Затерянный мир: Четвёртый (виртуальный) сезон

Свет неиссякаемым подрагивающим потоком тёк через бесформенное отверстие-портал. Маргарит и Вероника, прислонившись к стене пещеры, напряжённо всматривались в это сияние. Напротив них в точно такой же позе стояла Финн и глядела на портал с нескрываемой неприязнью. - Плохая была идея, - наконец, выдохнула девушка из будущего. - Финн, ты это говорила уже сто раз, - промолвила Хранительница. - И скажу ещё двести! – стояла на своём арбалетчица. – В прошлом году из этого портала выскочили демоны, а Челленджер, Рокстон и Маргарит едва не сгинули навек в Бездне. С чего мы взяли, что в этом году будет лучше? - Ну, - Маргарит повела плечом, - по крайней мере, сейчас, когда мужчины зашли туда, никто не появился вместо них. -И сами они тоже не появились, - не унималась младшая блондинка. – А прошло уже больше получаса. - Слушай, Финн, мы тоже волнуемся! – не выдержала наследница. – Но паниковать рано. Если мужчины не вернутся через час, мы с Вероникой в полной боевой готовности пойдём за ними, как и было условлено. А ты останешься здесь. Если пропадём и мы, будешь придумывать, как всех спасти. В прошлый раз у тебя это отлично получилось. Гостья из будущего лишь кисло ухмыльнулась. - Мы не можем упускать возможность. Вдруг на сей раз этот портал выведет нас домой? – добавила Маргарит и вновь принялась вглядываться в сияние. Оно на мгновение дёрнулось, а через секунду из пучины света показалась взбудораженная физиономия Мелоуна, следом за которой вынырнул обескураженный лик Рокстона. - Всё в порядке, опасности нет, - первым делом сообщил охотник. - Идёмте с нами, - протараторил Нэд. – Вы должны это увидеть! Все три представительницы прекрасного пола последовали за мужчинами в портал. Последней шла Финн, то и дело с опаской приостанавливаясь. Но, в конце концов, и она исчезла в белом сиянии. Сияние это бросилось в глаза путешественникам, заполонило всё вокруг и внезапно схлынуло, сменившись… сухими ветками. Безжизненная поросль хлестнула по лицам. Хорошо ещё, что шипов не было. Вскоре за ветками показался свет – самый обыкновенный, дневной. Следом сразу же хлынул холодный воздух. Стал слышен городской уличный шум, такой непривычный после четырёхлетнего пребывания в диких джунглях. Жужжали машины, скрипели повозки, разговаривали люди. Звонкий мальчишеский голос вещал: - Свежие газеты! Покупайте свежие газеты! Последние новости! Маргарит сгорала от нетерпения. Она уже почти обошла Рокстона, но лорд не позволил даме пройти вперёд, пока не раздвинул последние ветки. И вот пятеро друзей оказались на тротуаре, возле которого росла сбросившая листву живая изгородь, из коей путешественники только что вышли. Их уже поджидал профессор Челленджер, бормоча себя под нос: - Невероятно!.. Феноменально!.. – Учёный с трепетом оглядывал открывающийся перед ним вид. Дома, дома, дома – высокие и каменные. Дороги – заасфальтированные. Люди – прилично одетые! И машины, проносящиеся вдоль дороги. Задымлённое небо, трубы заводов вдали. Мосты, проспекты… И всё покрыто снегом. - Покупайте последний выпуск! – вопил румяный от мороза мальчишка на углу, помахивая одной из газет. Налетевший ветер вырвал из рук маленького торговца его товар и метнул прямиком в руки Маргарит. Все машинально придвинулись к наследнице, чтобы посмотреть на первую полосу. И на этой полосе внимание друзей мигом привлекли две надписи. Первая – "Чикаго". Вторая – "13 февраля 1929 года". - Опять эти заморочки со временем, - застонала Финн. – Я даже спрашивать не буду, как такое получилось! ### На заре 20 века Группа искателей приключений решила доказать невозможное - Существование доисторического мира. Ученый Наследница Охотник И Репортер Все в погоне за главным событием в своей жизни. Затерянные в дикой стране. Завороженные немыслимой красотой. Вместе они борются за выживание в этом удивительном мире затерянных цивилизаций и ужасающих созданий. Каждый день они отчаянно ищут путь домой Чтобы покинуть… Затерянный мир ### - В прошлые разы нас хотя бы переносило туда, где тепло, - простучала зубами наследница. Финн и Вероника смолчали, синева их кожи говорила красноречивее любых слов. - Нужно зайти в какое-нибудь помещение, - выдал светлую мысль учёный. И вся компания тут же направилась к ближайшему дому, с виду весьма смахивающему на среднюю забегаловку. Вывеска над входом сообщала, что сие заведение зовётся клубом "У Нэнси". Едва в клубе появились две полуголые блондинки, как немногочисленные посетители, облепившие стойку, одобрительно засвистели. Но на большее не отважились: во-первых, при женщинах были мужчины, во-вторых, при этих мужчинах были ружья и пистолеты. Шатенку за стойкой оружие тоже, мягко говоря, смутило. Да и одежда у сумасбродов странная. Февраль-месяц на дворе, снег идёт, а чудики одеты как на пляже. Они что, закаляются? Ладно, кем бы ни были эти оригиналы, они вооружены. А с вооружёнными людьми лучше быть повежливее. Сами оригиналы осматривались, словно попали не в обыкновенный клуб, а в музей или на минное поле. Наконец, один из них присел за стойку, прямо напротив хозяйки заведения. - Добрый день, - вежливо поздоровался Рокстон. - Добрый, - осторожно ответила женщина, покосившись на ружьё на плече охотника. Тот сразу уловил её взволнованный взгляд. - Мадам, прошу Вас, не беспокойтесь. Мы не бандиты. Просто путешественники, пришедшие издалека… - После краткого раздумья мужчина снял с плеча ружьё и подал "мадам". - Рокстон! – прошипела Маргарит, встав прямо за спиной у лорда. Охотник тут же забрал несостоявшееся подношение назад. – Оружие нам может ещё пригодиться! - Согласна, - поддержала Финн, подошла и присела рядом с товарищем. - Друзья, мы же в цивилизованном мире, - торжественно напомнил Джордж. – Здесь не принято расхаживать вооружёнными до зубов. - В "цивилизованном" мире оружие как раз и нужно позарез, - возразила Финн. - Л-л-л-личн-н-н-но я с-с-св-в-ой-й-йо н-н-нико-к-кому н-е-е от-тд-д-дам, - заявила Вероника, обнимая себя, чтобы хоть как-то согреться. Казалось, Нэд только сейчас сообразил, что происходит, до этого он будто спал наяву, тупо оглядываясь по сторонам. Оклемавшись, репортёр шагнул к дикарке, накинул на неё свою жилетку (не ахти какое, но всё-таки утепление) и, не спрашивая разрешения, заключил девушку в объятья. Возмущаться Вероника не стала, так действительно было гораздо лучше. - Мы можем достать где-нибудь тёплую одежду? – спросил лорд, последовав примеру товарища – встав и обняв наследницу. - А какого рода магазины вам по карману? – уточнила хозяйка клуба. - Цена нас не волнует, - заявила Маргарит. – Деньги есть. Правда, не наличные. - Может, Вы что-нибудь нам дадите? – жалобно попросила Финн. - С чего вдруг? – нахмурилась дама. – Я не занимаюсь благотворительностью. - Мы заплатим. – Тут Маргарит подумала: а разумно ли доставать прихваченные алмазы здесь, в этом сомнительном заведении, в окружении всяких дебоширов? К тому же, не факт, что хозяйка сумеет распознать необработанные драгоценные камни, внешне похожие на гранит или слюду. Брюнетка поспешно добавила: - Или отработаем. Несколько мужчин за ближайшим столиком затихли и с интересом воззрились на только что прибывших из джунглей девушек. Но одного взгляда Рокстона хватило, чтоб любопытные вновь возвратились к питью, еде и болтовне. - Как же вы собираетесь отработать одежду? – тем временем спросила женщина. - Я и мои товарищи можем починить всё, что скажете, - быстро нашёлся Челленджер. - А мы можем разносить еду и питьё, мыть посуду или готовить, - предложила согревшаяся Вероника. Маргарит не вдохновилась, но выбирать не приходилось. - Только её к плите не подпускайте, - хихикнула арбалетчица, кивая на мисс Крукс. Та, в общем-то, была только благодарна за такое высказывание. - Официантки и повар у меня есть, посудомойка тоже. Кстати, меня зовут Нэнси. – Владелица заведения призадумалась, глядя на брюнетку и двух блондинок. – Впрочем, я, пожалуй, найду вам занятие. *** - "Мой милый, любимый, дорогой и почти единственный! – хором пели Маргарит Вероника и Финн, стоя на крохотном возвышении, смело именуемом сценой. Одеты они были в длинные блестящие платья фиолетового, розового и голубого цветов соответственно. Декольтирующие наряды плотно облегали стройные фигурки, оставляя открытыми шею и плечи. – Я так долго ждала тебя, я так хотела вновь увидеть твои смелые голубые глаза. Но время шло, а ты не появлялся. Я устала ждать. И пусть моё сердце всегда будет принадлежать только тебе, но и другим тоже что-нибудь да перепадёт. …". В качестве музыкального сопровождения был только престарелый афроамериканец, наигрывавший что-то на гитаре. И это "что-то" не всегда попадало в такт. Скажем откровенно, сами девушки не демонстрировали чудес голоса и слуха. Пели сносно, но не прекрасно. Да и песенка была так себе, пошловатая. Зато её простые слова легко заучивались. Но все вышеперечисленные обстоятельства нисколько не умаляли восторга посетителей, которых определённо стало больше. Одобрительные и не всегда внятные выкрики раздавались регулярно. - Молодцы, девчонки! – орал какой-то детина, постукивая вилкой по пустой тарелке. - Пойте, пойте, красавицы! – вторил ему другой. – И потанцевать можете! Хоть одни, хоть со мной! Это были самые благопристойные возгласы из всех. Гостьи из Южной Америки старательно пропускали все комментарии мимо ушей, продолжая петь и не забывая улыбаться, как велела Нэнси. Рокстон, возящийся с внутренней оконной рамой на другом конце этого небольшого помещения, то и дело бросал взгляды на Маргарит, не в силах скрыть своего восхищения. Она была великолепна! Это платье, эти кудряшки, выбивающиеся из причёски. Наследница видела, что он ею любуется, и взамен дарила искренние светлые улыбки. Мелоун, приводящий в порядок потрескавшуюся стену, продолжал пребывать в задумчивости, но это не мешало ему смотреть на Веронику с открытым ртом. Надо же, как ей идёт розовое, просто с ума сойти! Фасон платья не самый целомудренный, но… Чёрт возьми, она ведь такая красивая, зачем же это скрывать? Поймав на себе один из взоров журналиста, особенно пылкий и восторженный, Вероника весело подмигнула репортёру, на мгновение забыв о стеснительности. А Финн, за неимением поклонников, сама подмигивала всем симпатичным ребятам, каковых выискалось ровно двое. Челленджер тем временем что-то чинил на кухне. - "…Я весела и молода. Моё сердце – твоё навек, но ты так далеко…". – Под конец начинающие певицы так разошлись, что даже начали пританцовывать, притом весьма неплохо. *** - Им действительно понравилось? – дивилась Финн. - Мы же спели одну и ту же песню раз десять! - Неужели ты думаешь, что они зарились на песню? – Маргарит усмехнулась, тряхнув кудряшками. - Пение и сцена – это явно не моё, - тем временем сделала вывод Вероника, взъерошив волосы и сбросив жуткие туфли на два размера больше