Феанор будет смеяться

      Весть о гибели деда на охоте оглушила и лишила сил.       Диор встретил Маблунга в коридоре и сообщил об этом, и принц почувствовал, как все темнеет в глазах. Он замер на месте, бледный, не в силах шевельнуться. Весь мир потерял краски, чувства, и радость ушла навеки. Остался только голос Тингола, оглушительно звучавший в ушах и в сердце.       Придя в себя, Диор, шатаясь, вышел в тронный зал и увидел носилки, на которых и лежал его дед, укрытый чьим-то плащом. Внук подошёл и рухнул на колени рядом с носилками напротив королевы. Рядом стояли рыдающие во весь голос Эарендил и Тинвиэль, и Эрейнион с Эльвинг. Но Диор не видел ничего и никого. Он отодвинул плащ с лица. Перед ним проплывали воспоминания, связанные с Тинголом, хорошие и не очень, добрые, радостные и печальные, но такие родные.       Диор крайне редко сдерживал эмоции, сейчас же ,скорбь рвала его грудь. Он склонился над ним и обхватил его лицо руками и позвал — Дедушка! Мой король! Пожалуйста, вставай! Вставай, дедуля! Пожалуйста, хотя бы ты не оставляй меня! Умоляю! — и Диор разрыдался в голос.       Следующие дни прошли в полном тумане. Он еле собрался, чтобы понять, как так получилось, что на Тингола напала неведомая Морготова тварь в защищённом королевстве, что пострадали ещё несколько эльфов. А потом Диору принесли голову этой твари и окровавленного и умирающего Эрейниона, победившего эту тварь. — Я отомстил… — прошептал он умирая. И Диор стоял над синеющим братом весь остаток дня в одиночестве. Затем вышел из лазарета, держась за стену и пошатываясь, и встретил Мелиан ,и тут же без слов заключил ее в объятия и они долго стояли так: обнявшись, тихо и без слов. — Я ухожу. Я не смогу оставаться без Элу долго… Он был частью меня, и я не смогу без него, произнесла она, все так же обнимая внука. — Тогда благослови меня перед уходом. Я был вашим наследником. Благослови меня. — Хорошо. *** На следующий день хоронили Элу и Эрейниона. Диор сидел с окаменевшим взглядом. Эльвинг не смогла прийти, убитая горем и скорбью, за ней ухаживали лекари и Маблунг не отходил от неё. Какое-то время Диор молчал и ничего не говорил, но когда пришло время отправить короля и принца в королевскую усыпальницу, он расплакался и попросил пока не делать этого и долго целовал и обнимал деда и брата. Отрада Тингола, Эарендил и Тинвиэль тоже не могли отпустить его и целовали его лицо и руки. Но, вечно так продолжаться не могло, и камень навеки закрыл короля и принца от живущих в Дориате. *** На следующий день была назначена коронация Диора. Новый король был одет в простые одежды и никак себя не украсил, ни заколками, ни кольцами, ни ожерельями. Волосы были просто распущены. Финдуилас, разделявшая траур по Тинголу, тоже оделась просто. Они вышли в тронный зал рука об руку. Мелиан уже ждала их в тронном зале перед тронами, на которых раньше восседал её возлюбленный супруг и она сама, а теперь будет сидеть её внук со своей женой. Диор и Финдуилас подошли к ней и преклонили колено. Тогда она погладила их по волосам и произнесла: — Да будет ваше владычество великим и блистательным! Да прославится Дориат вами! — с этими словами она надела короны им на головы и отошла. Обессиленный переживаниями Диор поднялся с колен и посмотрел на Мелиан. — Тебе очень идёт, мальчик мой! Твоим правлением должны гордиться два короля и две королевы! — она улыбнулась и уступила им дорогу к тронному возвышению. Диор посмотрел на трон и вспомнил, как Тингол шутил, что это его трон, и он может сидеть как захочет, и положил ноги на подлокотник. Как, слушая очередное скучное донесение Диора, сделал вид, что уснул и захрапел.       Глаза Диора вновь наполнились слезами, и они покатились по щекам. Подойдя к трону, он смахнул слёзы и вздохнул. Король не может быть таким чувствительным!       Он развернулся к народу и сел на трон своего деда. И народ поклонился ему.       