Песни ветра. Война сердец

      Отправляться решили после захода солнца, чтобы как следует пообедать и отдохнуть. Когда начало смеркаться, Ричард полетел к господину Галару, а Артур спустился в таверну. Чуть погодя к нему присоединилась Рутта. Мельком глянув на содержимое его кружки, наполненной элем, она задумчиво усмехнулась. — Для храбрости? — Для блеска в глазах и лёгкой походки, — рассмеялся Артур, но его мрачный тон взволновал Рутту. — Надеюсь, у вас всё получится и через несколько дней вы вернетесь с победой…       Артур с усилием сделал выдох, наблюдая за белоснежной пеной в кружке: — Разве ты не хотела бы, чтобы Ханна продолжала путь вместе с тобой? Вдвоем всегда проще, чем одной. — Но ведь она хочет вернуться домой. — А чего ты хочешь? — Спасти свою мать.       Артур грустно посмотрел на паладинку, бесстрастно пьющую сидр. — А если бы тебе не нужно было никого спасать?.. О чём ты мечтаешь, Рутта? — Увы, моя жизнь уже не принадлежит мне… — О чём ты мечтала, когда твоя жизнь принадлежала тебе? — настаивал Артур, но Рутта не ответила, потупив глаза.       О, нет, она не хотела ничего скрывать от Артура: этот юноша вызывал в ней самые положительные эмоции. Она вдруг с ужасом призналась себе, что не помнила, о чём в действительности она мечтала, когда был жив Мартин и когда мать не была прикована к кровати, когда её душа, ныне бесцветная, сверкали яркими огнями и миллионами самых разных оттенков. Но когда на калейдоскопе появляется трещина, его выбрасывают. И тогда нет уже ни форм, ни цветов.       Всё, что она ясно помнила, — одеяла, подушки, подносы с едой, сотни лекарств, череда чародеев, и близкий человек, отчаянно не желающий умирать. Вечная борьба и вечная надежда…       В таверну влетел Ричард, обратив на себя внимание Артура и перебив мучительные образы перед глазами паладинки. — Пора, — выдохнул он. — Где Ханна? — Наверху, — бросил Артур, отводя взгляд. Опустив голову, Ричард направился к Ханне.       Заметив, как резко изменился Артур — плечи ссутулились, глаза тоскливо, даже как будто болезненно заблестели, Рутта осторожно коснулась ладонью его плеча и заглянула в его лицо, встрепенувшееся от неожиданности. — Всё будет хорошо!       Растроганный её внезапной теплотой, Артур улыбнулся ей, его глаза признательно сверкнули.       …Поднявшись в зал, Ричард застал Ханну в глубокой задумчивости. Девушка сидела на диване, крутя в руках шкатулку, которую отдал ей Рэй. Её мысли, яркие и хаотичные, словно полощущее по телу лезвие, неизменно вращались вокруг Артура: его победы над ней, своего поражения перед ним, его влияния на неё. — Я не понимаю, Ричард. Зачем ему помогать в том, в чём он имеет полное право не помогать вовсе? Неужели ему совсем нечем заняться?       Ричард опустился на кресло рядом с подругой. — Конечно, он причастен к моему изгнанию… Может, не так сильно, как я сама, но всё равно причастен… Но как будто он не увяжется за нами после Ледяной страны! — Если в Ледяной стране всё получится, то дальнейшая судьба пророчества, Рутты и Артура уже не будет тебя касаться. — А если не получится, то придется вернуться к первоначальному плану, — Ханна пожала плечами. — Раньше ты бы даже не задумывалась о поражении…       Ханна горько усмехнулась и отвернулась, чтобы спрятать глаза. — Кое-кто показал, что помимо побед бывают еще и поражения. — Поражений не бывает. Как и побед. Бывают только уроки. — Тем не менее сейчас ты искренне желаешь моей победы в борьбе с судьбой за Ледяное кольцо. Скажешь, что я неправа? — Что ж, ты права. На что только не пойдешь на поводу у