нужного. Сейчас недавние певички находились в подсобке прямо за "сценой". Впрочем, "подсобка" – не точное слово. Правильнее было бы сказать "чулан". Одно радовало – здесь стояло несколько ламп, дающих хорошее освещение. Вскоре к женской половине обитателей дома-на-дереве присоединилась и мужская. - Не представляю, как эта хибара до сих пор не рухнула. – Рокстон вытер пот со лба. – Здесь же всё на ладан дышит! - Никакого соблюдения элементарных правил техники безопасности, - добавил профессор. Мелоун не вымолвил ни слова, но было видно, что и он никакой нежности к данному заведению не испытывает. - Дыра дырой, - констатировала Финн. И полюбовалась на своё платье. Издали оно, может, и казалось красивым, но вблизи становилось видно, что вещь далеко не новая и изрядно поношенная. – Я представляла себе пение в клубах по-другому: как в фильмах. Холёный парень наигрывает на пианино, а красотка с микрофоном на этом же самом пианино лежит, поёт и всячески выпендривается. А тут… - в продолжение своей мысли девушка разочарованно фыркнула. – Ни пианино, ни прожекторов, ни сцены как таковой. Про парня вообще молчу. Не факт, что остальные полностью её поняли. Но их сейчас занимало другое. - Так мы остаёмся или нет? – Маргарит высказала вслух то, что было у каждого на уме. - Остаётесь ли вы? – с грустью поправила Вероника. – Я точно вернусь на плато. Не могу же я бросить его на шесть лет. Нэд вздрогнул, посмотрел на девушку, но ей ничего не сказал, зато обратился сразу ко всем, как-то отстранённо: - Мне надо уйти. - Что?! – изумились друзья. - Ненадолго, - быстро пояснил репортёр. – Есть одно место, в котором я обязательно должен побывать, независимо от того, останемся мы или возвратимся на плато. Когда я вернусь сюда, может, уже сам пойму, что лучше делать дальше. - А посещение этого Вашего "места" не подождёт до завтра? – недовольно поинтересовалась наследница. – Мы здесь, между прочим, обсуждаем важный вопрос. - Не подождёт, - неожиданно твёрдо заявил журналист. – Я не был там больше пяти лет. Может, другого случая и не представится. Что-то в его голосе проняло Веронику до костей. - Можно мне с тобой? – вдруг спросила дикарка. Мелоун замялся. - Вероника, это будет не увеселительная прогулка. - Не сомневаюсь. Так можно или нет? Нэд, кивнув, слегка улыбнулся. И выдохнул: - Только прежде нужно вытребовать у Нэнси тёплую верхнюю одежду. Журналист и Хранительница вышли из подсобки. - Может быть, это лучший способ? – задумчиво пробормотал лорд. - О чём ты? – Маргарит удивлённо посмотрела на охотника. Тот растолковал: - Я имею в виду: что если нам сегодня просто пожить здесь, осмотреться? Портал всё равно закроется лишь завтра. К тому времени мы определимся. - С чем тут определяться?! – взорвалась Маргарит. – Мы, наконец-то, вернулись в цивилизацию, и не куда-нибудь, а в Соединённые Штаты! Отсюда наверняка каждый день плывут корабли в Англию! - А пробел в шесть лет Вас не смущает? – вопросил Челленджер. - Нисколько! – Упрямо сжав губы, наследница встала боком к друзьям. - А если мы уже вернулись, в прошлом? Что будет, если мы встретимся сами с собой в этом настоящем-будущем? – не отступал Челленджер. - Если мы останемся здесь, то в прошлом нас уже не будет, поэтому мы не вернёмся сюда в будущем-прошлом, - не растерялась Маргарит. - Да, но если наше предстоящее будущее на данный момент является нашим неопределённым прошлым, то… - Пожалуйста, хватит! – взмолилась Финн, постукивая себя по вискам. – Давайте действительно просто побудем здесь и решим. Только надо быть осторожнее. - Верно, - поддержал Рокстон. – Всё-таки это неизвестная территория, кто знает, что переменилось в мире за шесть лет. - Я не о том. – Финн взяла великоватое платье за вырез и натянула повыше, чтоб декольте не сползало за рамки приличия. – Сегодня же тринадцатое февраля тысяча девятьсот двадцать девятого года, да? Завтра в Чикаго будет бойня. - Бойня? – ужаснулся Челленджер. – Погибнут люди? - Ничего страшного, - небрежно отмахнулась арбалетчица. – Переодетые в полицейских убийцы расстреляют нескольких мафиози на каком-то нелегальном складе, замаскированном под гараж, и всё. Даже не знаю, почему это событие так всем запомнилось. Наш учитель постоянно об этом рассказывал. Но он вообще был помешан на американской истории первой половины прошлого, ну, то бишь нынешнего века. - К чёрту всех мафиози с их складами! – отрезала мисс Крукс. – У нас полно собственных забот. – Она полностью развернулась лицом к охотнику, профессору и арбалетчице. – Значит так. Мы сейчас же идём к этой Нэнси, забираем обещанную одежду, а потом незамедлительно отправляемся на поиски ювелирного магазина! Там сбываем парочку алмазов по сходной цене. Снимаем номера в приличной… нет, в самой шикарной гостинице, где я смогу принять ванну, затем покупаем себе новые вещи и ужинаем в дорогом ресторане! *** Упрекнуть Нэнси в щедрости было нельзя. Вещи, которые женщина выделила Нэду и Веронике, скорее всего, должны были быть просто выброшены. Старая-престарая, потрёпанная жизнью и кем-то ещё (похоже, собаками) куртка, заплатанные штаны, безбожно потёртая кепка, на ладан дышащие сапоги – для репортёра; и фланелевое платье прошлого века, обесцвеченное временем пальто, бесформенная сероватая шапочка, грубые башмаки – для Хранительницы. Но молодые люди не возмущались. Они взяли вещи, переоделись по отдельности и вместе отправились на улицу. Нэд шёл быстро, ровно, он чётко знал, куда направляться. А Вероника глядела на город, разинув рот. Больше всего её поразили даже не высоченные здания, а толпы людей. Она и не думала, что столько человек могут одновременно сновать куда-то по своим делам, мчаться настоящим потоком. Девушка непременно затерялась бы в этом потоке, если б упустила Мелоуна из виду. Поэтому любование большим городом периодически приходилось прерывать, чтобы посмотреть, по-прежнему ли Нэд рядом. Да, он был рядом, но только физически. Мысли же его витали где-то далеко. Лэйтон решила, что неплохо было бы начать разговор. - Ты так уверенно идёшь, Нэд. - Да, - очнулся журналист. – Я хорошо ориентируюсь в этом районе. - Ты жил здесь? - Нет, приезжал иногда к... кое-кому, навестить. Мой отец родом отсюда, из Чикаго. Мама из Нью-Йорка, я родился там же. - А-а-а, - только и протянула Вероника. Её внимание привлекло одно особенно высокое здание, крыша которого прямо-таки упиралась в небо. Забыв обо всём на свете, девушка остановилась и задрала голову, опять разинув рот. К счастью, Мелоун вовремя заметил, что спутница отстала. Он развернулся и, протиснувшись сквозь шумную компанию работяг, подошёл к дикарке. На лице прямо-таки читалось: "Я виноват!". - Прости. – Он тяжело вздохнул. – Ты первый раз в большом мире, а я даже не пытаюсь помочь тебе разобраться, привыкнуть. Голова забита совсем другим. - Ничего страшного. – За улыбкой замёрзшая девушка спрятала стук зубов. Подачки Нэнси не защищали от холода в полной мере. - Прости, - повторил Нэд. – Обещаю: как только я улажу своё дело, устрою тебе полномасштабную экскурсию. Меньше всего блондинку сейчас прельщала идея бродить по этому окутанному морозом городу. - Может, мы просто посидим где-нибудь? Я бы хотела побывать в настоящем ресторане. – Вероника увидела замешательство Мелоуна, и сразу поняла, о чём он думает. – Не волнуйся о деньгах. – Она плутовски улыбнулась. – Не только Маргарит прихватила с собой алмазы. – И потом, словно оправдываясь, произнесла: - Я просто решила, что надо подстраховаться, на всякий случай. - Общение с Маргарит, определённо, не проходит бесследно. - Нэд тоже улыбнулся, взял девушку за руку и повёл в прежнем направлении. Миновав несколько переулков, молодые люди оказались перед широкой дорогой. По другую её сторону высились мрачные железные решётчатые ворота. А за ними… - Это то, о чём я думаю?.. - тихо ужаснулась Вероника. Репортёр медленно кивнул. - Да. Это кладбище. *** - Вы видели его лицо, когда он оценивал камни?! – продолжала восторгаться Маргарит, хотя компания давно уже покинула ювелирную лавочку и теперь вышагивала по занесённой снегом улице. Остальные лишь улыбались довольству мисс Крукс. Настроение наследницы не портила даже висящая на ней чудовищная верхняя одежда. – И всё-таки, боюсь, мы продешевили. Я ведь понятия не имею о сегодняшних ценах на алмазы. - Маргарит, нам же и так отвалили кучу денег! – сказала Финн. – Не будь жадной. Наследница фыркнула: - Куча – это не показатель. Может, этой кучи не хватит и на один ужин. Ведь формально прошло десять лет с тех пор, как мы покинули большой мир. Откуда нам знать, какие теперь цены. - Сомневаюсь, что они взлетели до такой степени, что трёх тысяч долларов не хватит на один ужин, - хмыкнул Рокстон. Маргарит лишь вздохнула. Ей по-прежнему казалось, что три тысячи долларов за превосходный крупный алмаз – маловато. Наверное, она была права. Но, с другой стороны, нужно радоваться тому, что удалось провернуть сделку без лишних вопросов и предъявления документов, а также получить наличные сразу. - Ладно, деньги у нас есть, - подвела итог арбалетчица. – Куда теперь? Вернёмся к Нэнси, возьмём вещи и подождём Ви и Нэда? С наследницы внезапно схлынули легкомыслие, смешливость и даже расчётливость, осталось лишь мягкое участие. - Да. Но прежде я предлагаю зайти на почту. - На почту? – удивлённо переспросила блондинка. – Зачем? Рокстон и Челленджер, судя по выражению их лиц, прекрасно понимали – зачем, более того – сами уже какое-то время об этом подумывали. - Чтобы Джон смог послать телеграмму матери, а Джордж – жене, - промолвила Маргарит. Смоляные кудри волнами струились из-под некогда белого берета, кокетливо сдвинутого набок. Удивительно, даже такую старую вещь Маргарит умудрялась носить с изяществом истинной леди. Подбородок наследницы утопал в огромном синем шарфе, а ладони зябко прятались в рукавах. Столь непривычный образ. И взгляд тоже непривычный – на редкость мягкий и как бы испуганный, и тут речь не об испуге за себя любимую, а о боязни случайно ранить кого-то из друзей. - Рокстон, Челленджер, разве вам самим это не приходило в голову? – вкрадчиво произнесла брюнетка. – Чего вы боитесь? Что вас забыли? Ерунда! Что получите ответ и узнаете страшную новость? По своему опыту могу сказать, что лучше знать наверняка, чем гадать и накручивать себя. Я понимаю, вам страшно, но если вы не сделаете это сейчас, всё равно придётся, рано или поздно. В том случае, если мы останемся. Если же нет… - Тут она усмехнулась, будто говоря, что и представить себе не может ничего, что бы заставило её вернуться отсюда на плато. - … Если же нет, то вы никогда себе не простите, что не передали близким весточку, пусть и с таким опозданием. К тому же, теоретически у вас в запасе будет шесть лет, чтобы исправить трагедию, если таковая всплывёт. – Не зная, что ещё сказать, женщина просто протянула руки и осторожно сжала ладони обоих товарищей: мужчины, которого безумно любила, и человека, которого безмерно уважала. Охотник и профессор слабо, но всё-таки улыбнулись ей, потом друг другу. Приглядевшись к одному из немногочисленных прохожих, Челленджер решительно сделал глубокий вдох и направился к жителю Чикаго. - Добрый день. Не подскажете ли, где здесь ближайшее место, откуда можно отправить телеграмму? Почтенного вида господин сперва было отшатнулся от подозрительного бородатого субъекта в драном пальто и нелепой зимней шляпе, но манера речи Челленджера заставила американца пропитаться если не доверием, то спокойствием. - Телеграмму? Наверное, с почты. - Мы так и думали… Американец добродушно крякнул: – Эй, дружище, а не проще ли позвонить? Челленджер грустно усмехнулся. - Боюсь, до звонка далековато. Мой адресат находится в Англии. Американец прищурился. - Вы, верно, имели в виду не "далековато", а "дороговато"? Теперь прищурился Челленджер. - Не уверен, что понимаю. Уж не хотите ли Вы сказать, что можно позвонить из Северной Америки в Европу? Через Атлантический океан?.. - Почему нельзя? – удивился американец. – В каком веке Вы живёте?! - В двадцатом, вообще-то, - вполголоса отозвалась Маргарит, но коренной житель не обратил на неё внимания, продолжив: - Само собой, звонок дороже телеграммы... – Он оглядел собеседника и его спутников, подумав: "Так вот в чём дело. Они экономят. Бедолаги". – В любом случае, Вам нужно на почту. Идите прямо, в том направлении, в котором шли до этого, через два квартала свернёте налево в переулок, затем до… *** - … затем до перекрёстка, и почта будет прямо там, - словно сверяясь, воспроизвела наследница слова американца, когда компания достигла желанной цели. – Всё правильно. Почта представляла собой невысокое, но массивное здание из серых кирпичей. За окнами мелькали чьи-то суетливые силуэты, слышались отголоски вопросов и быстрых бесед. Рокстон собрался с духом и первым шагнул на ступеньку лестницы, ведущей к входу. Челленджер последовал за товарищем. Спустя пару шагов оба обернулись. Смотрелись мужчины довольно забавно, учитывая, что одеты были практически одинаково. - А вы? – обратился профессор к брюнетке и блондинке. – Разве не пойдёте с нами? Обрадованная Финн собралась уже взмыть вверх по ступенькам и юркнуть в помещение, где определённо теплее, чем на улице. Но Маргарит живо придержала подругу. - Мы подождём здесь. Ступайте. - Уверены? – Рокстон смотрел с заботой и в то же время с благодарностью. - Абсолютно, - улыбнулась Маргарит. – Идите. Когда мужчины скрылись за дверями, светловолосая девушка повернулась к темноволосой. - Почему мы остались? - Мне кажется, им будет легче не под нашим присмотром. – Наследница поднесла руки к лицу и попробовала согреть их своим дыханием. Финн проделала тот же манёвр, и с тем же успехом, то есть практически без толку. Арбалетчица начала подпрыгивать и нарезать небольшие круги. Она была такой смешной в этой непомерно большой шапке с "ушами" и верхней одежде неопределённой породы – не то длинная куртка, не то короткий плащ, из-под которого виднеются потёртый голубой подол и рабочие ботинки. - Нам нужно куда-нибудь зайти, - решила Маргарит и стремительно осмотрелась. Взгляд её набрёл на коричневый добротный дом по другую сторону улицы и остановился на вывеске. – Смотри-ка, закусочная. И теперь у нас есть наличные деньги. – Свой прозрачный намёк брюнетка сопроводила выразительным подниманием брови. - А как же Челленджер и Рокстон? Они выйдут, нас нет, и мы разминёмся-потеряемся. - Мы быстро вернёмся. Неужели ты думаешь, что мужчины закончат раньше, чем через двадцать минут? А мы за это время успеем и поесть, и согреться. Больше Финн уговаривать было не надо, она поспешила к закусочной вперёд Маргарит. - Только мне не по себе, без оружия, - вздохнула арбалетчица, вместе с подругой переходя дорогу. – Чувствую себя совсем беззащитной. - Пока нам не нужно привлекать к себе такое внимание, поэтому и пришлось оставить ружья у Нэнси. А твой арбалет бы просто мешался и вообще мог примёрзнуть к телу. - Знаю-знаю. - Не унывай. На всякий случай у меня есть один револьвер в кармане и один под этим чудовищным пальто. - Это успокаивает. – Неясно было, сказала ли девушка всерьёз, или же сыронизировала. *** В закусочной было светло и уютно, аккуратные столики стояли ровными рядами, несколько клиентов с полными подносами шмыгали по всему залу, ища место получше. И большинство посетителей составляли мужчины в форме, которых здесь было не меньше двадцати человек. - Это полиция? – шёпотом спросила Финн, не спеша проходить вглубь помещения. - Да, - таким же тоном ответила брюнетка. – Форма немного не привычная моему глазу, но сомнений нет. Это служители закона. Должно быть, их участок неподалёку, и они ходят сюда обедать. – Она попыталась протащить подругу к одному из столиков, но та воспротивилась. - Здесь столько полицейских, а у нас оружие, - слова были произнесены едва слышно, потом голос блондинки немного повысился: - Да и выглядим мы подозрительно. - Не напоминай мне про внешний вид, - закатила глаза наследница. – Как только Рокстон и Челленджер закончат свои дела, сразу же отправимся в лучший магазин одежды! А здесь ничего не случится, если будем вести себя тихо. Пойдём. Неужели ты не чувствуешь этот великолепный аромат? Аромат, точнее, целая симфония заманчивых запахов свежей еды, и впрямь была восхитительна. Финн сдалась - позволила утянуть себя в центр зала и подвести к стойке, где нужно было делать заказы. Мужчина за стойкой оглядел новых посетительниц немного брезгливо, видимо, обычно сюда заходили люди более приличного вида. Но работник закусочной по этому поводу не высказался, только спросил: - Что вам? - А что есть? – тут же забыла обо всём кроме аппетитных запахов донельзя голодная Финн. - Чай, кофе, салаты, супы, каши, булочки… - начал перечислять собеседник. - Булочки?! – Глаза Финн сверкнули. – Настоящие, сдобные? Мужчина даже растерялся. - Да… - Я никогда не пробовала настоящих булочек. – Арбалетчица с немой просьбой повернулась к подруге. – Мне про них только рассказывали. Маргарит по-доброму усмехнулась и сама обратилась к американцу: - Две больших чашки горячего чая, пару тарелок лучшего супа, четыре булочки и сладкий пирог. - Да ты обжора! – хихикнула Финн. - Это всё для тебя, - и бровью не повела Маргарит. – Ты замёрзла сильнее, да и аппетит у тебя солиднее моего. – Затем женщина опять посмотрела на американца. – Мне большую чашку крепкого и, естественно, горячего кофе и круассан. У вас нет круассанов? Ну конечно, на что я надеялась?.. Ладно, какое-нибудь жаркое. – Брюнетка потёрла руки. – И было бы кстати что-нибудь горячительное. У вас есть вино? Мужчина вытаращился на наследницу так, словно она была приведением. Женщина истолковала это по-своему: - Нет? Ну а хотя бы херес или виски? - Cказала она это погромче, посему услышали и те, кто был рядом, в первую очередь – полицейские. И все, кто был в зале, замерли. Повисла какая-то напряжённая тишина. *** - Кажется, я вспомнила, - сконфуженно выдавила Финн. – Наш учитель рассказывал. В начале двадцатого века в Америке был Сухой закон, торговля спиртным и употребление алкоголя строго-настрого запрещались и наказывались. - Очень своевременная информация, - скептически прошипела Маргарит. Обе они ютились на заднем сидении полицейской машины. Своё место занял водитель - молодой полицейский со свежим фингалом под глазом, рядом примостился старший коллега с расквашенным носом. Мужчины с неприязнью посмотрели на закованных в наручники дам. Машина забухтела и тронулась с места. *** По кладбищу они прошли молча. Молчали и тогда, когда Нэд остановился возле невысокого тёмно-коричневого надгробия, занесённого снегом. Веронике было жутко. Во-первых, она никогда раньше не бывала на настоящих, традиционных кладбищах, где разом собралось столько трупов. И пусть все они погребены под землёй, ощущение всё равно не из приятных. В джунглях смерть идёт рука об руку с жизнью, а здесь же такого сопровождения не имелось. Это место было настоящим памятником смерти. Во-вторых, Мелоун. Не то чтобы Хранительница никогда раньше не видела его расстроенным. Видела, конечно. Она наблюдала и его грусть, и отчаяние, и волнение, но сейчас это всё основательно перемешалось, и к гремучей смеси добавилось чувство вины и горечи утраты. Вот таким Вероника Нэда точно никогда не видела. Он медленно опустился на колени перед надгробием и бережно стряхнул с того снег, потом протёр рукавом лицевую часть. Перед Вероникой открылась надпись: Николас Майкл и Эвелин Элис Мелоун (10.09.1868 – 07.12.1908) (11.04.1870 – 07.12.1908) Ниже был выбит рисунок – два ангела, обнимающие друг друга крыльями. - Это твои…?.. – Вероника не договорила. В голове не укладывалось! - Мои родители, - коротко сказал Нэд. Первое, что почувствовала Лэйтон, - желание немедленно треснуть репортёра по затылку. Хорошенько так, чтоб начисто выбить из головы молодого человека весь идиотизм. Они четыре года живут под одной крышей, а Нэд ни словом не обмолвился о том, что его родители умерли! Почему?! Он что, считал это слишком личным? Или не хотел, чтоб его жалели? Не доверял?.. Она… она столько раз болтала о своих родителях, а он просто слушал, улыбался… Следующий порыв потребовал от девушки стукнуть саму себя по лбу и по губам. - Привет, мам, привет, пап, - тихо проговорил Нэд, кажется, уже забыв обо всём на свете. Журналист глядел на надгробие, сжимая губы. Голубые глаза подозрительно заблестели. – Простите, что давно не приходил. Ну, как вы тут? Вероника подумала, что ей лучше отойти, чтоб Нэд не сдерживал себя. Отошла. Шагов на десять, встав у какой-то посторонней могилы. Но Нэд так ничего больше и не сказал родителям. Он просто продолжал убирать с надгробия снег и грязь. "Наверное, я была такой же там, на могиле папы…". То ли слишком живо нахлынули воспоминания о собственных ушедших родителях, то ли боль за Нэда оказалась неожиданно сильной. Как бы там ни было, Вероника внезапно ощутила тепло. Тонкое, влажное тепло, струящееся по щекам. Она возвратилась к Мелоуну. - Почему ты никогда не рассказывал?.. – глухо спросила девушка, изо всех сил стараясь выровнять голос. - А смысл? – пожал плечами Мелоун. Потом невесело усмехнулся. – Смазливый мальчик рассказывает слезливую историю. Нет уж, увольте. И вообще, не люблю ворошить своё прошлое. - Это мы все уже знаем, - пробормотала Вероника, вспомнив о том, как после одного такого ворошения Нэд вообще ушёл из дома на несколько месяцев. Она быстро вытерла слёзы, пока репортёр не обернулся, и опять воззрилась на могильную надпись. – Они умерли в один день… - Да. – Нэд глубоко и прерывисто вздохнул. – Но это было совсем не романтично. Просто бытовой пожар, и всё. – Его пальцы секунд на пять вцепились в могильную плиту, а затем он опять принялся её очищать, хотя на ней давно не осталось ни снежинки, ни