***
В условленный день в замке царило едва заметное оживление. Кухарка кашеварила в три раза активнее — готовился пир в честь свержения Бастинды. Стража исполняла обязанности достаточно небрежно, некоторые на постах демонстративно зевали. Служанки, правда, сновали по замку рьяно, словно от этого зависели их жизни, но это было показное — Бастинда никогда не вдавалась в подробности их работы, и могла принять частое перемещение туда-сюда за занятость. Сьюзен узнала всё, что могла. Магическая книга Бастинды хранилась под подушкой в её комнате, а все магические атрибуты стояли в специальном шкафу. К тому же, в комнате Бастинды был камин — очень красивый и полезный в магическом деле. И у Барбары созрел план. — Ты уничтожаешь — я отвлекаю, — проговорила она тихо, прикрывая рот ложкой супа. Это было за день до дня революции. — Нужно сделать так, чтобы Бастинда не пришла в свою комнату. Я займусь этим. — Хорошо, — Сьюзен кивнула, делая вид, что ничего не слышала. Барбара была права — если у Бастинды останутся её магические приспособления, она разгромит и эту армию так же, как разгромила армию под предводительством Гудвина. Но девушке не нравилось то, что отвлекать ведьму будет Барбара. Женщина не планировала ничего изощрённого. Она просто спровоцирует Бастинду и пока та будет изгаляться в магических пытках, Сьюзен сделает то, что нужно. Это было не очень приятное решение, но другого выхода Райт не видела. Поэтому морально готовилась к тяжёлому часу. Лестар начинал действовать в полдень. Поэтому за час до его наступления Барбара пошла в тронный зал — Бастинда любила сидеть там, упиваться своим величием и пить чай с кексиками. Согласно исторически сложившемуся распорядку дня где-то через пятнадцать минут Бастинда начнёт трапезу… Райт не просто так пошла в тронный зал. Она прихватила с кухни поднос с кексами и уже там, в тронном зале, начала надкусывать их. Не так, чтобы наесться — чтобы разозлить Бастинду. Что лучше разозлит колдунью, чем служанка, надкусывающая её любимые кексики? Как раз когда Бастинда входила в тронный зал, зыркая по сторонам единственным глазом, Барбара дожёвывала кексик. Глаз колдуньи устремился на двигающуюся челюсть Райт, потом — на гору надкусанных кексиков. И по тому, как задрожали губы ведьмы, Барбара поняла — сработало даже лучше, чем могло бы. Сьюзен уже должна быть в её комнате, разводить огонь в камине или рвать на клочки страницы книги и свитки с заклинаниями. Осталось задержать Бастинду в зале до тех пор, пока Сьюзен не убежит в людскую… — Ты! — крик Бастинды очень даже буквально сшиб Барбару с ног. Она толкнула спиной столик, разлила чай, рассыпала кексы по всему залу. Колдунья подошла к женщине, вцепилась одной рукой в передник и поволокла к трону. Швырнула перед ним, сама встала рядом, нависая над Барбарой, как коршун. Райт поглядела на Бастинду снизу вверх дерзко. Сьюзен уже громит её магический арсенал, а это — самое главное. — Негодяйка! Двуличная гадина! — Бастинда решила начать экзекуцию с самых обычных рукопашных ударов. Она подняла Барбару за воротник платья одной рукой, а второй отвесила ей пощёчину. — Теперь-то я за вас возьмусь… Вам мало было чистить лошадиные стойла? Спать там будете! Старуха протянула к Барбаре руку, сложила пальцы в особую фигуру, прошептала что-то — и Райт почувствовала, как сотни раскалённых прутов прижимаются к её телу, оставляют метки, прожигают плоть насквозь. И вдруг всё закончилось. — Не смей терять сознания, — процедила Бастинда. — Мне нравится, когда люди кричат. — Не дождёшься, — процедила Барбара. — Посмотрим, — Бастинда снова применила зловредную магию. Сьюзен прокралась в комнату ведьмы, как только её шаги затихли вдалеке. Служанка специально оставила дверь незапертой, и теперь Сьюзен спокойно прошла в покои ведьмы. Девушка сгребла со стола свитки и бумажки, сунула их в закопченный очаг, чиркнула спичкой, бросила её в кучу бумаги, потом ещё, ещё… Когда же пламя запылало жарко и устойчиво, Сьюзен раскрыла шкаф и принялась вытаскивать оттуда всё, что было — пучки трав летели в пламя, флаконы с зельями выливались за окошко, фигурки божков летели к свиткам. Сьюзен швырнула хрустальный череп в стену, рассадила хрустальный кубок об пол и последней швырнула в огонь магическую книгу Бастинды, оправленную в чёрную кожу, с задеревеневшими от старости страницами. От книги пошёл чёрный удушливый дым, но она начала гореть. И в этот момент часы на башне замка пробили полдень. Они успели. … Барбара не знала, как долго она тут находится. Бастинда упивалась её муками, то ослабляя напор заклинаний, приводя женщину в сознание, то возвращая боль, почти убивающую и разрывающую каждую клеточку её сущности. И вдруг ведьма отпустила Барбару. Судя по удивлению на морщинистом лице — не по своей воле. — Что?.. — она посмотрела на свои руки. А потом прошипела: — Ах ты… Дрянь! Она подошла к лежащей на полу Барбаре, сомкнула руки на её шее и, немного приподняв женщину над полом, с силой впечатала её в мраморный пол. И побежала прочь, в свои покои. Сьюзен оставалась в комнате до самого конца. Нужно было удостовериться, что книга сгорела дотла и Бастинда не спасёт источник своей магической силы. Поэтому девушку застали на месте преступления. — Ах ты… — Бастинда замахнулась на Сьюзен, готовая обрушить на неё самое страшное заклинание, но девушка оказалась быстрее — она собрала всю силу своего разума в один мощный удар — и ударила Бастинду «наотмашь», так сильно, как только могла, сводя её с ума своим разумом. Пусть она и не успела развить телепатию достаточно, и не была такой умелой, как дедушка, но с жителями планеты Земля, даже такими, как Бастинда, справиться могла. Старуха повалилась на пол как подрубленное дерево. Глаза её закатились, рука повисла плетью. Сьюзен тоже сползла на пол — голова ужасно болела после необычной нагрузки.***
Атаковали быстро — ворвались в замок со всех сторон, через двери и окна, заняли все комнаты и коридоры. Иэн был одним из тех, кто атаковал тронный зал, в котором должна была находиться Бастинда. Но Бастинды там не было. Только на полу лежала, раскинув руки в стороны, Барбара Райт. — Барбара! — Иэн, сунув меч в ножны, подбежал к женщине взял её на руки, отнёс на трон, усадил поудобнее. Мигуны заняли зал, встали у входов и выходов. Честертон пытался привести Барбару в сознание. Она была жива, это точно, просто в обмороке. — Ну же, Барбара, — Иэн похлопал женщину по щекам. — Проснись. — М-м… Иэн… — Райт открыла глаза и улыбнулась: — Мы справились… — Что же вы тут придумали? — Честертон помог женщине встать с трона, придержал, когда у неё закружилась голова. — Тебе надо прилечь, отдохнуть в горизонтальном положении… Идём, Барбара… Пока в тронном зале Честертон приводил в порядок коллегу, Доктор шагал по коридорам замка в поисках внучки. Он чувствовал её, знал, где она находится. Потому безошибочно толкнул нужную дверь и вошёл в нужную комнату. Сьюзен сидела у окна, держась за голову. Таймлорд перешагнул через тело Бастинды, присел рядом с внучкой, приобнял её за плечи: — Ну-ну, моя девочка, всё закончилось. Теперь всё будет хорошо. Мы победили, — он укутал Сьюзен в свой голубой плащ и вывел из покоев Бастинды. Теперь, когда они воссоединились, и злая волшебница была повержена, всё действительно было хорошо.***
— Что же вы будете теперь делать? — спросила Барбара, прижимая к щеке большую серебряную бляху — это посоветовал Доктор для снижения интенсивности кровотечения. Короче говоря, чтобы синяка не было. Лестар улыбнулся, облокачиваясь о перила балкона. Там, внизу, все праздновали освобождение города и страны. Не было сопротивления, не было выстрелов, криков, проклятий. Всё наследие Бастинды дружно уничтожалось — мигуны разбирали стену, которую злая волшебница в первые годы правления возвела вокруг дворца, растаскивали её на кирпичи для постройки амбаров и мощения дорог. Мигуньи тащили на общее пользование ценности Бастинды — фиолетовые шелка, красивую посуду, зеркала и кованые вешалки. Дымили кухни, из пекарен тянуло ванилью и корицей — сладкие булочки для всех желающих уже