Птичья Песня

Мне очень нужно было в тень мира. Я хотела спросить птицу, не может ли она как-нибудь вывести меня домой. Я никак не могла заснуть, вспоминая свою комнату, мебель, книги, даже кружку. «Домой» становилось все более абстрактным понятием. Я называла это слово, но за ним ничего не было, кроме тоски и безысходности, охватывавшей меня в чужой постели, чужом доме и чужом мире. Я ненадолго проваливалась в тревожные сны, но просыпалась от каждого шороха, пока воздух не пропитался влажным запахом мха, а свет не стал холодным, зеленоватым. Я с трудом села на кровати и уговаривала себя, что нужно дойти до окна. Когда, если не сегодня? Может быть, колдун еще несколько дней не пойдет со львом на охоту, а мне нужно узнать сейчас! Достоевский с колдуном уже ушли, и я аккуратно выбралась в тень мира, снова забыв позаботиться об обуви и штанах. Птица сразу выбралась из-под рукава и села мне на плечо, как пиратский попугай, а Бонифаций радостно бросился к нам и улегся на спину, всем своим видом говоря – что же ты стоишь, чеши мне пузо! – Бонифаций, все-таки ты кот или собака? – спросила я виляющего хвостом и мурлыкающего льва. Птица слетела с плеча и забегала по траве: ей хотелось немедленно отправиться в путешествие. Я села рядом со львом и гладила его бархатное пузо. – Ты можешь отвести меня домой? – спросила я птицу. Та наклонила голову, пробежалась влево-вправо, а потом развела крылья, как будто пожала плечами. Я на всякий случай присмотрелась – нет, человеческие руки у нее из-под крыльев не торчали. – Знаешь, тебе тоже нужно имя. Мне тут сказали, что вы как табуретки, но с табуретками-то я не дружу. Раз ты указываешь путь, то давай я буду звать тебя Звездочкой. Вдруг лев резко сел, а за моей спиной раздался голос. – Так, значит. Вмиг я сама застыла словно статуя и не могла заставить себя обернуться. Птица моя тоже испугалась и шмыгнула под рукав, приняв вид рисунка. Кровь так пульсировала в ушах, что я едва слышала его слова. – Им не дают имена не потому, что они как мебель, а для безопасности. Если у сай нет имени, то они слушают только того, кому служат. Я не понимаю, почему мои львы приняли от тебя имена. Так или иначе, они решили, что тебе можно доверять. Джей подошел и сел передо мной в мох, скрестив ноги. Лев сразу положил ему голову на колено, а колдун запустил руку в его лохматую гриву и расчесал ее пальцами. – Пообещай мне, что никогда ни о чем их не попросишь и никому не скажешь их имена. Я уставилась в землю и кивнула. Колдун настойчиво повторил: – Пообещай. Иначе придется от них избавиться. А мне бы этого не хотелось. Я вздрогнула и подняла на него взгляд. Джей расчесывал гриву льва. Я не могла понять, что он чувствует, в тени мира все было приглушенным. – Обещаю, – тихо сказала я. Колдун кивнул и поднялся. – И еще... Какое имя ты дала второму? – Достоевский. Джей некоторое время молчал, размышляя. – Про Достоевского понимаю, а Бонифаций – кто это? – Тоже писатель, – соврала я и тут же пожалела. – Ты вообще умеешь не врать? – устало спросил колдун. Я опустила глаза и произнесла: – Извини. Это лев из мультика. Я извинялась не за ложь, хотя это действительно был тот случай, когда врать было необязательно. Мне и правда стало неловко за выбор имени. Нет, чтобы придумать что-то более интеллектуальное! Хотя бы Леонардо. Или соврать получше, что это имя какого-нибудь папы римского. Ведь он спросил, кто такой Бонифаций, а не в честь кого я назвала льва! Эх, Екатерина, так недолго совсем утратить способность правдоподобно врать! Джей скрылся в тумане, лев вернулся на свой постамент, а я закатала рукав и попыталась выманить птицу, но та так перепугалась, что не собиралась выходить. Я прекрасно ее понимала. Выспаться не удалось. Наверное, прошла пара часов, но мне показалось, что не больше минуты, как кто-то забарабанил в дверь, и я подскочила на кровати. Сердце чуть не выпрыгивало из груди. – Рина! Ты что, спишь? – раздался голос Лоры. – Уже нет, – хрипло ответила я. Лора, конечно, не услышала и продолжила стучать. Я с трудом поднялась и, приоткрыв дверь, как можно спокойнее сообщила, что умоюсь и приду на кухню. На самом деле мне хотелось молча кинуть в Лору подушкой и укрыться от этого утра в гнезде из теплого одеяла. Но смысла в этом было мало – комариный будильник никто не отменял. – Ну ты и соня! – заявила Лора, когда я появилась на кухне. Стоило мне сесть, как она продолжила вчерашний допрос, но сейчас ее больше интересовала я. Первым делом волшебная фея, колдовавшая над плитой, поинтересовалась, как моя коленка. К счастью, та была как новенькая, чего нельзя было сказать обо мне. После беготни по городу под дождем, бессонной ночи и неудачного похода в тень мира у меня гудела голова и ныли мышцы. Я уже придумала себе десяток вероятных болезней и мысленно начала составлять завещание. Птицу, пожалуй, оставлю Робину, рюкзак заберет Джей – в него удобно будет собирать мох и грибы. Одежду пускай отдадут на благотворительность, кроме голубой футболки – она отлично подойдет Лоре. А больше у меня ничего и нет. – А