Ivory

      В его руках полыхал закат, опаляя руки, сжигая всю ярость на душе, выжигая ненависть ко всему нежностью к нему одному. Сухие, все в трещинках, губы целовали его, оседая сигаретным вкусом на нёбе. Тонкие пальцы, привычные к струнам, скользили под футболкой, то тут, то там посылая звёзды под кожу. Руссо собирал солёные капли с её щёк губами — она то всхлипывала, то тихо смеялась. Ловил поцелуями смех со вкусом моря. Под рёбрами таяла глыба льда, в голове отступала тьма…       Они бросились друг к другу одновременно, столкнулись на самой середине комнаты.       Тоскливое, рвущее душу на миллионы миллиардов «Билли», заскрипело по сердцу наждачной бумагой. Разодрало до крови, выпуская густой кармин наружу.       Руссо гладил рыжину родных волос, вдыхая травяной аромат с сигаретным налётом. Айви же прижималась так, будто он сейчас исчезнет.       — Руссо, — разомкнулись сухие губы, — это правда ты?       Вопрос больно и глубоко царапнул, вонзившись в подкорку.       — Правда.