем изменив некоторые из его частей. И первой такой нововведённой частью стало утешение его дочери, которая, к его ужасу и смирению (напугавшему его самого), тоже оказалась втянута в эту неразбериху и, как показали события, была совсем не готова к сопутствующим впечатлениям. Эту часть взяла на себя Виктория. Он мог бы поклясться, что в уме эти двое детей сравнивают все недавние события с каким-нибудь неудавшимся криминально-детективном фильмом. Да и в самом деле, только все началось не так, как ожидают от начала обычного детективного сериала. Конечно, только если это не новинка с участием галюциногенных средств, совсем необъяснимых вещей — кто-то бы сказал: «сверхестественных», да и вообще всего, что кричит, что это совсем не похоже на обычный детективный сериал. Но, раз уж смотреть на это под таким углом, в кресле мог оказаться просто особенно творческий режиссер, и вот, получаем дерьмовый фильм, который можно увидеть по телевизору каждую пятницу и чёрт знает ещё в какой день. Сюжет прост: двое подростков, да ещё двое взрослых очнулись в неизвестном месте, неизвестно как и неизвестно зачем. Во всех этих «неизвестно» им всем вместе «по закону жанра» предстоит убрать «не-» и все выяснить. Да, он бы не стал такое смотреть. Как жаль, что он сам стал актёром. В конце концов, у всех у них оказалась одна общая черта: они преступили через порог, неважно какой, но после того, как они открыли дверь и прошли через дверной проём, они оказались здесь. Вот и всё. Все действия, все махинации, которые они совершили, всё можно было перебрать в уме и по пальцам, можно было даже вспомнить все мысли, которые тогда крутились в голове. А главное, что всё это они уже сделали. Но ничто не давало даже намёка на разгадку, нигде и не пахло подозрительной деталью, а рытье глубже каждый раз оставляло только больше вопросов. Главный из них, опять же: «Где это — здесь»? «Действия и необходимая информация», — мысленно отчитал себя Крис. Профессиональный опыт Криса определил его роль, и он приступил к исполнению следующей части плана, как разведчик. Что, оглядываясь сейчас назад, тоже не помогло его здравомыслию. Всё, что он мог сказать с первых впечатлений, это то, что место, в которое они попали, продолжало предлагать странность за странностью, пыталось заставить их застыть на месте с раскрытыми глазами или напугать, как в подростковом хорроре. Один из таких примеров случился как раз, когда он осматривал местность: Крис мог поклясться, что видел в большом идеально чистом зеркале в коридоре отражение Кейт. Перед тем, как видение исчезло он заметил — и это запечатлелось в его памяти — замешательство, отразившееся на её лице. И, что его действительно напугало, после щелчка за спиной, оборачиваясь, он успел уловить в открывшейся двери силуэт Джерарда. Действие тогда происходило в прихожей. Арджента будто окатило ледяной водой. В то мгновение он просто уставился на дверь, неожиданно даже неготовый необдуманно действовать. Но что-то, будто… Передумав, просто вытолкнуло его отца обратно в темное пространство за дверным проёмом и захлопнуло дверь. На защёлку. Это приводит к еще одному необъяснимому явлению, с которым ему пришлось столкнуться: дверь. Позже Крис поймёт, что двери в этой местности — отдельно рассматриваемые паранормальные субъекты. После он тщательно проверил дверь, применил все знакомые ему способы вскрытия и несколько профессиональных уловок. А вернувшись в занятый ими зал огласил две новости. Первая: дверь была прочно закрыта и недоступна для использования — возможно, не совсем обыденными методами, учитывая, что выстрел в замок ее не только не поколебал, но и оставил этот самый замок самым невинным образом целым (пуля отскочила, чуть не ранив его самого). И вторая, сказанная с невольной паузой между словами: Джерард сюда не доберется. Хотя, насколько это было хорошо с точки зрения будущего — спорный вопрос. Зайдя в общую комнату, в которой собрались все трое представителей его интересов или, вернее, интересов Виктории, он не преминул первым делом осмотреть Элиссон. А после изложения наблюдений, осведомился о прогрессе у Виктории. Не вслух, конечно. Виктория