Дорога домой

Было уже глубоко за полночь, когда карета остановилась у входа в Трафальгар Хаус. Двое мужчин проворно покинули экипаж, торопясь оказаться в доме по совершенно разным причинам. Первый мужчина мечтал оказаться в мягкой теплой уютной постели после 6 часов тряски по заснеженным скользким дорогам, тогда как второй мечтал лишь взглянуть в глаза леди, которая, он был уверен, ждала в столь поздний час его возвращения. Мэри и Шарлотта все еще были в гостиной, хоть полчаса назад Мэри и высказала мысль, что мужчины, должно быть, сегодня уже не вернутся. Но несмотря на ее разумные слова обе дамы все также продолжали тихо сидеть на диване, глядя на огонь и прислушиваясь к звукам на улице. Топот копыт встрепенул женщин, возвращая бодрость и сметая остатки сна, и Мэри ободряюще сжала Шарлотте руку. — Они все же здесь! Мы не зря ждали! — мягко улыбнулась она, испытывая облегчение и желая хоть как-то смягчить беспокойство Шарлотты. Том ворвался в дом как ураган, прокладывая себе путь в гостиную к столику с напитками. — Ах, мои дорогие! — Он обнял жену и поклонился Шарлотте. — Как приятно видеть вас в добром здравии. Только вырываясь из привычного круга вещей, мужчина понимает, что самое приятное чувство в мире, это осознание того, что его ждут дома. Ты согласен, Сидни? — Ты прав, Том, — ответил Сидни, не сводя глаз с Шарлотты. Вся его фигура вернула себе былое величие, словно огромный груз был снят с его плеч. Шарлотта, лишь мельком взглянув на него, поняла, что поездка его оказалась удачной и то, что тяготило его до отъезда, теперь отступило. — Да, брат, однажды ты в полной мере сумеешь почувствовать это с… — Том замолчал на полуслове, ловя себя на мысли, что замечание его было неуместным. Реакция Элизы на вести о гибели Сидни обидела старшего Паркера настолько, что даже произнести ее имя после посещения констебля он не мог. Отчего-то это казалось неправильным. Сама мысль о том, что его чудом уцелевший брат может связать свою жизнь с этой холодной и равнодушной женщиной теперь душила его и вводила в глубокую задумчивость. Однако остальные похоже не обратили внимания на его терзания и весело продолжали разговор. — Надеюсь, поездка оказалась удачной, и вы смогли представить все необходимые доказательства? Суд не будет перенесен? — беспокоилась Мэри. — Почти, — неуверенно протянул Сидни. — Были свои нюансы в этом деле, но заявление было составлено и велика вероятность, что дело мое рассмотрят в ближайшее время. — Нюансы? — задал вопрос Том, протягивая брату рюмку. — Мне казалось, что все прошло как нельзя лучше. Разве нет? — Да, — снова опустил взгляд Сидни. — Все так и было до твоего ухода. Новые обстоятельства вскрылись немного позже, из-за чего мы были вынуждены включить в заявление еще некоторые требования, чтобы оградить мое имя от возможных скандалов. Похоже мошенник, представившийся мной на корабле, мог быть замешан в иных… преступлениях, — от одной мысли об этом Сидни поморщился. — Какой ужас! Почему ты не сказал мне об этом ранее? Мы обязательно должны обсудить это! — Том правда был обеспокоен. — Завтра первым делом, Сидни! Я не отступлю. А сейчас нам всем лучше подняться наверх. Уже довольно поздно. — Не думаю, что смогу уснуть, Том, — ответил Сидни, многозначительно глядя на Шарлотту, словно давая сигнал, что будет рад ее компании в гостиной, когда весь дом заснет мирным сном. — Это был нервный день, — он нетерпеливо постучал пальцами по каминной полке, пытаясь хоть чем-то занять руки. Его блуждающий взгляд пытался остановиться на чем угодно в комнате, только не на Шарлотте! В тот момент он был уверен, что, если задержится на ней еще хоть на мгновение, он сорвется и стиснет ее в своих объятьях на глазах у брата и невестки. — Я лучше почитаю! — И он небрежно схватил первую попавшуюся книгу, не сразу осознав, что вновь держит в руках книгу Шарлотты. И только проводив взглядом удаляющихся родственников и Шарлотту, он опустился в кресло и задумчиво открыл книгу на первой попавшейся странице, захватывая первый куплет 3 сонета Шекспира. Глухой подавленный стон раздался в гостиной, когда поэзия отразила все его внутренние страхи, желания и стремления. Его не нужно было убеждать! Но строки автора бередили его душу как открытую