пылинки. Нэд словно верил, что если он достаточно хорошо "отполирует" камень, то с того исчезнут трещины, нанесённые временем. – Они сначала задохнулись, а потом уже сгорели. Не мучились. – Да уж. Зато сам Нэд сейчас как терзался! – Так сказали пожарные и полиция. – Парень настойчиво тёр узкую глубокую щель у основания надгробия, но она не желала исчезать. – На то время у нас не было близких родственников в Чикаго, все перебрались в Нью-Йорк. Но отец всегда хотел быть похороненным здесь, в своём родном городе. А мама вряд ли бы захотела лежать отдельно… - Чёртова трещина! Почему она не убирается?! – Здесь давно никого не было; видишь, как всё запущено? Никто не ухаживает за могилой, кроме, разве что, кладбищенского дворника. Получается, я не был здесь не пять, а одиннадцать лет. Представляешь, вполне возможно, что одиннадцать лет никто не клал цветы на могилу моих родителей… - Внезапно он сжал левую ладонь в кулак и в бессильной ярости стукнул по краю надгробия. Поскольку гранит как-никак крепче плоти, по руке Мелоуна почти сразу же пробежал тонкий красный ручеёк. Спасибо погоде – парень почти ничего не почувствовал из-за холода. - Нэд! – Вероника, не заботясь о тепле, присела рядом с другом и осторожно взяла его руку, ту самую, что была повреждена. – Ты что? Он хотел ответить, но вдруг понял, что не знает, что сказать. Просто беспомощно пожал плечами и уткнулся лбом в надгробие. Лэйтон тяжело вздохнула и ласково провела ладонью по виску парня, слегка коснувшись шеи репортёра. А поскольку эти части тела у Мелоуна были не так заморожены, как кисти рук, то он мигом почувствовал, какие холодные пальцы у Вероники. Журналист встрепенулся. - Да ты же вся закоченела! – Он поднялся и подал руку девушке. Когда блондинка тоже встала, Нэд распорядился: - Немедленно идём в ближайший бар, ресторан, забегаловку, короче, куда угодно, где можно согреться! - А как же… - Вероника повела глазами в сторону надгробия. Нэд тоже посмотрел туда. - Я пришёл. Я проведал. Что ещё нужно? В конце концов, здесь всего лишь захоронены их тела. Говорил ли он искренне или просто пытался успокоить совесть Вероники? Девушка не знала. *** Растерянные Джон и Джордж стояли на крыльце почты. - И где же они? – Рокстон с беспокойством вертелся по сторонам, но ни в одной из них не наблюдалось ни Маргарит, ни Финн. Рыжеволосый товарищ лорда был не менее озадачен. - Они ведь не могли нас бросить, - проговорил профессор, тщетно всматриваясь в лица дальних прохожих (потому как ближние уже были осмотрены). - Бросить совсем – нет, - хмыкнул охотник. – Но что если Маргарит не утерпела, и рванула в ближайший магазин одежды? - Это было бы слишком легкомысленно для мисс Крукс, - усомнился в версии друга учёный. Но продолжить дальше размышлять на эту тему Челленджеру не позволил проходивший мимо продавец газет. - Свежий выпуск! – вещал громкоголосый пацанёнок лет двенадцати. – Покупайте свежий выпуск! - Нам не помешает быть в курсе событий, - смекнул Джордж. – Мальчик, пойди сюда. Продавец мигом подскочил к потенциальному покупателю. - Вам газету? - Конечно. Сколько она стоит? Тон Челленджера подсказал маленькому предпринимателю, что мужчина в ценах не разбирается. Но размышления о том, на какую сумму можно облапошить незадачливого дядьку, так ярко отразились на юном лице, что Челленджер прекрасно всё понял. - Держи, - профессор сунул мальчику десятидолларовую бумажку, взял газету и жестом показал онемевшему от счастья продавцу, что тому уже можно и даже нужно идти дальше. Потом обратился к другу: - Хорошо, что мы разделили деньги от продажи камней на всех, иначе мы с Вами сейчас остались бы ни с чем. - И хорошо, что нам разменяли крупные банкноты на почте, - проговорил Рокстон, - а то с сотенными купюрами мы вряд ли смогли бы купить газету, у продавца не хватило бы сдачи. Пацана как ветром сдуло. Сузив глаза, лорд присмотрелся к закусочной через дорогу. - Хм, может, они решили перекусить? Вполне логично, - рассудил охотник. – Проверю, нет ли их там. А Вы, Челленджер, оставайтесь здесь, на случай, если девушки вернутся, не из закусочной. - Угу, - отозвался профессор, уже полностью погружённый в чтение. Ему было просто необходимо на что-то отвлечься. - Будьте внимательнее, - напоследок бросил Джон и направился к намеченной цели. Ему и самому было, о чём поразмыслить. Скоро Рокстон скрылся за дверями закусочной. Челленджер энергично (даже слишком) листал газету. Он был настолько поглощён своим занятием, что не обратил внимания ни на начавшийся снегопад, ни на быстро приближающихся двух здоровяков. Профессор увидел на одном из газетных фото знакомое, правда, несколько повзрослевшее лицо. - Ого! Да это же Энрико… Как его?.. - пробормотал себе под нос профессор. – Он бывал на моих лекциях, которые я давал, когда ездил в Италию… Ферми, вот, точно! Энрико Ферми. Мы с ним даже беседовали в Пизе, в аудитории Высшей Нормальной школы. Однозначно способный паренёк. Я уже тогда понял, что он далеко пойдёт. Ну-ка, чем он нынче занимается? – Учёный пробежался взглядом по статье. – Квантовая электродинамика… Замашки на атомную энергию… Ну ничего себе! Да, я в нём явно не ошибся! - Эй, папаша! – Один из здоровяков встал к Челленджеру впритык, да и второй остановился неподалёку. Профессор наконец-то оторвался от чтения. - Да? Чем могу помочь? – как и подобает истинному интеллектуалу, воспитанно спросил Челленджер. Прохожих стало меньше. Может, из-за снегопада. А те, кто был на улице, старательно обходили назревающую проблему стороной и делали вид, будто не замечают, как два бугая пристают к бедняку (а за кого еще можно было принять человека в подобной одежде?) определённо не с пацифистскими намерениями. - Говорят, у тебя полные карманы денег? – пробухтел первый здоровяк. Из-за угла показалась физиономия продавца газет. Но спустя секунду мальчишка юркнул обратно. - Мало ли, что говорят, - философски протянул Джордж, чувствуя, что влипает в неприятность. Однако парни на философию настроены не были. - Не умничай, старикан! – рявкнул второй бугай И два товарища, схватив профессора за руки, поволокли его в закуток за почтовым крыльцом. Площадка перед входом в здание опустела. Джорджа и здоровяков стало не видно, только слышались звуки ударов… Через семь секунд из закутка, отряхивая руки, вышел Челленджер, уже без газеты, зато с чувством глубокого удовлетворения. - Безобразие! – возмутился профессор. – Ну и молодёжь здесь! Куда катится нынешнее поколение? – Затем усмехнулся, поглядел на закуток, откуда доносились жалобные посапывания. – А годы на плато не прошли даром. Тут из закусочной напротив выскочил... нет, скорее, не "выскочил", а что-то среднее между "вывалился" и "вылетел" Рокстон. - Челленджер, бежим! – проорал лорд, мчась к другу. Следом показалась толпа полицейских, и все они дружно кинулись за Джоном. В тот самый момент, когда охотник достиг профессора, из закутка кое-как выгреблись обиженные Джорджем здоровяки. Встряхнулись, приободрились. И собрались поквитаться. - Это ещё кто? – удивился Рокстон. - Мои новые знакомые, - выдохнул Челленджер. - Быстро же Вы заводите знакомства. - Иногда сам этому не рад. …Разговаривали они уже на бегу. *** - Отсутствие документов, ношение оружия, подстрекательства к нарушению Восемнадцатой поправки к Конституции о введении "сухого закона", - монотонно перечислял инспектор, даже не предложивший задержанным дамам присесть. – Вдобавок… - Он многозначительно оглядел наряды Маргарит и Финн, стоявших уже без верхней одежды. За исключением толстых колгот и тяжёлой обуви, одежда барышень имела весьма легкомысленных характер, ведь они были в своих "концертных" платьях. – Решили пораньше выйти на работу, девочки? - Что-о-о? – взвыла Финн, обиженная не столько словами, сколько тоном инспектора. – Ты на что это намекаешь, а?! – Она попыталась подскочить к обидчику, но двое приставленных к ней и Маргарит сержантов быстро пресекли эту попытку. Инспектор к порыву девушки остался равнодушен. Тучный немолодой мужчина выплыл из-за стола, прошёлся по своему аскетически обставленному кабинету, смерил задержанных очередным оценивающим взором. - Предлагаю упростить друг другу жизнь. Вы сообщаете мне, где украли такие деньги, а я оформляю вам добровольное признание в совершённом преступлении. - Мы не совершали никакого преступления, - процедила Маргарит, чьё терпение уже начинало иссякать. – Эти деньги мы выручили от продажи драгоценных камней. Я же назвала Вам адрес ювелирного магазина. Отправьте кого-нибудь проверить правдивость наших слов. Инспектор посмотрел на свой стол. Там лежало всё, что выудили у "преступниц": два револьвера, несколько крупных банкнот, носовой платок и четыре камушка в белой тряпице. - И вы хотите убедить меня в том, что это – алмазы? – презрительно хмыкнул служитель закона. - Необработанные, - уточнила мисс Крукс. - Пытаетесь сделать из меня идиота? - Зачем, если всё уже сделано? – не удержалась Финн. Инспектор стал красным как варёный рак. - Билли, Джимми, уведите-ка этих лахудр в камеру, пусть посидят ночку за решёткой. Подсадите их к Большой Энни и её компании. Молодые сержанты замялись. - Инспектор Грэй, Вы уверены? – осторожно уточнил Джимми. - Что за вопрос? – рассердился начальник. – Само собой, уверен! - Но ведь Большая Энни и её девки уже несколько раз калечили новеньких сокамерниц, - напомнил Билли. Грэй лишь хмыкнул. Сержанты украдкой пожалели невезучих девушек, но нарушать приказ не осмелились. *** Большая Энни и впрямь была большой. Бабища неопределённого возраста и неопределяемого размера, очень рослая, с короткими, неряшливо торчащими во все стороны рыжеватыми волосами и маленькими злобными глазками. А вокруг неё, как шакалы возле тигра, суетились четыре девицы помельче, и они, судя по виду, добродетелью тоже не страдали. - Глядите, девчонки, новенькие! – гадко прогремела своим басистым голосом Большая Энни, уперев руки в бока. – Свежие груши для битья. "Девчонки" дружно загоготали. - Чтоб никаких безобразий! – строго велел Джимми, понимая, что его слова ничего не изменят. Сержанты жалостливо поглядели на оставленных в камере Маргарит и Финн, вздохнули и ушли. - Э-э-э! – крикнула вдогонку арбалетчица, вытягивая несвободные руки. – Хотя бы наручники снимите! Но полицейские не отозвались. - Всё-таки иногда Грэй бывает натуральной сволочью, - вполголоса проговорил Билли. - Точно, - согласился Джимми. Маргарит, скорчив мину, посмотрела на свои запястья, тоже "украшенные" наручниками. Потом перевела взгляд на Большую Энни и других сокамерниц, которые, похоже, решили не откладывать в долгий ящик занятия с грушами для битья. Наследница и арбалетчица обменялись взглядами. *** Не клуб и не закусочная. Ресторан? Скорее, ресторанчик. Небольшой, но просторный, чистый и тёплый, уже окутанный мерцанием светильников, зажжённых в преддверии сумерек. Миновав порог, Нэд и Вероника скромно