Поместье Монтекки, комната с креслами. Бьянка вышивает, Катарина читает книгу.
Бьянка А как тебе Тибальт? Вы говорили Довольно долго. Катарина . . . . . . . . . . . . . Бьянка, нет. Бьянка . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Что «нет»? Катарина «Нет, Бьянка, я не выйду за Тибальта».Бьянка несколько раз нервно тыкает иглой в вышивание. Глубоко вдыхает и улыбается.
Бьянка Конечно, ты не выйдешь! Ты видала, Как много синьорин вокруг него? К тому же – говорила я с Тибальтом, – Он женщин любит, что ведут себя как дамы. А ты?.. А ты… Конечно, ты не выйдешь!(Смеётся.) Катарина мрачнеет.
Катарина А мне он и не нужен. Он глупец. Бьянка Сестрица, ну придумала ты тоже: Мужчину в глупости вдруг стала обвинять. Бенволио, Меркуцио, Тибальт, Гортензио и Гремио… смирись! Уж не найдёшь ты умного мужчину! Конечно, есть синьор Монтекки и отец, Но ведь они – другое поколенье, У нынешних ума и не ищи… Судить по качествам другим их надо. Катарина Да, тоже верно…Катарина возвращается к чтению, Бьянка – к вышиванию. Входит Бенволио, Катарина быстро прячет книгу. Бенволио косится на неё.
Катарина . . . . . . . . . . . . . Личный разговор? Забавно. Что ж, удачи.(Уходит.) Бьянка вскакивает.
Бьянка Как всё прошло?! И почему так долго?Бенволио выдыхает сквозь сжатые зубы.
Бенволио. Синьорина, все эти четыре часа я слушал о глазах вашей сестры, плечах вашей сестры, талии вашей сестры и даже её бровях. Бровях! Бровях, чтоб меня! Если вас интересует, клюнул ли он, то да. Если вы хотите спросить меня, где я был, что он говорил и почему так долго, то…(Сдерживается.)
…То приберегите это до следующего раза.Бьянка прыгает от счастья и хлопает в ладоши.
Бьянка Ура, ура! Неужто я свободна? О, пусть хранят вас ангелы, синьор! Без вас бы я не справилась!.. Спасибо...Бенволио застывает, глядя на неё. Бьянка нежно смотрит в ответ, воздевает руки к небу и уходит. Бенволио зачарованно смотрит ей вслед, потом машет рукой.
Бенволио О, женщины! Опасней стаи львов вы! На них ты глядя, помнишь о клыках, Когда б они и не видны из пасти, А вам улыбки хватит, чтоб мужчина Навек забыл, сколь смертоносны вы...