сердца!.. — Ричард слегка улыбнулся и грустно добавил: — Артур всегда был таким же. И сейчас в том числе. — Думаешь, он идет за своим сердцем? — Не знаю, — стихийник покачал головой и тяжело вздохнул. — Пока не знаю… А ты не хочешь, чтобы он сопровождал вас всю дорогу? — Разумеется, не хочу! Без него мне будет гораздо спокойнее. — Потому что не придется надевать маску неприязни, когда тебе того не хочется? — Я не хочу отворачиваться, если он становится собой со мной. — Не запутайся, что есть настоящее, а что — война ваших прихотливых сердец. — Юные сердца все прихотливые. И не война, а игра. — Разница не большая: когда ты юн, война может казаться игрой… — А еще… что значит «заслужить кольцо»? — Белый оборотень знаком с господином Галаром, а перед вторым я за тебя поручился.       Ханна пронзительно посмотрела на Ричарда. — Просто поручился? — Когда-то мои родители очень помогли Галару. Время возвращать долги… Ладно, пойдем, — Ричард накрыл ладонью её трясущиеся от волнения пальцы. Столкнувшись с девушкой взглядами, он, как и прежде, ласково улыбнулся. — Удачи, Ханна!       …Господин Галар, как и предполагала Ханна, оказался довольно приятным мужчиной: мягкий взгляд и подвижные губы, с легкостью складывающиеся в улыбку, выдавали в нем открытого добросердечного человека. Когда она и Артур в сопровождении Рутты и Ричарда вошли в его дом, он приветливо улыбнулся и склонил голову: — Фарилас Галар, серый оборотень. Я переправлю Вас, госпожа Мортон, и Вас, господин Брукс, в Ледяную страну. Я уже послал весточку своему брату, который служит Белому оборотню. Они встретят вас. — Нам понадобится тёплая одежда? — спросил Артур голосом, напряженным, как натянутая струна. — Не думаю. Но я дам вам амулет на одно заклинание. Если что, вы сможете реализовать то, что вам будет нужно.       Ричард настоял на том, чтобы амулет в виде небольшого белого камешка непременно отдали Ханне, и господин Галар многозначительно улыбнулся. — Как мы вернемся? — не унимался Артур. — Белый оборотень позаботится о вашем возвращении. Он один из сильнейших магов Эспера…       Произнеся небольшое заклинание, Фарилас Галар взмахнул рукой, и в конце комнаты, словно Северное Сияние, появился белоснежный портал, манивший своим водоворотом.       Взволнованный, Артур приблизился к порталу и, оглянувшись, скользнул взглядом по Ричарду, твердо сжимавшему дрожащие губы, и Рутте, которая смотрела на магическое нечто так же, как маленький ребенок — на рождественские подарки. Затем Артур повернулся к Ханне. В её глазах сверкающий страх перед неизвестностью то и дело сменялся яростным огнем борца. Сделав вздох, она обменялась взглядами с Ричардом и быстро подошла к Артуру, словно каждый миг боясь передумать.       Артур взял её за руку, и она подняла на него свои откровенные говорящие глаза. Он ничего не стал говорить — по правде говоря, он боялся, что стоит ему произнести хоть слово, и его голос сорвется, выдав его волнение. Ему казалось, что Ханна, стоявшая с ним теперь плечо к плечу, уже расслышала, как громко стучало его юное сердце, переполненное страхом, страстью и желанием быть честным.       Как только они сделали шаг в Сияние, портал закрылся. Ричард, проводив друзей глазами, тяжело вздохнул и повернулся к Рутте. Попрощавшись с Галаром, он и паладинка неторопливо вышли на горящие вечерними огнями улицы Риди. — Нам надо найти занятие, чтобы время до их возвращения прошло быстрее, — грустно вымолвил Ричард. — Вы раньше почти не расставались с Ханной? — Можно сказать и так. — Когда вы познакомились? — Когда умерла Азелла Мортон… Как насчёт пары уроков зельеварения от меня? Рэй научил меня всему, что мог. — С удовольствием, только не сегодня! Сегодня, если ты не против, давай еще немного отдохнем. Дорога из Звездного королевства в Сумрачное очень утомительна, но при Ханне я не могла показать, что устала: она такая сильная и смелая!       