ты что же, готовить не умеешь? – прервала Лора ход моих печальных мыслей. – Иначе зачем я тут нужна? Я кивнула, мне совсем не хотелось разговаривать. – Ну тогда иди сюда и посмотри! – Смотрела уже, – проворчала я, но поднялась со стула и встала рядом с плитой, опершись о столешницу. – А что еще ты делаешь? – Убираюсь в доме, в саду... В книжный магазин вчера ходила. – А еще что? – не унималась девушка. – Может, что-то магическое? Я помотала головой. – Ах да, ты же магию не видишь! А зачем же тебя колдун на работу взял, если ты ничего не умеешь? Я поморщилась от этой поразительной прямолинейности. – Это была оплата услуг. – Каких? – тут же спросила Лора, но, увидев мое выражение лица, поспешила добавить: – Не хочешь, так не говори, я не настаиваю! Но я просто удивляюсь, что за услуги такие, чтобы стоили больше недели работы. Я заметила, что завтрак почти готов, и мысленно поискала колдуна, чтобы он пришел и прервал эту мучительную беседу. Он был в библиотеке, и я отправила картинку кухни, подавив желание послать ему в уши комариный звон. Я не сомневалась, что у меня получится, но рисковать не стала. Джей не замедлил появиться. Лора, при виде колдуна терявшая весь свой напор, быстро накрыла на стол и подтолкнула меня к выходу. Она и не думала от меня отвязываться. Совершенно бесцеремонно зайдя в мою комнату, она быстро привела неубранную постель в порядок. Пока я соображала, как бы выгнать эту деятельную госпожу из комнаты, а желательно из дома – ведь завтрак уже был приготовлен, она уселась за стол, с интересом поглядела на мой растерзанный рюкзак, из которого торчали грязные джинсы, и продолжила задавать вопросы. – Я к чему это все. Я же вижу, тебе не нравится... Да ты садись, садись! Ну и я думаю – чего же ты не уйдешь прямо сейчас? Я пожала плечами и отвернулась к окну. Не хватало еще при ней зарыдать! – Или доработай месяц и уходи. – Да он же не отпустит! – не выдержала я. – Как же это не отпустит? Услуга за услугу! Выполнила свою часть – просто уходи домой. Даже если он за тобой пойдет, силой он тебя, что ли, потащит! – Но это же магия, – я показала пятно на ладони. – Ой, да брось! – Лора совсем не выглядела впечатленной. – Это добровольная клятва. Ты хоть сейчас можешь уйти. – Мне некуда, – неохотно призналась я и, предвидя вопрос, добавила: – Я не из этого мира. Лора оглядела меня с ног до головы, как будто надеясь обнаружить хвост, чешую или второй набор рук, а потом внезапно заявила: – Тоже мне проблема! Я окончательно лишилась дара речи от возмущения, а Лора рассмеялась. – Любишь ты выдумывать сложности! Просто найди колдуна, который умеет ходить по спирали, заплати ему, и все. Так твой нынешний хозяин точно обратно тебя не притащит! Она снова засмеялась, как будто придумала удачную шутку, а я поспешила поймать ее на ошибке: – А где я деньги возьму? Девушка махнула рукой: – Ой, подумаешь, деньги. Пойди на рынок да попросись в помощницы. Или в любой дом, служанки толковые всегда нужны! Ну... или хоть какие. Та же работа как тут, только за деньги. У меня уже не осталось сил обижаться, поэтому я пропустила очередное оскорбление мимо ушей. – Почему бы тебе прямо сейчас и не начать? К концу недели уже найдешь работу и забудешь об этом доме. Я потрясенно обдумывала эту возможность. Боюсь, Лора недооценивает моего, как она выразилась, нынешнего хозяина. Я не сомневалась, что он не только притащит меня обратно, но еще и каким-нибудь образом ограничит мои и без того недолгие вылазки на рынок и в город. Лора тем временем прислушалась и сказала: – Ушел. Пойдем тоже поедим, а потом я тебе прачечную покажу, – девушка кивнула на мои джинсы. – Что это за ткань такая, кстати? Вопросы так и сыпались, и я успела сто раз пожалеть, что рассказала ей, что я не из этого мира. Чтобы отвлечь настырную фею хоть ненадолго, я попросила ее взять деньги на прачечную из шкатулки, пока я мою посуду. – Опять ты! – засмеялась Лора. – Я оттуда взять не могу, она не для всех открыта. Я даже отвечать не стала. Опять эта дурацкая невидимая магия. Допрос продолжился и по пути к мосту, и в самих прачечных, и на обратном пути. Я отвечала односложно и преувеличенно много времени уделяла созерцанию пейзажей, которые и правда сегодня были хороши, несмотря на хмурое небо и туман, окутавший холмы. К счастью, дождя не было, а влажный воздух напитался ароматами цветущих кустарников. Головная боль постепенно прошла. Дома мне тут же пришло сообщение от колдуна в виде образа чашки кофе, и я схватилась как утопающий за соломинку за возможность хоть на время отвернуться от Лоры к плите. Но и тут она осталась недовольна порядком дел: зачем, говорит, отвлекать господина колдуна от важных дел, когда можно взять поднос, который она уже успела найти в кладовке, и отнести прямо ему. К тому же, кухня будет свободна, и она сможет сразу приготовить обед и быстрее уйти домой. Лора истолковала мою радость как согласие с ее идеей. Кофе я приготовила сама, а Лора внимательно смотрела. Почетную обязанность отнести Джею чашку на подносе я оставила ей. Мне не