Мой любимый профессор Люпин

      — Всем вам известно такое существо как боггарт, верно?       Толпа семикурсников согласно загудела.       — Боггарта проходят на третьем курсе, потому что справиться с ним не так уж сложно — достаточно выставить свой страх в смешном свете. Сегодня мы с вами познакомимся с существом, похожим на боггарта — они принадлежат к одному виду. Есть догадки?       Я слушала Тедди вполуха, потому что другой половиной старалась расслышать в шипении Анжи человеческую речь.       — Зачем ты это сделал?       — Потому что захотел.       — Любимый, ты мог бы посоветоваться со мной.       — Какое ты имеешь отношение к моему внешнему виду, любимая?       Я готова была поклясться, что Скорп добавил последнее слово — «любимая» — скорее из вежливости, потому что весь его тон выражал крайнюю степень недовольства. Еще бы, кто-то посмел сказать, что великий Скорпиус Малфой должен с кем-то считаться. Наивная Моро.       — Скорпи, теперь наши образы совсем не сочетаются, понимаешь? Мне не близок стиль гранж!       — Мистер Малфой!       Мы с Анжеликой дружно вздрогнули, и я перевела взгляд на Люпина.       Тедди смотрел на Скорпиуса с суховатой улыбкой, чуть склонив голову.       — Да, профессор?       — Не желаете первым попробовать свои силы?       Неужели мы успели обсудить не только доппельгангера — я сразу поняла, кто заперт в зеркальном шкафу — но и способы борьбы с ним?       — Еще как желаю, — уверенно ответил Малфой.       Студенты расступились, давая ему пройти из конца класса к самому шкафу. Наконец-то у всех появилась удобная возможность рассмотреть новый образ моего друга. Анжелика назвала этот стиль гранжем. Я бы сказала, что это стиль «Бунт против всех». В Хогвартсе было обязательно ношение школьной формы, хотя бы какого-то ее элемента, если не полного комплекта. Скорпиус благополучно проигнорировал это правило.       Если бы дело было только в одежде, я бы не стала волноваться — Скорп частенько красовался в вещах от личного портного. Но он остриг волосы… Челка Малфоя была предметом его любви и гордости, да и вся платиновая шевелюра подвергалась такому уходу, какой никогда не видели мои буйные кудри. Теперь же голова моего друга могла по праву украсить плакат с надписью: «Ими гордится морская пехота».       Тем временем Малфой молча достал из-за пояса джинсов палочку и кивнул Люпину.       Зеркальная дверца медленно открылась, и толпа студентов отхлынула подальше, оставляя Малфоя один на один с собственной копией, выплывшей из шкафа.       Доппельгангер, конечно, был не полной копией Малфоя — он был лучше. На его коже не было ни одного изъяна, под глазами не красовались синеватые круги, плечи были куда шире, улыбка — ровная, без знакомой мне щербинки на верхнем клыке. Он был одет в черную форму норвежской команды «Громовержцы» и держал на плече новенькую «Молнию» третьего поколения (не спрашивайте, откуда я знаю так много о метлах и квиддичных командах — половина семьи в спорте, если вы забыли).       — Когда ты собираешься ей сказать? — спросил Малфой номер два, знакомым мне жестом поглаживая древко метлы.       — Не твое дело, — ответил настоящий Малфой. — Возвращайся, откуда пришел.       Доппельгангер хмыкнул:       — Ты так жалок, малыш.       У него был голос Скорпа, даже его интонации. Поставь их рядом, отличила бы я одного от другого, если бы не разная одежда?       — Если ты трусишь, я могу это сделать, — продолжил тем временем двойник и двинулся в сторону студентов.       Малфой вырос на его пути каменной стеной и приставил кончик палочки к горлу существа.       — Еще один шаг, и я тебя убью.       Двойник рассмеялся:       — Убьешь? Ты же хочешь этого, думаешь об этом постоянно. Я слышу твои мысли, — продолжил он, приближаясь к уху Скорпа, — чувствую все твои желания.       Его голос опустился до шепота, и дальше я не смогла различить ни слова.       