Ричард засмеялся и покивал. Он ласково посмотрел в блестящие лазурные глаза паладинки и, опустив голову, улыбнулся. Но в его улыбке Рутта с восхитительной проницательностью уловила что-то тревожное, словно перед тем, как улыбнуться, стихийник наелся лимонов. Ощущение тоски мгновенно передалось восприимчивому сердцу Рутты, преобразовавшись в волнение. Оно стало еще громче, когда взгляд Ричарда, оживившийся, но воспламенившийся ужасом и отвращением, жадно скользнул по толпе за спиной паладинки.       Плечи Ричарда стали вздыматься тяжелее и чаще, невольно юноша поддался вперед, и Рутта неосознанно обернулась. Окинув взглядом небольшие группы торговцев, лавочников и просто проходящих мимо людей, паладинка так и не смогла понять, кого увидел Ричард. — Что не так? — с надрывом вдохнула она, повернувшись к стихийнику. — Мне нужно… проверить кое-что, — пробормотал Ричард, растерянными и всё еще ошеломленными глазами глядя то на одну группу людей, то на другую. — Иди обратно, внутрь! — Что?.. — Иди к господину Галару! Боюсь, что Ханна и Артур в большой беде… — затараторил Ричард. Через миг, обернувшись ветром, он исчез.       В Ледяной стране день наступал раз в несколько месяцев и никогда — весна, а могучие студеные ветра никогда не отдыхали, помогая вьюгам-волшебницам торопливо путешествовать по своим владениям.       Окоченевшие ноги с трудом переступали в лунно-белой муке, которой как будто становилось всё больше с каждым шагом. Почти совершенно лишившийся чувств, Артур едва ли заметил, как Ханна выдохнула заклинание, и на плечи упала тяжелая тёплая одежда, еще сильнее прижавшая тело к снежным грудам. Метель облепила лицо и глаза, и он едва ли мог различить очертания своей спутницы, чувствуя только, что их руки сжали друг друга крепче, словно утопающие, схватившиеся за спасательный круг.       Не потерять!..       Не потеряться!..       Как долго и куда они ползли на непослушных ногах, они не знали, но останавливаться в Ледяной стране нельзя: остановишься ты — остановится твоё тело — остановится и сердце.       Холодная ночь казалась вечностью, беспощадно убивавшей крохотные огни надежды в душах путников. Привычные зимы, которые Артур и без того не любил за их темную тягучесть, стали казаться совершенно безобидными детенышами в сравнении с яростными белыми шквалами Ледяной страны.       Порой зимними утрами или вечерами смотришь в окно, и кажется, что ночь никогда не кончится и что никогда не наступит рассвет — так глубока и сильна эта вечная ночь… И кажется, что, когда огни, которые словно рассыпанная, никому не нужная рыже-белая гирлянда, однажды перестанут светить, весь мир заснет и больше никогда не проснется, потому что ночь уже никогда не кончится… Деревья устанут поддерживать небо, и оно упадет на спящих людей. И тогда цветные сны, которые они видят, тоже никогда не кончатся, потому что уже никогда не кончится ночь… И будет только метель, отделяющая жизнь от смерти и соединяющая их между собой.       Метель… Нам всем суждено замерзнуть…       Стеклышки наших грешных душ рассыпятся по всей Вселенной.       Вселенная… Нам всем суждено заблудиться здесь.       