встали в уголке. Они собирались лишь немного погреться. Вряд ли бы им позволили пройти внутрь. Накрытые красными и синими скатертями столики, две трети из которых были заняты посетителями, стояли в три ряда. Несколько официантов расторопно лавировали между столиками, обслуживая клиентов. - Могу я вам помочь? Репортёр и дикарка одновременно вздрогнули. Они даже не заметили, как к ним подошла эта маленькая старушка в очках и в розовом платье с белым передником. - Нет, - замотал головой журналист, разбросав снежинки с кепки. – Не волнуйтесь, мы уже уходим. Мы не хотели доставлять неприятности. - Кто сказал, что вы их доставляете? – улыбнулась румяная женщина. Причём румянец у неё был настоящий, а не сделанный косметикой. – Вы, верно, замёрзли. Посидите, обогрейтесь. В том углу есть свободный столик. Молодые люди очень удивились. - Но ведь мы… - Нэд оглядел и себя, и Веронику. - … У нас нет при себе денег. - Кто бы мог подумать, - хихикнула старушка и направилась к вышеупомянутому столику, жестом позвав пару за собой. Мелоун и Лэйтон пошли за женщиной. Вероника с интересом и восхищением разглядывала обстановку. Белые шторы, яркие картинки на стенах, дамы в длинных платьях и, по мнению Вероники, чудаковатых шляпах, мужчины в строгих костюмах. Она и Нэд в обстановку действительно не вписывались. - У Вас не будет неприятностей? – забеспокоился Мелоун. – Вам не влетит от хозяев ресторана? - Это вряд ли, - усмехнулась женщина, - учитывая, что хозяева – я и мой муж. *** - Всё, мы оторвались, - отдышавшись, пробормотал Рокстон. - Да, - прокряхтел не менее запыхавшийся Челленджер, после чего огляделся. – И, кажется, заблудились. Мужчины находились в мрачном безлюдном районе. Однотипные здания, стоящие ровными колоннами, более всего смахивали на гаражи и подсобные помещения. Сумерки стремительно перерастали в ночь. С каждой минутой становилось всё холоднее. - Поищем дорогу к клубу Нэнси? – неуверенно предложил профессор. Рокстон покачал головой. - Плохая идея. Если возвращаться тем же путём, наверняка наткнёмся на полицию. А я не настолько хорошо ориентируюсь в Чикаго, чтобы отыскать этот клуб другим маршрутом. Если честно, я в Чикаго вообще не ориентируюсь. Бывал здесь лишь раз, проездом. - Я тоже, - ухмыльнулся Челленджер. Снег валил и валил. С одной стороны, мужчины имели право его проклинать, ведь по нему неудобно было бегать. Но с другой – снегопад практически мгновенно уничтожал их следы. - С чего Вы так понадобились полицейским? – спросил профессор у друга. - Сам толком не понял. Я лишь спросил в той закусочной, не заходили ли к ним две девушки, описал Маргарит и Финн… Похоже, наши подруги в беде. - Да… - озадаченно протянул профессор. – Но мы им не поможем, если замёрзнем до смерти. Предлагаю пробраться в один из гаражей и заночевать там, а утром начать действовать. Рокстону идея жутко не понравилась. Бездельничать? В то время как Маргарит неизвестно где, да и Финн тоже? Но что он и Челленджер могут предпринять сейчас, когда по району рыщет толпа полицейских? Джон с неохотой кивнул, и друзья отправились на поиски подходящего ночного укрытия. *** Почему-то, глядя на падающий за окнами снег, Вероника хотела поёжиться и плотнее укутаться в шаль, которую взамен снятого пальто дала Розалин. Розалин – это та миловидная старушка, хозяйка ресторана. Она пристроила парочку за столиком и принесла им по две порции куриного бульона. Её муж, круглощёкий усач Карл, тоже присоединился к компании. Он оказался милейшим человеком, и они с Нэдом быстро разговорились на предмет особенностей местной прессы. - Одни газеты смакуют подробности преступлений, другие делают вид, будто преступности вовсе не существует, - сетовал Карл. – Никакой золотой середины. - Вижу, за одиннадцать лет ничего не изменилось, - вырвалось у Мелоуна. Опомнившись, парень добавил: - Я давно не был в Чикаго. Карл с интересом поглядел на молодого человека, видимо, прикидывая, сколько тому было одиннадцать лет назад, и можно ли в таком возрасте было всерьёз интересоваться прессой. Вероника поправила шаль и зябко повела плечами. - Ты замёрзла, милая? – забеспокоилась Розалин. - Нет, что Вы. Здесь очень тепло и хорошо. Просто, когда я смотрю на снег, такие движения получаются сами собой. Видимо, я не привыкла к снегу. Я ведь из тёплых краёв. - Ну, у нас, "северян" такая же привычка, - добродушно ухмыльнулась хозяйка ресторанчика. – А откуда ты, девочка? - Из Южной Америки. - О, тебе, должно быть, вдвойне холоднее после такой перемены климата. - Наверное... – Лэйтон улыбнулась. – Простите, если веду себя как-то неправильно, я… не привыкла к здешней обстановке. - Да всё в полном порядке! – бодро заверил Карл. - Спасибо вам ещё раз. – Нэд с благодарностью поглядел на пожилых супругов. – Не каждый пустит к себе в заведение оборванцев… - Ну, мы когда-то и сами были… скажем так, не на вершине жизни. – Розалин вздохнула, но потом на её устах появилась улыбка. – Трудные были времена. Но счастливые. – Она положила ладонь на руку мужа. Карл погладил пальцы жены и поддержал разговор: - Да. Мы только-только поженились. За душой ни гроша. Всё, что у нас было – это мы сами, да наши мечты и планы. - Вижу, этого оказалось достаточно. – Нэд широким жестом обвёл зал. – Замечательный ресторан. - Ради этого стоило стараться, - поддержала Вероника. Супруги переглянулись и словно прочли мысли друг друга. - Нам нужно идти. – Карл встал и подал руку жене, которая тоже не замедлила подняться. – Дела. Мы ещё подойдём к вам, попозже. - Кушайте хорошенько, - напоследок наказала Розалин. – Не стесняйтесь. И хозяева ушли на другой конец зала, общаться с капризничающими посетителями, раздавать инструкции персоналу. - Чудесные люди, – тепло проговорил Нэд. - Да, - не смогла не согласиться блондинка. – Можно спросить? - О чём угодно. Вероника помолчала. Потом осторожно произнесла: - На плато ты повторял, что скучаешь по семье, и я всегда думала, что ты имеешь в виду в первую очередь родителей… - Под конец предложения она решила, что зря затронула эту тему. Но Мелоун не собирался впадать в уныние, хотя и весельем не фонтанировал. - Меня воспитывали дядя, папин брат, и тётя, жена дяди. А ещё у меня куча кузин и кузенов. Три кузена и пять кузин, если быть точным. - Ого! Понятно, почему ты так ловко обращаешься с детьми! Учитывая, что тебе пришлось вынянчить столько малышни. Нэд усмехнулся: - На самом деле мне довелось нянчить только четверых. Когда дядя и тётя взяли меня к себе, у них было пятеро детей, четверо из которых были вполне самостоятельными. – Он вдруг помрачнел. - Трудное у тебя было детство? – сочувственно промолвила Хранительница. Казалось, подобная мысль никогда раньше не посещала репортёра. Он будто впервые об этом задумался. - Трудное? Нет, не сказал бы. – Пауза. Нэд поглядел куда-то в сторону. – Мы были небогаты, это точно. И не скажу, что со мной все сюсюкались. Но в рабочих семьях с детьми вообще особо не носятся. Это не значит, что детей не любят. Просто родители слишком заняты работой, пытаясь прокормить себя и ребятишек. – Глубокий и очень тяжёлый вздох. – Жаль, я в своё время этого не понимал. Когда меня заставляли нянчиться с младшими, я был уверен, что меня эксплуатируют, прямо как Золушку. – Грустная и виноватая усмешка. – Я обижался, огрызался, сбегал из дома, шатался по улицам сутками. Короче, вместо благодарности трепал нервы родным. - Это так непохоже на тебя, - невольно подивилась Вероника, внимательно всматриваясь в лицо собеседника. Собеседник пожал плечами и хмыкнул: - Ты не знала меня-подростка. В таком возрасте почти у всех сложный характер. – Нэд снова вздохнул. – Потом я, конечно, одумался, попросил прощения. – И опять виноватая усмешка. – Только это было на мой девятнадцатый День Рождения. А на восемнадцатый я со скандалом ушёл из дома. – Парень опустил голову. – Надавать бы себе восемнадцатилетнему по башке как следует. - Ты больше не общался с родными? - Общался, но как-то… не так. Мне не хватало мужества извиниться за каждый свой проступок по отдельности. И если я решу вернуться в наше время, то не исключено, что возможности поговорить с семьёй не будет. Они так и не узнают, как я им благодарен, как ценю всё, что они для меня сделали, как сожалею о своих поступках… - Так напиши им. - Что?.. – не сразу сообразил журналист. - Напиши письмо дяде и тёте. У тебя ведь наверняка есть при себе блокнот и карандаш. Утром отправим письмо по почте. Или боишься, что твои родные сменили адрес? - Это вряд ли. В своём доме они собирались жить всегда, они его любили… любят… - Нэд медленно просиял. Потом вытащил из кармана за подкладкой жилетки блокнот с карандашом, положил письменные принадлежности на стол. - После того, как я допишу, можем прогуляться по ночному Чикаго. Тебе ведь наверняка хочется посмотреть как можно больше. Вероника закусила губу, в глазах девушки замелькали весёлые искорки. - Вообще-то, мне и здесь хорошо. Останемся, если Карл и Розалин не будут против? Нэд кивнул. Раскрыл блокнот, взял карандаш и склонился над бумагой. Лицо Вероники залучилось улыбкой. Девушка аккуратно принялась за куриный бульон, не сводя взгляда с пишущего репортёра. А снег за окном всё падал и падал… [Затемнение] Утром Билли и Джимми с тяжёлыми сердцами направлялись к одной из женских камер. Той самой, куда накануне увели двух задержанных чудачек. Страшно было подумать, что Большая Энни могла вытворить, как могла искалечить новеньких. - Может, сразу позовём врача? – предложил Джимми. - Врач занят. Давай пока придём в камеру и посмотрим, как там дела. Дверь, коридор. Коридор, коридор, дверь. Коридор. Дверь. И вот перед двумя сердобольными, пусть и не очень решительными полицейскими роковая камера. Да уж. В клетке со львами безопаснее. Накануне Грэй запретил охране реагировать на крики о помощи… Вот же злопамятный гад! А охранники сказали коллегам, что криков о помощи из камеры доносилось немало. Сержанты боялись предстоящего зрелища. Представшее зрелище ребят действительно потрясло. Однако, в несколько другом плане… … Новенькие сидели по одну сторону камеры, свора Большой Энни – по другую. Причем во второй компании все старались как-то спрятаться за "главную". Сама же главная, помимо того, что пестрела синяками разнообразнейших форм и размеров, так ещё и была прикована к решётке наручниками. Вторая пара наручников досталась Кривой Салли – известной воровке и драчунье, которая теперь также была не разлей вода с тюремной решёткой. И все постоялицы камеры выглядели как-то затравленно. Зато новенькие смотрелись прекрасно. Восседали на скамеечке и болтали. - Нет, Финн, я не говорю, что тебе не пойдут рыжие волосы. Просто вряд ли ты с ними будешь красивее. - А ты когда-нибудь была рыжей? - О, да. И рыжей, и шатенкой, и даже блондинкой. - Ого! А почему… Тут девушки заметили сержантов и замолчали. - Доброе утро! – Финн помахала парням