были почти готовы. Город жил, город праздновал. — Наладим общественное самоуправление, — мужчина дёрнул плечами. — И поселимся здесь. Старшие так и сказали: «нам город опостылел, мы и в деревнях справимся, а вы, молодые, управляйте страной, которую спасли». Не хотите остаться? Что бы кто ни говорил, но уничтожить магическую книгу одной колдуньи под силу лишь другой, более могучей волшебнице. Мы собираемся предложить Сьюзен место в правительстве. Фея-Председательница — звучит, верно? — Боюсь, её дедушка будет против, — рассмеялась Райт. — К тому же, нам нужно вернуться в Изумрудный Город. А вам, Лестар, удачи. Дело это очень ответственное — страной управлять. По себе знаю. Конечно, Етакса почти ничем не управляла, но сидеть на троне не каждый может, будь то трон богини или трон короля. — Мы постараемся, — ответил Лестар. — И вы сможете нами гордиться. — Барбара, я тебя везде ищу! — Сьюзен, наряженная в новое помпезное платье с кучей кружев и складочек, вошла на балкон. — Тебе нужно переодеться к сегодняшнему празднику! И вам, мастер Лестар, тоже! Мы ведь почётные гости! — Самое забавное, что я не сделала ничего, кроме надкусывания кексов, — проговорила Барбара. — О, вы сделали намного больше! — воскликнул мастер. — Вы приняли на себя удар магии Бастинды, добровольно приняли пытки для того, чтобы юная волшебница смогла уничтожить источники силы ведьмы. Вы не сдались, вы подумали о том, о ком каждый из нас забыл, вы фактически сделали нашу победу реальной! Вы сделали намного больше, чем вам кажется, госпожа Барбара! А теперь, действительно, пойдёмте праздновать. Мы ведь герои дня, без нас никуда! Мастер протянул Сьюзен руку, и она с улыбкой взялась за неё. Она уже забыла плохое или, скорее, отодвинула его далеко-далеко, и снова улыбалась так, словно ничего плохого в жизни нет.***
Дорога до Изумрудного Города не отняла много времени — Мигуны подвезли волшебников до границы на повозках, а остаток пути до Изумрудного Города был легче, чем прежде — не тяготил груз возможного хладнокровного убийства. Уже к закату путники пришли к воротам Изумрудного Города, где крайне удивлённый привратник выдал им те же очки, угостился предложенной синей малиной (её добрые Мигуны собрали целое ведёрко и буквально всучили волшебникам в качестве дополнения к подаркам вроде платьев, тростей или раскладного перочинного ножа с именной гравировкой) и пустил в город, сообщив, что Гудвин ожидал их каждый день и обязательно примет визитёров завтра. — Сейчас, друзья, начинается самое интересное, — Доктор улыбнулся. — Смотрите и слушайте внимательно и не смейте меня перебивать! Говорить с Гудвином буду я! — А если он назначит нам одиночные аудиенции? — уточнил Иэн. — Мы всё равно пойдём все вместе, — ответил Доктор. — Видите ли, у меня было достаточно времени всё обдумать и понять! О, мне очень, очень это нравится, хо-хо! Доктор, действительно, был необычайно доволен собой. — О, дедушка, ну расскажи нам, что ты понял! — попросила Сьюзен, поправляя очки на носу. — Нет, дитя, даже не проси, пусть это будет для вас сюрпризом! Для всех вас! — ответил Доктор и больше не проронил ни слова, как бы его ни пытали спутники уже во дворце, после ужина, перед сном. Доктор молчал и улыбался. Утро началось с известия, что Гудвин примет волшебников по одному, с перерывом не более часа, и начнётся приём в одиннадцать часов утра. Доктор попросил передать, что они смогут придти только все вместе и в полдень. А потом он вручную поправил отвалившуюся от такой наглости челюсть служанки и отправил её восвояси. — Невежливо это как-то — выставлять свои условия хозяину замка, — проговорила Барбара, затягивая шнуровку на платье Сьюзен. Девушка очень хотела в такой торжественный момент нарядиться получше. — Невежливо, моя дорогая Барбара, посылать добрых волшебников убить злую! — возразил таймлорд. — И только потому, что Сьюзен своим ментальным ударом лишила старуху магической силы, а так же памяти о магии в целом, мы с вами сохранили честь и достоинство, которое у нас чуть не отнял