И Ледяная страна заснула, оставив охранникам-ветрам вечную работу сторожить её крепкий холодный сон. Заснула, навеки застыв между жизнью и смертью. Заснули, повалившись, деревья, которые когда-то поддерживали черничное небо. Заснули звёзды, остыли и, не удержавшись, стремительно слетели вниз, потерявшись в снегах.       Ледяная страна больше не приемлела ни жизнь, ни горящие сердца.       Голова медленно кружилась, а отмерзающие мысли переставали биться. Артуру стало казаться, что белый цвет горизонта сменялся теплыми цветными образами.       Полупрозрачный пух на светло-рыжих полях, едва колышимые багровеющим в закате ветром округлые пушистые одуванчики… И смех, разносящийся по голубому! небу простого и прекрасного мира, изображенного еще живым сердцем. Ноздри с наслаждением раздувались от запахов мяты и молодого репейника… но кто же смеялся?       Образ девочки, светящейся и стремительной, казалось, был соткан из золотисто-алых шелков солнца, а ветры-шелкопряды трепетно обнимали свой оживший шедевр.       Сделав шаг ей навстречу, Артур сделал шаг в стране вечной мерзлоты и вьюги и с отчаянием сжал руку Ханны в своей руке. Девушка с удивлением взглянула на него. Изможденная и напуганная, она решительно шла вперед, хотя ноги её тряслись. И Артур вновь увидел эту девочку.       «Ей нельзя…»       «Она должна выжить…»       «Я спасу тебя!»       И он нашел в себе силы двигаться дальше.       В какой-то миг произошло чудо — темно-серая скала позволила путникам передохнуть под своим склоном. Артур и Ханна впервые за время белого путешествия разомкнули обледеневшие веки и взглянули друг на друга. Их лица, одухотворенные одной на двоих жаждой жить, показались обоим такими родными и тёплыми посреди бушующей зимы. — Только бы не заснуть! — вымолвила Ханна, но её голос утонул в свистящей вьюге. Артур прижал девушку к себе, чтобы сохранить тепло. — Я должен немедленно отправиться следом за ними и убедиться, что они действительно в безопасности, у Белого оборотня! — тараторил Ричард, бегая из одного конца комнаты в другой. — Но ты не можешь! Как ты собрался искать их по всей Ледяной стране? Сильный ветер может уничтожить ветер слабее, — громко возразил Галар. — Я видел Харпера! — Ричард резко остановился посреди комнаты и пронзительно взглянул на оборотня. — Это жестокое лицо, полное отвращения ко всему, к чему бы оно ни оборачивалось, я никогда не забуду!.. — его голос сорвался, и на миг стихийник закрыл лицо руками. Собравшись с силами, он как будто бы вынырнул из океана памяти в своих ладонях и с прежней яростной решимостью посмотрел на собеседника. — Ханне угрожает опасность, я должен спасти её, понимаешь?!.. Я найду её, найду!       На несколько секунд Галар опустил задумчивые глаза. — Хорошо, я отправлю тебя в Ледяную страну через тот же портал, что отправлял твоих друзей, — выдохнул он.       Ричард признательно покивал. — Я отправлюсь вместе с тобой! — вскочила с кресла Рутта. — Нет… Это опасно! — Не принимаю никаких возражений, Ричард! Изначально мы все знали, что всё это опасно. Артур взялся помогать Ханне, Ханна согласилась помочь мне справиться с Харпером. То, что ты будешь рядом с ней, было более, чем предсказуемо. И раз уж мы все оказались в одной лодке, то пусть мы останемся в ней все вместе. Если Ханна и Артур оказались в ловушке, подстроенной Харпером, значит, это часть борьбы во имя пророчество. Нашей общей борьбы.       