совершенно свободной рукой. Маргарит ради забавы сделала то же самое. - Привет, парни. Что, нас уже выпускают? Дар речи Билли и Джимми обрели не сразу. Наконец, первый, запинаясь, пробормотал: - Н…н… нет. Пока только на допрос. Инспектор Грэй хочет вас видеть. - Класс! Ещё немного, и мы бы сами по нему соскучились. – Финн живо вспрыгнула. Маргарит величественно покинула скамейку. Обе новенькие подошли к выходу. "Старенькие" при этом дружно вжались в противоположную стенку. - Девочки, не расслабляйтесь, мы скоро вернёмся, - ободрила мисс Крукс сокамерниц перед тем, как вместе с Финн и в сопровождении сержантов исчезнуть в коридоре. Едва полицейские, арбалетчица и наследница скрылись из вида, по камере пронёсся единый вздох облегчения. *** - Мало того, что мы всю ночь проторчали в той халупе, так теперь заблудились ещё больше! – ворчал Рокстон. – С другой стороны, нас хотя бы не преследуют полицейские. Но, будь оно всё проклято, мы должны найти остальных друзей и немедленно! Челленджер слушал эту беседу товарища с самим собой и на последних словах вытащил из внутреннего кармана свои часы, взглянул на время. - Портал закроется через пять часов, - сообщил учёный. – А мы до сих пор ничего и не решили. – Он на мгновение смолк. – Так ведь, Рокстон? Джон не ответил. Если ему придётся думать ещё и об этом, он обезумеет. Хватит и беспокойства за Маргарит. Снегопад давно прекратился, теперь можно было прекрасно разглядеть всё вокруг. Только вот разглядывать было нечего. Мужчины шли по пустой улице, невзрачной и однообразной. Она тоже состояла сплошь из гаражей и прочих нежилых построек. Под ногами хрустел снег… Они завернули в следующий переулок. Там также не обнаружилось людей, зато стояли два автомобиля. Чёрные, блестящие, в общем, так и кричащие о достатке своих хозяев. Хозяева, видимо, были в гараже, возле которого оставили железные колесницы. Прежде, чем Рокстон и Челленджер решили постучаться в тот гараж и спросить дорогу к клубу "У Нэнси" или хотя бы в жилую часть города, из-за противоположного поворота показалась ещё одна машина. Полицейская. Лорд и профессор мгновенно спрятались за ближайший угол. - Проклятье, неужели это по наши души? – процедил лорд. Затем он осторожно выглянул, чтобы оценить обстановку. Полицейская машина остановилась возле шикарных автомобилей, из неё вылезли двое угрюмых мужчин в форме. Внимательно оглядевшись (Рокстон в этот момент успел юркнуть обратно за угол), они, выхватив оружие, бросились в гараж, и оттуда послышались отголоски рявканья: - Полиция Чикаго, всем оставаться на своих местах! - Руки за голову! - Кому-то не повезло, - ухмыльнулся охотник. – Но хорошо, что не нам. Челленджер капитально задумался. - Возможно, это куда хуже, чем невезение. Рокстон, что если это и есть именно то, о чём рассказывала Финн? Лорд тоже призадумался. - Переодетые полицейские, склад, замаскированный под гараж... В принципе, возможно. – Он на секунду поджал губы. – Предлагаете проверить? - Ни в коем случае! – энергично запротестовал учёный и, спохватившись, понизил тон: - Нам не стоит вмешиваться в ход истории. - Да ну? – Чем-чем, а смиренностью лорд Джон Рокстон похвастаться не мог никогда. – Поправьте, если ошибаюсь, но, кажется, мы собирались сделать всё, чтоб в двадцать первом веке не было атомной войны! Что это, если не радикальное перекраивание истории? - Совершенно другая ситуация! Там речь о судьбе всего мира, здесь – о нескольких преступниках. Вы не подумали о том, что если они останутся живы, миру будет только хуже? Ответить Джон не успел. Из гаража-склада послышались выстрелы. Громкие, безжалостно отчетливые. Краткие людские крики потонули в этом смертельном громе. Друзья инстинктивно замерли. Потом молча решили, что если спорить больше не о чем, то самое время потихоньку убираться. Ох, неужели вы думаете, что гангстеры не подстраховались, когда планировали устранение конкурентов? Очень даже подстраховались! В окрестностях склада бродили "свои люди", присматривающее за тем, чтоб в ненужном месте и в ненужное время не оказались ненужные свидетели. Эти ребята не приметили Челленджера и Рокстона раньше лишь по чистой случайности, благодаря стечению обстоятельств. Едва охотник и учёный направились в обратную сторону, как их увидел один из "дозорных". Парень не стал поднимать шум. Просто выхватил пистолет и дал очередь… *** Грэй не очень обрадовался появлению целых и невредимых "новеньких". Он-то надеялся, что на них будет как минимум парочка свежих отметин. Но своего разочарования инспектор не выдал. Он усадил задержанных за стол и принялся расспрашивать, попутно делая пометки в своей тетради. - Имя? – Служитель закона сурово посмотрел на брюнетку. Маргарит немного подумала. Может, назвать вымышленное? Но зачем? Экспедиция Челленджера всё равно вот-вот объявит миру о своём триумфальном возвращении. - Имя, - раздражённо повторил инспектор. Наследница устроилась поудобнее. - Маргарит Крукс. - Год рождения. - Что?! - Год рождения, - весьма и весьма недружелюбно, можно даже сказать – угрожающе потребовал мужчина. - Тысяча девятисотый, - с честнейшим видом заявила Маргарит. - Место жительства. - Лондон, Великобритания. - Хватит пороть чушь! – вскипел американец. – Быстро говори, где ты живёшь! - Я уже сказала. Великобритания, Лондон, Энжел-стрит, дом восемь… Инспектор в ярости стукнул кулаком по столу. - Ещё одна выходка, и тебе несдобровать! – пригрозил полицейский. Маргарит лишь хмыкнула: - Примерно то же самое говорила эта ваша Большая Энни. Как раз перед тем, как я подсинила ей личико. – Наследница мило улыбнулась. Инспектор вопросительно посмотрел на сержантов, те в унисон закивали. Грэй кашлянул и обратился к Финн: - Имя. - Финн. - Полное имя. - Не знаю. Финн и всё. Грэй вздохнул. - Год рождения. - Две тысячи одиннадцатый. Тут окончательно взбесившийся инспектор начал подозревать, что либо ему попались две сумасшедшие, либо над ним изощрённо издеваются. *** Вероника морщилась, слегка улыбалась, чуть хмурилась. Наконец, её веки дрогнули, и девушка открыла глаза. Понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, где она и что происходит. Утром ресторанчик выглядел по-другому. Он был почти пуст, обслуживающего персонала не виднелось. Зато вышли хозяева, которые вчера отправились спать до полуночи. - Я что, уснула за столом? - Да, - подтвердил Нэд. – Ты начала поклёвывать носом ещё во время второго разговора с мистером и миссис Арлингтон. А во время рассказа о том, как Карл в молодости работал помощником ювелира, тебя окончательно сморило. Спина не болит? - Нет. – По-прежнему слегка дезориентированная Вероника размяла плечи. – Мне не впервой спать не лёжа. Арлингтоны подошли к засидевшимся гостям. - Доброе утро, - поприветствовала Розалин. Муж повторил её слова, потом то же самое сказали Вероника и Нэд. - Мы явно загостились. – Репортёр быстро встал из-за стола, дикарка последовала этому примеру. – Большое спасибо за всё. Очень жаль, что мы без денег… - Парень, забудь ты об этих деньгах! – махнул рукой Карл. - Я дам вам с собой еду, - засуетилась его жена. - Нет-нет! – в один голос воскликнули Нэд и Вероника. Надо же иметь совесть! - Мы найдём, где поесть, - добавила Вероника, протягивая Розалин шаль. – Не знаю, как вас благодарить. Нэд едва уловимо коснулся запястья девушки и послал ей многозначительный взгляд. Вероника поняла, к чему клонит репортёр. - А может, и знаю, - вполголоса произнесла Хранительница, сняв своё пальто с вешалки в углу. Нэд уже надел куртку. Затем он взял лежавшие на столе листы, вырванные из блокнота. - Мистер и миссис Арлингтон, не сочтите за наглость, но у меня к вам одна просьба. Точнее, даже две. – Он, чуть поколебавшись, протянул Розалин несколько сложенных листов. – Пожалуйста, купите конверт с марками и отправьте это письмо. Вот адрес. – Он подал отдельный листок. – И ещё… Прошу, купите цветы, пышный и красивый букет, и отнесите на могилу моих родителей. Вот их имена и ... описание того, где могила. – И журналист "одарил" старушку очередным исписанным блокнотным листком. Неизвестно, подумали бы супруги, что гости чересчур обнаглели, или нет. Вероника, уже накинувшая пальто, просто не дала времени на размышление. Она взяла свободную руку миссис Арлингтон, пожала и горячо выдохнула: - Я никогда вас не забуду. – Она посмотрела на Карла. – Вас обоих. Пожалуйста, примите от нас этот подарок. Распорядитесь им, как посчитаете нужным. - И смотрите не продешевите у ювелира, - наказал Мелоун. – Ещё раз спасибо за всё. Молодые люди стремительно направились к выходу. А Розалин разжала ладонь и увидела презент, который во время рукопожатия вложила Вероника. - Что это? – женщина приподняла подарок двумя пальцами. – Какой-то камушек. Слюда что ли?.. - Нет, любимая, это не слюда. – Сощурившийся Карл взял у жены "какой-то камушек", поднёс близко-близко к глазам. Глаза при этом резко расширились. Затем мужчина просмотрел подарок на свету. – Это алмаз чистейшей воды. - Что? – изумилась Розалин. – Как?.. Супруги дёрнулись к выходу, чтобы остановить молодых людей, расспросить и, возможно, вернуть камень. Вдруг бедняки сами не знали, какой ценной вещью обладали? Им бы она пригодилась гораздо больше, чем Арлингтонам. Но когда чета выбежала на улицу, Нэда и Вероники уже нигде не было видно. После того, как пожилые люди пооглядывались по сторонам с минуту, Карл, утихомирившись, приобнял жену. - Ну что, Рози, куда пойдём сначала – на почту или в цветочный магазин? *** Нэд поглядел на свои наручные часы. - Пора возвращаться в клуб Нэнси. Если верить расчётам Челленджера, портал закроется через семь часов. - А вы так и не решили… - Вероника смолкла. Они быстро шли по заснеженной многолюдной улице, не обращая внимания на прохожих. - Я всё уже решил. – Нэд улыбнулся и взял девушку за руку. На лице Лэйтон сперва отразилось недоумение, потом сомнение, а потом – искрящаяся радость. - Кстати, наверное, у нас есть ещё свободный час, а то и полтора, - кашлянул Мелоун. – Вряд ли мы многое успеем, но всё-таки. Может, ты хочешь где-нибудь побывать, что-нибудь посмотреть? Вероника задумалась. Потом её губы сложились в озорную и немного робкую улыбку. - Вообще-то, есть одна вещь, которую мне всегда хотелось попробовать. *** - Ай! – взвизгнула Вероника, когда прямо в лицо ей угодила горсть снега. Спасибо Мелоуну – удар был несильный. - Надо быть внимательнее, если не хочешь превратиться в снеговика! – поддразнил Нэд, лепя очередной комок. Вместо ответа девушка сама запустила в репортёра снежком и попала парню в плечо. Снежок Нэда угодил ей в шею. - Холодно же! – возмутилась дикарка, которой Нэнси шарф не пожертвовала. - А ты зевай поменьше, - издевательски посоветовал репортёр, примеряясь к очередному броску. Но тут Вероника журналиста опередила. Её снежок угодил зазнавшемуся Мелоуну прямо в грудь. - Ранен! – прохрипел Нэд. Затем театрально