этот Гудвин со своими зверскими условиями! — Только не бросайтесь на него с кулаками, Доктор, пожалуйста, — усмехнулся Иэн. — Бить людей — недостойно волшебников. — Ты совершенно прав, мой мальчик, совершенно прав! — Доктор улыбнулся: — Но я сделаю так, что никого не придётся бить! О, вы увидите, да, вы увидите… В дверь постучали. Та же самая служанка, что всегда сообщала о воле Гудвина, выглядела ужасно растерянной: — Великий и Ужасный… Согласен, — проговорила она. — В полдень он примет вас всех. — Хм, я бы удивился, если бы он не согласился, — процедил Доктор. Он был уверен — всё будет так как он задумал. Иначе и быть не может. — Но помните, друзья — говорить буду я! Он повторял это и перед дверями в тронный зал: «Говорить буду только я! Ни звука, вы все!». В тронный зал входили в молчании. Гудвин любезно предоставил четыре стула для гостей, но сам появиться не изволил. — Господин Гудвин, вы снова «везде»? — спросил Доктор, садясь на стул. — Это очень мило. Как видите, мы вернулись, а значит, Бастинда повержена и не развеяла нас по ветру, не пленила и не убила. Может быть, у вас найдётся пара миллилитров ртути для нас? Гудвин молчал. — А сейчас, сэр, я попросил бы вас выйти к нам и поговорить с глазу на глаз, как нормальные люди, — Доктор пересчитал взглядом портьеры. — Я знаю, что вы не волшебник, поэтому без страха скажу: мы тоже не волшебники. Между нами, не-волшебниками, не может быть секретов, м-м? — Вы смеете сомневаться в… — начал голос Гудвина. Он говорил сразу отовсюду. — Смею! — крикнул Доктор, стукая тростью по полу. — Потому что вы совершенно бездарно замаскировали систему голосовода и любой, кто хоть немного смыслит в инженерном деле, сразу же её заметит! Хм! Гудвин молчал, и Доктор мог говорить дальше: — Поэтому вы, сэр, можете сейчас же выйти и показаться в своём истинном облике, или же мы ославим вас на весь город и вы будете выставлены с позором! — закончил Доктор свою речь. Портьера за троном поднялась, открывая небольшую лесенку на стене. По этой лесенке спустился невысокий человек лет сорока. Его можно было легко принять за жевуна или мигуна, если бы не старый, добротно пошитый по лондонской моде пиджак, ирландский котелок на голове и клетчатые брюки на подтяжках. Это была мода Британии, США, Канады — но не страны Оз. — Что ж, господа, вот и я, Великий и Ужасный Обманщик! — Гудвин приподнял шляпу над головой, но тут же водрузил её на место. — Я так понимаю, будете отчитывать? — Отнюдь, сэр, — Доктор указал на трон, возле которого Гудвин остановился: — Я попрошу рассказать вашу историю. Гудвин сел на трон, поболтал ногами, собираясь с мыслями. — Меня зовут Джеймс Гудвин, и я из Канзаса. Я попал сюда двадцать лет назад, и всё это время убил на создание Изумрудного Города и поддержание достойного уровня жизни в стране. Я был молод, амбициозен, но полезного в штате образования я не имел, поэтому выступал на ярмарках, поднимал людей на воздушном шаре за плату. Однажды, когда я совершал пробный полёт после ремонта шара, меня унесло на северо-восток и забросило сюда. Местные, узрев моё пришествие с неба, сочли меня великим колдуном и Сыном Солнца. И я их не стал разубеждать. Потом… — мужчина вздохнул. — Потом я решил закрепить своё могущество. Начал строить дворец, обнёс город стеной, перестроил его пару раз… В общем, отрывался, как мог. Потом попробовал оправдать своё звание волшебника и сокрушить злую колдунью. Позорно бежал с поля боя. Да… А потом я засел здесь, в своих покоях, объяснив это «уединением во имя посвящения себя чарам, сдерживающим зло двух колдуний». Уже второй год пошёл, как я так сижу… А потом пришли вы… И, в общем, дальше вы знаете сами. — Что ж, теперь всё стало совершенно ясно! — Доктор захихикал. — И должен сказать, молодой человек, Канзас очень сильно просчитался, не приняв талантливого архитектора! Итак, друзья мои, кажется, стоит рассказать нашу историю? Уверен, мистеру Гудвину очень интересно! — Очень интересно, — кивнул Гудвин. — Тогда, друзья, с вашего позволения я расскажу