О судьбе пророчества Ричард сейчас думал меньше всего, одурманенный навязчивой идеей о том, что Ханна и Артур в смертельной опасности. — Рутта, разумнее остаться здесь, — металлическим голосом произнес он и попросил Галара не оставлять паладинку без присмотра. Мельком глянув на протестующую Рутту, Ричард нырнул в портал, чтобы любой ценой спасти друзей. — …Как он мог мне не сказать? Как он мог скрыть от меня, что она… умерла?.. — думает девочка, в одиночестве сидя на крыше и рыдая в ладони так, словно её слезы способны оживить умершего.       Казалось бы, слёзы ребенка — самое чистое, невинное и искреннее, обладающее той великой силой, которая способна творить чудеса.       Но на самом деле всё не так. Чудеса бывают, но лишь в настоящем: солнце не всходит в середине ночи, а умершие не оживают, как сильно бы мы ни желаем их возвращения.       И она слишком умна, чтобы не понимать этого. Оттого слёзы становятся тёмные и горькие. Синие звезды сочувственно смотрят на девочку, словно надеются, что их тусклое сияние осветит скорбную тьму в душе ребенка. — Кто же теперь будет моим лучшим другом, бабушка?.. — У тебя нет друга? — раздается удивленный возглас.       Девочка вскрикивает от неожиданности и оглядывается. Рядом с ней сидит темноволосый мальчишка с блестящими чайными глазами, чистыми, словно озера, наполненные солнечным светом.  — Нельзя так! — серьезно говорит он. — Человеку нельзя быть всегда одному!.. — Человек всегда один единственный в целом мире… — Это совершенно необязательно!       Ханна молчит, отвернувшись. — Кто ты вообще такой?.. — резко поворачивается она. — Ты не ответила на мой вопрос о друзьях. — Один друг недавно умер… А двое других предали… — Какой ужас!.. — мальчик пылко хватает девочку за руку и крепко сжимает в своих ладонях. — Как им должно быть плохо! — Что?.. — Но это ничего! Ведь ты можешь простить их, и они снова будут в порядке! — Почему это я должна прощать их?.. — Если эти люди действительно дороги для тебя, то тебе тоже будет плохо, если не отпустишь обиду. Как бы тяжело ни было. — Дороже всех на свете… — голос девочки срывается. Вдруг она яростно вырывает руку из ладоней мальчишки.       Он в задумчивости опускает глаза и молча обнимает её за плечи. — Всё будет хорошо! — шепчет он. — Ты справишься! Нет… Если хочешь… Мы справимся!..       Еще никогда она не хотела так верить словам!.. И она поддалась, она поверила — столько твердости было в голосе этого мальчишки, и столько тепла было в его объятьях. — Ханна!..       Она узнает голос Дораны.       «Наверняка, и Рэй с ней…»  — Ричард, ты позволишь?.. — робко приближается волшебница.       Поразмыслив, Ричард пожимает руку Ханны и шепчет: — Мы сильные.       С его помощью Ханна поднимается на ноги и с усилием поднимает взгляд в заплаканные глаза Дораны, отчаянно зовущие девочку к себе. — Я… люблю… тебя!.. — рыдая, восклицает Ханна, бросаясь к ней, словно к спасительному берегу из реки боли и жгучей обиды.       Украдкой глядя на Ричарда, девочка с удивлением замечает его восхищенную улыбку… — Ханна… — пробормотал Артур неожиданно натянутым голосом. — Ханна, волки!       Девушка резко открыла глаза и, в действительности увидев жадные довольные оскалы двух осторожно приближающихся волков, торопливо поднялась вслед за Артуром.       Сжав руки друг друга, они почувствовали, как внутри всё похолодело от страха, и переглянулись.       Метель била по лицам, и Ханна, рыдая в сердцах от ужаса и безысходности, лихорадочно обдумывала возможные пути спасения, которых, как бы ни верилось, не было. Артур, в свою очередь, остался внешне хладнокровным и как будто даже спокойным. Инстинктивно скользнув взглядом по белым хищникам, он быстро узнал в одном из них вожака, за которым держалась волчица. Янтарные глаза волка следили за каждым движением Ханны, как и предполагал Артур, совершенно не заинтересованные в нем самом.       