сидела рядом с заплаканной дочкой — лицо с красными пятнами (что, возможно, по непонятным причинам могло показаться очаровательным смущённому парню рядом с ним, к его подавляемому раздражению), в умеренном освещении блестели дорожки от слёз, руки обнимали себя и слегка дрожали. Паника вначале вылилась в истерику, а та, как жерлово вулкана только после извержения, казалось, начала потихоньку утихать. Такое сравнение пришло Крису на ум сразу же. Он поймал взгляд жены и вопросительно поднял брови. Недвумысленное движение головы должно было поддержать его вопросительное выражение лица. Она сжала губы и едва заметно качнула головой. Что ж, в ответ на это ему пришлось отложить разговор с Элиссон, как бы он сейчас об этом ни жалел. Как он хотел сам заверить его девочку в безопасности… Или, по крайней мере, в его полной решимости достичь этой самой безопасности в самое ближайшее время. Да, как он хотел… Но тогда информация, которую он принёс была важнее. Решать надо было быстро и в таких ситуациях на первый план всегда выходило «общее благо». Крис прошёл прямо к диванам, небрежно сел напротив Виктории и коротко изложил итоги своих исследований, чётко осознавая, что ответа он ждал только от одного человека в комнате. Поджатые искривлённые губы его жены, подчёркнутые прищуренным взглядом, подвели итог. Он слишком хорошо знал этот задумчивый взгляд, но решил подождать. Всё равно им придётся думать вместе. Она как обычно наклонила голову набок, не изменяя прямой осанки и не снимая рук с колен. Дочку она уже не обнимала: видимо, они уже пришли к какому-то соглашению или заключению, которое оставило Элиссон в своих мыслях. — Это же ничего не меняет. Верно? — вдруг нервно выдвинул стажёр — Дэвид, Крису всё время приходилось вытаскивать имя клещами из памяти — смотря сначала на Викторию, потом на Криса, но тут же стушевался под полученными стальными взглядами. Элиссон будто бы не слышала. Двое переглянулись. Этого им ещё не хватало. Разве этот мальчик не научился дисциплине на учениях, которые, конечно же, у него уже были? Чего-чего, а неповиновения старшим по опыту и званию в их рядах не позволяли никогда. Быть охотником означало быть в солдатом. Сам Крис усвоил это ещё в детстве, со своим отцом. И хоть такое заявление и не было неповиновением, оно явно напоминало вызов. К тому же, на эмоциях. Крис в который раз усомнился в действенности закона, позволяющего принимать в охотники сразу после 18. По крайней мере, окончание обучения и перечёт навыков строго соблюдались. — Боюсь, нам следует продолжить исполнение плана, — с нажимом произнесла Виктория, задумчиво глядя на Дэвида. Тут Элиссон оглянулась со своего места и слегка распрямилась. Казалось, она продвинулась в своих раздумьях, какими бы они ни были. — Но для начала надо подсвети итог. Крис, ты говорил, что мы имеем две закрытых двери. С тех пор, как каждый очнулся в этой комнате никаких внешних изменений замечено на было: звуков, сдвигов мебели, других людей. На этом она сделала паузу, обводя цепким взглядом Арджента и Дэвида, намёк остался витать в воздухе. Так началось оценивание: чёткие вопросы, короткие приказы… А их дуэт, как повелось с давних времён, ещё до свадьбы, начал своё «думаем вместе». Пока Крис пошел осмотреть коридор-прихожую и обнаружившуюся ванную, мальчик-стажёр оставался в комнате, чтобы проверить, нет ли каких-нибудь лазеек или чего-то, что могло бы привлечь внимание. Конечно, ни стажёр, ни старший охотник не нашли никаких признаков жизни как «в», так и «за» пределами комнаты (иначе они бы здесь так не сидели). В самой комнате с двумя диванами и парой шкафов не было ничего примечательного. В любом из их собственных домов она могла бы сойти за гостиную. Однако, шаря по стенам и роясь в шкафах и между прочим слушая разговор Элиссон и Виктории — а он определённо слушал, учитывая, как сейчас он старался не натыкаться на них взглядом — в конце-концов, даже младший стажёр знал, что наследнице рода Арджентов не полагалось продолжить семейное дело. Однако, во время обыска стажёр тоже наткнулся на «проблему двери». Дэвид тоже ощупал закрытую дверь, гордо стоящую прямо