рану. Так сонет за сонетом он погружался в чью-то жизнь, но находил в них лишь себе упреки. И лишь дочитав 25 сонет до конца он, наконец, расслышал в коридоре робкие шаги. Сидни быстро преодолел расстояние от кресла до арки, все еще сжимая в руке книгу, когда из темного коридора к его удивлению вышла не Шарлотта, а Мэри. Он потерял дар речи, но в тайне радовался, что не успел схватить жену брата за руку и притянуть к себе, как он изначально планировал сделать с Шарлоттой. Впрочем, от Мэри не ускользнуло легкое разочарование на его лице, и она с хитрой ухмылкой мысленно отметила, что брату мужа невероятно идет влюбленность. Одного взгляда на этого мужчину было достаточно, чтобы убедиться, что он полностью потерян в чувствах: мистер Сидни Паркер, бизнесмен, не привыкший впустую тратить время, прижимал сейчас к сердцу томик стихов. — Очаровательный выбор книги, Сидни. Мне всегда хотелось, чтобы Том пообщался с тобой в духе этих дружеских наставлений и довел тебя до осознания важности создания семьи и продолжения рода. Но я вижу, что в наставлениях Тома ты не нуждаешься и сам впитываешь вековую мудрость прославленного поэта. — Все возможно, Мэри, когда рядом с тобой правильная женщина. Это вопрос совместимости. — Философски добавил он. — Мы оба знаем о ком сейчас твои мысли, Сидни. И потому я здесь. Ответь мне, каковы твои намерения? — Каковы мои намерения… — задумчиво протянул он, прохаживаясь медленным шагом по гостиной. — Мэри, я ценю твое мнение. Ты стала для меня образцом мудрости после смерти матери. Скажи мне, что я поступаю правильно! Я не могу быть вдали от Шарлотты и каждый миг рядом с ней лечит мое глубоко израненное сердце. Но я прекрасно понимаю, что поступаю плохо, стремясь к ней, будучи все еще связанным с другой женщиной. И демон на моем плече шепчет мне злые вещи, противостоять которым становится труднее день за днем. — Сидни! — Мэри в испуге схватилась за сердце. — Не волнуйся, Мэри, помыслы мои чисты. Речь лишь о том, чтобы обвенчаться в Шотландии или на Антигуа, без всех этих громких церемоний. Но я не поступлю так с Шарлоттой. Особенно после сегодняшних новостей от констебля. — Сидни залпом выпил бокал и поморщился. — Так каковы твои намерения, Сидни? — Создать семью. С Шарлоттой. Я не приму другой судьбы и сделаю все, чтобы расторгнуть помолвку с миссис Кэмпион. — Серьезно ответил Сидни, глядя невестке прямо в глаза. — Я рада, что ты дошел до этого решения, Сидни. Только прошу быть осторожнее. Репутация Шарлотты должна быть безупречной. Сандитон маленький городок. Не выражай столь явно свою привязанность за стенами дома. — Как я могу сдерживаться, когда все во мне хочет быть рядом с ней? — Тебе придется сдерживаться или… — Ты хочешь, чтобы я уехал? — обреченно вздохнул Сидни и опустил голову. — Нет, вовсе нет. Я не могу быть столь жестока с вами обоими. Вам просто не следует появляться на улице вместе. — Что ж, я думаю вполне смогу пережить свое заточение в уютных стенах Трафальгар Хауса и в отличной компании. Быть рядом с ней — это все, что имеет для меня значение. — Он грустно улыбнулся. — Я правда рада за тебя, Сидни. Шарлотта давно для нас член семьи и будет вдвойне приятно, когда это станет официальным. Но до тех пор прошу держать себя в руках. Она гостья под этой крышей. И я прошу серьезно отнестись ко всем возможным последствиям. Я первая поздравлю вас двоих, когда ты будешь свободен и сможешь сделать ей предложение. — Она одобрительно потрепала его по плечу, как часто делала с Генри. — Но только после этого! — И подмигнув брату мужа Мэри развернулась и исчезла в темном коридоре. Провожая Мэри взглядом Сидни задумался. Жена его брата никогда прежде не высказывала одобрения его отношениям с Элизой, словно ее женская сущность чувствовала подвох. Неужели характер Элизы всегда был таким, и он был просто слеп от любви и глупости? Неужели всей этой боли и неуверенности можно было избежать, если бы он изначально доверился Мэри и принял ее точку зрения? Вряд ли. Все случилось так, как случилось. Весь его прошлый путь шаг за шагом приближал его к текущему положению и осознанию. И испытания на его пути были нужны и важны, чтобы он стал другим человеком, достойным быть рядом с такой женщиной, как Шарлотта. Подумать