Через несколько минут плечи Малфой поникли, рука с палочкой медленно опустилась вниз.       Я в ужасе начала распихивать стоящих передо мной однокурсников. Нельзя было допустить, чтобы Скорп слушал доппельгангера, поддался на его уговоры. Это существо было во много раз опаснее боггарта, потому что вместе со страхом у человека включался инстинкт самосохранения, и от боггарта можно было сбежать, если не было сил его одолеть.       От доппельгангера сбежать было практически невозможно, стоило хотя бы на мгновение ослабить бдительность, — он знал все сокровенные желания, околдовывал сладкими речами, насылал на жертву ведения возможного счастливого будущего, где желаемое исполнено. А затем медленно выкачивал из человека все силы. В этом смысле он был подобен дементору, разве что душу оставлял хозяину.       Люпин остановил меня резким взмахом руки:        — Стой, где стоишь, Роза.       Я остановилась с занесенной в воздух палочкой. Почему Тедди медлит? Скорпиуса надо немедленно спасать!       Но я, кажется, недооценила выдержку друга. Он казался сонным и вялым, когда медленно поднял руки и обхватил голову двойника. Доппельгангер замолчал, его взгляд из гипнотического стал озадаченным.       — Все, что ты говоришь, правда, — глухо произнес Малфой. — Но никто, кроме меня, не смеет думать о ней так. Говорить о ней такое, усек, малыш?       И он со всего размаху ударился лбом о лоб собственной копии.       Доппельгангер нечеловечески взревел и сгустком непонятной формы метнулся обратно в шкаф. Дверца с дребезжанием захлопнулась.       В ясной глади зеркала отразился высокий подросток с посеревшим от напряжения лицом.       Спустя мгновение класс взорвался улюлюканьем и аплодисментами.       Скорпиус развернулся к ликующей толпе своих вечных почитателей и с кривой улыбкой снял воображаемую шляпу.       Все любили Скорпиуса Малфоя, и неважно, во что он был одет и какая у него была стрижка.       «Позер», — подумала я со смесью облегчения и негодования.       — Блестяще, мистер Малфой, — повысив голос, произнес Тедди. — Двадцать баллов Слизерину, возвращайтесь на свое место. А остальным я хочу напомнить, что хотя способ борьбы с доппельгангером, который выбрал мистер Малфой, и возможен, лучше все-таки использовать заклинание, потому что не всегда можно быть уверенным в том, что ваши желания не окажутся сильнее вашей воли.       Скорпиус прошел мимо, не глядя на меня, проигнорировав мой взгляд в его глаза.       Я обернулась ему вслед и увидела, как Анжи прильнула к его боку и обняла двумя руками его руку. От ее негодования не осталось и следа. Конечно, любая девушка растаяла бы, увидев, как парень только что защитил ее честь и достоинство от посягательств мерзкой твари. Вот интересно, что Скорп хочет сказать Моро? Наверняка, она выпытает у него этот секрет сегодня же вечером в гостиной.       — Стройтесь, пожалуйста, в очередь, — тем временем продолжил урок Люпин. — Всем нужно попробовать свои силы.       Я уверенно вышла вперед, готовая показать все, на что способна, но профессор, к моему разочарованию, покачал головой.       — Не сегодня, Роза. В следующий раз.       Я снова вспыхнула и под смешки других студентов отправилась в любимый угол класса. Зачем он говорил мне об уверенности, если сам теперь выставляет на посмешище перед всеми?!       Я взгромоздилась на подоконник и начала мрачно наблюдать за тем, как открывается и закрывается дверь шкафа. Доппельгангер принимал самые разные формы, предлагал моим однокурсникам самые разные искушения. Некоторые были совсем наивными: покупка новой палочки, прогул занятия, другие вызывали у класса смех или смущение — так мы узнали, что Линдси давно мечтает пригласить профессора Люпина на свидание.       Я прислонилась виском к прохладному камню стены. А чего желаю я? Что бы предложил мне двойник? Наверняка тоже позвать Тедди на свидание, так что, наверное, несмотря на унижение, во всей этой ситуации есть свои положительные стороны.       