хотелось видеть колдуна после утренней встречи, да и остаться одной хотя бы на пару минут было бы прекрасно. – Дверь слева, – сказала я Лоре, давая понять, что я с ней не пойду. – А ты откуда знаешь? Я представила себе, какой нескончаемый водопад вопросов обрушится на меня, если я скажу, что чувствую, где находится колдун. От того, на какую дальность работает это чувство, до точности определения местоположения. Подавив внезапно накатившее раздражение, я коротко ответила: – Там библиотека. Долго побыть в тишине мне не удалось. Лора прибежала обратно и продолжила болтать, пока готовила еду на вечер. Я сообразила, что у меня есть законный предлог оставить ее – Бонифаций все утро простоял грязным. Позже, пробегая мимо меня, Лора прошептала, чтобы я подумала над ее идеей, а завтра мы еще раз все обсудим. Я кивнула, делая вид, что очень занята работой. Как только Лора скрылась за углом, я бросила щетку, обняла льва за шею и прижалась лбом к его холодной мраморной шкуре. И вновь я не успела отдохнуть – колдун послал меня в город с новыми заданиями, вручив несколько конвертов. Утреннего разговора как будто и не было. Мой хозяин был сегодня настолько добр, что на отдельной бумажке написал по-русски имена и адреса, поэтому приставать к прохожим с расспросами стало проще. На следующий день конвертов в ящике входящих писем прибавилось, и я вновь провела почти весь день в городе, разнося ответы. Я была совсем не против – мне необходимо было отдохнуть от Лоры, которая прибежала ни свет ни заря. Она принесла нам с ней отдельный завтрак, чтобы не дожидаться, пока поест колдун. Это был зернистый творог, абрикосовое варенье, которое сварила ее тетя, черный хлеб с тмином и какой-то особо вонючий сыр, к которому я отнеслась с большим недоверием. Творог тоже не был в списке моих любимых продуктов, но я беспрекословно впихнула его в себя, запивая теплым молоком, от которого клонило обратно в сон. На этот раз девушка вытрясала из меня все о расписании Джея. Она была настроена очень серьезно. Но я решила отнестись к ее причудам благодушно, ведь чем лучше она работает, тем выше вероятность, что колдун решит вернуть меня домой, и все произойдет само собой, без моего активного вмешательства. И не придется мне следовать ее замысловатому плану с поисками новой работы и наймом колдуна, который отправится со мной через миры. Положение больше не представлялось безнадежным. Я обнаружила, что мне нравится гулять по городу, рассматривать, как люди украшают подоконники цветами и глиняными фигурками – кажется, в моде были мышки, зайчики и стрекозы. Несколько раз я видела соломенные шары, сплетенные дядей Лоры. Разглядывая вывески всевозможных лавок и магазинчиков, я удивлялась, почему же мне не нравилась та автобусная экскурсия. Быть может, потому что даже в короткие паузы между лекциями экскурсоводши – как же ее звали... Лилия? Лидия Сергеевна?.. В те моменты, когда она не вела нас организованной группкой по облепленным другими туристами достопримечательностям, когда был час или два свободного времени, все равно нужно было спешить, жадно впитывая трудноуловимую за сувенирными лавками и рекламными плакатами атмосферу старинных городов. Здесь же я была относительно свободна, хоть и нужно было возвращаться в дом к колдуну, а наша связь ощущалась незримым присутствием, но все же дом, в отличие от экскурсионного автобуса, оставался на месте, а колдун мог и подождать. Я бессовестно тратила время на то, чтобы зайти в приглянувшийся переулок, рассмотреть внимательно витрину с диковинными товарами – ведь всегда можно сказать, что я заблудилась, и это не будет такой уж вопиющей неправдой, потому что я еще ни разу не нашла нужный адрес с первой попытки. Наконец-то мне представилась возможность выйти за городскую стену. Я узнала дорогу, по которой бежала в первый день в этом мире. Сейчас я смогла лучше рассмотреть этот район, и ему нечем было впечатлить. Вдоль главной улицы теснились дома проще и беднее, чем в центре, было заметно грязнее. Постоянно приходилось отходить на обочину, пропуская повозки, запряженные лошадьми. Я догадалась, что в центр их пускают ограниченно, скорее всего, только торговцев на рынок. Я поспешила доставить конверт и вернуться в уютный старый город. В то утро снова шел дождь. Я проснулась рано и смотрела в окно на тень мира. Там слегка моросило, невесомые капли словно были тенью настоящего дождя. Лев, помахивая хвостом, сидел на постаменте, птица рвалась наружу, но мне не хотелось выходить. Я пододвинула стул к подоконнику и смотрела в мутную зелень, пока в дымке не появился силуэт колдуна. В последние дни я была занята и так уставала, что мне и в голову не приходило вечером поплакать в подушку. Даже мое возмущение, что приходится делать дурацкую работу для дурацкого колдуна, отошло на задний план и больше не громыхало в голове фейерверками. Как бы мне не хотелось это признавать, но, похоже, мама была права, когда говорила, что мне нужно заняться делом, а не торчать весь день дома за компьютером. После завтрака колдун ушел в библиотеку, а