посередине стены, и тоже потерпел неудачу. Хотя, что уж говорить, если он наверняка не уделял всё внимание своей работе. А матрасы и прочее постельное бельё, которое он вывалил из упомянутых шкафов только мешали продвижению. — Таким образом, нам остаётся только догадываться, но уже есть некоторая уверенность, что мы — пленники. И на данный момент… Крис, насколько уверенно мы можем утверждать, что сейчас над нами не находится техника слежения, а скрытые камеры не подключены к вариативным активам по всей доступной нам местности, — она полностью обернулась к мужу, заставляя взгляды глаза молодёжи последовать за ней и остановиться на Крисе. — Я проверил все наиболее очевидные места для установки таких камер и, — Крис приподнял голову, продолжая, под кивок Виктории, — обнаружить ничего не удалось. — Но, — с невольным напором продолжил он, чувствуя, что кто-то — опять Дэвид — хочет его перебить, — у нас нет соответствующего оборудования. И ты это знаешь. Он передал флаг уже переставшей внимать Виктории, не утруждаясь делать вид, что обращается ко всем. Это была не игра и не учение, и все знали, что разговор идёт между ними двумя. То есть, он надеялся, что все. Элиссон это было не нужно — хотя, опять же, уже, вероятно, нужно, — но она, казалось, всё понимала и внимательно смотрела на своих родителей. Этим её немного грустным взглядом, ничего не упуская, настороженно. А стажёру, какие бы оставшиеся гормоны не диктовали его прошлую ошибку, Арджент надеялся, хватит ума не бросаться под аконитову пулю и знать своё место — для того, чтобы им удалось выжить, в какую бы неразбериху их не бросило это похищение. — Итак, подводя итоги, целых две двери из трёх, одна из которых была в прихожей, а другая — в этой комнате — закрыты, и у нас нет возможности их закрыть. Мы не знаем, ведётся ли за нами видео-наблюдение и какие средства используются, чтобы нас здесь удержать или — в том числе — нас всех здесь собрать. Мы имеем план квартиры, знаем, что техника в рабочем состоянии и пригодна для использования. Пищевыми ресурсами не располагаем, что приводит нас к тому, что если у похитителей есть на нас планы, нам следует ожидать визита. Большей информацией мы также не располагаем. Да, так они оказались в той ситуации, из которой надо выбираться и ни в коем случае не паниковать. Виктория повернулась к закрытой двери и прошла вдоль комнаты. Там она наклонилась и положила руку на лакированное дерево — выглядело дорого для квартиры, — заставляя его пройти за ней. — Дверь в прихожей ведёт наружу, — постановила она, не оборачиваясь. — Ты испробовал всё, чтобы быть уверенным, что она не откроется. Это было утверждением. И Крис не сделал ничего, чтобы его опровергнуть. Она развернулась и отошла в сторону, бросив взгляд на стажёра. — Мы не имеем таких же данных относительно этой двери. Двое последних: стажёр и Элиссон тоже подошли, ожидая дальнейших действий. — И последнее, что нам остаётся испробовать… Но тут неожиданно из-за двери раздался грохот. Звук отвлёк их всех, заставив Элиссон передёрнуться и ошалело уставиться на предмет обсуждений. Да и не только её. Вся группа насторожилась и пристально вгляделась в лакированное дерево, неожиданно ставшее отделять их от неизвестного. Виктория убрала руку и медленно отошла, не сводя взгляда. Крис уже хотел встать перед детьми, заняв боевую стойку, вытащить оружие, готовясь к битве, уже почувствовал, как Виктория автоматически движется за его правым плечом, собираясь его прикрывать, — обычная схема действий, но его снова прервала дверь. Точнее голоса, раздавшиеся совсем близко от двери. Это их на секунду отвлекло, но не ослабило напряжения. Крис скорее почувствовал, чем услышал, как Элиссон за ними шумно втянула воздух. Голоса за дверью приближались, их пару раз перебило несколько не распознаваемых звуков. Общее впечатление по тону разговора говорило о том, что там что-то происходило. Раздался ещё один непонятный звук и кто-то хлопнул по двери — совсем рядом с ними. Если бы не тот знаменитый стаж охотника, о котором Крис все время себе напоминал, ему бы не хватило закалки и нервов, и он бы даже вздрогнул. «Ну