Семья – это навсегда.

«Расскажите мне о начале ваших отношений», — просит Мужчина. (Так она решила думать о нем. Мужчина. Так проще. Это отделяет его от нее, в ее голове.) «Начало?» — спросила она, поудобнее устраиваясь на дереве, где она сидит, прислонившись к нему спиной, с чашкой теплого чая на коленях, чтобы согреть руки. Осень быстро клонится к зиме, и в горах очень быстро становится холоднее, снег падает все чаще и чаще и каждую ночь покрывает всю долину свежим одеялом. Ванда решила создать крошечный щит в том месте, где они разговаривают, оставляя землю непокрытой и позволяя теплу своего тела согревать воздух. (Днем она оставляет его поднятым. Она говорит себе, что это делается ради нее, а не ради него, не для того, чтобы ему было легче, и не потому, что она помнит тот случай, когда Вижн признался ей, что ему не нравится, как снег ощущается на его коже, хотя он не чувствует холода, как человек). «Ты рассказала мне о том, как тяжело было расставаться, и о радости каждого воссоединения», — говорит он. «Но ты так и не сказал, как это было, когда вы были вместе. Что вы делали?» «Мы… разговаривали», — медленно говорит она, вспоминая, потягивая чай, чтобы согреть холодную боль в груди, которая неизбежно возникает всякий раз, когда она погружается в свои воспоминания. «Да, я помню», — говорит мужчина, и Ванда подавляет дрожь. Всегда трудно слышать, когда он говорит об этих воспоминаниях как о своих собственных. Хуже того, трудно слышать, как он говорит об этих вещах так пренебрежительно, когда они значат для нее все. Все, что у нее осталось от Вижена — это воспоминания. «Можете ли вы сказать мне, каково вам было эмоционально в те дни в самом начале?» — уточняет он. «Что ты чувствовала, когда впервые увидела его снова, после вашего первого поцелуя в Ваканде?». «Я…», — она прерывается, ее голос напряжен. В ее сознании всплывает воспоминание.

-

Ноябрь 2016 «Виз!» — кричит она, бросаясь с платформы поезда и пробираясь сквозь толпу ночных пассажиров к тому месту, где он тихо стоит в стороне возле скамейки, выглядя поразительно человечным со светлыми волосами и человеческой бледной кожей. Когда он впервые показал ей свою человеческую форму, еще в Ваканде, чтобы она знала, кого искать, когда они снова увидятся, она, к его ужасу, потрясенно молчала. Она поспешно сообщила ему, что по-прежнему считает его красивым — для нее он всегда красив. «Ванда», — говорит Вижн, широко улыбаясь, когда она останавливается перед ним. «Добро пожаловать в Безансон». Она смеется, переполненная восторгом, и, не в силах сдержаться, обнимает его и целует, все еще в восторге от того, что теперь ей можно это делать. Он жадно целует ее в ответ, нежно обхватывая ее лицо ладонями и нежно проводя языком по ее губам, пока она не вздыхает, отстраняясь и прислоняясь к его груди. «Я скучала по тебе», — говорит она, приглушенно прижимаясь к его пиджаку. «Я тоже скучала по тебе». Она немного отстраняется, чтобы оглядеть вокзал. «Я никогда раньше не была во Франции», — говорит она, немного взволнованная тем, что оказалась здесь, помимо радости от того, что снова увидела его спустя несколько недель. Она ехала в том же поезде из центральной Германии, впервые после Лейпцига, и слишком нервничала из-за того, что ее узнают, чтобы делать что-то, кроме как оставаться в своем крошечном, похожем на шкаф купе. Вижн улыбается и протягивает руку, в которую она с лучезарной улыбкой вцепляется своей, снова смеясь, потому что она слишком счастлива, чтобы сдерживаться. «Я тоже», — говорит он. «Может, исследуем?» «Определенно», — говорит она, взваливая свою сумку на плечо, и Вижн ведет их прочь от толпы. Она прислоняет голову к его плечу, пока они идут.

-

«Я чувствовала себя счастливой», — говорит она немного хрипловато. Воспоминания об улыбке Вижена, о его поцелуе на той платформе словно физический удар по сердцу. «Счастливее, чем я была в последнее время». «Безансон», — пробормотал Мужчина, выглядя потерянным в раздумьях. «Да, я помню. Видение ждало на вокзале семь часов, чтобы увидеть тебя». Она моргает. «Он ждал? Он никогда не говорил мне, что ждал так долго». Она фыркает, качая головой. «Нет, конечно, не говорил. Он бы не хотел, чтобы я чувствовала вину за то, что заставила его ждать только потому, что поезд задержался». «Не хотел», — соглашается Мужчина. Она думает, что в его голосе, когда он говорит о прошлом, может звучать привязанность. Она задается вопросом, чья это привязанность. Воспоминание Вижена или настоящая? Он поднимает на нее глаза. «Ты расскажешь мне о том дне во Франции?» «Выпечка», — смеется она. «О, я съела так много пирожных. А Виз продолжал мне их покупать! Он сказал, что ему нравится видеть, как я ими наслаждаюсь, не обращая внимания на то, что я превращусь в корову, если буду продолжать их есть. Мы пошли в этот маленький музей…». По мере того, как ночь продолжается, и небо начинает становиться фиолетово-синим с приближением рассвета, она позволяет себе вспомнить радость и любовь. А Мужчина слушает. И Мужчина чувствует.