схватился за грудь и повалился в сугроб. Вероника подбежала и, чтобы окончательно деморализовать противника, начала обсыпать его снегом. Такого нахальства Нэд терпеть не стал. Он схватил Хранительницу за руку и опрокинул в тот же сугроб, рядышком с собой. Кепка репортёра осталась на верхушке сугроба, шапочка Вероники тоже спала и угодила в снег. У обоих молодых людей все волосы были в снежинках. Вероника сдаваться не собиралась. Она уцепилась за Нэда, и оба они полусползли-полускатились вниз, на тропинку. И расхохотались во весь голос. Никто не обратил внимания. Молодые люди находились в парке, здесь многие занимались такой же ерундой. Правда, большей частью этих "многих" были дети до пятнадцати. Ну и что? *** - Сколько можно повторять?! – Теперь Маргарит была взвинчена не меньше Грэя. – Мы – члены экспедиции профессора Джорджа Эдварда Челленджера. В тысяча девятьсот девятнадцатом году мы отправились из Великобритании в Южную Америку… - … и так заблудились, что вылезли в Северной, - ухмыльнулся инспектор. – Дамочка, довольно! - Она говорит правду! – вступилась за подругу арбалетчица. – Их экспедиция пробыла на плато четыре года. - А где вы пропадали остальные шесть лет? – ехидно поинтересовался побагровевший Грэй. - Не было тех шести лет, - в который раз попыталась объяснить наследница. – Мы прошли сквозь портал. Понимаете? Портал-проход. Вошли в двадцать третьем году, вышли в двадцать девятом. Что тут неясного? Грэй протёр вспотевший лоб носовым платком. - То есть вы из прошлого? - Да! - И можете это доказать? - Нет… - Я могу, - опять встряла Финн. – Могу кое-что предсказать. Сегодня будет мафиозная разборка, убьют нескольких гангстеров на складе спиртного, который замаскирован под гараж. Впоследствии это назовут Бойней в День Святого Валентина. - Откуда ты это знаешь? - Потому что я из будущего. Несчастный инспектор захотел взвыть волком. - Вы же сказали, что прибыли из прошлого! Билли и Джимми, всеми силами стараясь быть как можно незаметнее, попятились к двери. - Верно, - взялась растолковывать невозмутимая блондинка. – Но я из будущего. Из двадцать первого века. Потом я попала в прошлое, в двадцатые век, в двадцать второй год. А потом вместе с экспедицией Челленджера прошла сквозь портал, и очутилась в двадцать девятом году. То есть попала в будущее. Но не настолько далёкое, поэтому для меня оно – всё равно прошлое. Грэй вцепился в свои волосы и пару раз хорошенько дёрнул. Потом обезумевшими, налившимися кровью глазами поглядел сначала на задержанных, затем на сержантов и велел: - Обратно в камеру их! Пока я кого-нибудь из них не пристрелил! *** Вероника и Нэд зашли в клуб Нэнси и сразу же проследовали к стойке. - Привет, мы вернулись, - весело сообщил репортёр. Нэнси равнодушно глянула на них. - Вижу. И что? Хотите забрать свои вещи? Они в подсобке. Дорогу сами знаете. - В первую очередь мы хотим увидеть друзей, - промолвила Вероника, стряхивая с волос таящие снежинки. - Они ушли, - всё так же "эмоционально" поведала Нэнси. - Куда? – Мелоун был удивлён. Да и Вероника тоже. Хозяйка клуба пожала плечами - Понятия не имею. Вам лучше знать, это же ваши друзья. - Когда они ушли? – попыталась прояснить хоть что-нибудь Хранительница. - Вчера, сразу после вас. - И больше не появлялись? - Нет. - И даже не оставили записки? – вставил Мелоун. - Нет. - Как странно, - выдохнул репортёр, встав спиной к Нэнси и положив локти на стойку. - Они не повели бы себя так безответственно по своей воле. Видимо, что-то стряслось. – Вероника сжала губы. Двери бара распахнулись, внутрь забежали всклокоченные и запыхавшиеся Рокстон с Челленджером. - Слава Богу! – обрадовалась Вероника, подавшись к товарищам. Нэд последовал за ней. - Мы уже заволновались, - проговорил репортёр. - Извините, - устало усмехнулся Рокстон. – Пришлось уходить от очередной погони. - А где Финн и Маргарит? – спросила Хранительница. - Мы не знаем, - сокрушённо признался Челленджер. – Они пропали. - Что? – остолбенела Вероника. – Когда, как? - Вчера. Я и Джон пошли на почту, девушки остались снаружи. – Профессор вздохнул. Видимо, корил себя. – Когда мы с Рокстоном вернулись на улицу, Маргарит и Финн уже не было. - В ближайшей закусочной о них явно что-то знали, - подхватил повествование лорд, - но стоило спросить, как на нас набросилась свора полицейских. Компания была неподалёку от стойки, поэтому Нэнси прекрасно всё слышала. - С ума сойти! Так это они и есть! Друзья разом повернулись к владелице клуба. - О чём Вы? – прищурилась Вероника. Нэнси махнула рукой. - Мой кузен держит закусочную неподалёку. Вчера вечером заходил в гости, рассказывал, что две какие-то чудачки потребовали у него спиртное, а полиция из-за этого чуть не прикрыла заведение. Еле-еле уладили дело. Помню, я ещё подумала, что по описанию эти две ненормальные смахивают на ваших подружек. Товарищи переглянулись. Рокстон подошёл к стойке, поднял правую руку и стал по очереди загибать пальцы – по одному на каждый вопрос: - Почему попросить спиртное – это преступление? Что грозит за такой поступок? Куда могли увести наших подруг, то есть где ближайший от той закусочной полицейский участок? И как до него добраться? - Как много вопросов, - вздохнула Нэнси. – И ни одного доллара. Рокстон ухмыльнулся, пошарил в кармане и выложил на стойку сотенную купюру. *** Большую Энни и Кривую Салли уже освободили от "оков", но эти две дамы, вместе с остальными товарками, по-прежнему вели себя смирно, тем самым любезно предоставив Маргарит и Финн возможность спокойно поговорить. - Портал закроется через несколько часов, - вздыхала арбалетчица. – Как думаешь, друзья придут за нами? - Пришли бы, если б знали, где мы, - пробурчала Маргарит, освежая причёску. Женщина забрала назад две пряди и скрепила их несколькими шпильками. Теми самыми, которые помогли управиться с наручниками. - Считаешь, они нас не найдут? - Я этого не говорила. – Закончив с причёской, наследница упёрлась локтями в колени и положила голову на сведённые ладони. – Сама знаешь наших – ради друзей они небо и землю перевернут. – Маргарит улыбнулась. Надо же, как приятно было это сказать. Загремел дверной замок в соседнем помещении, послышался голос инспектора Грэя: - Замечательно, что вы пришли! Ещё немного, и я сам бы с ними свихнулся. Следом раздался такой знакомый, такой родной голос одного небезызвестного английского аристократа: - Не волнуйтесь, теперь они – наша забота. Маргарит встрепенулась, Финн тоже оживилась, засверкав улыбкой. Открылась следующая дверь, и на площадку перед камерой ступил Грэй в сопровождении Джимми, Билли и двоих охранников. Следом показалась компания из четырёх человек весьма представительного вида. Высокий шатен в чёрном костюме с накинутым поверху белым халатом и блестящим кожаным саквояжем. Рыжеволосый мужчина в похожем одеянии и с чёрной медицинской сумкой. Голубоглазый молодой человек в блекло-синем свитере и такого же цвета штанах. И блондинка в зелёном платье медсестры. - Вот вы где! – возликовал шатен, подойдя к камере. Не совсем ещё понимая, что происходит, засиявшая Маргарит подалась к решётке, взявшись за прутья обеими руками. Незаметно для полицейских Рокстон подал знак: мол, не показывай радости, но пусть все поймут, что вы с Финн нас знаете. Арбалетчица тоже уловила этот манёвр и перестала улыбаться. - А мы их по всему городу ищем! – продолжил Джон. – Ну что, голубушки, пора возвращаться в родимую больницу. - Больницу? – поневоле изумилась Финн. - Больницу, - подтвердил Челленджер, выйдя вперёд. Грэй восторжествовал: - Я знал, что они ненормальные! Плели здесь какую-то ерунду про доисторическое плато и путешествия во времени. - Это что! – рассмеялся Мелоун. – На прошлой неделе они уверяли, что их похитили инопланетяне на летающей тарелке. Вероника весело поддакнула. Маргарит бросила на друзей мимолётный взгляд: "Я вам всем это ещё припомню!". - Всё, мы забираем их, - заявил Рокстон. И тут Грэй стал колебаться. - Э… доктор… напомните, из какой Вы больницы? - Психиатрическая клиника имени Святого Патрика, - не моргнув глазом, выдал Рокстон. - Могу я взглянуть на Ваши документы? Джон и бровью не повёл. - Вы полагаете, что я ношу с собой свой медицинский диплом? - Предъявите хотя бы на паспорт. - Я не беру паспорт на работу. – Охотник понимал, что ситуация приближается к критической. И решился на отчаянный шаг. – Если сомневаетесь в нашей с коллегами честности, позвоните начальнику больницы, я дам Вам номер. Но в таком случае придётся официально оформлять процедуру передачи, что продлится не меньше двух дней. Вы же знаете этих бюрократов. – Бюрократы есть везде, и их везде не любят, так что фраза верная. Но инспектор по-прежнему раздумывал. Маргарит решила подыграть. - Нет! – воскликнула брюнетка и забилась в угол. – Я не хочу обратно в больницу! Ни за что! Пожалуйста, не отправляете меня туда-а-а-а-а! - И я не хочу-у-у-у-у! – истошно подхватила Финн. – Не хочу, не хочу, не хочу! Инспектор, миленький, можно нам остаться здесь?! Ну пожа-а-а-а-алуйста! – Для пущей убедительности арбалетчица принялась скакать по камере, пиная стены и решётку. - Забирайте! – решился Грэй и жестом велел охранникам отпереть камеру. - Вот и славно, - засюсюкал Рокстон, приближаясь к якобы сопротивляющейся Маргарит. – Идём, дорогуша, в палате по тебе уже все соскучились. - Особенно Наполеон, ему не с кем играть в карты, - "помог" Рокстону Мелоун. А Челленджер и Вероника тем временем взялись за Финн. - Сегодня на ужин твоя любимая каша, - приговаривал профессор. – Тебя ждут с нетерпением. - Я перестирала и перегладила все смирительные рубашки, - пропела Хранительница. Вот таким макаром наследницу с арбалетчицей вывели сначала из камеры, потом из нескольких переходов-коридоров, а потом и из самого здания. Только выйдя на улицу и завернув за угол, друзья сбросили маски. Рокстон обнял Маргарит. - Ты цела? Ничего плохого не случилось? - Всё нормально, - выдохнула мисс Крукс, проведя ладонью по затылку охотника. Надо же, даже за бирку сумасшедшей злиться не хочется. - Я тоже в порядке, не стоит волноваться, - кашлянула Финн. – Откуда вы все взяли эту одежду? – поинтересовалась Маргарит. - Купили, - ухмыльнулся лорд. – И саквояжи, и какие-то лекарства для убедительности. И хлороформ. - Хлороформ? – Брюнетка изогнула брови. - На случай, если бы что-то вышло из-под контроля, - пояснил Челленджер. - Ха, а вам не приходило в голову, что пистолет надёжнее? – хмыкнула Финн, плотнее кутаясь в своё пальто (вещи заключённым вернули на выходе). - При входе всех обыскивают, - сказал Нэд. – Если б у нас нашли оружие, то мы бы сейчас сидели вместе с вами. Финн поняла, что это разумно. И спросила ещё, напоследок: - А как вы узнали, что в Чикаго есть психиатрическая больница имени Святого… как его там?.. Патрика? Рокстон усмехнулся: - Если честно, мы её выдумали. В каждом городе есть больница имени