на столике в прихожей обнаружилась стопка книг, увенчанная парой писем и запиской с адресами. Кажется, это было ненавязчивое напоминание о том, что мне сегодня следует заглянуть к господину Туану. Я решила не откладывать дело в долгий ящик и, принарядившись ради похода в книжный салон в белую рубашку с широкими рукавами и джинсы, направилась в старый город, не забыв окружить себя непромокаемым пузырем. Быстро расправившись с доставкой писем, я дошла до салона, за несколько улиц обойдя Дом всех богов, чтобы не нарваться на братьев, сестер или свидетелей всевозможных богов, а также приставучих старушек. Сегодня я особенно гордилась своей способностью ориентироваться в малознакомых местах. Кажется, господин Туан оценил мои старания выглядеть соответственно его заведению и, когда мы закончили с делами, удостоил меня предложения выпить чашечку кофе. Я, конечно, отказалась, потому что согласно тетушкиным урокам это было всего лишь формой вежливости. Тем более, сколько ни наряжайся, я все равно буду выглядеть здесь как пустынная колючка посреди парка. Тетушкин голос ради разнообразия со мной согласился. Времени я потратила совсем немного, так что назад можно было не спешить. Пока я разглядывала витрины с булочками и пирожными и наслаждалась ароматами разнообразных травяных чаев, подошла черная кошка разбойничьего вида и обтерлась об мои ноги, оставляя на джинсах черные волоски. – Спасибо, кошка, они же только что из прачечной! – вздохнула я и наклонилась, чтобы погладить ее, но она изящно увернулась и поспешила по своим делам. Кошелек на шее позвякивал монетами, пока я шла к мосту, и я решила рискнуть. Я снова выторговала в книжном салоне не меньше пятнадцати монет и заслуживаю вознаграждения. Ведь можно считать, что часть денег – это плата за мои услуги и отлично выполненную работу. Я нашла пекарню, рядом с которой стояли под широкими зонтами – наверное, тот случай, когда магию применять невыгодно! – высокие столики без стульев, в дождливую погоду не пользующиеся популярностью. Я взяла булочку-пиццу и кружку лавандово-шоколадного чая со сливками и устроилась под одним из зонтов. Тепло от чая разливалось внутри, пока я наблюдала за клочьями тумана, карабкающимися по склону холма и спотыкающимися об уродливое здание тюрьмы. Длинное серое прямоугольное строение как будто вырвалось из недр холма и, расталкивая темные ели и деревья со свежей салатово-зеленой листвой, намеревалось скатиться к реке, но почему-то застряло на полпути. Темные окошки испещрили его тело унылыми рядами. И как Робин умудряется сохранять свою жизнерадостность, работая в таком месте! Я встряхнула плечами, сгоняя побежавшие по спине мурашки. Нужно было возвращаться. Лора почему-то все еще была в доме. Она успела проинспектировать полки на кухне и теперь занялась кладовкой. – А твои вот эти... ну, обувь... она так и будет тут висеть? – спросила не в меру деятельная фея, как только я переступила порог. Опять я забыла про кеды! Мое благодушное отношение к Лоре сразу куда-то испарилось, и я, коротко ответив «Да», с несвойственным мне рвением взбежала по лестнице. Снизу донеслось «Странная ты!» Джей на этот раз был в кабинете, и я отдала ему конверт от господина Туана, который колдун тут же вскрыл. – Прекрасно, – проговорил он, но по тону было ясно, что все далеко не прекрасно. Отдав приказ приготовить кофе, колдун принялся строчить новое письмо, моментально забыв обо мне. Не успела я достать турку и опустевший наполовину пакетик, как Лора очутилась у плиты и потребовала научить ее варить кофе. – У меня все родственники предпочитают чай. Вот когда я маленькая была, родители часто его пили. Она заговорила тихо, погрузившись в воспоминания. – У нас всегда было много цветов, весь дом в цветах! И ароматы волшебные, ты не представляешь! А потом дом продали, папа уехал к Острому морю и стал рыбаком, а мама забрала меня к своим родителям на ферму на равнине. Я родителей все время навещаю, но у них свои семьи, так что чаще я живу у дяди. Ну, у него тоже семья, но тут мой родной город, а он и не против, ведь я помогаю. Я заслушалась и чуть не проворонила момент, когда пенка зашипела, поднялась и попыталась вырваться через узкое горлышко. – Вот так делать не надо, – сердито произнесла я, словно учительница химии, у которой перед всем классом не удался отточенный годами эксперимент. Я хотела, чтобы Лора опять сама отнесла чашку колдуну, потому что с моей грацией ходить по лестнице с подносом было сомнительным мероприятием. Но колдун прислал образ письма, и я поняла, что отдохнуть снова не выйдет. В кабинете я поставила поднос на свободный от бумаг край стола и с видимым неудовольствием приняла у колдуна новую стопку писем с инструкцией. По пути я опустила часть новых писем во внутренний почтовый ящик. Лора приготовила ужин раньше и вышла из дома вместе со мной. Разговор у нас не клеился, чему я была только рада. На мостовой мы разошлись в разные стороны. Дождь закончился. Через серую пелену неба просвечивал белый диск солнца, низко над рекой сновали крикливые