Феанор будет смеяться

      Даэрон и Маглор встретились на одной из улиц Хитлума и тут же радостно обнялись, несмотря на недовольство Саэроса, который не одобрял их общение.       Затем они разместились в доме для послов, а в зале для них накрыли стол и спустя несколько кубков валинорского вина, Саэрос стал лучшим другом всему семейству Феанаро, да и самому Феанаро, чего уж там. А Маглор признавался, что в душе любит Элу Тингола всем сердцем и считает его мудрейшим эльфом во всей Арде, достойным притеснить на троне самого Манвэ.       Эльфы гуляли до самого утра, звучала музыка и песни, исполняемые величайшими менестрелями Арды. И на этот шум, к которому стали собираться эльфы и смертные, бывшие в город, пришла и королева.       Хмельные менестрели не узнали ее. Даэрон заметил свою бывшую музу в толпе, но сделал вид, что не видел, продолжил гулять.       Разошлись эльфы только под утро.       А утром Лутиэн увидела перед собой в кабинете Нолофинвэ слегка помятого Даэрона. — Ты сделал вид, что не заметил меня вчера, — сказала Лутиэн, стоя лицом к окну, в то время, как Даэрон сидел в глубоком кресле и едва не засыпал. — Не хотел портить себе праздник, — ответил он. — Мне казалось, что тебе я только доставлю радость, — сказала обиженно королева. — Ты ошибалась, — спокойно ответил Даэрон, слегка охрипший от вчерашнего безудержного веселья. — Что ж, ладно, — заметила Эльвиэль, про себя оставаясь в недоумении, — Тебя послали родители? — Верно. — Они хотят узнать, зачем я это сделала, верно? — подойдя к нему и присев на край стола, спросила Лутиэн. — Абсолютно, — наконец поднял на нее взгляд менестрель. — Что же, тогда передай им, что я поступила так, чтобы дать шанс эльфам победить Моргота. Я рассчитываю объединить нолдор и синдар в борьбе с общим врагом, который угрожает самому нашему существованию. — Похвально, принцесса, — почти насмешливо ответил эльф и положил ногу на ногу. — Королева, — поправила Лутиэн и направилась к креслу. Ее немного злила какая-то расслабленность Даэрона. Казалось, он просто смеется над ней, хотя она не помнила такого поведения от певца. Она уселась в кресло и тоже положила ногу на ногу. — Но не моя. Так, о чем я говорил? Ах, да, это похвальное желание, не спорю. Однако Тингол закрыл тебе проход в Дориат. Что ты будешь делать?       Лутиэн задумалась немного. На лице отобразилось беспокойство, но она все же улыбнулась и спросила: — Что мне надо сделать теперь, чтобы искупить свою вину? — Даже не знаю. Напиши письмо, объясни все. Я буду пока здесь. Пить буду с Маглором. Отец очень зол на тебя, Лутиэн. И еще он зол на твою мать, которую обвиняет в том, что она не воспитала тебя… В общем… попытайся быть умнее, чем обычно, — Даэрон неохотно встал с кресла, хотя он так удобно устроился и немного разомлел. — Что? Даэрон, ты что… не любишь меня больше? — Я уважаю твоего отца. И только из уважения к нему я к тебе лоялен. Но любви к тебе у меня больше нет. Пиши письмо, Лутиэн. Ты знаешь, где меня искать. Если вдруг буду пьян… отдай письмо Саэросу. Если и он будет пьян, то Маблунгу. А если и вояка окажется пьян, то дождись, пока мы протрезвеем. — Хорошо, — усмехнувшись, ответила Лутиэн. Она была рада, что старый друг добр к ней. — И кстати, Лутиэн, давно хотел сказать. Ты ужасна. И я не завидую нолдор.       Королева ничего не ответила. Она лишь удивленно посмотрела вслед эльфу.

***

— Как жаль, что я не застал своего дорогого дядюшку, чтобы поздравить его! — сказал Маглор, не поздоровавшись с королевой, хотя должен был бы, по соображениям Лутиэн.       Маглор — нолдо, а Лутиэн — его королева.  — Но я могу поприветствовать вас, моя дорогая тетушка… то есть полу-тетушка… или четверть-тетушка? Как мне тебя называть?  — Зови меня «моя королева», — сказала Лутиэн.       Маглор вдруг рассмеялся и ответил: — Ух ты, как все интересно. Значит, наш дорогой дядя не рассказал вам подробностей политической ситуации в нашем народе? Никто из сыновей Феанора не принимает власти Нолофинвэ.       Лутиэн встала с трона и сошла с возвышения, подошла к нему вплотную и сказала: — Я объединю нолдор и синдар, и мы победим Моргота. И тогда ты и твои братья преклоните колени перед моим мужем и сыном. — Какие серьезные намерения! Но вот что я тебе скажу, детка. Сражаться с Морготом — наш священный долг, мы поклялись в этом нашему умирающему отцу. И мы не будем кланяться второй жене сына второй жены короля нолдор, прости. Если только Моргот не подползет к нам на четвереньках с короной в зубах. А так… удачи вам в ваших начинаниях. Напиши, когда победишь Моргота! — сказал Маглор и направился к двери.       Лутиэн смотрела на удаляющегося Феанариона, и ей казалось, что все ее надежды и стремления уходят вместе с ним.        Как он посмел? Нахал! И где, Моргот побери, ее муж? Как долго он пробудет в поселении этих немытых аданов? Сдерживаясь, чтобы не закричать, корллева направилась в комнату, и единственное, что она могла сделать, это бросить подушку в дальний угол.