Следующие несколько часов Диор принимал присягу у своих воинов и советников, принимал дары и поздравления, выслушивал жалобы и вопросы. А затем, дверь открылась,и к трону подошёл эльф-нолдо в чёрном плаще и золотой восьмиконечной звездой на плаще. — Владыка Диор! Я приветствую тебя от лица короля Карантира! У меня послание для тебя!       Диор протянул руку, обозначая, что готов принять послание. — Как поживает король Карантир? — Ну… в изгнании… в лесах Оссирианда кое-как. — Я верю в лучшую долю для него. Сколько дней ты добирался от него? — Два дня. Мы охотились неподалёку от лесов Дориата, как заметили, что завеса внезапно будто разорвалась. — Да… завеса пала. — Сочувствую вашей утрате, король. — Спасибо. Диор развернул письмо и прочёл его. Там было ровно то, чего он и ждал — требование отдать сильмарилл. В сердце родилось волнение и переживание. Ответственность опустилась на его плечи огромным грузом. — Я так и думал, — сказал он. Перо и чернильница были у него на столике рядом с троном. Он взял перо, обмакнул в чернила и написал прямо там же в письме: «Многоуважаемый Нолдоран Карантир! Я так хотел встретиться с тобой. Время пришло. Приглашаю тебя в Менегрот на переговоры в любое время. Камень отдать обещаю. Король Диор Элухиль» Это письмо он скрепил своей печатью и не очень аккуратно свернул, отдал обратно посланнику. — Карантир все увидит в письме. Послание очень важное, не потеряй его. Как тебя зовут? — Аратион. — Красивое имя. Ступай. Я хочу, чтобы твой король получил письмо как можно скорее. Белег, дай ему в дорогу еды и питья.       Белег поклонился и проводил посланника. Тот удивлённый ушёл.       Так началось правление Диора Элухиля. Его ждало много испытаний и лишений, но он был готов.       На следующий день Мелиан пропала. Будто испарилась, но ночью Диор почувствовал, будто дуновение ветра и необыкновенные ароматы, наполнили комнату. Он пробудился и понял, что это бабушка покидает его. И вновь слёзы наполнили глаза. — Будь храбрым и отважным, мальчик мой. Я поцелую за тебя всех, о ком ты тоскуешь. — Скажи им, что я люблю их! — Обязательно! Прощай! И так Диор сидел, глотал слёзы и всхлипывал. В конце концов, он поднялся и вышел из комнаты и принялся бродить по коридорам. Потом зашёл в комнату Тингола и Мелиан, сел на кровати, сжал в объятиях подушку и уткнулся в неё лицом. Он вспомнил, как уснул между Тинголом и Мелиан нетрезвым в день, когда они объявили его наследником. В шкафу все ещё висели их вещи, на столах стояла посуда. А комната уже была холодной и пустой, только воспоминания притаились в углах, от которых было смешно и больно одновременно. Тогда, снедаемый тоской, он встал, все ещё сжимая подушку, вышел в коридор, но внезапно встретил в коридоре стражника. — Владыка, тебя ожидает король Карантир. — А… уже? Удивительно, что так быстро. Ладно, проводите его в покои, накормите и дайте отдохнуть. Я поговорю с ним завтра. — Да, владыка. Стражник поклонился и направился прочь, а Диор оглянулся и обнаружил, что стоит у дверей покоев Эола и Аредели. Он открыл двери и вошёл. Они уже спали. Диор сел возле Эола и вздохнул. Тот тут же открыл глаза и посмотрел родича. — Чего тебе? — Ты похож на деда. — Тогда не смотри на меня. — Нет… я буду тобой любоваться каждый день. Я буду советоваться с тобой и разговаривать каждый день. Эол вздохнул и сел на кровати, сурово сверля родича взглядом. — А я буду прятаться и убегать от тебя. Ты уже не маленький мальчик, Диор. Ты — король! Так что прекрати лить слёзы и возьми себя в руки! Хватит! — возмущённо произнёс лорд Нан-Эльмота. Аредель тоже проснулась, — У нас больше нет завесы и нам нужен сильный король с железной волей. Мы открыты для Моргота со всех сторон! Не будь соплей! Понял меня?! Или напрасно три короля делали на тебя ставку? — Три? — Да! Твой отец, твой дед и тот тип, что принёсся сюда по твоему приглашению! Он тоже ставил на тебя.       Диор улыбнулся и коснулся губами лба Эола. Тот от неожиданности опешил. — Спасибо, Эол! Спасибо тебе. — Иди! И будь уже мужиком! — Буду. Обещаю тебе.       