же, слабак», — мысленно одёрнул себя Арджент. Раньше он переживал вещи и пострашнее, видел вещи пострашнее. Да, те часы, что он повёл в этой ненормальной квартире определенно не пошли на пользу его здравомыслию. Но дуло его малокалиберного пистолета — господи, это единственное оружие, что у его было, не считая нескольких ножей, что наводило на мысль: «Почему его не изъяли?», и то, было уже почти разряжено, — дуло пистолета было направлено на дверь, а Арджент весь обратился в слух. И не зря: металлическая ручка двери медленно начала опускаться (за его спиной кто-то поёрзал), вот она дошла до низа, защёлка освободилась и дверь медленно начала открываться, выдавая полоску более яркого цвета. Арджент надежнее прицелил своё оружие, ни разу не задумываясь, зачем их похитителю так медленно открывать дверь, будто он не знает что увидит, и… — Уоу-оу-оу-оу, эй там, полегче! Я не… Я не собираюсь ничего вам делать, просто опустите пистолет, да-да опустите пистолет! Ничего себе!.. Ну и встреча… Да опустите вы дуло, мне как-то не по себе под прицелом, — ребёнок Стилински поднял руки вверх, неуклюже замахал ими и, как обычно, начал несвязно лепетать, треся своей остриженной головой. Крис ошалело опустил пистолет, разглядывая обстановку за спиной мальчика — взгляд сразу упал на Шерифа Стилински, который с нечитаемым выражением лица застыл в положении, раскрывавшем его недавнее намерение двинуться на помощь сыну. Шериф привстал с одного из стульев у окна, уже протянув руку вперёд, но так и остановился и сейчас тоже внимательно вглядывался в лицо старого знакомого. Крис не применул тут же переоценить его выражение и с любопытством вынес: трудно было сказать, какие именно эмоции проносились в голове бывалого полицейского, но лицо не было нечитаемым, скорее усталым. Шериф полностью приподнялся, теперь прямо смотря на Криса, а рядом с ним — Скотт. Макколл. Скотт. Парень Элиссон. Да неужели. Но взгляд Криса вернулся к шерифу, когда он решил ступить на пару шагов вперёд, чувствуя за собой движения. Виктория напряглась, также рассматривая членов комнаты, впрочем, не так заметно для посторонних, и наконец сама вошла на новую территорию, осторожно кивнув Шерифу, потом его мальчишке и остановившись на Макколе, которого она секунду внимательно разглядывала. Эту последнюю часть Крис заметил и не понял, но оставил в визуальной коробке «На потом, сейчас не важно». Своим движением она позволила их младшим последователям войти. И тут уже прошла новая волна удивления и какого-то трепета, когда Элиссон, бледная, выглядывавшая из-за спины отца открывшуюся комнату, вдруг заметила Скотта. Ах да, бывший парень. В своих размышлениях Крис подошёл к новой несостыковке. Дверь открылась. Так-так, а их стажёр, этот Дэвид, говорил… Его глаза метнулся к самому парню и по ходу встретились с едва блеснувшим взглядом жены. Она тоже пришла к такому выводу. И когда его рот уже принял команду мозга «говорить»: очень решительную, надо сказать, попытку внести в события здравый смысл (заключавшийся в некомпетентности юного охотника, кто бы мог подумать), как будто пересекая его мысли, дверь самым наглым образом, противореча самой себе, вдруг захлопнулась. Оставив онемевшего от неожиданности Дэвида за ней. Оказывается, парень ещё не успел войти, и его последнее изображение, сохранившееся в памяти присутствующих — это его побледневшее лицо с попыткой что-то закричать и взлетевшие руки, перед тем как его отрезали от них. Такой вот третий шок, такая последовательная вереница неожиданностей… Это заставило всех снова застыть и впасть в этакое задумчивое оцепенение, которое сгущалось на простом куске дерева, теперь таинственно соединившимся с рамкой проёма. Такая гладкая поверхность стены, теперь в ней не было ни изъянов, ни дыр… И, как ни странно — или не так уж и странно, затянувшееся молчание прервал Стилински, отводя взгляды присутствующих от гипнотизирующей двери: — Воу, просто: воу. Ну, за этой дверью оказались Ардженты, что за той? И все, следуя за его поворотом головы, уставились на другую дверь. Крис, как всегда с достоинством демонстрируя годы практики, между прочим заметил, как