Торопливо думая, что делать, и кусая губы, Артур слышал, как громко билось его сердце… — Ханна… ты быстро бегаешь? — Сейчас есть варианты? — ответила девушка, вздрогнув. Наблюдая за вожаком стаи, Артур крепко сжал руку спутницы. — Тогда бежим!       Бросившись прочь, как сумасшедшие, они уже не замечали, что сложно передвигать ноги или что не видно ни горизонта, ни пути, слыша только биение крови в висках, которое в любое мгновение могло остановиться.       Волки, рванувшиеся за добычей, настигали: Ханна чувствовала спиной их леденящее душу рычание. — Стоп! — взревел Артур, схватив девушку, чуть не упавшую с обрыва, возникшего перед ними.       Хищники не собирались останавливаться, и их основной целью по-прежнему была Ханна, но между девушкой и волком, бросившимся на свою жертву, возник Артур. Он перехватил зверя за мгновение до того, как тот накрыл бы Ханну с головой, и повалился с ним на снег, отчаянно отбиваясь от волка. В тот же миг, лихорадочно нащупав в ботинках кинжал, Ханна приняла на себя удар волчицы и ранила её, пока та, придавив девушку своим телом, пробиралась к шее жертвы. Волчица взвыла и отпрыгнула, поджимая кровоточащую лапу.       Освободившись, Ханна немедля кинулась на волка, ворочавшего сопротивлявшегося Артура в окровавленном снегу. В это время, задыхаясь, Артур вцепился в хищника, что тот не мог ни перегрызть ему глотку, ни скинуть его с себя. Нетерпеливый волк с силой отшвырнул юношу к обрыву. — Нет! — закричала Ханна, бросившись к товарищу и схватив прежде, чем тот упал в пропасть.       Распластавшись на самом краю и с усилием удерживая тянущего вниз Артура, Ханна оглянулась. Оба хищника, разозленные и решительные, готовились нанести девушке — и тем самым парню — смертельный удар. — Что там? — прохрипел Артур.       Ханна резко повернулась на его голос, и юноша догадался по её честным, напуганным, молящим глазам. — Ханна…       Казалось, она хотела что-то сказать, но белые слезы, катившиеся по её щекам, были красноречивее, чем всё, что бы они ни сказала. Почувствовав, как силы покидали не только его, но и её, Артур внимательно посмотрел на девушку. — Что? — спросила она, заметив его открытый, пронзительный, отчаянный взгляд, полный нежности и скорби. — Хочу запомнить то хорошее, что было в моей жизни.       Сдержав рыдание, Ханна выкрикнула: — Там наверняка такой же снег, как и здесь… Надо прыгать! — Что?.. — Может, мы и не умрем сегодня… — горько усмехнулась она, с новой силой сжав его руки. — Держись!       Ханна подползла еще ближе к краю и быстро оттолкнулась, оставляя волков ни с чем. Утонув в свистящей вьюге, путники полетели вниз, уже не чувствуя ни страха, ни холода — только ветер и скорость.       Относимые бурей в сторону, ничего не видя и не слыша, они приземлились, погрузившись в снег. В полете их руки разъединились, и в первую очередь они нашли друг друга. Артур в слезах обнял Ханну. Ему казалось, что теперь они могли бы покорить всю Ледяную страну. — Мы живы! — бормотал он, улыбаясь.       Чуть-чуть оправившись от потрясения, Артур заметил в низине небольшой темнеющий столб. — Ханна… Смотри! — Что это? — Кажется, я знаю, что это. Ричард как-то рассказывал, что у него есть укрытие под фонарным столбом на юго-западе Ледяной страны… Там должен быть люк!       Ханна не отвечала, сидя в снегу и взволнованно оглядываясь по сторонам. Вдруг её взгляд остановился, и девушка быстро направилась к своей цели. Проследив за ней, Артур похолодел: в отдалении лежало безжизненное тело Ричарда Льюиса…