Истории из Фанъюаня

      В тот день Ши Гуан собирался заниматься блаженным ничегонеделанием. Он успешно сумел заткнуть вескими аргументами и свою совесть, и тысячелетнего призрака, который тоже иногда брал на себя эту роль. Договориться с Чу Ином о выходном оказалось на удивление несложно: тот с недавних пор открыл для себя телевидение и практически сразу стал ярым поклонником исторических дорам с уклоном в боевые искусства. Иногда от телевизора его приходилось оттаскивать едва ли не за уши. Впрочем, Ши Гуан не жаловался: от нескончаемых тренировок, разборов партий и изучения теории игры у него уже голова шла кругом. Один день он хотел посвятить чтению накопившихся новых глав манги, которую с появлением Чу Ина непозволительно надолго забросил. Ши Гуан уже предвкушал спокойное и безмятежное времяпровождение, готовясь полностью погрузиться в черно-белый мир нарисованных приключений.       Но весь его прекрасный план снова полетел прахом. Как и планы на дорамы древнего призрака.       — Ши Гуан, поезжай к дедушке и помоги ему с вещами, — крикнула мать, вернувшись с дежурства, и подросток, только удобно устроившийся на кровати, глухо застонал.       — С какими вещами?..       — Он хочет одну комнату освободить для занятий танцами, и ему нужно перенести мешающие вещи на чердак. Я уже сказала, что ты поможешь.       — Ну ма!.. Я же…       Ши Гуан протяжно застонал. Чу Ин, мигом объявившийся рядом с его кроватью, выглядел несколько обеспокоенным внезапной сменой планов. Он внимательно прислушивался к разговору и полными надежды глазами смотрел на своего юного друга.       — Что «ну ма?» — Женщина на секунду заглянула в комнату и смерила сына цепким, внимательным взглядом. — Ты же и так бездельничаешь. Давай, не ленись, поезжай к деду.       С горестным видом отложив мангу в сторону, он понял, что дальнейшие споры бесполезны. Ши Гуан тяжко вздохнул, свесил ноги с кровати и посмотрел на раздосадованного призрака.       — Прости, придется ехать.       — Ну почему твой дедушка не мог заняться этим в какой-нибудь другой день, а? — посетовал Чу Ин и расстроенно продолжил: — Сегодня же заканчивается «Смех на ветру» — я очень хотел посмотреть!       Чу Ин выглядел по-настоящему огорченным сложившимися обстоятельствами. Он с понурым видом смотрел в пол и сопел, словно малое дитя, у которого отобрали любимую игрушку. У всякого, кто увидел бы его в тот момент, дрогнуло бы сердце, и Ши Гуан не был исключением. Он, как никто, мог понять чувства своего призрачного наставника, но ему ничего другого не оставалось, как исполнить просьбу матери. В конце концов, дедушка всегда был очень к нему добр и временами довольно щедр… Не выручить его сейчас было бы очень некрасиво.       — Не грусти раньше времени. У дедушки есть телевизор. Если повезет, ты еще успеешь к последней серии.       — Правда?..       Чу Ин мгновенно приободрился после его слов, на что Ши Гуан только усмехнулся и покачал головой. Временами ему казалось, будто у него появился старший брат, а иногда, что старшим братом оказывался он сам. Но какой бы ни была роль, юношу одинаково все устраивало, пока призрачный наставник находился рядом.       — Правда, правда, — поспешил заверить он древнего мастера и, вскочив с кровати, кивнул на дверь. — Идем. Раньше придем — раньше закончим.       После недолгой тряски в автобусе и нескольких минут ходьбы пешком Ши Гуан вместе со своим вечным призрачным спутником появился на пороге у дедушки. Входная дверь была приоткрыта, и юноша, переглянувшись с древним наставником, осторожно вошел внутрь.       — Деда, ты здесь? Это я, Ши Гуан! — звучно произнес он, оглядываясь по сторонам в поисках родственника.       Чу Ин, все это время нетерпеливо топтавшийся рядом, вдруг громко крикнул прямо ему в ухо, отчего подросток подскочил на месте:       — Сяо Гуан, вон телевизор. Включи его мне, пожалуйста!       Юноша недовольно прищелкнул языком:       — Да подожди ты, нужно еще спросить разрешения!.. Не могу же я вот так сразу…       — А, вот и мой любимый внук. Проходи, проходи, — сказал дедушка с улыбкой, на миг показавшись из дальней комнаты и призывно махнув рукой. — Иди сюда, я покажу, что нам с тобой сегодня нужно сделать.       — Угу, — откликнулся Ши Гуан и направился было за дедом, как Чу Ин вдруг перегородил ему дорогу своим призрачным веером. Когда юноша поднял на него взгляд, древний несносный манипулятор указал в сторону гостиной и произнес беззвучно одними губами:       — Сяо Гуан, телевизор!..       Ши Гуан мог думать и говорить о Чу Ине все что угодно, но отказать ему в такой малости, когда он просил с таким умоляющим видом, было почти нереально. Не в силах на него даже разозлиться как следует, юноша закатил глаза и направился в противоположную сторону к низкому столику, на котором стояло обозначенное чудо техники.       — Деда, я включу телевизор, можно? Ну чтоб на фоне что-то бормотало, — громко спросил Ши Гуан, и Чу Ин, сложив руки в молитвенном жесте, беззвучно шевелил губами и нетерпеливо переминался с ноги на ногу в ожидании ответа.       Губы юноши зажили отдельной жизнью, когда он старался сдержать рвущийся наружу смех, наблюдая за по-детски непосредственным поведением своего призрачного друга.       Через мгновение из дальней комнаты донеслось неразборчиво-утвердительное восклицание, и Ши Гуан улыбнулся Чу Ину.       — Везучий ты! Будет тебе твоя дорама!       — Йес! — воскликнул древний призрак, радостно захлопав в ладоши. Ши Гуан прыснул, не зная, что насмешило его больше: утонченный и благовоспитанный тысячелетний дух, бросающийся английскими словечками, или взрослый человек, так незамысловато выражающий свою искреннюю радость.       Оставив призрачного наставника развлекаться, Ши Гуан наконец отправился на помощь дедушке.       Как оказалось, им нужно было передвинуть комод и книжный шкаф; перетащить на чердак старый граммофон, подставку, стол и несколько кресел; рассортировать по коробкам и перевязать веревками стопки старых журналов, газет, брошюр и прочих пылесборников; подписать все это добро и аккуратно поставить в углу.       Ши Гуан, с энтузиазмом взявшийся было за журналы (все легче, чем таскать наверх мебель), очень скоро понял, что занятие это оказалось не менее неблагодарным, чем работа грузчика. Он понятия не имел, зачем деду хранить все выпуски «Садоводства», «Практических советов для радиолюбителей» или подшивки газет, на дату которых даже взглянуть было страшно. Когда Ши Гуан не подумав ляпнул, а не проще было бы все это барахло просто выкинуть (ну не представляло оно ровным счетом никакой материальной ценности!), то в ответ получил не только до глубины души обескураженный взгляд деда, но и потрясенное восклицание:       — Вот ты сейчас совсем как твоя мать! Это же мои сокровища!..       Ши Гуан после его слов поспешно закрыл рот на замок и больше со всякими вздорными предложениями не лез.       Среди всей этой кучи макулатуры чего только не было. В одной из стопок он нашел помятую и выцветшую от времени обувную коробку, в которой хранилась целая кипа древних как мир отрывных календарей, и некоторые из них были даже на других языках. Ши Гуан с легким любопытством изучал каждый по несколько минут, но, к своему стыду, узнал разве что корейский. Среди газет и рекламных брошюр ему попадались старые открытки, почтовые телеграммы, а в одном из конвертов, которые каким-то образом затесались в куче других бумажек, Ши Гуан вдруг нашел сложенный в миллион раз и дико помятый флаг страны. Тот от времени и пыли склеился так, будто его перемазали цементом, и совсем не хотел разворачиваться. Юноша не стал усложнять себе жизнь и засунул его обратно туда, откуда достал.       Нередко среди плотных листов старой бумаги находились неприятные сюрпризы в виде мумифицированных насекомых всех видов и окрасок, слипшихся клочков паутины, засохших листьев и прочих прелестей жизнедеятельности мелких организмов. По Ши Гуану в такие моменты пробегали целые табуны мурашек, вызванные брезгливостью и отвращением, но он ничего не говорил. Просто перекладывал журнал с одной стопки на другую, стараясь сразу же забывать о том, что видели его глаза.       На то, чтобы рассортировать по коробкам всю макулатуру, Ши Гуан вместе с дедушкой потратил едва ли не все утро. К обеду юношу уже порядком тошнило от вида бумаги, но он хотел раз и навсегда покончить с этой проблемой, чтобы не пришлось к ней возвращаться после еды. Когда он принялся разбирать последнюю стопку справочников о рыбалке, из какого-то номера внезапно на пол выпала старая и помятая черно-белая фотография. Ши Гуан отложил в сторону книжку и, взяв в руки фото, нахмурился.       