расширились глаза Скотта, придавая ему почти одухотворённое выражение лица, как бы подчёркивая «щенячьи» глаза. Что не так с этим парнем? Хотя его Виктория, всегда и везде впереди, поплотнее прижала руку к строгой юбке, к тому месту, где, как он знал, находился другой пистолет - складной. Он сам, за всё это время не убрав из рук своего пистолета, просто поудобнее его перехватил. И где сейчас этот Шериф? Вся компетентность провинциальной полиции на лицо. Чувствуя, как все головы теперь обращаются к нему, Крис начал медленно подходить к двери. Но совершить задуманное ему не удалось: прямо на середине пути и прямо напротив него вторая дверь открылась сама. А за ней, держась за повёрнутую ручку, как всегда с расправленными плечами, подчёркивающими его статную фигуру — такую характерную для таких, как он, уперевшись в него пристальным взглядом из-под выразительных чёрных бровей… Стоял сам Дерек Хейл. Собственной персоной. Раздалось несколько сдавленых вздохов. Крис просто почувствовал, как его ружьё поднимается, дуло находит цель; или как… — наверняка Виктория — меняет своё положение и позу, щёлкая пистолетом; Стилински-младший издаёт непонятный звук догоняющий его метающиеся мысли, а его отец наконец начинает действовать, решительно шагая к нему, Крису... Кто-то на заднем плане издаёт шуршание… И снова все замерли, оценивая друг друга. Но Крис не сводил взгляда с оборотня, снова павшего под подозрение. Большое подозрение. Направляясь на совет, охотник ни секунды не сомневался в том, что именно об единственно выжившем Хейле и пойдёт речь. Шериф не решался сделать неправильный шаг, переводя взгляд с Криса на Хейла, на дуло, на Хейла и снова на Криса. Хейл же приподнял голову и, не меняя положения, рассматривал всех присутствующих в комнате. Как показалось Крису, равнодушно. Хотя, по этому его хмурому лицу трудно было определить какую-либо эмоцию. Это не могло длиться вечно. Опять же, Крис просто знал, когда рот Стилински открылся, чтобы что-то сказать. Или это ему подсказал взгляд Хейла, уставившийся ему за спину в том направлении, где, как он полагал, был мальчик. Но что бы мальчик ни собирался сказать, его прервало тихое «Стайлз» от Скотта, а мгновением позже заговорил сам Ноа Стилински, его отец. Шериф поднял руки, сначала будто бы сдаваясь, но потом замахал ими перед Крисом и пооборачивался из стороны в сторону, чтобы показать это движение другим. — Слышите, успокойтесь. Особенно вы, Кристофер, — лицо Ноа, наконец, полностью появилось перед его недвигающимся взглядом, прямо выражая каждой черточкой усталость — как же! Это ему-то и устать уже успелось! Но Криса это не впечатлило. Ни «голос шефа полиции», ни намеренно успокаивающие движения. Не выделяя достаточно сил, чтобы сдержать свое раздражение, он всё-таки пробормотал, так тихо, что даже сам себя едва расслышал: — Мистер Арджент, НЕ Кристофер, а мистер Арджент… Или хотя бы Крис. Краешек губ этого [цензура] Хейла дёрнулся, доказывая, что он всё-таки поскользнулся и добавляя раздражения в так называемую чашу терпения, которой если и не существовало в материальном мире, но чувствовалась она Крисом как настоящая, особенно, как высоко ее края и сколько до них осталось. — Я понимаю, мы все устали, все испуганы и не знаем, что делать, — продолжил Ноа, уже обращаясь ко всем. — Мы даже не представляем, как здесь оказались или какая система контролирует это… Этот дом. «Интересно», — подумал Крис. «Вот как он это себе объяснил. Ну конечно, с помощью электричества можно много достичь: в конце концов, в последнее время это главное прикрытие и у них». — Но уверяю вас, паника здесь не поможет и только сыграет на руку нашим преследователям, — тут он сделал паузу, осознав, что этим мог только больше напугать свою публику, и тут же добавил. — И, наконец, среди вас есть представитель полиции, если это кого-то обнадёжит. Он на время со смешком закончил свою маленькую вдохновительную речь, обводя взглядом каждого в комнате, потом мельком посмотрел на дверь — может вспомнил ещё одного человека, отделившегося от группы, а может напомнил себе о текущем безнадёжном состоянии, зацепкой которого являлось