Жертва

      Лестер ощущал себя одновременно расслабленным и полным сил. Выспавшимся. Отдохнувшим. Горячая вода смысла остатки утренней медлительности, а несколько минут потраченные на упражнения со шпагой принесли ясность ума. И всё же, самым важным элементом, позволившим приготовится к наступающему дню, оказалось принесённое прислугой блюдо: мясо грокса запечённое с яблоками и обильно политое фруктовым соусом. Со всей очевидностью, это не был завтрак, однако, улыбку на лице дворянина вызвал не этот укол со стороны сестры, сколько проявленная ей забота — это было одним из его самых любимых блюд и Лестер не верил в то, что его появление этим утром могло быть простым совпадением. И именно эта вера, эта нематериальная, но столь осязаемая точка опоры придавала сил больше чем самый продолжительный сон.       Когда же с завтраком, и в своих размышлениях он продолжал в этом упорствовать, было покончено, дворянин, вдруг, столкнулся с неожиданностью напастью — впервые за прошедшие дни он был предоставлен сам себе. Ему никуда не нужно было ехать с важным поручением, его никто не ждал ни на какой тайной встрече. Равно как и Лестер Морр, наследник древней благородной династии, сейчас нигде не был востребован.       При этом он помнил прошедший разговор с Виктором, а точнее, его завершающую часть. Озвученное Агентом Трона обещание, что сегодня у них будет много работы. И постепенно, тяжёлые мысли вновь поселись в его голове. Заполняя сознание тягостным ожиданием чем-то неизвестного, но в тоже время неизбежного. Как сейчас был убеждён Лестер, это был самый непростой вид апатичного безделья, ведь в отличии от ожидания плохих новостей, сейчас дворянин, против собственной воли, отравлял свою душу надеждой что всё обойдётся. Что ему не придётся понапрасну рисковать собой, не придётся подвергать опасности других людей. Испытывать свои благородство и честь, сталкивая их с чем-то грязным и недостойным. Что он не превратится в чёрное пятно на протяжённом листе почестей своей родословной.       Храбрость — это умение обращать потребность в доблесть. Храбрость, это не добродетель существующая самом по себе, ибо храбрость ради храбрости правильней называть глупостью. Храбрость, это то, что в самый тяжёлый миг, не позволяет отступиться от своих прочих качеств: не растратить щедрость отдав последнее нуждающимся, не потерять справедливость закипая от жажды мести и не лишиться смирения столкнувшись с пылающими эмоциями. Отец учил Лестера никогда не путать смирение с покорностью. Второе — свойство рабов, рождённое из ставшим подсознательным желания подчиняться, быть ведомым чужой волей. Смирение же проистекает из собственного разума, из силы позволяющей контролировать порывы своей души. И когда дворянин опускается перед кем-то в поклоне, он это делает из-за того что сам строго убеждён в правильности такого жеста, но никогда не из-за внешнего принуждения.       Значит ли это, что Лестер утратил свою храбрость? Растерял добродетели? Стал покорным рабом, беспрекословно повинующимся любым распоряжениям Виктора. Не находя в себе сил, дабы сопротивляться его командам. Не имея никакой возможности прогнать его наседающий образ из своей головы.       Отодвинув опустевшее блюдо, Лестер поспешил подняться из кресла, словно бы это его мягкость стала ловушкой. Омутом, в котором постепенно тонуло сознание. Отдавая неприятным привкусом пепла на губах. Отмахнувшись от этого наваждения, дворянин неторопливо прошёлся по комнате, наблюдая за тем как суетящаяся прислуга принялась наводить порядок за своим господином. Но и эта рутина не принесла облегчения и тогда ноги сами собой понесли Лестера к окну.       Один быстрый поворот головы и его взгляд упёрся в уставшие, болезненно-красные глаза псайкера. Дворянин не мог их разглядеть с такого расстояния, но при этом отчётливо их различал в своё восприятии, как если бы видел их самой своей душой. Или же всё было наоборот и это Макс сейчас внимательно его рассматривал? Ещё мгновение и невидимая рука, направившая его взгляд, исчезла. Позволив напряжённому разуму расслабиться. Собраться с мыслями.       