Колокол ударил в тот момент, когда Анжелика, не дав даже рта раскрыть свой безупречной копии в роскошном изумрудном колье с золотой подвеской в виде буквы «М», выпалила:       — Нонволо!       Зеркальная дверца захлопнулась в очередной раз, и Тедди улыбнулась с видом человека, чья заветная мечта сбылась       — Восхитительно! Вы все отлично справились! Домашнее задание — свиток пергамента с сочинением на тему: «Как я встретил доппельгангера в темном переулке и чем это кончилось». Надеюсь, что ваши опусы скрасят мои одинокие грустные вечера!       Все рассмеялись и, возбужденно переговариваясь, начали выходить из класса. Я демонстративно осталась сидеть на окне, сложив руки на груди.       Люпин дождался, пока за последним студентом закрылась дверь, и неторопливо двинулся ко мне.       — Отлично выглядишь. Новая прическа?       — Почему ты не дал мне сразиться с ним?       Он снова улыбнулся, и я впервые за долго время почувствовала, что его улыбка снова меня раздражает. Самую малость, но все же.       — Я подумал, что ты не захочешь раскрывать перед всеми свои тайные желания.       Это было очень заботливо с его стороны, и я готова была тут же простить ему уязвленное самолюбие, но тяга к справедливости оказалась сильнее.       — То есть другим можно позориться, а мне нет?       — Другие вряд ли восприняли это как позор. А ты бы восприняла именно так. И потом краснела бы каждый раз, заходя в мой кабинет. Мне этого не хочется.       Он подошел совсем близко и встал напротив. Его глаза лучились добротой и заботой, губы украшала легкая (и как я могла назвать ее раздражающей?) улыбка.       — То есть это не потому, что ты думаешь, что я бы не справилась?       — Я уверен, что ты справилась бы.       Я почувствовала, как мою грудь снова наполняет искрящееся счастье с примесью приятного волнения. Он уверен!       — Хочешь попробовать сейчас? — предложил он и галантно протянул мне руку, чтобы помочь спуститься с подоконника.       Я, вздернув нос, оперлась на его ладонь и с максимально возможной грацией спрыгнула на пол.       — Не сегодня, профессор. В следующий раз.       Его брови приподнялись, и в уголках глаз образовались тонкие лучики морщинок.       — Вы со мной флиртуете, мисс Уизли? — спросил он неожиданно.       Я тут же потеряла дар речи от изумления. Флиртую? Я?       А ведь, кажется, флиртую…       Я поняла, что снова краснею, а Тедди рассмеялся:       — Прости, я не хотел тебя задеть.       — Ты и не задел…       Он ласково пожал мою руку, которую все еще держал в своей, а затем отпустил.       — Вам пора на следующий урок, моя прекрасная леди. Хорошего дня.              Стоит ли говорить, что остальные уроки прошли для меня, как в тумане?       Я очнулась от своих сладких грез только тогда, когда Крис с визгом повисла на шее у Скорпа перед общей парой Заклинаний.       — Мерлинова борода, ты таааааакой сексуальный! Просто отвал всего!       Скорп самодовольно улыбнулся, приобняв Ларсон под лопатки.       — Одобряешь?       — Еще спрашиваешь! Ты выглядишь как фронтмен какой-нибудь супер известной рок-группы! А Роза сегодня в образе маленькой шаловливой ведьмочки. Ты оценил ее туфли?       Альбус, сидящий рядом со мной, зажмурился и сжал пальцами переносицу, сдерживая смех. Я, честно говоря, не знала, убить подругу на месте или рассмеяться.       Победил гуманный вариант, потому что открылась дверь и в кабинет вошел старенький седой профессор Флитвик.       — Занимайте свои места, пожалуйста, сегодня будем вспоминать базовые заклинания, которые могут встретиться вам на ЖАБА.       Крис с довольным видом упала на скамью по другую сторону от меня, достала пишущие принадлежности и принялась строчить что-то на пергаменте, который затем подсунула под мой локоть.       «Я жду подробностей» — было выведено на самом верху.       