только, все мысли об Элизе довольно давно сопровождались словами «долг», «должен», «нужно», «обязан» и другими, описывающими не его собственное намерение или счастье. Тогда как мысли о Шарлотте всегда были осенены светлыми и легкими словами, столь важными в жизни любого человека: «семья», «дети», «любовь», «доверие», «привязанность», «подарок», «судьба», «счастье», «чувства», «свет». Незачем жалеть о прошлом. Важно сконцентрироваться на настоящем и обеспечить будущее. А потому было поистине приятно видеть в Мэри своего союзника. Легкие шаги вывели его из задумчивости, и спустя мгновение на пороге появилась Шарлотта. — Я ждал тебя, — с грустной улыбкой вышел из тени Сидни. — И надеялся, что ты поймешь мои намеки. — Я поняла… Но не была уверена, что мне стоит быть здесь. Но потом я подумала, что выдержу любые новости и выслушаю вас до конца. Что-то случилось в Лондоне? — Вкрадчиво спросила она. — Да, и это довольно неприятно. — Он подошел к ней и взял ее холодные руки в свои. — В то утро, когда я получил от констебля письмо, он сообщал мне, что поступил запрос на вскрытие завещания от моей вдовы, миссис Паркер. Шарлотта резко вздохнула и подняла на Сидни испуганный взгляд. — Вдова? — вопросительно повторила она. — Вдова. — Обреченно ответил Сидни. — Выезжая в Лондон я думал, что это мошенница, стремящаяся получить состояние человека, объявленного в газетах умершим. На деле все вышло гораздо хуже. Мужчина, выдавший на «Немезиде» себя за меня, успел поспешно жениться и завершить свой брак. — Сидни вновь многозначительно посмотрел на Шарлотту, все еще сжимая ее руки в своих. — Теперь эта бедная обманутая женщина не находит себе места и… — И вы хотите поступить благородно и официально жениться на ней? — По щекам Шарлотты текли слезы. Она аккуратно высвободила руки, отвернулась и вытерла слезы. — Что? О, Боже, нет! Ты же знаешь, что единственная женщина, на которой я хочу жениться, это ты! Нет, лорд Бабингтон попытается найти для нее место гувернантки на севере. Но на этом все. Никто и никогда не заставит меня жениться на ней! В конце концов есть свидетельства, что в книге регистрации не моя подпись и не мои инициалы. Однако, если этот мошенник решился на столь отчаянный шаг и женился от моего имени, то что еще он мог сделать на корабле за 3 дня? Продать имущество? Взять в долг? Подписать вексель? Я не знаю! И потому мы были вынуждены включить в заявление для суда дополнительный пункт об исключении меня из списка пассажиров «Немезиды» и доказательства, что я не плыл на этом корабле. В противном случае спустя годы могут проявляться последствия этого инцидента, а моя репутация и репутация моей семьи будет подвергаться новым испытаниям. — И это все, что вас так беспокоит? — Облегченно вздохнула Шарлотта, вновь мягко глядя ему в глаза. — Нет, — Сидни преодолел расстояние между ними и снова потянулся к руке Шарлотты. — Есть еще кое-что. Из-за того, что я был вынужден задержаться у констебля и оформить дополнительное заявление, планы мои на встречу и объяснение с миссис Кэмпион сорвались. И именно это меня в настоящий момент беспокоит. — Вам незачем торопиться, — произнесла Шарлотта, раздумывая, рассказать ли Сидни о последнем письме леди Сьюзен, где она высказывала подозрения, что в ближайшее время миссис Кэмпион будет сделано иное предложение. И все же правда показалась ей лучшим выбором и она, смущенно опустив глаза, испытывая чувство вины за то, что кто-то третий вмешивается в их личные дела, произнесла: Я получила письмо от леди Вустер, где она радуется вашему возвращению, а также пишет о том, что миссис Кэмпион похоже в ближайшее время будет сделано предложение о браке со стороны некоего лорда. — Правда? — в его голосе чувствовалось облегчение. — Это было бы замечательно. Признаюсь, я сам в тайне надеялся на это, когда увидел ее в компании джентльмена в день возвращения в Лондон. — Вы… вы видели ее в день приезда? — пораженно спросила Шарлотта. — Да, упоминание констебля о моей «невесте» напомнило мне о чувстве долга, и я отправил экипаж к ее дому. К счастью на подъезде к дому я увидел ее в компании и оценив степень близости между ними решил не вмешиваться. Все, чего я хотел в тот момент, это успокоить свою семью. Ведь я тогда не