Они стояли у одного из дальних проулков. Телепат и сопровождавшая его серафима. По какой-то причине они не стали подниматься в «Единорог», вместо этого решив использовать способности Макса для того чтобы обозначить своё присутствие. Это, в свою очередь, обозначало неумолимое наступление чего-то тайного. Подлого. Недостойного участия дворянина.       Это обозначало Виктора, незримо присутствующего за их спинами.       Томительное ожидание закончилось, разрядившись лёгкой дрожью пронёсшейся по ладоням и вырвавшись наружу тяжёлым вздохом. И согласно кивнув, скорее самому себе нежели ожидая что Макс и Жанна смогут разглядеть этот жест, дворянин быстрым шагом направился к своему гардеробу. Повторения прошлых ошибок ему не хотелось, а потому оделся он не броско, пусть и всё ещё соответствуя дворянской моде. Никаких золотых шпор, никакой парчи, никакого пышного плюмажа из перьев экзотических птиц. Единственным излишеством оказалась шпага, эфес которой вызывающе блестел позолотой, но он оказался укрыт под плотным плащом, подобно тому как Жанна скрывает свой болт-пистолет.       Оказавшись на улице дворянин столкнулся с неприятной прохладой — по всей видимости тот холодный ветер, от которого он прошедшим вечером бархатным плащом укрывал Сибиллу, действительно оказался предвестником стремительного окончания лета. Это же наблюдение дополняло и пасмурное небо, гармонирующее с такими же свинцовыми мыслями гремящими в голове дворянина. Как же быстро умиротворение сменилось гнетущим напряжением.       Вблизи Макс оказался ещё более измученным, чем тот мысленный образ, что на мгновение проявлялся в разуме Лестера. По его виду сложно было сказать спал ли он последние несколько ночей, при том что обскура действительно обрушала его сознание в мир грёз. Но это не было спасением. Не было отдыхом. Или же, быть может, всё дело в неизбежно наступающем пробуждении, когда воплотившиеся мечты вдруг расходились трещинами и лопались, возвращая псайкера в чудовищную реальность? Ненадолго встретившись взглядом с Лестером, телепат поспешил опустить голову, не то извиняясь за использование своих сил ранее, не то укрываясь от сострадания, которое тот ненароком разглядел в душе дворянина.       Прошлым вечером Агент Трона прямо указал на то, что Макс теряет контроль. Что его ждёт Милосердие Императора. И глядя на него сейчас, видя как тот стыдливо отводит за спину заклеймённую руку, дворянин с трудом удерживал себя от того чтобы просто хлопнуть того по плечу. Дружески. Ведь именно как друга он его заочно представил Изабелле.       Жанна, в свою очередь, была спасительным островком уверенности и спокойствия. Возвышаясь нас ссутулившимся телепатом, подошедшего Лестера она встретила кратким кивком и, кажется, даже лёгкой, почти неуловимой, улыбкой. Она была рада его видеть. Но радость, это не то, для чего создавались ангелы.       Знала ли она о том, что Лестер позволил Виктору совершить всё то, что вчера разжигало в ней злобу? Знает ли она о его вероломном предательстве? — Доброго вам утра. — Кивнув и дотронувшись до края шляпы произнёс дворянин. — Утренняя служба давно закончилась, так что сейчас скорее полдень. — Поведя плечами поправила его Жанна, в силу привычки ориентируясь на церковные часы, вместо обычных.       