Эстетика Слизерина

      Мариус после слияния с одним из своих осколков наконец-то начал чувствовать себя живым. Мир для него стал приобретать краски и эмоции. Первое время он просто прислушивался к своим ощущениям, а после уже решил сам себе признать, что доля истины в словах Паркинсон всё же присутствовала. Теперь стоило лишь отыскать следующие осколки своей души. Вот только, где они затерялись, Гонту было неизвестно. Впрочем, в последнее время его беспокоило совершенно иное.       — Паркинсон, ты случаем не знаешь, почему наш декан всё время так пристально на меня смотрит? — задал вопрос Мариус девушке, подловив её возле кабинета защиты от тёмных искусств. Та в этот момент как раз поджидала своего друга Забини и стояла в стороне от остальных студентов с яблоком в руках.       — Он тебя хочет, — протянула Панси, откусив фрукт, и неспешно начала его жевать.       — Что?! — возмутился во весь голос парень, чем тут же привлёк внимание окружающих. Заметив это, он тут же поспешил перейти на полушёпот. — Что ты хочешь этим сказать?       — На его нынешней должности проклятье, — пожала плечами Паркинсон, потянув к своему рту яблоко, чтобы откусить ещё. — По слухам, его наложил Тот-Кого-Нельзя-Называть. Остальные выводы делай сам.       — Не шути так со мной, — встряхнул её Мариус, отчего яблоко выпало из рук и покатилось по каменному полу.       — Отпусти её, — прервал их общение Забини, отодвинув девушку себе за спину, хотя Гонт был как минимум в полтора раза сильнее него.       — Я и не шутила, — вздохнула Панси, провожая взглядом своё яблоко. — Разговаривать с набитым ртом неприлично, ты разве сам не слышал?       — Слышал, — хмуро протянул Гонт, просверлив её глазами, после чего отошёл от неё, — ещё увидимся.       — Что он от тебя хотел? — спросил Блейз у своей подруги, проводив мрачным взглядом Мариуса, который направился по своим делам.       — Спрашивал про нашего декана, — усмехнулась Панси, — ему было интересно, отчего тот в нём так заинтересован. Это я ещё не сказала ему, что весь факультет готов завернуть его в подарочную упаковку и подарить профессору на Рождество.       — Если даже он против, — заметил Забини, задумавшись, — есть множество способов его переубедить.       Если так говорил Блейз, Панси предпочитала ему просто верить и не вдаваться в подробности. Парень уже доказал, перекрасив волосы Малфою, а после и всей школе, что он способен на многое. Забини вполне мог кого угодно отравить, следуя примеру своей матери. Так что Мариусу следовало быть настороже. Вот только Гонт даже не подозревал, что грозовые тучи уже нависли над его головой. Ну, а предупреждать его Панси была просто не намерена. Немного эмоций этому огрызку души явно не помешает.       После этого Мариус сам стал пристально наблюдать за Снейпом. Поэтому никто не удивился, когда через пару дней Гонт стал признаваться декану Слизерина в пылкой любви и начал зажимать того в коридорах. Забини со своим зельем постарался на славу. Вот только, как именно ему удалось его подлить старшекурснику, было непонятно. Стоило лишь надеяться, что не начнётся эпидемия влюблённых, как случилось с цветными волосами. Хотя это скорее уж была инициатива Панси. Вряд ли бы кто-то другой до этого додумался.       Увы, чувствам Гонта предстояло остаться безответными. Снейп выслушал его горячее признание, как это делал со всеми своими поклонницами, после чего дал отпить отворотного зелья. Впрочем, после этого он обычно выгонял всех девиц за дверь, но парня придержал у себя. Всё же ему нужно было снять проклятье со своей должности. Что уж там происходило, за дверями, никому не известно, но Снейп на следующий день был в прекрасном расположении духа. Студенты факультета успели всякого напридумать. Во всяком случае, они были уверены, что Мариус сумел таки завоевать сердце холодного зельевара. Да и сам Гонт в этом был уверен. Отворотное на него так и не подействовало.