Семья – это навсегда.

Дни становятся похожими друг на друга, когда Ванда делит свое время: дни с мальчиками, а ночи с… ним. (Самозванец больше не кажется ей подходящим именем. Впрочем, как и все остальное.) Днем она и мальчики возвращаются к своей собственной рутине. Она готовит с Томми, занимается магией с Билли, и они проводят вместе столько времени, сколько могут: пикники у озера, десерт на крыльце в пижамах, утренние мультфильмы в подушках-крепостях, сказки на ночь, которые они выбрали на ночь. После обеда, проведенного за домашним обучением, и позднего вечера, когда они, обнявшись на диване, рассказывают ей обо всем, что они узнали из школьных учебников по главам, которые она им задала. Мальчики возвращаются к своей счастливой жизни, когда мнимая угроза миновала. Ночью, когда она убеждается, что мальчики крепко спят и не заметят ее отсутствия, она ускользает на край долины и рассказывает истории другого рода. Он всегда ждет ее. Она уверена, что на самом деле он никогда не уходит, но не спрашивает. Она не уверена, что хочет знать, есть ли у него жизнь за пределами этого места. За пределами ее жизни. Она не уверена, какой ответ ее больше всего беспокоит. Он задает ей вопрос за вопросом — хотя он помнит все с идеальной памятью, он хочет знать причины, чувства — Почему они целовались? Почему они держались за руки? Что они почувствовали, когда впервые увидели друг друга как друзья, а не как враги? Каково это — быть в голове друг у друга? Каково было скучать друг по другу, когда она была в бегах в Европе, а он все еще был действующим Мстителем? Она отвечает на все вопросы так полно и честно, как только может. Почему они поцеловались? «Потому что мы хотели этого. Потому что это приятно. Потому что нас тянуло друг к другу». Почему они держались за руки? «Чтобы почувствовать близость. Приятно держаться за любимого человека, куда бы ты ни пошел». Каково это — быть друзьями, а не врагами? «Сначала странно. Он пытался понять, кто он, что он, а мне было… одиноко после смерти Пьетро. Думаю, мы помогли друг другу». Каково это было — быть в голове друг у друга? «Прекрасно», — говорит она, с трудом сдерживая рыдания. «Это было прекрасно. Мне казалось, что я никогда не была одна за всю свою жизнь. Как будто я никогда больше не буду одинокой или не буду чувствовать себя нелюбимой, пока мы вместе». Каково это было — скучать друг по другу? «Одиноко, в основном. Грустно. Было очень тяжело осознавать, что мы не всегда можем быть вместе, что все эти вещи разлучают нас. Но также было много предвкушения и волнения, когда мы снова увидим друг друга. В этом был азарт, новизна, все то, что мы открыли для себя, все то, что мы делали, тот прилив сил, который приходит с новыми отношениями. Даже если никто в мире никогда не узнает об этом. Мы знали, и это было все, что имело значение». И вот однажды вечером он спрашивает: «Почему вы любили друг друга?». Ванда потрясена. Ей никогда не приходило в голову спросить, почему она любит Вижена или почему он любит ее. «Я… я не знаю», — медленно отвечает она. Он смотрит на нее, ровно, любопытно и терпеливо. Она начинает лучше понимать его лицо — оно другое, чем у Вижена, и, возможно, оно холоднее, но не совсем безразличное. Теперь она знает, что там скрывается смятение. Желание знать и понимать. Любопытство. (Некоторые вещи, как она обнаружила, не так уж сильно отличаются от Вижена, в конце концов). Он спрашивает: «Почему ты любила его?». Она моргает, тяжело сглатывая, когда в горле встает комок. «Я думаю… я думаю, я любила его, по крайней мере, сначала, потому что… потому что он видел меня. Он не видел во мне оружие или бомбу, он видел меня. Не Ведьму, не Мстителя, не сироту или потерянную душу. Только меня. «А потом, — говорит она, — я полюбила его за него. Потому что он был Вижн, и никто другой. Он был… добрым, умным и сострадательным. Он любил узнавать новое и познавать мир. Он был внимательным и милым, и он был рядом со мной, когда никто другой не был рядом, так, как никто другой никогда не был рядом». Она делает паузу, погружаясь в воспоминания о тех ранних днях. «Я любила его, потому что не могла его не любить. Он был просто… таким красивым. Я никогда не знала никого похожего на него за всю свою жизнь». «Кажется, я понимаю», — тихо говорит он. Она удивленно смотрит на него. «Почему я любила его?» «Да», — говорит он. «Думаю, я также начинаю понимать, что человек может значить для кого-то».