Великому и Ужасному Обманщику, кто мы и откуда, — Доктор поглядел на спутников. — Никто не против? Теперь можно говорить, теперь не нужно взвешивать каждое слово. — Отчего мы будем против? — улыбнулся Иэн. — Мы не жадные, мы расскажем. — Отлично. Тогда начнём, — Доктор опёрся на трость и начал рассказ. Он рассказал, что они со Сьюзен прибыли с другой планеты, что Иэн и Барбара — просто случайно попавшие на борт ТАРДИС люди, которые, тем не менее, стали желанными пассажирами и не просто попутчиками, но друзьями. Доктор рассказал о далеках на Скаро, о Машине Маринуса и о путешествии Марко Поло. Гудвин слушал, приоткрыв рот. А когда Доктор закончил, он просто подскочил на троне: — Быть не может! И вы называете себя не-волшебниками? Хо-хо, господа, в вас больше волшебства, чем во всех волшебницах страны, вместе взятых! — Любая достаточно развитая технология может называться колдовством, молодой человек, но не являться им, — важно проговорил Доктор. — А теперь я повторю вопрос, который мы задавали вам несколько раз: не дадите ли вы нам ртути, м-м? Как я убедился, вы не только хороший архитектор, вы ещё и немного химик и инженер, а значит, у вас должна быть какая-то мастерская с некоторым оснащением… — Увы, — мужчина развёл руками: — У меня есть алюминиевый порошок, у меня найдётся йод и даже пара миллилитров брома, но ртуть… Нет, мне очень жаль, но я не смогу вам помочь. Доктор вздохнул: — В таком случае я не вижу смысла задерживаться здесь. Сьюзен, дитя, пойдём. Мы возвращаемся к ТАРДИС, попробуем придумать что-нибудь, чтобы обойти этот участок электроцепи… — Доктор, но назад мы вряд ли пройдём так же легко! — Иэн приподнялся со стула. — Это риск… — Я не собираюсь оставаться здесь навечно! — отозвался таймлорд резко. — Сидеть и пылиться я мог и дома! — Не ссорьтесь, господа! — Гудвин спрыгнул с трона. — Добрые волшебницы! Они нам точно помогут! Они настоящие волшебницы, не то, что я, и они вполне смогут создать для вас баночку ртути. — Вы уверены, молодой человек? Потому что я достаточно нагулялся по вашим живописным полям! — рявкнул Доктор. — Дедушка, тише, — Сьюзен повисла на руке Доктора. — Волшебница Виллина почему-то направила нас сюда, значит, она ничего не может! — продолжал таймлорд, ничего не замечая. — Доктор, но она сказала «Стелла»… — напомнила Барбара. — Да, — Иэн улыбнулся: — Это, должно быть, Глинда, Волшебница Юга! — Если Виллина не смогла помочь, Стелла обязательно сможет! — ободрил Гудвин Доктора. — Ну хорошо, молодой человек, предположим, что Стелла сможет это сделать. Предлагаете отправиться к ней немедленно? — проговорил Доктор, немного хмурясь. — О, что вы! Вы такое дело провернули, подняли мигунов на революцию, уничтожили тиранию Бастинды! Сначала вы хорошенько отдохнёте, а потом уже — в путь, — Гудвин улыбнулся. — Я, конечно, не самых честных правил, но заслуженный вами отдых не отменю никогда! — Сэр, а нельзя ли нам, знающим о вашем обмане, снять очки? Они ужасно неудобны, — Иэн поправил сооружение с зелёными стёклами на носу. — Кажется, ваш привратник Фарамант немного просчитался с размером… Я обещаю, я не скажу, что тут на самом деле всё белое. Гудвин загадочно улыбнулся и достал из кармана маленький ключ: — Поворачивайтесь, сэр. Он поковырялся в замке, расцепил дужки и снял с головы Иэна громоздкие очки. — Но… — Честертон протёр глаза: — Всё зелёное! — Конечно же зелёное! — ответил Гудвин. — Я обманщик, но не настолько. Изумруды на башнях тоже зелёные. Правда, мостовые инкрустированы зелёным стеклом, но это детали. — Но зачем тогда очки? — спросила Барбара. — Традиция! — ответил важно правитель Изумрудного Города. — Народ любит традиции, моя дорогая Барбара, — добавил Доктор. — Хлебом не корми — придумай только кучу глупых обычаев! Однако надень очки, мой мальчик, нам ещё по дворцу ходить, нужно соблюдать порядки места, в которое ты прибываешь! Иэн вернул очки на место. Он чувствовал себя неловко. — Не всё, что пишется в книгах — правда, мой мальчик, — хмыкнул Доктор: — А теперь пойдёмте отдыхать!..