чайки. Я блуждала в лабиринтах старого города. Сразу за Эллой я снова увидела черную кошку разбойничьего вида. Она пошла рядом, делая вид, что у нее свои дела, а я ее вообще не интересую, но стоило мне остановиться, чтобы спросить у очередного прохожего направление, как она тоже останавливалась и ждала, когда я пойду дальше. Я сделала еще одну попытку погладить ее, но кошка убежала на другую сторону дороги. Может быть, это вообще была другая кошка, дальняя родственница первой. – Надеюсь, тут черные кошки на удачу, – сказала я ей вслед. Господин О-Ули жил прямо у городской стены, кладка которой была неровной, а через сложенные друг на друга плоские кирпичи пробивались цветы и даже кустики. Робин сказал, что стена давно уже не защищает, а только отделяет старую часть города от новой. Для защиты города существует магическая линяя ближе к горам. Узкая дорожка вела через ухоженный сад к раскинувшейся веером лестнице. Я осторожно постучалась в деревянную дверь с вырезанной на ней фигурой пуделя. Кто знает, вдруг это тоже сай?.. Дверь открыл несуразный худой человек в светлом халате до пола, который был ему явно велик, и колпаке, натянутом на тонкие белесые волосы. Человек был бледный, водянистый и прозрачный, как будто провел всю жизнь в заполненной водой пещере, не выходя на солнце. Трудно было даже оценить, сколько ему лет. Я пробормотала приветствие, а он выхватил конверт у меня из рук и, вытащив письмо длинными тонкими пальцами, вдруг уставился на меня и сердито сказал: – Да, я из Забережья! И что! Много кто из Забережья! Я только и смогла, что поднять брови. Даже я со своим искусственным знанием языка сразу услышала, что господин О-Ули говорит с сильным акцентом. И тут же обнаружила неувязку в плане Лоры. Стоит мне сказать колдуну, что я нашла другую работу и ухожу, он тут же лишит меня возможности разговаривать и понимать местную речь. Меж тем водянистый человек, шевеля губами, читал письмо, потом помахал листком в воздухе, покусал палец и вдруг вскричал: – Ну и нахал! – далее последовали ругательства на другом языке, который Джей, по-видимому, немного знал. По крайней мере, на уровне нецензурных выражений. Господин О-Ули убежал в дом, оставив меня ждать на пороге. Он вернулся с букетом металлических прутиков, закругленных на концах, и заявил, что хочет за них семьдесят монет. На моем листке с адресами напротив этого было указано «не больше пятидесяти», поэтому я притворно удивилась и развела руками: – Тридцать монет – куда ни шло, но семьдесят! – я покопалась в файлике с языками и выудила слово на забережном: – Неприемлемо! На прозрачной коже господина О-Ули выступили синие сосуды. Я решила было, что он разозлился, но оказалось, что это признак смущения. Он прокашлялся, извинился и сразу снизил цену до сорока. Я протянула ему две банкноты, надеясь, что правильно запомнила, когда Элла учила меня различать номинал по цвету. Мужчина без вопросов принял деньги и неохотно отдал прутики, заявив, что таких ловушек теперь не делают, а потом бесцеремонно добавил, что с менее осведомленного человека взял бы все сто монет. На этом он захлопнул дверь, оставив меня с новой идеей. Положим, работу я искать не буду и от колдуна никуда не уйду. Но ведь он не проверял, сколько я потратила вчера на книги и сколько сэкономила... Мою остановку на чай он даже не заметил. Сейчас у меня образовались лишние десять монет. Я понятия не имела, сколько стоят магические услуги, но подозревала, что сотней я не отделаюсь. Я сунула прутики в книжную сумку, которая была гораздо удобнее продуктовой корзины, и пошла по оставшимся адресам. Кошка куда-то пропала. В списке стояли еще две покупки, а остальным людям нужно было просто передать письма в руки. Я кружила в торговом районе недалеко от Эллы в поисках последнего адресата, когда меня окликнул Робин. Он был в узких темно-зеленых брюках, высоких черных сапогах и черной рубашке. На рукаве была круглая нашивка, изображающая три горизонтальных линии и золотую корону поверх них. Полицейская форма хоть и не соответствовала последним модным тенденциям, однако была светловолосому Робину к лицу. – Как раз иду в старый участок, – улыбнулся он, – а ты что-то ищешь? Давай пройдусь с тобой. Я заулыбалась в ответ. У Робина была удивительная способность исправлять настроение одним фактом своего появления, а еще я успела соскучиться по тем дням, когда он приходил на ужин. – А зачем в городе две тюрьмы? – спросила я, пока мы, не торопясь, шли по узким улочкам. – Старая тюрьма крошечная и используется для тех, кого поймали в городе. Вечером их перевозят в тюрьму на другом берегу. Ну или бывает, что какому-нибудь любителю вина нужно сутки отоспаться в тишине. Робин показал мне зеленую дверь, которая скрывалась в незаметном переулке. Я быстро передала письмо и, не удержавшись, проворчала: – Я не понимаю, почему просто не бросить в почтовый ящик? – Понятия не имею, что там написано, – понизил голос колдун-полицейский, – но из ящика все письма попадают в городское почтовое отделение, и кто угодно может получить к