Диор ушёл из комнаты, прихватив подушку Тингола, и направился в комнату Карантира. Постучавшись, он вошёл туда. Его встретил высокий темноволосый широкоплечий эльф в темных одеждах. — Здравствуй, король Диор Элухиль. — Здравствуй, король Карантир! Я пришёл, чтобы лично поприветствовать тебя и спросить, как прошло путешествие? Уютно ли тебе в этой комнате? Карантир рассмеялся и спросил: — Полагаю, Тингол меня не встречал бы так. — Тингол вообще бы тебя не встречал. Он бы тебя даже не впустил. Но я впустил. И приветствую тебя. — Спасибо. Мне здесь все нравится. А в купальне меня ждёт тёплая ванная. И поздний ужин. Также и у моего сопровождения. Спасибо тебе, добрый и гостеприимный хозяин. — Я рад! Завтра обсудим дела. — Как скажешь, король Элухиль. — Да… завтра утром у меня первый совет. А после обеда я встречусь с тобой. Мы с тобой обсудим некоторые детали сотрудничества. А после — я отдам тебе камень. Ты сможешь задержаться ещё на несколько дней, если хочешь. — Конечно! — А теперь я желаю тебе приятного отдыха. И ещё… Спасибо тебе за твои мудрые советы в письмах. Карантир улыбнулся, а затем спросил: — Я слышал, ты участвовал в Битве Бессчетных Слез. Это правда? — От кого ты это слышал? — От Белега и Маблунга. — Да. — Как Тингол тебя отпустит? — Я скрылся. — Это смело. Молодец. — Ты больше меня молодец. Ты собрал войска, бился не скрываясь. А я смотрел, как на моих глазах погибает брат. Я постоянно всех теряю и ничего с этим не могу поделать. Но я знаю, кто в этом виноват. И я буду мстить, — брови его нахмурились и он замолк. А через мгновение добавил: — Прости, я гружу тебя. Отдыхай, завтра поговорим, — и покинул комнату.       Морифинвэ усмехнулся и направился в купальню, где его ждала тёплая ванная с ароматной водой и служанка. Раздевшись, он погрузился в воду и вытянул ноги. Служанка подала ему бокал с вином и Морьо отпил. Вот они — плоды его стараний. Ещё немного — и Дориат займут воины Первого дома. И воины Дориата присоединятся к его войску. И все они направят силы на Ангбанд, и Моргот будет сокрушён.

***

      А на следующее утро Диор позвал Карантира и Эола с Саэросом в сад. Король встретил друзей настороженно и постоянно смотрел куда-то наверх. Эол взглянул туда, куда смотрел его родич и тут же понял в чем дело. На дереве сидела лазутчица Моргота, но Эол сделал вид, что не заметил её.       Диор планировал поговорить с Морифинвэ о своих планах, но ему пришлось нести какую-то несусветную чушь. Терпение Морифинвэ заканчивалось, он откровенно зубоскалил и издевался над Диором, а тот глупо улыбался и отвечал как настоящий идиот. Эолу хотелось биться головой об дерево от происходящей ситуации. Но вот они, наконец, дошли до дворца и зашли в кабинет и Диор выдохнул. — Простите меня, что я вёл себя как придурок. За нами следила шпионка Моргота всю дорогу. Я не ожидал. — Я тоже ее заметил, — сказал Эол. — Ясно. Я тоже не ожидал такого. Ты нёс такую околесицу, что мне хотелось тебя побить, — сказал Морифинвэ. — Не ты один, — заметил Эол, — Я бы не сдержался, если бы сам не заметил шпионку. Она пряталась на деревьях. — Понятно. — Значит, Дориат в опасности. Моргот слишком долго ждал дня, когда мы окажемся открыты, и вот он настал. Он и послал ту тварь на охоту за моим дедом, ведь не зря она оказалась так близко к дворцу. Друзья мои, Дориат в опасности. И сильмарилл тоже. И ты в опасности здесь, Морифинвэ. Я дам тебе этот камень, но среди народа скажу, что не отдам. И ты должен оскорблять меня, ругать и говорить, что камень тебе я не отдал. Понял? Это нужно для твоей безопасности. — Ясно.  —Теперь ты, Саэрос. Ты должен собрать народ со всего Дориата в Менегрот. Сейчас же собери народ. Мы должны защитить его.  — Разве воины поселений…  — Нет, Эол. Оружие, которое Моргот пустит против нас — огонь. У него много огня — драконы, балроги… а мы — как на ладони.  — Но мы будем в ловушке. — я уже все придумал. Я не спал всю ночь. Главное — народ. Деревья не имеют значения. Государство — это народ, хранящий память о культуре и величии. А леса… найдём другие. Или посадим новые. Главное — отвести беду от народа. Действуй, сейчас же!