то, что квартира эта скорее всего полностью контролировалась, причем дистанционно. Но не собираясь позволить себя перебить, он быстро повернулся к главному представителю «паники», как он себе представлял, и с расстановкой сказал: — Поэтому прошу вас, мистер Арджент, опустите оружие. Я понимаю, ситуация накалёная, а некоторые соседи не заслуживают доверия… Крису следовало похвалить Ноа за то, что тот удержался и не оглянулся, даже не скосил глаза в сторону главного обвиняемого серийного убийцы — Дерека Хейла. Хотя, насколько он слышал, оборотню удалось снять с себя обвинения. Или не удалось? Впрочем, ему стоило удивиться, почему Шериф первым делом не обвинил именно Хейла во всём произошедшем: он появился последним, стоит себе спокойно в дверях под прицелом — то ли это безрассудство, то ли как раз причастность ко всему происходящему. — …но это не значит, что нам нужно собраться и перестреляться. Мы все тут друг друга знаем, — он позволил себе полуулыбку и оглянулся, стремясь поймать чей-нибудь взгляд, — и можем надеятся на взаимопонимание и всеобщую поддержку, я прав? Снова не дожидаясь ответа, он продолжил, главным образом потому, что Крис позволил ему. Охотник сам плыл в мыслях, всё ещё метаясь в собственных действиях и догадках. — Поэтому прошу, очень настоятельно, уберите пистолеты. Слышите? Миссис Арджент, я говорю это всем, — он аккуратно заменил родительское «это касается всех» на более деликатную форму, — Опустите. Оружие. Наконец Крис позволил себе обернуться. Виктория действительно вытянула складной пистолет и с некоторых пор тоже вытянула руку, очевидно целясь в Хейла. Хотя её позиция была не совсем понятна: она встала как-то больше перед Элиссон, и такой выбор наводил на мысль о готовности охотницы сразу поменять цель. Даже её глаза ненароком бродили по комнате, остро всматриваясь в подростков. Стоять. Не могла же она?.. Совет, на который он шёл?.. Нет, нет, сейчас не время. Потом он спросит… Шериф тем временем осторожно протянул руку к ружью, всё время смотря Крису в лицо. — Здесь дети. И также осторожно, как будто Крис — напуганный ребёнок, медленно опустил ствол. Тьфу. Не думал охотник, что всё это так закончиться. Вздохнув, Крис уже сам отказался от пистолета, готовясь к другой тактике. — Я понимаю конечно, — заверил он Шерифа и даже выдавил приветливую улыбку. Собираясь продолжить он уже начал отходить к комнате на проходе к которой стоял виновник их многих забот, автоматически поставив пистолет на предохранитель. «Надо бы ещё этого виновника запугать» — подумал Крис. «Показать, так сказать, что мы в большинстве, а он не на своей территории». В конце концов, они уже так делали. А раз помогло тогда — глядишь, поможет и сейчас. И тут Крис заметил, что этого самого виновника… Они уже не интересуют. В комнате уже успели произойти изменения. У прохода в ещё одну комнату — новое пространство, которое надо расследовать — стоял Стилински-младший. Стилински! Опять! Непринуждённо расположившись около Хейла, который недобро так на него поглядывал из-за своих бровей, он, заложив руки в карманы, болтал, поочередно обращаясь то к Дереку, то к Скотту, который, к слову, тоже решил к ним присоединиться, нерешительно оглядываясь на Викторию. А Виктория с раздованным видом стоявшая… Мелисса Макколл? Она находилась как раз рядом с его женой и дочерью, в том же уголочке. А он совсем забыл о ней. С начала их столкновения она сидела тихо, нашедши спокойное место в углу комнаты на удобно расположенном диванчике. В то время, как Шериф нацелился на вразумительный разговор с Крисом Арджентом, она оставалась со Скоттом, которого застала здесь одним из первых и с тех пор не оставляла. Не то чтобы они с сыном не хотели помочь, просто не успели вмешаться. В итоге действий она не предпринимала никаких, разве что, перекинувшись парой слов с Викторией, оставила в воздухе горькое послевкусие после весьма неприятного разговора с миссис Арджент, а то и некоторую враждебность. А как только сын отошёл к новой открывшейся комнате — их новой надежде — она осталась сидеть, задумчиво глядя на три фигуры в дверях. Для Криса внешне она вроде успокоилась, за