какого-нибудь святого. Нам только оставалось надеяться, что инспектор – не знаток местных психиатрических больниц. Маргарит не удержалась и обняла охотника снова. Потом отстранилась и коснулась его щёки. - Это всё замечательно, - протянула арбалетчица. – Но вы не забыли, что мы всё ещё возле полицейского участка, и некоторые его окна выходят на эту сторону? – Блондинка задрала голову, вглядываясь в одно из вышеупомянутых окон. – По-моему, там только что мелькнул инспектор Грэй. И если он видел вас, голубки, то быстро сообразил, что к чему. - Пойдёмте отсюда, - энергично скомандовал лорд и, взяв Маргарит за руку, направился прочь. Остальные не собирались отставать. *** Никто из путешественников к Нэнси не привязался, посему, выйдя из её клуба, друзья не испытывали особого огорчения от того, что больше не увидят хозяйку заведения. - Ну, мы забрали одежду, оружие и алмазы, - подвела итог Маргарит. – Куда дальше? Челленджер достал свои часы и посмотрел время. - Портал закроется меньше, чем через пять минут, - сообщил профессор. И тишина. Первым заговорил Нэд: - Я возвращаюсь на плато. Не собираюсь пропускать шесть лет жизни. Хм. Вообще-то товарищи репортёра подозревали, что он рвётся обратно по несколько другой причине. У этой причины кудрявые белые волосы, и она сейчас стоит, изо всех сил пряча счастливую улыбку. - Я тоже хочу остаться с Ви, - промолвила Финн, встав поближе к лучшей подруге. - У вас всех что, массовое помешательство?! – воскликнула Маргарит. – Алло! Приём! Мы наконец-то добрались до цивилизации, а вы собрались залезть обратно в глушь?! – Она посмотрела на Рокстона. – Джон… - И обомлела. Судя по выражению лица охотника, он всерьёз колебался. И имел веские причины хотеть возвратиться на плато в 1923 год. - Джон… - гораздо менее уверенно повторила Маргарит. К счастью, судьба избавила от необходимости отвечать. Правда, избавление пришло в виде выстрелов, но лорд всё равно обрадовался, как ни странно. Малочисленные прохожие заорали и разбежались. Остались только жители такого далёкого сейчас дома-на-дереве да шайка вооружённых мужчин в чёрных пальто и шляпах. Среди последних Рокстон и Челленджер незамедлительно узнали того парня, который едва не пристрелил их сегодня утром. - Вот чёрт! – Джон пригнулся и выхватил револьвер. Челленджер и Мелоун сделали то же самое. У девушек оружия наготове не было, поэтому мужчины встали впереди. То есть не встали, а стали бежать впереди. Друзья решили спасаться бегством, хотя бы до ближайшего укрытия. - Как они нас нашли? – поражался Рокстон, не забывая отстреливаться. - Кто это? – проверещала Маргарит, когда путешественники метнулись за здание клуба. - Те, кто хочет убрать лишних свидетелей. То есть нас с Челленджером. Долгая история. Вдруг с другой стороны дороги, из-за поворота показались две полицейские машины. Они вмиг остановились метрах в десяти от несчастных южноамериканских гостей. И среди вылезающих из автомобилей ликов не замедлила показаться пунцовая от гнева моська инспектора Грэя. - Стрелять на поражение! – проорал обиженный полицейский. - Неужели он такой злопамятный? – удивилась Финн. И опять пришлось бежать. Вот только куда? С одной стороны каменная стена и забор, с другой – полицейские, с третьей – подоспевают мафиози… поправка: уже подоспели. Увидев служителей закона, сперва растерялись, но потом сообразили, что, как это ни странно, находятся с ними по одну сторону баррикад… - Путь только один, - пробормотал Рокстон. Все машинально поглядели на так называемую живую, но иссохшую изгородь. - Нет! – заупрямилась было Маргарит. Но несколько просвистевших возле уха пуль мигом заставили её передумать. *** Свет портала был уже не таким ярким. Сияние меркло, причём довольно-таки стремительно. Его будто разбавляли невидимой краской, и оно становилось всё блеклее и блеклее. Затем свет начал сужаться, вскоре уже стали отчётливо видны стены каменного прохода. Мерцание угасало, с каждой секундой теряя остатки сил. Наконец, оно совсем потухло. Но за секунду до этого из портала успели выскочить шестеро взъерошенных путешественников, рухнув на землю, как перезрелые яблочки. *** Первым свой факел зажёг Рокстон, Челленджер и Мелоун быстро последовали этому примеру. Финн и Вероника уже стояли, отряхивались, избавлялись от жутких пальто. - Снова тепло! – ликовала арбалетчица. – Как же я этому рада! Не, в этом холоде и снеге нет ничего хорошего! - Я бы так не сказала, - улыбнулась Вероника, украдкой бросив взгляд на Нэда. - Апчхи! – только и ответила Финн. – Неужели я простудилась для полного счастья? Раздосадованная Маргарит сидела на "полу", схватившись за голову. Наследница была хмура и обижена на весь мир. - Идём, Маргарит. В поле зрения брюнетки возникла рука охотника. Мисс Крукс взглянула на него, и обида с досадой отошли на второй, а то и третий план. Лорд был напряжённым, расстроенным. - Джон, ты поговорил с матерью? – Брюнетка взялась за поданную руку и поднялась, после чего внимательно взглянула мужчине в глаза. Услышав этот вопрос, остальные вмиг затихли. Стало слышно, как снаружи стрекочут кузнечики. Друзья Рокстона пристально смотрели на него. - Нет, - едва слышно промолвил охотник, качая головой. – Дома никто не ответил. Пришлось позвонить нескольким знакомым. Многие решили, что их кто-то разыгрывает. Но мне всё же удалось выяснить… - Он замолчал. Карие глаза были наполнены беспокойством и болью. - Выяснить что? – кротко спросила Маргарит, крепче сжав ладонь собеседника. Джон собрался с силами и выдохнул: - Моя мать пропала. Через два года после нашего исчезновения. Она собрала вещи, ушла из дома, и больше её не видели… Некоторые считают, что мама отправилась в Южную Америку, искать нас… Меня. Все смолчали. Каждый понимал, каковы шансы немолодой дамы добраться до центра одного из самых небезопасных континентов, да и просто выжить в джунглях. Сказать было нечего. - Челленджер, а Вы дозвонились до жены? – спросила Финн, чтоб уж сразу покончить со всеми вопросами по поводу прошедшего общения с Англией. - О, да. Точнее, с самой Джесси мне поговорить не удалось, но мне всё равно повезло: трубку взяла наша горничная Бэтси, она до сих пор работает в нашем доме. А Бэтси выболтает всё на свете, даже если её об этом не попросить. Конечно, она страшно удивилась, услышав мой голос, и поначалу не поверила, что это действительно я. Но я сумел доказать – напомнил о некоторых случаях, про которые посторонний человек знать никак не мог. И после этого слова из Бэтси полились рекой. - И что же эта Бэтси рассказала? – не утерпела арбалетчица. - У Джесси всё хорошо. - Глаза профессора засверкали от искреннего счастья за самого любимого и дорогого человека в мире. – Даже замечательно. – Но было во взгляде учёного и нечто грустное, невыразимо печальное. – Она повторно вышла замуж год назад и даже родила… вернее, вот-вот родит ребёнка. Представляете? В её-то возрасте. – Последнее замечание не несло в себе никакого оскорбления, а было наполнено лишь удивлением и облегчением от того, что всё закончилось хорошо. – Сынишку… Назовут Виктором Джорджем. Второе имя – в мою честь, Джесс настоит. Потом они с новым мужем усыновят ещё двоих детей, мальчика и девочку. И зимой тысяча девятьсот двадцать девятого года все вместе будут отдыхать в Швейцарии. – Профессор помолчал. – Это именно то, чего Джесс всегда хотела – полный дом детей. – "Как жаль, что я не дал ей этого". И снова наступила тишина. Её прервала Маргарит. Наследница положила подбородок на плечо профессора и проговорила, неунывающе, но не бойко, уважительно, но не траурно: - По крайней мере, Вы теперь знаете, что Джесси не страдает, что она получила счастье, которого достойна. - Верно, - усмехнулся Челленджер, быстро смахнув что-то с ресниц. – Не хочу рушить это. Я велел Бэтси молчать о моём звонке. - Думаете, она послушается? – усомнился Мелоун. – Судя по Вашим словам, Бэтси – та ещё болтушка. - Что правда, то правда, - вздохнул Джордж. – Однако я сделал всё, что было в моих силах, чтобы сохранить покой Джесси. Финн поняла, что нужно опять переключаться на другую тему. - Что же получается? Через шесть лет о нас, то есть о вас в большом мире по-прежнему ни слуху ни духу? То есть вы… мы так и не покинули плато? При других обстоятельствах Челленджер пустился бы в долгие теоретические рассуждения. Но не сейчас. Рыжеволосый мужчина лишь пожал плечами. - Как мы не раз убеждались, время и времена неустойчивы. Всё может измениться. - Пойдёмте домой, - предложила Вероника, осознавая, что незачем больше затягивать пребывание здесь. Друзья дружно закивали и медленно направились к выходу из пещеры. Нэд и Вероника шли рядом. Финн семенила возле сгорбившегося Челленджера. А Маргарит ободряюще взяла под руку притихшего Рокстона. *** Участок гудел как улей. Все здешние полицейские, от низших до высших чинов, стояли на ушах. И инспектор Грэй не был исключением. - Семь трупов… - бормотал мужчина. – И все из банды Багса Морана. Расстреляны на складе, замаскированном под гараж. Хм, что-то мне это напоминает… Вообще, он зря напрягал свои мозговые извилины. Ему всё равно не поручат столь громкое дело. Хотя, с чего оно так взбудоражило весь город, Грэй категорически не понимал. В мире стало на семь бандюг меньше – тут радоваться надо, а не поднимать скандал. - Аль Капоне, - пробурчал инспектор. – Наверняка, его рук дело. - Инспектор Грэй! – К мужчине подошел сержант с пакетом в руке. – Я тут… это… - Что ещё случилось, Джимми? – устало спросил Грэй. Джимми замялся. - Понимаете, моя тётя работает в крупной библиотеке, у них там много старых газет, в том числе из других стран. - Ну и? - Я всё думал о тех чудачках… В общем, позвонил тёте, попросил поискать… - И? – Инспектор был близок к тому, чтобы рассвирепеть. Почему его отвлекают рассказом о какой-то дурацкой затее?! Вместо ответа Джимми достал из пакета аккуратно сложенную газету и протянул её начальнику. Грэй небрежно взял издание. - Осторожнее, - предупредил сержант. – Я обещал вернуть её в таком же хорошем состоянии, в каком брал. – Молодой человек вытянулся. – Английская газета. Лондонская. Посмотрите на дату: двадцатое декабря тысяча девятьсот девятнадцатого года. - Сам вижу, не слепой, - рявкнул инспектор. – И на кой ты притащил мне это старьё? - А Вы поглядите на статью на второй странице, - терпеливо посоветовал Джимми. Проворчав что-то нелицеприятное, инспектор таки развернул газету. "Экспедиция Челленджера официально объявлена пропавшей без вести", – кричал крупный заголовок статьи на всю полосу. А сбоку красовались пять фотографий пропавших исследователей. Каково же было изумление инспектора, когда среди лиц на фотографиях он узнал одну из сбежавших задержанных, двух лже-докторов и лже-санитара… Грэй оцепенел, застыв с раскрытым ртом и выпученными глазами. "Самый приятный момент за всё время моей работы здесь", - подумал Джимми. Конец