Такой разный взгляд

      Сильные взмахи широких могучих крыльев гнали Геру вперёд, а взятый под минимальный контроль воздух лишь ускорял полёт и снимал некоторую нагрузку с мышц. Впрочем, за время службы на барона в паре с Гишем, она вполне неплохо натренировала как силу, так и выносливость. Так что и без магии ей было вполне неплохо…       «Глупый Гиш: ну чего он вечно запирается в себе и не видит ничего вокруг?!», — досадливо думала молодая грифина, щурящая глаза от бьющего в мордочку солнечного света.       Привычная тяжесть перекладины, к которой привязан канат, служащий для буксировки одного эгоистичного барон-нета оттягивала передние лапы, что удивительным образом приносило успокоение в душу пташки. Однако же это совершенно не означало, что она простила своего напарника за попытку молчаливого бегства, которую удалось предотвратить только благодаря командиру крыла, что сообщил ей о разговоре Грамона с бароном Гель. Старый хищник, лично обучавший её… друга, принял молодую летунью в своём кабинете и сообщил о переводе подчинённого в Орден Крыла, а затем — не стал удерживать Геру, заявив, что от влюблённой дурочки только проблем больше будет.       «И вовсе я не влюблена», — возмутилась пташка, ещё до заката того же дня успевшая завершить все свои дела в Саусфорте.       С напарником крылатая хищница собиралась поговорить наедине, чтобы никто ей не помешал объяснять, как он был неправ. Для этого пришлось дежурить на вершине башни и ждать момента, когда барон-нет выберется из своего укрытия и решит лететь из крепости. К счастью, знание его привычек не подвело: Гиш ожидаемо дождался ночи и только после этого решился подняться в небо, используя для полёта свои искусственные крылья и магию, благодаря чему не составило труда сесть ему на хвост.       А потом Гера сглупила и вместо того, чтобы просто показаться на глаза… напала на беглеца и разорвала кожаные перепонки, лишив его возможности к бегству. Сейчас ей и самой было стыдно за этот поступок, но тогда эмоции клокотали в груди и требовали решительных действий. Когда же он совершил попытку разбиться… что-то в пташке лопнуло, и мир разделился на «до», а также «после».       Грифина видела, как Грамон несётся к земле, и понимала, что не успевает его перехватить, даже отбросив в сторону бесполезную уже сбрую для планирования. В её голове бились только две мысли, одна из которых вопила о необходимости спасти, а вторая заявляла, что она же и убила… ЕГО.       Столь всепоглощающего ужаса, смешанного с упрямым нежеланием сдаваться, крылатая хищница не испытывала даже в тот день… когда отец учил её летать. Именно тогда она, как и годы назад, почувствовала резкое замедление времени, расширение пространства, которое могла чувствовать вокруг себя, а также рвущуюся из груди бурю, пронизывающую своими потоками каждую частицу тела.       Пьянящее чувство всемогущества было столь сильным, что Гера и не заметила, как догнала Гиша, а затем врезалась в него, когтями всех лап впиваясь в защитное одеяние гвардейца. А затем страх потери пропал… ну или перековался в ярость, что подпитывалась всё ещё бушующей энергией, требующей выхода в какой-либо активности. Обычная драка оказалась очень подходящим способом измотать себя, совершенно не замечая в процессе, что интуитивно применяет настоящую аэромантию (крайне не эффективно, но ведь её никто и не учил).       Когда до Геры в полной мере дошло, что она сделала и к чему это её чуть было не привело, тело пробил холодный озноб. Радости от появления магии она тоже не испытывала: Гиш и раньше чувствовал себя… неполноценным, пусть и пытался это скрывать, ну а теперь, когда исчезло последнее его преимущество перед напарницей, подобное могло стать серьёзной проблемой. Ему ведь в голову могла прийти идея, что с подругой вовсе лучше не видеться, чтобы не тянуть её назад…       «Идиот. Но и я… тоже не самая умная», — самокритично подумала грифина, продолжая монотонно взмахивать крыльями, всматриваясь прищуренными глазами вдаль, где должна была появиться новая база Ордена Крыла (пытаться ли туда вступить — это оставалось вопросом).       …Той же ночью, едва пришли в себя, бывшие гвардейцы отправились в ближайшую деревню. Крылатая хищница, под предлогом усталости и болящих ссадин, шагала рядом с барон-нетом, стараясь его разговорить, на что напарник отвечал коротко и сухо, вновь уйдя в свои мысли. Впрочем, это уже было не так уж и плохо: он хотя бы не игнорировал ту, кто могла стать его случайной убийцей.       В деревню они пришли незадолго до того, как фермеры выходили на работу на плантации, а потому для двух грифонов нашлись и лекарь, быстро обработавший раны, и плотный завтрак, и комната для отдыха. Пришлось заплатить птенцам, чтобы они нашли искусственные крылья и принесли их напарнику, а затем Гиш ходил к кузнецу и кожевеннику, чтобы отремонтировать повреждения.       Убедить друга в том, что обязана ему помочь быстрее добраться до нового места службы оказалось совсем просто: слишком уж он переживал из-за потраченного впустую времени, а летать, держась за канат, привык уже давно. Так что едва крылья оказались готовы, их уже совместное путешествие началось… оказавшись до обидного однообразным.       …       Попеременно перехватывая передними лапами крупный узел, находящийся на конце каната, барон-нет осматривал горные пейзажи и думал (ничего другого ему не оставалось). Ночное происшествие, после которого минуло уже два дня, оставило у него на душе смешанные чувства: раздражение, горечь, радость, злость, удовлетворение. При этом он не всегда понимал, что вызвало ту или иную эмоцию, из-за чего только глубже уходил в самокопания.       Молодой хищник не хотел вмешивать в свои дела никого, из-за чего старался ни с кем не сближаться. Однако же Гера показала, что ей на его старания по большому счёту накласть с высоты грифоньего полёта. Прогнать же её, просто устроив истерику в стиле избалованного птенчика… не хватило духа. Да и вряд ли напарница поверила бы в эту игру, так как актёрское мастерство никогда не было сильной стороной последнего Грамона.       «Почему всё так сложно?», — пронеслась мысль в голове Гиша, в очередной раз перехватившего узел, за который держался, чтобы вновь уткнуться взглядом в проплывающие внизу горы.       Наверное, не имей он воспоминаний Бориса, то начал бы винить в своих бедах всех вокруг, начиная принцессой Луной и другими пони, заканчивая новым хозяином Саусфорта и Герой. Впрочем, последняя всё ещё вызывала нелестные эпитеты, что крутились на языке при воспоминании о ночном нападении, падении и последовавшей за ним драке.       «И чего она ко мне прицепилась? Калека с дурным характером, отказывающийся нормально общаться и вообще… Неужели она польстилась на мой титул? Как-то это сомнительно звучит. Так чего же ей от меня нужно?», — мысли о пташке, хвост которой (и то место, откуда он растёт) в последние дни частенько мелькал перед глазами, отвлекал от беспокойства о принятии в Орден Крыла.       Конечно же, учитель дал Гишу сопроводительное письмо с рекомендациями, но это не делало его сильным аэромантом, и не избавляло от увечия, заставляющего пользоваться костылями для того, что от рождения доступно каждому грифону. Да на его фоне даже напарница, пробудившая свою магию буквально на днях, уже смотрелась более перспективно…       «И почему я не повёл себя, как какой-нибудь мерзавец? Ну ненавидела бы она меня… велика беда. Не стала бы она ведь переносить нанесённую мной обиду на других грифонов? Нашла бы себе нормального, здорового партнёра без тараканов в голове, нарожала ему птенцов и жила бы в спокойствии до конца своих дней», — стоило представить себе такую картину, в груди полыхнуло раздражение, тут же задавленное волевым усилием.       …Барон-нет не собирался тратить время на отношения с кем-либо, прекрасно понимая как собственную несостоятельность в этом плане, так и то, что это перечило финальной цели. В конце концов… он должен был отомстить, для чего требовалось получить силу, влияние, ресурсы. Ведь идти на аликорна с голыми лапами, пусть и вооружёнными когтями — это полнейший идиотизм, грозящий мучительной гибелью ещё на подходах к резиденции ночной кобылы.       «Нужен яд, ну или артефакт с каким-нибудь пакостным эффектом. Но перед тем как нанести последний удар, я хочу дать ей почувствовать беспомощность и отчаяние, которые она принесла в мой дом. Какие-либо отношения мне будут только мешать… Хотя, если это поможет добиться цели, то можно будет и притвориться», — в очередной раз подняв взгляд от находящихся внизу гор, Грамон увидел башню, словно указующий в небо палец возвышающуюся на вершине невысокой скалы.       Сложенная из чёрных камней, она напоминала сторожевое укрепление, а не школу для аэромантов. С другой стороны, Орден Крыла был военизированной организацией, подчиняющейся императору напрямую, а потому именно такая база могла наилучшим образом подходить для каких-то особых целей.       «А ещё, Гиш, другие грифоны не страдают из-за крыльев: они ими наслаждаются», — ядовитым тоном добавил внутренний голос, заставивший крепче сжать клюв.       Их прибытие не осталось незамеченным: со стороны башни навстречу устремился силуэт грифона, при приближении оказавшийся гвардейцем с изображением короны на груди, на фоне красного поля. Положив правую переднюю лапу на рукоять меча, он завис прямо на пути Геры, вынужденной начать хлопать крыльями, чтобы удержать на одном месте и себя, и барон-нета, после чего хмурым голосом спросил:       — Кто такие и с какой целью прибыли в Белый Город?       — Гиш Грамон, — представился молодой хищник, затем извлёк из закреплённой на боку сумки свиток и развернул его так, чтобы собеседник увидел печать. — Я прибыл для поступления в Орден Крыла.       — Ещё один благородный? — неприятно усмехнулся собеседник, после чего мазнул взглядом по искусственным крыльям и остановил внимание на грифине. — Слуги и охрана в башне запрещены. Любовницы — тоже.       — Я не… — начала было говорить пташка, вспыхнувшая от негодования, но была перебита своим напарником.       — Есть какие-то препятствия, чтобы мы продолжили путь? — вопрос прозвучал требовательно, словно перед Гишем находился не гвардеец из «корон», а обычный стражник… ну или даже подданный самого Грамона. — Гера — начинающий аэромант. Она согласилась сопроводить меня до башни.       — Нет, — коротко отозвался старший грифон, после чего махнул лапой и, круто развернувшись на месте, полетел обратно к цитадели магов. — Летите за мной. И без фокусов, желтоклювики…       — Высокомерный петух, — фыркнула грифина, парой особенно сильных взмахов вновь начиная лететь, таща за собой барон-нета.       — А не павлин? — спрятав свиток, с намёком на веселье в голосе уточнил молодой хищник.       — Павлин просто распушил бы перья, а этот ещё и гонор свой показывает, — проворчала собеседница негромко. — Явно подраться хочет, но не может найти с кем.       «Главное, чтобы не с нами», — мысленно отметил Гиш, прекрасно представляющий уровень владения оружием у себя и напарницы, и примерные характеристики опытного гвардейца не самого последнего ордена в империи.       …Впереди показалась долина, окружённая высокими отвесными горами, к коим крепились многочисленные «гнёзда» (конструкции, закрывающие выдолбленные прямо в камне пещеры). Однако же не это привлекло внимание Грамона, а масштабная стройка, которая прямо в эти минуты кипела во всей долине: сотни грифонов носились туда-сюда, бараны тоскали тяжёлые грузы на телегах, на высоких мачтах погрузчиков поднимались блоки белого камня.       — Нравится? — усмехнулся притормозивший воин, кивком указавший на стройку. — Когда-нибудь это будет красивейший город империи… А Орден Крыла станет его главной защитой. Так что не думайте, что попасть туда так уж просто.