сына беспокойства тоже, похоже, не проявляла, если не считать пристального взгляда, который она также как и он отказывалась отводить с Хейла. Но забудем на секунду о пятерых пленниках, оставшихся в общей комнате — назовём это гостиной. Хоть Крису и пришлось отвлечься и уделить внимание объяснениям с Шерифом, став снова своим очаровательным благоразумным «я» в торговой манере, которое, как правило, использовалось им, как представителем их организации по купле-продаже оружия. А тут ещё такой непринуждённый разговор. Вернёмся лучше к троим, решившим, наконец, добраться до самой сути их пребывания здесь. Хоть с них и не спускались взгляды, а Дерека здесь также не желали, как и Дерек не желал их компании, Стайлз разбил настырность их родителей полувеселой-полупессимистичной болтовнёй и пошёл осматриваться. Взгляды, которые в свою очередь бросал Дерек, были скорее недоуменными, чем раздражительными или, тем более, недобрыми. И закатив пару раз глаза, он тоже засунул руки в карманы и облокотился о стену. Скотт нерешительно присоединился к ним, пытливо посмотрев на старшего оборотня. При этом Дерек не смог сдержать приступа раздражения. Он привязался к мальчику, да, даже если самому себе в этом признаться он пока не мог. Но этот парень на данный момент являлся корнем его бесконечных и бесконечных проблем, не считая охотников, конечно, и всех прочих кандидатов. Сделать его разыскиваемых преступником, обвинив в серии убийств? «Нет, Скотт, я, конечно, понимаю твою благодарность, но с твоей стороны можно было бы выражать её и поспокойней. Например, простое «спасибо» подошло бы вполне». Оставив парня без ответа, он посмотрел на его дружка-идиота, который, правда, тоже ему не доверял, хотя и относился подружелюбнее. Первое, что привлекло внимание Стайлза в новой комнате был большой дорогой телевизор, что было вполне логично. Но теперь этот телевизор вернул внимание и Дерека, подарившего устройству долгий нечитаемым взгляд. И это тоже было логично. Ведь телевизор-то включился. Огромная надпись с логотипом исчезла и теперь на тёмно-синем экране светилось: PLEASE WAIT Загружалось. Дерек, не меняя выражения лица, оттолкнулся от стены и остановился перед экраном на уровне среднего дивана. На вопросительные взгляды Скотта и Стилински он счёл не лишним коротко ответить: — Он был выключен. Теперь все трое делили пристальный взгляд в экран, как будто нет-нет, да и выскочит там текст с объяснением. — Подожди-подожди, ты имеешь в виду, телек сам включился? Как та дверь сама закрылась? — первым среагировал Стилински. Дерек только дёрнул ухом. Дверь закрылась сама? Это он пропустил, то есть? Он медленно подошёл к экрану, внимательно осматривая его. Не удовлетворившись увиденным, он вдруг наклонился и обнюхал его. Это вызвало полуистеричное фырканье от Стилински. И, к его досаде, наплыв смешанных эмоции от Скотта, который до сих пор молчал. Дерек подозревал, что их вызвало, и это его не радовало. Чувствуя, как Стилински собирается комментировать, Дерек заранее закатил глаза, но неожиданно застыл, заметив шкаф. Медленно, также медленно, как он подходил к экрану, Дерек добрался до не особо выделяющегося шкафа, по форме напоминающего такой, какие стоят в школьных коридорах, но из дерева, и не спеша потянул дверцу. На ней не оказалось защёлки. Для Стайлза и Скотта он остался стоять так, держась за дверцу. Для Дерека это время было заполнено рассматриванием интересных вещей, которых он определенно не ожидал найти внутри. А может и ожидал. В таких местах, как эта квартира ожидать надо всего. — Ты чувствуешь здесь чьё-нибудь присутствие? — наконец подал голос Скотт. — Я имею в виду… Ещё кого-нибудь, кто был здесь до нас? — Да, кто-нибудь вообще здесь был, или мы - первые? — подхватил Стилински. — Вообще, у меня такое ощущение, что все это связано одной системой, и мы тут так, под неусыпным сканированием… Вот помнишь хотя бы эту дверь? Говорю тебе, всё это связано. А как думаешь Скотт, это похоже на сюжет комикса? Пленники в… — Что я думаю, так это то, что всё это похоже на магию. Или, в крайнем случае, на проделки друидов, — оборвало разошедшегося Стайлза