ним доступ. Я не говорю, что это нормальная практика, но Джей сейчас много кого интересует, не говоря уже о Совете. Я заподозрила, что он в курсе потому, что сам пользуется таким способом для своей основной работы. Чтобы перевести тему, я задала вопрос, который меня уже некоторое время беспокоил: – А ты без выходных работаешь? – Беру иногда, но работы обычно много. Да и чем мне в выходной заняться? – А рынок и магазины ведь тоже без выходных? – Почему же, как и все – нужен торговцу выходной, он берет свободный день. – Нет, я имею в виду, чтобы в один день все было закрыто. – В праздники так бывает. Робин не понимал, и мне пришлось объяснить, что бывают рабочие дни, а бывают выходные. Поработал пять дней, а потом два отдыхаешь. В воскресенье в маленьких городах вообще может быть все закрыто. Робин не одобрил такое положение дел. – Если в городе в один день все закрыто, чем люди занимаются? – рассмеялся он, почему-то напомнив мне Лору. Сейчас еще произнесет «Странная ты!», и тогда я на него обижусь. Но он только сказал: – Все работают и отдыхают, когда хотят. Ты хоть на год можешь взять выходные, только деньги закончатся, клиенты про тебя забудут, что потом делать? Так что как устает человек – отдыхает. Такое устройство мира не добавило ему привлекательности в моих глазах. Это надо же, работай, пока не устанешь! Алина бы не вылезала из своего туристического бюро, что нехорошо – когда бы она поила меня чаем и развлекала разговорами? А я бы устала в первый же рабочий день. Да что там, когда я работала в магазине бижутерии, я чувствовала упадок сил, только переступив порог торгового центра. Робин пошел дальше вдоль Эллы к участку, а я направилась к Чернильной реке. Откуда-то вновь вынырнула черная кошка и проводила меня до моста. Я снова сомневалась, была ли это первая кошка или вторая, а то и вовсе одна и та же. Я склонялась к последнему варианту – не может быть в одном городе двух кошек настолько наглого вида. Из ящика на внешней части калитки снова торчал конверт, который я забрала и положила на столик в прихожей. Пол в коридоре выглядел не самым лучшим образом, ведь я не мыла его с тех пор, как Лора впервые пришла в дом, а тогда, как и сегодня, было грязно из-за дождя. Я представила себе, что скажет Джей, когда будет спускаться к ужину. Чтобы не терять времени, я оставила пакет с прутиками, бутылочкой темной жидкости и ворохом желтых перьев, которые купила сегодня в городе, рядом с конвертом и направилась в кладовку. Лора и правда навела тут порядок, расставив все по-новому. Только кеды висели там, где я их оставила. Когда я наклонилась в поисках ведра, длинный шнурок кошелька зацепился за коробку, и из него посыпались монетки. – И надо было ей тут все переставить! – ворчала я, ползая по полу на коленях. Из этого положения я хотя бы сразу увидела ведро. Вдруг в моей голове, словно подсвеченная молнией, сверкнула идея. Я резко встала, сжимая в руке горсть монет. А почему бы и не начать сейчас, Екатерина? Я разделила монеты на две горстки, часть отправила обратно в кошелек, а оставшиеся высыпала в кеды и заправила язычки внутрь. И никто ничего не заметил! Потом надо будет переложить их в рюкзак, хотя и здесь довольно безопасное место. Я вытащила ведро и швабру с тряпкой, убрала кошелек в шкатулку на кухне и помыла пол. Получилось не с первого раза. Мой предыдущий метод – разлить воду и повозить тряпкой, не сработал. Грязь распределилась по полу вместе с водой, поэтому уборка снова заняла уйму времени. Надо бы как-то привлечь Лору к этому делу – посуду она уже и так иногда моет. Справившись с мытьем полов, я разогрела ужин, умудрившись каким-то чудом не прижарить рис с овощами к сковородке. Волшебная фея завела новые порядки, и я не ужинала вместе с Джеем, как раньше. Пока колдун был на кухне, я сходила за грязной чашкой кофе и подносом и заодно заглянула в библиотеку. Книги вернулись на полки, и хоть коллекция изрядно поредела, их оставалось довольно много. Внушительная стопка рядом с выходом наводила на невеселую мысль, что это все мне придется таскать на продажу в город. На рабочем столе лежало «Учение о всяких тварях неразумных», раскрытое на странице с кричащим человечком. Колдун немилосердно прошелся по тексту, внося в него исправления и оставляя пометки на полях. И как можно так обращаться с книгами! Я вышла из библиотеки, решив, что Джею может не понравиться, что я долго стою у его рабочего места. Колдун ушел с кухни и сидел на веранде с яблоком. Посаженные Робином растения стремительно вытянулись, выпустили листья и со дня на день готовы были зацвести. И тут не обошлось без магии! Я с недовольством отметила, что Джей съел больше, чем обычно, и мне осталось гораздо меньше еды, хотя Лора и так готовила с запасом. Пришлось в дополнение сооружать себе бутерброд. Я сложила все на большую тарелку и ушла есть в комнату. Вопреки ожиданиям, с появлением Лоры я стала чувствовать себя в доме колдуна гораздо неуютнее. Пропасть между мной и Джеем росла. Раньше я была экзотическим сувениром из мира, где он провел тринадцать