Зависимость

      «Держи дистанцию», — приказ, что Бейкер слышала от Малфоя на протяжении всего времени, что они учились вместе. Всего времени, что она виляла хвостиком перед Драко. А теперь ей стоило бы сказать то же самое в ответ.       — Держи дистанцию, Драко…       Но насколько же это тяжело сделать. Ведь вот он: перед ней, стоит сейчас так близко, что она могла об этом только мечтать, и как же ей хочется схватиться за его мантию, вцепиться так крепко, чтобы ему было невозможно отцепиться. Но нет, ей остается лишь стоять и смотреть на удаляющийся силует платинового блондина и мечтать о том, что через полгода он снова проявит к ней это «внимание» как сейчас. Но пока она не может, не может переступить через себя и то чёртово обещание перед Гермионой. Ведь если она его не сдержит, то какая из неё будет подруга?..       Бейкер так и стояла бы в оцепенении ещё очень долгое время, перекручивая момент, когда сам Драко Малфой с нежностью дотронулся до её щеки, если бы не тлевшая сигарета, что уже начала обжигать её руки.       — Блять… — девушка матернулась столь старым, добрым и почти забытым матом, когда заметила ожог на пальцах.       Взгляд девушки пал на часы, что красовались на её запястье, и поняв, что занятия закончились, она взяла свою сумку в руки и медленно направилась в общежитие. На самом деле, она не шибко-то и хотела туда идти, ведь в очередной раз на неё накинутся девчонки с факультета и, более чем вероятно, раскритикуют её худобу.       Ещё вчера при посещении Хагрида она искренне поздравляла его с тем, что теперь он преподаватель в его любимой школе. А сейчас она не хотела даже возвращаться в стены этой самой школы, что уж тут говорить о том, что она не хотела, чтобы завтрашний день в этой школе и вовсе начинался. Но этого не избежать точно так же, как и не сбежать от себя самой. Ментальное здоровье — это вещь хрупкая, но что же делать человеку, у котрого оно разбито вдребезги? «Дальше умирать изнутри», — говорил пессимист в голове Бейкер, когда она заходила в стены Хогвартса.       Девушка ощущала на себе взгляды мимо проходящих учеников, что далеко не сулило ей удачу. По всей видимости, прогулы Бейкер дали о себе знать. Конечно, ведь в самый первый учебный день она, во-первых, опоздала на урок своего декана, а во-вторых, из всех шести уроков, что у неё были сегодня, она посетила всего лишь два. Бунтарка, одним словом, совсем не похожая на старую Мэгги Бейкер — прилежную ученицу и посыльную собачку Малфоя. Но всё-таки маленький успех сегодня был: в этот день она не была его собачкой. Она была собой.       Зайдя в гостиную Слизерина, девушка плюхнулась на ближайший диван, к её счастью, гостиная была пуста. Девушка лежала и смотрела в потолок, анализируя весь сегодняшний никчёмный день. «Я деградирую», — вот он — вывод, к которому пришла слизеринка после всех мыслей. И она была права, она просто занималась прокрастинацией. На часах четыре часа дня, а за весь день юная мисс ничего так и не сделала. «Бегать курить и убегать от Гермионы — вот он, смысл жизни». Бейкер усмехнулась от столь логичных объяснений. Время тянулось неумолимо медленно, настолько, что Бейкер не заметила, как, моргнув в очередной раз, смотря в потолок, она оказалась в совершенно другом, казалось бы, чужом для неё месте.       Старая, потрепанная комната, что утопала в ночном свете, — вот оно то место, где теперь оказалась девушка. На часах 2 ночи, а она лежит на какой-то железной пружиненной кровати, что отвратительно скрипит. Слегка приподнявшись с постели, девушка дотронулась до волос цвета платины. Да, она в старой, но навсегда запечатленной в памяти хрущёвке. Пошарпанные, грязные и наполовину ободранные обои, старый выкрашенный в жёлтый цвет пол, и полупустая комната. Вот они — всплывшие воспоминания. Алиса медленно встала с кровати и направилась в ненавистный зал, туда, где в очередной раз спали на полу пьяная мать и отчим. Отвратительное зрелище — видеть людей далеко не в трезвом состоянии, а ещё хуже, когда это твои родители.       