бормотание Дерека. — Давно около Бейкон-Хилз не проходило враждебной стаи. И не так много должников я после отъезда оставил. Дерек вдруг себя оборвал, затерявшись в мыслях, видимо вспоминая всех, кто когда-либо оставался «в должниках» и себя в их числе. Этот обрывок мыслей ввёл Стайлза в ступор масштабом информации - от Дерека Хейла (!), - содержащейся в таких маленьких предложениях, и надолго оставил в раздумьях. Но Скотт так быстро не отвлекался. Когда Дерек отвернулся от шкафа, держа в руках какие-то листы, и побрёл к низкому столику, Скотт присоединился к нему, тоже уставившись на бумаги. — Так чувствуешь что-нибудь? Вообще, что за магия, о ко… — Тише. Дерек косо всмотрелся а дверь. Остальные уже начали подходить. Вон Арджент там маячит у двери. И чего не входит? Лучше сразу с этим покончить. «Спокойно», — отчитал его голос Лоры в голове. — Присутствие Арджентов тебя ничему не научило? Учуял только вас. Да и тебе самому, — он многозначительно просверлил взглядом Скотта, — тоже уже стоит чуять. Скотт помолчал. — А что за листы? Дерек плотно сжал губы. Это действие обеспокоило Скотта, и беспокойство это точно не развеяло то, как вслед за этим на лице Дерек расцвела изогнутая грубая усмешка, направленная, очевидно на содержание листов. — Хм. Скотт, нахмурившись взял их и решил пробежать глазами, чтобы не тратить время. Но через секунду он углубился, поворачивая листы и так и эдак, с каждым разом его брови поднимались всё выше и выше — хотя это совсем не характерно для нашего Скотта. Он растерянно встретился взглядом с Дереком. Тот встретил его с по-Хейловски поднятой бровью. Странную усмешку заменило необычайно серьёзное выражение лица. — Полагаю, нам придётся показать остальным, — отозвался Стайлз, который выхватил у Скотта бумаги и уже успел их все прочитать. Он всё ещё держал перед глазами последний лист, особенно внимательно рассматривая предложенный чертёж. Наверху листа значилось «Рекомендованное расположение». Дерек иронично посмотрел на сотоварищей по несчастью в той комнате и упал на диван, откинувшись на спинку. — Пусть сначала сами сюда придут. Скотт и Стайлз переглянулись. — А что за той дверью? — вдруг раздался голос Мелиссы за их спинами. Ребята почему-то чуть не подпрыгнули, но спохватились и проверили расстояние между ними и Дереком, боясь выдать себя перед Мелиссой. Но эта дверь быстро перехватила внимание Скотта. — Ты её закрывал? — удивился он, обращаясь к Стайлзу. — Нет, — покачал головой его друг. — Мам, стой… И как раз в этот момент… Ну уж все тут поймут что последовало. Снова случилось несколько вещей одновременно. Дверь открылась, останавливая Мелиссу, которая решила всё-таки её проверить. Останавливая и Шерифа, который застыл в дверях. А следом раздался пронзительный крик, когда старшеклассница, с виду рыжая, оказалась в дверях на фоне кухоньки и с перекошеным лицом. Следующее что случилось, не мог остановить даже Шериф. Ворвавшись в комнату, Ардженты увидели Дерека стоящего так, будто он только что отскочил от девушки, хотя бежать ему пришлось только от дивана. Они, сразу не разобравшись, заняли боевые позиции. А дальше... Никто не знает почему так произошло. Даже сам Крис. Не знает даже Виктория. Но когда они вбежали в комнату, держа пистолеты поднятыми, она просто взяла выстрелила. И выстрел раздался. Не такой оглушительный, какой мог бы быть от ружья, но достаточно громкий, чтобы оставить звон в ушах. И хоть выстрел был, пули… Не было. А исказившееся в скалящейся гримасе лицо Дерека, застывшего с расставленными руками… Осталось довольно человеческим. Девушка всхлипнула, смотря на то, что только что развернулось перед ней. Потом развернулась. Шагнула в дверной проём - видимо надеясь попасть обратно. Но оступилась, очутившись на кухне, пошатнулась и, кажется, что-то сбила, ища опору. — Лидия, — слабо вымолвил Стайлз. Но разве что Мелисса автоматически рванулась помочь ей, как она порывалась уже сделать с Дэвидом, да Элиссон дёрнулась. Никто больше не сдвинулся. Потому что молчание, как гром разразившейся после этого, было, пожалуй, оглушительнее всех таких молчаний, когда-либо случавшихся за этот день.