лет, бесполезный магнитик, который вчерашний турист пытается пристроить то на холодильник, то на стиральную машину, а то и просто убрать в стол. Теперь появилось четкое разделение: он – хозяин, я – прислуга. Он отдает приказ, я выполняю. Я сидела на кухне за столом, точнее, почти лежала, подперев голову рукой, и наблюдала, как золотоволосая фея впервые самостоятельно колдует над кофе. Несмотря ни на что, я была рада появлению Лоры. Колдун стал есть человеческие порции еды, и готовить нужно было больше. Нельзя было не отметить, что и выглядел он лучше – кожа перестала напоминать пергамент, посветлели тени вокруг глаз, а волосы стали мягче и приобрели блеск. К тому же он прибавил в весе и стал меньше сутулиться. Я вспомнила, как представляла на моем месте Алину, которая быстро откормила бы его в толстячка. Интересно, за какое время с этим справится Лора? Лора сосредоточенно помешивала кофе в турке ложкой, хотя я сказала, что этого делать не нужно. Но кто же будет слушать неумеху Екатерину, которой нельзя даже поручить приготовление яичницы! Я была не в настроении. Поход в город сегодня не задался. Возможно, жители были недовольны из-за налетевшего холодного ветра и того, что лето никак не хотело наступать, но я склонялась к менее романтичной версии. Колдун начал с писем, адресованных тем, с кем он был в хороших отношениях в прошлом, а теперь настал черед менее приятных личностей. С самого утра я нарвалась на костлявую мадам лет пятидесяти в оранжевой мантии и шароварах в мелкий цветочек, которая, только увидев подпись на конверте, смяла его в кулаке и свободной рукой прочертила сверху несколько линий. В тот же миг на землю посыпались тлеющие кусочки бумаги. Женщина тонким голосом прокричала: «Чтобы я тебя здесь больше не видела!» и захлопнула дверь. Я попятилась, а потом развернулась и поспешила прочь от этого дома. Отбежав на безопасное расстояние, я прижалась к стене и успокоила сбившееся дыхание. Мне стоило великих трудов не расплакаться прямо на месте. Кто знает местные обычаи, может, тут принято убивать гонцов, приносящих плохие известия, и испепелять курьеров от несимпатичных колдунов! Следующие адресаты оказались не агрессивными, но и не слишком приветливыми. В книжной лавке Рута непритворно удивился, когда я попросила экземпляр книги «Сказки трех сестер» и сборник детских стихов. Что это такого серьезного господина колдуна на глупые истории потянуло! Элла была рада меня видеть и сразу набросилась на мужа, что он категорически неправ, потому что в старых сказках можно найти упоминания о древней магии. Ведь все остальные источники Совет запретил. Оказалось, что Совет с момента разрушения мира начал охоту за сохранившимися книгами и до сих пор старательно отслеживает, не всплывут ли где-то дневники колдунов прошлого или переписанные от руки старые книги, и каждый год придумывает, что бы еще нового запретить. «Недолго им и до сказок добраться!» – пробурчал Рута. – А ты, Рина, знаешь сказки трех сестер? – поинтересовалась Элла, наливая мне чай. Три сестры, Илу, Инки и Итта, сидят в домике на болоте, ткут ковры и рассказывают друг другу сказки. Если заблудившийся путник будет хорошо себя вести, то его угостят чаем, который готовит Илу из крапивы и мха, и расскажут сказку, сюжет которой появится на новом ковре. А если путник придется сестрам не по душе, то они превратят его в лягушку. Впрочем, Итта и без причины может превратить незваного гостя в какую-нибудь болотную тварь. Инки самая добрая из сестер и провожает путника до края болот. Вообще-то даже сестры не знают, кто из них Илу, кто Инки, а кто Итта, ведь они каждый день меняются. Обычно никто не хочет быть Иттой, потому что она самая вредная. Кроме того, все, кто был на болотах, рассказывали разное – кто-то видел в домике трех уродливых старух, кто-то – трех молодых женщин, а кто-то вообще смешливых девчонок со светлыми волосами, отливающими болотной зеленью. – Вот так и сказки, которые рассказывают три сестры, всегда о превращениях. Моя любимая – про мальчика-соловья, а у Руты – Сон о короле-лисе. – Ничего подобного! – воскликнул Рута. – Во-первых, это вообще не сказка трех сестер, а во-вторых, король-лис – это в принципе не сказка! – Король-лис – не сказка! – передразнила его Элла. – Ты еще скажи, что Лисий город существует! – А то не существует, по-твоему? – взвился Рута. – Еще десяток лет запретов, и тень мира переведут в разряд сказок! Я бы с радостью осталась и послушала забавные препирательства этой парочки, а еще лучше какие-нибудь из сказок трех сестер, но у меня оставалось еще одно письмо. Особняк находился на той же стороне реки, что и дом колдуна, но выше по дороге, огибающей холм. Я еще не ходила так далеко от дома. Отсюда не было видно замка, а сегодняшний дикий ветер из долины гулял на полную, не ограниченный холмами, защищающими город. Его не останавливали те редкие деревья, что покрывали пологий склон. Я то и дело убирала волосы, но они все равно лезли в лицо, и получше заворачивалась в клетчатый шарф. Тут чувство вкуса подвело Алину – шарф не подходил вообще ни к чему из остальной одежды. Здесь дома не были отделены друг от друга кустарником, только редкие кусты одиноко торчали среди аккуратно постриженных газонов. Нужный мне дом был большим, белым, с высокими окнами, чтобы не упустить ни один лучик света на западной стороне холма. К порогу вели крупные квадратные плиты. Дверь открылась, не успела я постучать. Темноволосый мужчина с рыжей бородой взял конверт и со снисходительной улыбкой стал читать письмо. Наконец, он вложил его обратно в конверт, порвал надвое и протянул мне. Я потянула руку, и тут мужчина ловко схватил меня за запястье. Я дернулась, но он только сжал сильнее и повернул мою ладонью вверх. – Клятва души... Или? – он осмотрел меня с ног до головы, я тяжело дышала и тянула руку на себя. – А ты даже и не отсюда. Он взмахнул рукой у меня перед лицом и пробормотал: – Магии не видно... Зачем же тогда?.. Ты вообще знаешь, с кем связалась? – он вдруг приблизил лицо к моему и зашептал: – Он снова нарвется, понимаешь? И уж на этот раз Совет не оставит ему лазейку. Думаешь, о тех, кто с ним раньше работал, Совет просто забыл? А с тобой что будет, подумала? Что он тебе пообещал? Я попыталась вывернуться, но никак не получалось, и в отчаянии я сделала то единственное, что умела – представила между нами зеркало и еще раз как следует дернула рукой. Колдун разжал хватку, я тут же вырвалась и сломя голову побежала прямо по газону к дороге. – О себе подумай, девчонка! – донеслось мне вслед, и я чуть не поскользнулась на траве. И вот теперь я, положив голову на руку, наблюдала, как Лора варит кофе, и думала о себе, когда хлопнула входная дверь и на кухню заглянул Робин в полицейской форме. От неожиданности Лора резко повернулась и задела локтем турку, которая немедленно упала, залив плиту и пол и испачкав светло-синее платье девушки. Я подскочила на стуле от сопровождавшего все это грохота. Ну надо же, не одна я, оказывается, умею проворачивать такие фокусы! Робин, чувствуя себя виноватым, собрался принести тряпку из кладовки, но я его опередила – нечего туда соваться всяким любопытным полицейским. Я нашла тряпку и заодно перевесила кеды в уголок, заново завязав узел на шнурках, как мне казалось, прочнее. Лора уже мыла турку и терла ее с такой силой, как будто та была виновата в том, что упала с плиты. – Не беспокойся, Рина, я все уберу! – воскликнула девушка и вырвала у меня из рук тряпку. Я пожала плечами, устав удивляться ее энтузиазму. Я только заметила, что у нее дрожат руки. Вот так, перфекционизм до добра не доведет. Робин не знал, куда себя деть, и я предложила ему присоединиться к Джею в библиотеке, все равно кофе он пьет там. – Что же, – усмехнулся Робин, – теперь с едой и напитками в библиотеку пускают? Я сердито кивнула в сторону Лоры, которая уже снова наполняла турку молотым кофе. Робин передал мне пакетик с печеньем и поднялся наверх, а я пожалела, что нельзя отправить Лору домой, выгнать Джея в тень мира и спокойно побеседовать с Робином. У меня накопилась к нему куча вопросов, но не задавать же их при Лоре! Это только разожжет в ней неуемное любопытство. Но этой девушке и предлогов не надо было. Как будто угадав мои мысли, она нерешительно спросила: – Рина, скажи... А он, ну, полицейский, часто приходит? Он друг хозяина? – Раньше каждый день приходил и готовил завтрак, – вздохнула я, – а теперь говорит, что работы много. – Хорошо, когда полиция занимается делами, – невпопад ответила Лора и сосредоточилась на кофе. Мне пришлось тащить поднос с чашками и печеньем в библиотеку, потому что Лора заявила, что ей все еще стыдно перед Робином. – Сам смотри, – Джей как раз передавал книгу со стихами Робину. Тот отмахивался. – Да что мне смотреть, я с детства помню: «Раз и два – обняли когти, третий сердце нанизал»... Я остановилась у двери, ожидая продолжения, но Робин замолчал. Ну и пожалуйста! Тоже мне, тайное собрание! Элла расскажет, если попрошу. Я демонстративно грохнула поднос на стол так, что кофе слегка расплескался, и вышла из комнаты, подгоняемая волнами недовольства господина колдуна. То ли сегодня я была особо чувствительной, то ли степень его раздражения достигла новой высоты. Лора уже занималась ужином. Кофе, по ее мнению, был дорогим удовольствием только для хозяина дома и его друзей, поэтому она уже убрала и турку, и пакетик с кофе в полку. По моему же мнению, это было спорное утверждение, так что как только фея упорхнула домой, я приготовила себе небольшую чашечку и села на веранду насладиться тишиной. Колдуны были заняты чтением сказок, ужин был готов, я выполнила все поручения. Среди облаков то и дело проглядывали кусочки синего неба, а ветер у холмов поутих, будто решив, что справился с задачей. Среди зеленых стеблей разной высоты, узких и широких, аккуратных и разлапистых листьев и круглых бутонов появились розовые, белые, желтые и оранжевые цветы. Вряд ли Робин был специалистом по садоводству, но эта мешанина форм, размеров и цвета нравилась мне гораздо больше, чем аккуратные газоны на западной стороне холма.