Это, пусть и на миг, прогнало мрак из души Лестера, спровоцировав на его лице нелепую улыбку. Сестра битвы же смогла ответить на это лишь непонимающим взглядом, в то время как Макс, кажется, принялся полностью игнорировать существование мира вокруг него. — Так в чём дело? — Вернув внимание к Жанне поинтересовался Лестер. — Что-то срочное? — Можно сказать и так. Вчера господин Серре и Макс смогли взять след той воровки. И сегодня должна произойти встреча с источником, владеющим точной информацией о её местоположении… — И? — Осторожно протянул дворянин, с удивлением поняв, что Жанна, кажется, не стала продолжать из-за сковавшей её нерешительности. — И дело в том, что Виктор, будучи последним трусом, не хочет подставлять себя под риск. — Мотнув головой выпалила сорроритка. — И настаивает на вашем участии вместо себя. — А там есть риск? — Это опасные люди. И насколько я смогла понять, они являются частью той же банды, с которой мы с вами сталкивались ранее. — Вы говорили об этом Виктору? О том, что они могут нас узнать? — Её ответом стал молчаливый, но раздражённый кивок. — И что он ответил? — То что вы сами решите, участвовать вам в этом или нет.       Ответ серафимы вызвал на его лице ядовитую ухмылку. Ему было даровано право выбора. Ещё и таким фанатичным фаталистом как Виктор. Конечно же это очередные обман и манипуляция, использованные им дабы отвести от себя праведный гнев сорроритки, использовав Лестера как громоотвод. Ибо кому как не Агенту Трона знать, какой же выбор в этой ситуации сделает его послушный протеже. Даже зная что его хотят использовать как наживку. Но для кого?       Это мог быть Себастьян. Он обещал найти Альдонсу, точно также, как молодой дворянин обещал ему её защитить. А потому, участие Лестера в переговорах с ним кажется вполне логичным шагом. Между ними уже установился контакт и возникло некоторое взаимное доверие. Но был и другой вариант — тот к кому Эстевес должен привести своего неожиданно обретённого союзника. К гильдейцу, возлюбленному Альдонсы. Виктор, со всем своим опытом и навыками, вполне мог самостоятельно на него выйти. Но и в этом случае, ради исполнения своей клятвы, Лестер обязан участвовать в этом лично. Дабы избежать конфликта. И приложить все усилия для того чтобы невинная кровь не пролилась сегодня.       Но есть ли в этом доблесть? Истинная доблесть. Или же, беря на себя столь многое, дворянин расписывается в совей глупости? К сожалению, получить ответы на все эти вопросы возможно лишь одним способом. Вновь послушно став марионеткой в руках Виктора. Тем самым проявив смирение. Или же покорность. — Оно того стоит. — Прервав раздумья заключил Лестер. — Я согласен. — Это может быть опасно. — Не столько эмоционально переживая, сколько просто констатировала Жанна. — Я знаю. Но убеждён, что поступить так будет правильно.       Она на миг нахмурилась, но после, согласно кивнув, приняла его решение. При этом, в полном силы жесте, уперевшись ладонями в пояс, с закреплённой на нём массивной кобурой. — В таком случае… Полагаю, нам стоит спешить? — Есть одна проблема. — Неуверенным тоном напомнил о себе Макс. — За вами следят. — За мной? — От удивления, брови, кажется, зажили собственной жизнью. — Кто? — Пока не знаю. — Кажется, это признание заставило его сжаться ещё сильнее. — Я лишь чувствую это намеренье в окружающем психическом фоне. Сейчас я укрываю нас от постороннего внимания, — и только сейчас Лестер обратил внимание, что как и тогда в «Глубокой Кружке» никто из окружающих не удостаивал их даже мимолётного взгляда — но, на самом деле, предлагаю поступить наоборот и приковать к себе их взгляды. Тогда, мысли сформированные столь чётко, помогут мне выцепить их из толпы. — И что потом? — Я… Не могу сказать. — Теперь он, похоже, оказался полностью раздавлен. — Но ты уверен в правильности такого метода? — Да. — Макс, наконец, утвердительно мотнул головой. — Ну что же, тогда предлагаю нам всем прогуляться.       Воодушевлённо хмыкнув и взмахнув рукой, Лестер уверенной походкой зашагал вперёд, увлекая за собой своих соратников. В очередной раз надев на лицо маску Лестера Морра, полного уверенности и сил дворянина. Но для кого он устраивает это шоу? Кто может следить за его деятельность? И чем больше он об этом размышлял, тем отчётливей понимал что очень многие.       