В центре снимка сидели двое молодых мужчин. Оба смотрели в камеру и улыбались, а между ними стоял гобан с разыгранной партией. Сердце Ши Гуана невольно забилось быстрее, когда он узнал эту древнюю доску.       — Дедушка, — позвал он старика, и тот рассеянно поднял голову. Подросток показал фото и постучал по нему пальцем. — Откуда эта фотография?       Дедуля нахмурился, взял снимок и вдруг расплылся в широкой улыбке, полной какой-то непонятной ностальгии.       — Ничего себе. Представить страшно, сколько лет я ее не видел, — удивленно сказал он и вдруг рассмеялся. — Хорошо тут твой дед выглядит, да?       Он заговорщицки подмигнул и указал на себя, сидящего с левой стороны. У Ши Гуана едва не отвалилась челюсть.       — Это ты?       — Что, непохож?..       Он снова громко рассмеялся, пока юноша неуверенно чесал в затылке. Обернувшись, краем глаза школьник заметил, что Чу Ин вошел в комнату, с любопытством прислушиваясь к разговору. Про себя Ши Гуан подумал, что это наверняка сработал внутренний радар призрака на го.       — А кто это рядом с тобой? — спросил юноша.       Чу Ин тем временем аккуратно обошел старика с другой стороны, чтобы тоже посмотреть на фотографию. Выражение его лица неуловимо изменилось, когда он увидел на снимке свой гобан.       — Мой младший брат, — ответил дедушка. — Он умер больше сорока лет назад, через несколько месяцев после того, как была сделана эта фотография. Он очень любил играть в го и был намного способнее меня.       Дедушка замолчал, с легкой грустью разглядывая снимок. Ши Гуан терпеливо ждал продолжения, но когда его не последовало, то спросил сам:       — А гобан? Это же тот самый, что лежит у тебя на чердаке. Я прав?       — Угу, — закивал головой старик. — Брат нашел его в какой-то антикварной лавке или что-то в этом роде. Отдал за него все свои сбережения, потому что продавец уверял его, будто в этом выцветшем куске дерева обитает древний дух го.       — Древний… дух го, — медленно повторил Ши Гуан и перевел удивленный взгляд на Чу Ина. Тот, казалось, был не менее ошеломлен услышанным, чем сам юноша. Какое-то мгновение они потрясенно смотрели друг на друга, а затем, очнувшись, подросток снова вернулся к истории старика. — Ты мне никогда об этом не рассказывал… И что? Вы видели этого духа?       Чу Ин тоже перевел взволнованный взгляд на дедушку. А тот вмиг растерял всю свою серьезность и от души рассмеялся.       — Внук, ты пересмотрел тех сказочных сериалов, которыми непонятно отчего стал увлекаться в последнее время. Я за столько лет не видел ни духа, ни призрака, ни самой завалящей тени. И мой брат тоже не видел. Это самый обычный старый гобан, который я храню из-за воспоминаний и любви к брату… Давай заканчивай с этой стопкой, и пошли обедать.       Дедуля отдал фотографию обратно юноше и, что-то напевая под нос, легким танцевальным шагом направился в кухню. Ши Гуан какой-то момент еще смотрел на черно-белую карточку, которую сжимал в пальцах, а потом поднял взгляд на Чу Ина. Призрачный наставник казался слегка опечаленным.       — Они, может, и не видели тебя, но я увидел. Не расстраивайся.       Древний мастер посмотрел на него и покачал головой. Бледная тень улыбки на благородном призрачном лице мелькнула и стремительно угасла.       — Все в порядке. Так было суждено. Мне не о чем сожалеть.       Хоть Чу Ин и не подавал виду, но наверняка ему сильно не нравилась мысль о том, что его существование в гобане проходило незамеченным столько лет. У Ши Гуана вновь невольно сжалось сердце. Он был благодарен небесам за эту встречу с призрачным мастером здесь и сейчас и снова почувствовал жгучий стыд и вину за то, что творил в детстве. Что прогнал и вновь заставил призрака испытать это глухое тянущее одиночество.       — Сяо Гуан, иди есть! — крикнул дедушка с кухни, и юноша, отложив снимок на край комода, поднялся, громко шмыгнув носом.       — Иду, — откликнулся он и, стараясь, чтобы Чу Ин не заметил, мимолетно утер с глаз подступившие робкие слезы.