мне тебя обещали

— Меня привёл сюда сон. Буквально силой. — Так и должно было быть. — Настойчивый сон, будто перемену участи предвещает… Почему я? — Может быть, это твоё спасение. Теперь многое от тебя зависит. У тебя есть возможность противостоять. Молодец, что пришёл. Значит, внутри ищешь. — Что ищу? — Знание. Только ты сам можешь себя спасти. А высшее научит как. — Я запутался. Не знаю, куда всё идёт. Соглашаюсь на неизвестность. И самое странное, мне от этого совсем не страшно. — Бояться нечего. Меняй листья, но сохраняй корни. — Корни… Это что, самое начало? — Нет, сынок. Это то, что находится в глубине тебя. Настоящее-то не всегда настоящее. Может быть просто новый день, такой же, как и вчерашний. — То есть копать глубже? — Зачем копать? Надо только заглянуть за занавес. — Не понимаю… Для чего? Неужели я так уж плохо справляюсь? — А зачем ты сам заключил себя в тюрьму? Страдания — не обязательный опыт. Ты живёшь так и уверен, что эта жизнь одна только возможная и правильная. Отказываешься представить другой путь. Но у тебя две жизни, три, ещё больше: та, которую ведёшь, и те, которые пока только в мечтах. — Я бы хотел другую жизнь, но не вышло. — Какую? — Ту, в которой был мой главный человек. Она умерла. — Ты считаешь жизнь в прошлом своим настоящим. Вот и ошибка. Ничего, все в юности такие. Я тоже крутила глобус, всматривалась — какой город мой? Тот город, где было моё собственное счастье. Потом поумнела, поняла: это место не надо искать на карте. Оно всегда с тобой. Оно и есть ты. Самое нужное, ценное ты всегда носить с собой, всё остальное — только декорации. Чтобы сыграть роль в спектакле, нужно это знать. Найти себя самого, самую сердцевину. — Красивые слова. Но реальность другая, грубая. — Значит ты её видишь такой. Грубой. — Я вижу её такой, какая она есть. Трезво. Без всякой мистики. — И ты не веришь в перерождение. — Не верю. Жизнь даётся один раз. Не верю я, что перед нами расставлены разбегающиеся в разные стороны дорожки судьбы. Путь один, свернуть с него некуда. Только и можно, что посмотреть на него иначе, под другим углом. Но сам-то ты от этого не изменишься. Так и поступает большинство людей, ошибочно полагая, что изменили своё направление. — Ты потерял вкус к жизни, сынок. Рвёшься обратно, решил, что наелся прошлым вдоволь. Но жизнь идёт вперёд, ничто в природе не останавливается. Закат за восходом. Был бутон — стал цветок. Из гусеницы куколка, из куколки бабочка. Из прошлого настоящее. Не сразу, конечно, — нужно иметь терпение. — Знаете что… Я вот иронизирую, сопротивляюсь, но мне хочется быть… счастливым. Трудно в это поверить, я даже вслух боюсь говорить. — Пришло время, значит. — Да… Одно время задумывался о самоубийстве. На тот моментально казалось избавлением. Потом понял, что, пустив себе пулю в лоб, я разрешу и память оней. — Нужно пройти через пропасть, чтобы оказаться на другом берегу. Так начинается всё новое. Ты счастливый человек. — С чего вы взяли? — Ты вовремя понял, какие минуты были самыми важными. Молодец, держишься за них. — Так мало их… Минуты… — В тяжёлых ситуациях люди хватаются за крошечное. Из пожара выносят только самое важное. Простое, человеческое. Всё остальное выбирают от скуки. — А зачем выбирать, если заботы сами нас находят? — Такая уж жизнь… Главное, не впускать пустяки в себя. Слышать, видеть и держаться от них на расстоянии. — Это у меня плохо получается. — Всё получается. Не сразу, но в итоге всегда получается. А если вдруг споткнулся, значит, нужно было наклониться к земле. — Наклоняться-то зачем? — Послушать, что она скажет. Земля мудрая, на ней опыт многих поколений. Забудешь историю, замкнёшься на себе — и сам потеряешься. — У меня так и произошло. — Нет. Ты не потерялся. У тебя чуткое сердце, доброе. — Выходит, я счастливчик и вообще отличный парень? Да вы меня ненавидеть должны — я был там и не спас вашу дочь и внучку. Хотя мне стоило только протянуть руку. — Чему быть, того не миновать. Не надо спрашивать «почему?», нам всех причин не понять. Каждая смерть — кому-то рождение. — Опять загадки?.. Для чего столько недомолвок? — А не нужно знать больше необходимого. — Кто же определяет, сколько необходимо? — Ты сам. — Да как это может быть, Влада?! — Заглядывая в себя. Что в глубине, то и вокруг. Глаза не обманывают, они всю правду расскажут… Какие у неё тогда были глаза? — Глаза… Полные пустоты. — Значит, она уже ушла туда, откуда не возвращаются.