На цыпочках блондинка прокралась на кухню и, стараясь не шуметь, достала из потайного ящика пачку сигарет, что так тщательно прятала от матери-пьяницы. Девушка уже находилась на балконе, когда закуривала очередную сигарету. До тошноты отвратный вкус, но, как всегда говорила Кузнецова, чем богаты, тому и рады. Сигаретный дым окутывал сознание, а тёмная февральская ночь казалась ещё темнее, чем обычно, лишь изредка мелькающие звёзды освещали пропитый район. Казалось бы, девушку должно ждать светлое будущее. Красавица, отличница и, можно сказать, комсомолка, лучик света в семье отбросов, но никто задавался вопросом, хочет ли этого она? Хочет ли она быть дипломатом, юристом или математиком, что всегда ей внушали учителя и изредка мать, и то, только на трезвую голову?       — Эй, малявка, ты почему матери не дала сигареты? — в проёме появилась пьяная женщина с достаточно отёкшим лицом. — Быстро! Быстро встала, грязнокровка!       Блондинка попятилась назад, облокачиваясь на открытую форточку деревянного балкона, а её всё также прижимали к окну. Ещё немного, и девушка срывается в окно, в глубину 5-ти этажного дома. Страх окутывает ее, а крик о помощи срывается с уст, руки сами дергаются, ища спасенин, но это конец.

«Мне конец…»

      — Бейкер? Что ты, чёрт возьми, делаешь, грязнокровка?! — парень держал Мэг за запястье, смотря на слизеринку удивлённым взглядом. Да, Мэг снова приснился тот самый кошмар, воспоминание, что вернулось к ней на втором курсе. Слизеринка со слезами в глазах смотрела на Драко, совершенно не замечая, как она вцепилась львиной хваткой в его руки. — Что происходит? — тихо сказал Малфой, смотря в красные глаза.       Правда… Что происходит? Ничего, совсем ничего. Кроме того, что Бейкер действительно снесло крышу. Как же сейчас ей хотелось закричать и начаться биться в истерике прямо тут, прямо в этой поганой и холодной гостиной!       Что же могло произойти? Ничего. Совсем ничего… Просто: «Я умерла, я умерла, Драко. Моя родная мать скинула меня с пятого этажа, и то, что говорила профессор Трелони, это всё правда. Я правда чужая, я правда попаданка, и то, что мы с тобой связаны, это тоже правда, ведь перед смертью я подумала о том, как же мы похожи!» — хотела сказать рыжеволосая девушка, но она просто молчала.       — Драко, прости… — Бейкер отпустила руки Драко и начала подниматься с дивана. — Хорошо, что этого никто не видел, иначе было бы совсем не очень, если бы тебя заметили с маглорождённой. Всё хорошо, Драко… Всё хорошо.       Парень осмотрел Бейкер сверху вниз. Как же девушке хотелось, чтобы этот взгляд был заботливым, обеспокоенным, но нет. Безразличие и омерзение. Парень громко хмыкнул и направился в свою спальню.       Девушка тяжело вздохнула, приуныв из-за того, что Малфой не опять, а снова выстроил стену, через которую девушка навряд ли сможет пробиться. Тихими шагами слизеринка покинула гостиную факультета, направляясь в библиотеку. В столовую ей путь закрыт, ведь там излюбленное место золотой троицы, и мысль о том, что Бейкер не получит ридикулус в лоб, была совершенно безнадёжна. Гермиона не Гермиона, если не вставит звездюлей рыжей за прогулы и неподобающее поведение. Лучше заниматься в библиотеке, чем слушать нравоучение гриффиндорки.       В библиотеке Бейкер села за самый крайний, потаенный для многих глаз стол и уткнулась взглядом в учебник по трансфигурации. Тот самый урок, который она сегодня прогуляла, благодаря мистеру Малфою. Одна мысль о том, как завтра на уроке профессор Макгонагалл будет читать ей нотации и снимать очки с факультета, совсем не сулила девушке радость, еще и однокурсники будут злы на нее.       Библиотека была немноголюдной, можно сказать, что наполовину пустой. Звук перелистывания книжных страниц успокаивал и позволял отвлечься. От этого дня, от сна, от всего того, что сегодня натворила Бейкер. В глубине души ей было не плевать, хотя вид самой девушки говорил об обратном. Её тяготило то, как она сегодня себя вела. Она уже не та приличная ученица, которая всегда всё знает и попутно делает домашку половины своих сверстников, нет. Сегодня она была чёртовой оторвой. А это сулило огромную кучу проблем.       Дочитав уже третий параграф и делая последние пометки в учебнике, девушка откинулась на спинку стула, попутно вглядываясь в окно.       «Вон там в очередной раз бесятся ребята с Гриффиндора, а вон что-то обсуждают девочки с Когтеврана, а вон там…»       Но мысли Бейкер беспардонно и, можно сказать, возмутительно прервали. Кто-то положил руку на плечо девушки, вводя её в испуг, отчего слизеринка сначала подпрыгнула, а потом обернулась.       — Так вот Вы где, мисс Бейкер, — профессор нервно улыбнулся, смотря прямо в глаза слизеринке.