Я покачала головой и кивнула в сторону Флитвика, как бы давая понять, что урок важнее. Крис громко цыкнула, вздохнула, а потом прилежно положила одну руку на другую и с видом хорошей девочки принялась слушать.       Мы договорились обсудить все после собрания старост, которое было назначено на восемь вечера. Во время ужина я уже меньше смущалась направленных на меня заинтересованных взглядов и откровенно наслаждалась тем, какой эффект произвожу на мальчишек с других факультетов.       Ал, вызвавшийся проводить нас до комнаты старостата, отметил с улыбкой:       — Осторожнее, Роза, как бы мне не пришлось защищать тебя от полчища поклонников.       — Не волнуйся, у этой девочки достаточно сил, чтобы самой защитить себя, да, крошка? — с широкой улыбкой ответила за меня Кристина, и я только согласно кивнула.       Мы уселись на свои места в самом прекрасном расположении духа. Крис, против обыкновения, осталась со мной и Скорпом, так что Дэвид сидел за первой партой в гордом одиночестве и метал в сторону моей подруги печальные взгляды.       Директор зашел в кабинет ровно в восемь и опустился на свой стул. Его взгляд проскользил по собравшимся, на мгновение дольше задержался на моей рыжей макушке, а затем замер на Малфое.       — Мне начинать доклад, сэр? — уточнил Дэвид, приподнимаясь.       Профессор Макмиллан молча кивнул.       Наш дорогой староста мальчиков во всех подробностях отчитался об уровне успеваемости, отметил самые высокие и самые низкие баллы, количество наказаний и нарушений за неделю. Я подперла голову рукой и перевела задумчивый взгляд на Скорпа. Он не сказал мне ни слова в течение дня, ни разу не посмотрел, и вообще выглядел то ли грустным, то ли уставшим.       — На этом доклад окончен, сэр.       — Слава богу, — прошептала Крис.       Я бросила на нее смеющийся взгляд:       — Он же твой парень.       — Это не отменяет того, что он может быть занудой, — тем же шепотом ответила подруга, и я не удержалась от смешка.       — У вас есть ко мне какие-то вопросы? — уточнил директор.       Мы замотали головами, в душе надеясь, что на этом пытки кончатся.       Но не тут-то было.       — Тогда у меня вопрос к мистеру Малфою. Что с вашей школьной формой, мой мальчик?       Скорп не потрудился даже сесть ровнее на стуле, на котором за последние полчаса успел растечься, как подтаявшее мороженое.        — Спасибо, сэр, с ней все в порядке, она в полной безопасности лежит в чемодане в спальне мальчиков.       Крис громко прыснула.       Макмиллан чуть нахмурился.       — Мистер Малфой, мы все прекрасно понимаем ваше состояние…       — Я тоже в полном порядке, сэр, мое состояние такое же, как всегда — твердое, но если я решу стать газом, я уведомлю вас совой.       Дэвид одарил его негодующим взглядом.       — Малфой, ты забыл, что разговариваешь с директором?       Скорп даже не посмотрел в его сторону.       Я напряглась, увидев, как обычно мягкий взгляд профессора леденеет.       — Скорпиус, мы все прекрасно понимаем, что вы расстроены запретом на игру в квиддич. Поверьте, нам тоже бесконечно жаль лишать себя удовольствия наблюдать за тем, как прекрасно вы летаете. Но ваша печаль не дает вам права нарушать школьные правила.       — Понятия не имею, о чем вы, — безразлично ответил Малфой.       Директор напряженно улыбнулся:       — Дорогие старосты, спасибо за уделенное внимание. Оставьте нас с мистером Малфоем наедине, пожалуйста.       Я осторожно коснулась плеча друга:       — Перестань ломать комедию, ничем хорошим это не закончится.       Он только хмыкнул.       Я чуть не зарычала от бессильной злости. Ну что за мальчишка!       — Профессор Макмиллан, можно я тоже останусь? — вежливо спросила я. Если Скорп останется тут один, явно наживет себе проблем.       — Я тоже хочу остаться! — поддакнула Крис.       Остальные послушно потянулись на выход. Дэвид, проходя мимо нашей парты, сжал край мантии Ларсон.       — Идем.       — Но я хочу…       — Идем, — повторил когтевранец с нажимом. — Тебе не нужны эти проблемы.       — Но…       — Кристина!       — Иди, — тихо сказала я. — Все будет нормально.       Крис, бросив на меня встревоженный взгляд, послушно поплелась следом за Дэвидом.       — Ты тоже иди, — негромко сказал Скорп. — Я разберусь.       — Знаю я, как ты разберешься, — прошептала я в ответ, потому что в нашу сторону уже шел директор.       Он выдвинул в проход стул и опустился на него с самой добродушной улыбкой.       — Хорошо, что вы остались, мисс Уизли. Я прекрасно понимаю, как важно ощущать поддержку друзей в сложный период жизни.       Я села обратно, плечом ощущая плечо Малфоя.       — Но, как я уже сказал, ваша печаль не дает вам права нарушать правила, — продолжил Макмиллан, переведя взгляд на моего друга. — Ваш внешний вид не соответствует желаемому.       — Ваше согласие с моим отстранением тоже не соответствует желаемому, — дерзко ответил Малфой.       Я сжала под партой его ладонь, но он резко освободил свою руку.       — Вы еще очень юны, — терпеливо принялся объяснять профессор. — И не понимаете, мой мальчик, что все делается ради вашего блага.       Скорп с шумом выдохнул и, наконец, сел на своем стуле ровно.       — Я не ваш мальчик, сэр, вы перепутали меня с Дэвидом.       — Мистер Малфой…       — И если бы вы действительно пеклись о моем благе, вы бы позволили мне играть.       — Ваше здоровье…       — Мое здоровье — это только мое дело. Мне уже семнадцать!       Улыбка сползла с губ Макмиллана.       — Ваше поведение подтверждает тот факт, что совершеннолетие — не признак зрелости.       — А занимаемый вами пост директора — не признак наличия ума.       Я вздрогнула.       Макмиллан поднялся на ноги полным достоинства движением. Его обычно добродушное лицо превратилось в холодную маску.       — Ваше наказание, мистер Малфой, начинается с семи вечера завтрашнего дня и продлится до конца года. Профессору Слизнорту нужен ученик на дополнительные занятия, чтобы мыть котлы. Вы этим и займетесь.       Скорп не ответил ни слова, уставившись в парту.       — И еще. Минус двадцать баллов Слизерину.       Я бы поняла, если бы он захлопнул за собой дверь, но нет — дверь закрылась с мягким щелчком.       Мы остались в кабинете одни.       — Не начинай, — бросил Малфой, стоило мне открыть рот. — Хватит на сегодня нотаций. Анжи, Макмиллан, теперь еще и ты собралась учить меня, как мне жить и что делать.       — Я не собираюсь тебя учить, я лишь хотела сказать, что ты перешел все границы.       — А это не одно и то же?       Он продолжал настойчиво разглядывать парту, не глядя на меня, и я почувствовала, что это злит меня еще больше его тупого упрямства.       — Я вообще-то твой друг, если ты не забыл.       Он криво усмехнулся.       — Как тут забудешь, если ты постоянно об этом напоминаешь.       На этом мое терпение лопнуло. Я изо всех сил потянула его за ухо, заставляя повернуть голову в мою сторону.       Скорпиус ойкнул от боли и перехватил мою руку.       — Совсем рехнулась?!       — Почему ты демонстративно не замечаешь меня весь день? В чем дело?       Его взгляд медленно двинулся от моей макушки вниз, останавливаясь попеременно на расстегнутых пуговицах блузки, на крае юбке, на ладонь выше коленей, на кончиках туфель.       Затем он посмотрел мне в глаза, и его губы скривились в еще более саркастическом оскале.       — Ждешь слов о том, что ты прекрасно выглядишь?       — Мог бы и заметить для приличия, — язвительно ответила я.       — Не дождешься. Ты выглядишь нелепо.       — Что?       Я задохнулась от возмущения и выдернула руку из его руки.       — Что слышала. Гладкие кудри, яркая блузка, короткая юбка, каблуки. К чему это все?       — А к чему твоя дурацкая куртка и эта дебильная майка?       Он приподнял брови и хмыкнул:       — Я выгляжу как фронтмен, ты сама слышала. А ты…       — А я? — быстро спросила я, чувствуя, как гнев сжимает мне горло.       — Как все девчонки, которые зациклены на своей внешности. Это глупо, и это не ты. Ты не такая.       Гнев заскулил и забился куда-то в уголок моей души, потому что его вытеснила чистейшая ярость.       — То есть я — это серая никому неинтересная мышь-заучка?       — Я этого… — начал он.       Но я не дала ему договорить.       — К твоему сведению, есть человек, которому я нравлюсь в любом виде, и который считает меня потрясающей.       Скорп снова посмотрел на меня, и его бровь иронично изогнулась.       — Он так и сказал? «Потрясающая»? Роза, я знаю парней. Поверь мне, он просто хочет залезть тебе под юбку, а ты облегчаешь ему задачу своей мини.       В этот момент во мне что-то взорвалось.       Я вскочила на ноги и с силой оттолкнула от себя парту, мешающую пройти. Парта с грохотом повалилась на пол, погребая под собой пару стульев.       Мне было совершенно все равно.       — Ты полный мудак, Малфой.       Я схватила сумку и, яростно стуча каблуками, двинулась в сторону двери. От былого сочувствия не осталось и следа. Как я могла дружить с этим самовлюбленным эгоистичным идиотом? С этим нарциссом, у которого все плохие, один он — супер-звезда?       — Роза! — крикнул он мне след.       — Ненавижу! — бросила я через плечо и вышла вон.       Всю дорогу до гостиной меня подгоняла бурлящая злость.       «Ненавижу», «ненавижу» — думала я на каждый шаг. Я действительно ненавидела его в тот момент, но еще больше мне было страшно. Страшно, что Малфой прав, и я на самом деле выгляжу нелепо.       Я почти гаркнула в лицо Полной Дамы пароль, а когда возмущенный портрет отъехал в сторону, нос к носу столкнулась с братом.       Хьюго отпрянул назад и чуть не потерял равновесие. Потом он разглядел меня внимательнее, и его глаза удивленно расширились.       — Роза?       — Тень отца Гамлета, — со всем возможным сарказмом ответила я. — Не стой на дороге, дай пройти.       Брат, шокированный моим тоном, прижался к стене, а я вошла в опустевшую гостиную и с размаху бросила сумку в угол.       Сумка с треском лопнула, извергая из себя все содержимое.       Я закрыла лицо руками и беззвучно заорала.       Широкая теплая ладонь осторожно легла мне на плечо.       — Эй, ты в порядке?       — А что, не заметно, что нет? — рявкнула я, растирая лицо двумя руками. — Оставь меня в покое.       — А то долбанешь меня Силенцо? — хмыкнул брат. — Я теперь готов к тому, что ты можешь быть очень опасной, когда злишься.       Я повернулась к нему, не зная, наорать или просто послать подальше. И неожиданно поняла, что Хьюго со смущенной улыбкой похож на отца, когда тот забывал сделать что-то по дому. А глаза у него были мамины, и такие же, как у меня.       — Я хорошо выгляжу? — выпалила я, чувствуя себя идиоткой. — Только давай без приколов, честно. Мне нужен мужской взгляд.       Было видно, что брат не ожидал такого вопроса, но был польщен тем, что я посчитала его уже достаточно мужчиной, чтобы спросить его мнение.       — Ну да, — ответил он, внимательно оглядев меня с ног до головы. — Непривычно только, но хорошо.       — Почему непривычно? — быстро уточнила я, все еще готовая к глупым подколам с его стороны.       — Потому что обычно ты одевалась, как нравится тебе, а сейчас одета так, чтобы понравиться всем. Для кого это?       — Почему обязательно для кого-то… — возмущенно начала я.       Хьюго примирительно поднял руки вверх.       — Все-все, я понял, ты не в настроении. Ухожу.       — Куда это ты собрался на ночь глядя? До отбоя полчаса.       — Много будешь знать, скоро состаришься, — довольно дерзко, но дружелюбно ответил брат, направляясь к выходу.       — Хьюго, — окликнула я его.       Он обернулся через плечо, на ходу накидывая на себя утепленную олимпийку.       — М?       — Спасибо.       — Без проблем.       Хьюго весело подмигнул мне и вышел.       А я, скинув туфли, отправилась устранять последствия своей вспышки гнева и отчищать залитый чернилами ковер.