Это могут быть люди посланные де ла Вегой, наблюдающие за попытками Лестера собрать коалицию для поддержки отца в предстоящей войне. Это может быть кто-то нанятый Отгером, болезненно воспринявшим их знакомство, и почувствовавшим в молодом дворянине некую угрозу. Это могут быть представители гильдии воров, желающие поквитаться за то что они с Жанной устроили в их логове. Или же слуги Гуля, следящие за опасным противником. А ещё, это может быть продолжением вчерашнего конфликта с д’Астером, не простившего Лестеру обиды.       Всё это перечисление вызвало на лице дворянина ухмылку, отчасти желчную, отчасти ироничную. Та скорость с которой он обрастал в столице врагами поражала. И это при том, что изначально, отец посылал его в Коронель искать друзей и союзников.       Жанна, очевидно, обратила внимание эмоции проявляющиеся на лице дворянина. Но предпочла сохранять молчание, дабы не нарушать концентрацию псайкера, решительно вышагивающего рядом. Он казался настолько погружённым в свои пугающие и непонятные силы, что сестра битвы пару раз даже намеревалась увести его в сторону, дабы телепат не сталкивался с прохожими. Но несмотря на внешнюю слабость, Макс всё ещё был здесь. Он был собран. И сосредоточен. — Есть. — Едва сдержав себя от выкрика, процедил псайкер. — Двое дворян прямо за нами.       Лестер, почти рефлекторно, попытался обернуться но осторожное прикосновение к его локтю смогло остановить этот глупый порыв. — И кто это? — Наёмники. — Продолжил Макс и тут же добавил. — Они очень переживают за оплату. — Но кто их нанял? — Простите, но в такой обстановке, когда вокруг столько людей, я не смогу проникнуть в их разум настолько глубоко. — Он вновь поник головой. — Точнее, я могу попробовать, но это будет большим риском, который… — Всё в порядке, Макс. Не переживай. — Плавным жестом остановил телепата Лестер, а Жанна подбадривающе ему кивнула. — Что ты предлагаешь? — Я могу сделать так, что они забудут про нас. Где-то на минуту, а может быть дольше. — Это даст нам время уйти от них по проулкам. — Озвучила его мысли серафима.       Возможно, с участием телепата и сестры битвы, они могли бы их схватить. Допросить. Лестер слабо себе представлял как этом могло бы выглядеть, но был уверен, что его спутники сами прекрасно со всем разберутся. Однако, это в свою очередь спровоцирует совершенно ненужную сейчас волну эскалации. А потому, следует и дальше делать вид, что он беспечно не замечает слежки и то что произойдёт сейчас будет не более чем случайностью. — Хорошо, Макс, действуй.       Псайкер согласно кивнул, а после крепко зажмурился, концентрируясь на чём-то внутри собственного разума. Силой мысли беря под контроль бушующую стихию непознанного. Своей, внезапно обнаружившейся, адамантовой волей подчиняя эту хаотичную силу закону и порядку. Повелевая ей как полноправный господин и истинный владыка. Ещё мгновение и ладонь крепко схватила другу, клеймённую знаком Псайканы. А потом он оступился, так что Серафиме пришлось его заботливо подхватить, дабы Макс смог устоять на ногах. — Готово.       Чуть замедлившись, Лестер, наконец, позволил себе обернуться. Невдалеке за ними шли двое небогатых дворян, опоясанные шпагами, сейчас заметно ускорившие шаг. Выглядели они крайне растерянно и не таясь оглядывались по сторонам, будто ища какую-то пропажу. Но даже встретившись глазами с объектом своей слежки, они не предали этому никакого значения и поспешили дальше, начав активно жестикулировать и явно между собой ругаться, вероятно, перекладывая друг на друга вину за произошедшее. — Молодец Макс. — Обернувшись к телепату, Лестер, наконец, слабо хлопнул того по плечу. — Ты просто молодец. — Эффект не продлиться долго. — Словно уклоняясь от похвалы ответил псайкер. — Не стоит здесь задерживаться. — Идите за мной. — Теперь серафима вырвалась вперёд, вероятно, привычно ведя простых смертных за своей вдохновляющей, праведной уверенностью. — Господин Серре сказал мне, где будет нас ожидать.