***

      Кабинет декана в первый учебный день. Что же, мисс Бейкер нажила себе проблем, прогулы мимо ушей преподаватели не пропускают. Не удивительно, что Снегг обыскался её по всей школе и сейчас ставит зелье правды перед своей ученицей, смотря прямо ей в глаза. Конечно, профессор Снегг очень любил своих учеников и не раз их выгораживал, но наказания от самого декана они никогда не избегали. Чего, к сожалению или к счастью, не знали другие ученики школы.       — Мисс Бейкер, либо вы прямо здесь и сейчас мне объясните, что происходит, и почему именно Вы, одна из самых успешных учениц факультета, за всё время обучения ни разу не пропустившая ни одного занятия, в первый учебный день этого учебного года, — профессор выдержал паузу, угрожающе смотря на свою ученицу, — посетили только два урока из пяти.       — Профессор Снегг, я виновата… — Мэгги смотрела на руки, нервно перебирая пальцы.       — Мисс Бейкер, Вы считаете, что это оправдание? Профессор Макгонагалл мне все уши проговорила о том, что Вы решили вести беспорядочный образ жизни. Но я, как Ваш, — Снегг поперхнулся, тем самым поправляя себя, сейчас он был вне себя от ярости, — твой ответ совсем не тот, которого я от тебя жду. Мэг, я, как декан твоего факультета, ни за что и никогда не поверю, что ты за летние каникулы так поменяла своё сознание! Либо ты мне говоришь сейчас всё как есть, либо… ты пьёшь зелье правды и сама вольно-невольно всё мне рассказываешь, — декан факультета всегда обращался с большинством учеников на «Вы», но когда кто-то из его подопечный творил что-то эдакое, Снегг переходил на неформальную форму общения.       — Я… Я заболела, и мне было очень плохо, профессор… — выдала Бейкер. Отчасти она не соврала, просто недоговорила.       — Почему ты не пошла в больничное крыло? — Снегг подозрительно смотрел в глаза девушки.       — Я приходила, но там не оказалось мадам Помфри, поэтому я отлёживалась в спальне.       Снегг остановился, смотря в одну точку, будто обдумывая слова своей подопечной. Бейкер оставалось лишь надеяться, что этот человек поверит в её выдумку и просто отпустит восвояси, а она отделается лишь помощью в кабинете после уроков.       — Почему Вы мне не сообщили, что плохо чувствуете, мисс Бейкер? — в очередной раз преподаватель поставил девушку в тупик.       «Почему я вам не сообщила? Да потому что я хотела просто находиться наедине с собой, и потому что сейчас я вам нагло лгу, профессор.»       — Я побоялась, что Вы не поверите мне и отправите на уроки… — с опаской выпустила Бейкер, надеясь на то, что профессор не придёт в ярость.       Мужчина сжал переносицу пальцами и тяжело вздохнул. Возможно, он подумал, что девушка безнадёжна, или, может быть, отговорка Бейкер показалась ему банальной. Но профессор молчал, снова о чём-то думая.       — Впердь, мисс Бейкер, не бойтесь того, что я Вам не поверю, — Снегг всё также говорил с закрытыми глазами. — И если Вы никого не найдёте в медпункте, просто придите ко мне и предупредите. Вы всё поняли? — профессор наконец открыл глаз.       — Да, профессор Снегг…       — Вы свободны, мисс Бейкер. Не забудьте взять домашние задание у своих однокурсников. И чтобы впредь Вы не ставили меня в столь затруднительную ситуацию, — стоя спиной к ученице, Снегг убирал зелье правды.       — Да, профессор… Спасибо, — Бейкер быстро встала со стула и направилась к выходу из кабинета декана, но, уже дотронувшись до дверной ручки, она обернулась. — Профессор, — Снегг лишь что-то хмыкнул, давая понять, что слушает, — профессор Макгонагалл, она сняла баллы с нашего факультета?       — Вам повезло, мисс Бейкер, — и этого ответа было достаточно, чтобы Мэг с облегчением выдохнула и покинула кабинет декана.       Возможно, ей просто очень повезло, и сам Мерлин над ней смиловался, или просто декан факультета пожалел. Главное, что Мэг чудом выбралась из этого ужаса чистой, что, к слову, удивительно. Конечно же, Снегг не мог поверить во всю ерунду, что Бейкер несла буквально минут десять назад, но что-то же повлияло на его решение. И как бы Мэг хотелось узнать что, но это не в её компетенции. Поэтому девушка направилась в школьную столовую, так и гадая, почему все эти выходки сошли ей с рук.       Следующий день не предвещал никакой беды, поэтому девушка проснулась в приподнятом настроении, и причём, раньше своих соседок. Вчера после сложного для Бейкер первого учебного дня девушка вернулась в спальню и, даже не раздевшись, упала на постель, из-за этого первое, что пришло юной мисс в голову, так это принятие ободряющего душа. Бейкер ещё пару минут сидела в своей постели, делая какую-никакую, но растяжку, и, прихватив с собой пачку сигарет, направилась в ванную комнату. Было просто необходимо смыть всю мерзость и грязь вчерашнего дня и даже смыть вчерашнего Драко. Пора брать себя в руки, пора вернуться в ритм учёбы и уже сегодня получить горячий подзатыльник от подруги, которого она так удачно вчера избегала. Сегодня новая Мэг придёт на задания. Такая же умная, как раньше, но теперь более самоуверенна, по крайней мере, слизеринка надеялась, что сможет быть сегодня именно такой.       Выкрутив горячую воду на максимум, девушка наслаждалась кипятком, который её обливал. После возращения воспоминаний из прошлой жизни Мэг перестала чувствовать физическую боль, что уж тут говорить о голоде. Никто не знает о том, что родители её отправляли к психологу, и что диагноз никого не обрадовал. Бейкер помнила, как когда она сидела в кресле вместе с матерью и отцом, им громко сообщили: «расстройство пищевого поведения». Стоя под душем, девушка ехидно улыбнулась, обмывая своё истощенное тело. Она могла умереть раньше и может до сих пор, ведь вес не приходит в норму и снижается. А то, что даже в школу она взяла с собой весы, подтверждает наличие ее расстройства.       «Тебе стоит вылазить из этой задницы, Бейкер» — звучало в голове слизеринки. Девушка понимала: она медленно умирает, и даже сама начинает искренне желать этого, но здравый смысл всегда сообщает юной особе о том, что: «Пора бы очнуться, я жить хочу!» И она хочет, очень хочет. Но чтобы выбраться из столь бездонной ямы, надо пересилить себя.       — Ты ведь ещё ребёнок, Мэг… Ребёнок, — громким эхом раздался неизвестный голос в голове Бейкер, что исходил из прохода в женскую душевую слизерина.       В проёме стояла невысокая, но обворожительная девушка. Тёмные длинные волосы, что были растрёпанны, покоились на плечах только что проснувшийся и удивлённой однокурсницы. На её лице читалось недоумение, растерянность и что-то, что было неясно рыжеволосой бестии.       — Ты ничего не видела, — коротко бросила Бейкер, туша сигарету о ещё мокрый кафель. Волшебница поправила полотенце, что уже еле держалось на её хрупком теле, и собралась уйти в раздевалку.       — Ты же Мэгги Бейкер? — растерянно проговорила девушка. — Что с тобой произошло?       От столь невинного голоска девушка чуть не выпустила смех на ружу, но сдержалась, показав лишь ухмылку.       — Ваше общество, — с ехидной улыбкой ответила леди и, похлопав по плечу однокурсницу, покинула душевую.