догадывался, что ты тоже была здесь, в Трафальгар Хаусе, в трауре, тогда как миссис Кэмпион свободно гуляла по городу и принимала знаки внимания другого мужчины. — Должно быть это неприятно увидеть такую картину по возвращении? — Шарлотта печально прошла к камину и протянула к огню холодные руки. — Вовсе нет, — Сидни шел за ней следом, — на самом деле это не имело значения. Я возвращался с Антигуа с четким желанием положить конец этой помолвке, ведь там, вдали, я ни на минуту не переставал думать о тебе. Я заказывал новые корабли и думал, какое бы имя для них одобрила бы Шарлотта. Я смотрел на тропические цветы и думал, как эти цветы будут смотреться в твоих волосах. Я слушал пение птиц и думал, какую мелодию ты услышала бы в их тонком пении. Я плавал в бухте и… ну… — Он понял, что сболтнул лишнее и мысли его свернули с верного пути. Тихий смешок Шарлотты подтвердил, что она прекрасно поняла ход мыслей Сидни. — И все же, говоря об Антигуа, сегодня я столкнулся с одной проблемой. Для доказательства моего отсутствия на «Немезиде» нужны будут свидетельства. Я запрошу их, но срок доставки посланий и ответов на них займут некоторое время. И потому заседание по моему вопросу, намеченное на 3 января, может быть отложено до момента получения доказательств. А это еще от 2 недель до полутора месяцев ожидания. — Сидни сжал ладонью правой руки виски и продолжил. — Я вспомнил, что в день отплытия «Немезиды», когда вернулся в дом после пожара, я написал несколько писем с уведомлением о задержке отплытия. Но или письма затерялись, или были отправлены не туда. Ведь если бы они прибыли вовремя, Том был бы в курсе, что я остался на Антигуа и не отплыл на этом злосчастном судне. Если бы только они дошли до адресатов, это могло бы ускорить дело! Шарлотта, словно осененная мыслью, смотрела на него широко распахнув глаза. — Письмо с Антигуа? Тому? По-моему, я видела такое. Оно пришло сегодня утром. — И беспечно схватив его за руку она потянула его в кабинет Тома. Нужное письмо по системе хранения Шарлотты нашли быстро. Сидни нетерпеливо вскрыл конверт и убедился, что это то самое письмо, датированное днем отплытия «Немезиды». Почтовые штемпели на конверте подтвердили его отправку с Антигуа в декабре. Очевидно письмо затерялось и было отправлено позже. — Будет ли достаточно этого письма для суда? — сдвигая брови спросила Шарлотта. — Быть может спросить у иных ваших партнеров? Ведь если письмо затерялось и пришло только сейчас, так могло случиться и с другими письмами. Разве нет? — Да, вполне возможно. Утром я напишу письма партнерам и задам вопрос. Каждое дополнительное письмо будет являться свидетельством моей правдивости и поможет навсегда очистить мое имя. Это особенно важно сейчас, когда я… — он потянулся к ней и взял за руку, не в силах продолжать свою речь, помня о просьбе Мэри. Искренняя улыбка озарила лицо Шарлотты. Радость за то, что хоть чем-то может помочь в сложных делах дорогого мужчины, заливало ее сердце мягким теплом. — Я рада, что письмо найдено и на одно препятствие на вашем пути к восстановлению справедливости стало меньше. В этот момент Мэри несмело сделала шаг вперед, но остановилась, считывая на противоположной от камина стене кабинета две тени-силуэта мужчины и женщины, тянущихся друг к другу. Поцелуя не было. Вмешиваться было не во что. Но в тот момент Мэри ощутила всю боль двух любящих сердец, которые так несправедливо были разлучены жестокими обстоятельствами, но по-прежнему находили в себе силы поддерживать друг друга. Она тихо вернулась в коридор и поднялась на второй этаж, в тот момент, когда пара внизу произносила свои прощальные речи. — Спокойной ночи, мистер Паркер. — Шарлотта направилась к лестнице, но ее зацепили за руку и притянули к себе. Поцелуй был настойчивым и нежным. — Опять омела? — Шарлотта закатила глаза, и простодушно огляделась по сторонам, пытаясь отыскать спрятанный злосчастный куст. — Нет, все мои оправдания кончились. Я сделал это, потому что хотел поцеловать тебя. — Прошептал Сидни, опуская взгляд. — Эта мысль не давала мне покоя с самого отъезда. Она всегда со мной. И я лишь жду момента, когда смогу открыто делать это, не боясь навлечь проклятье на свою голову и повредить твоей репутации. Шарлотта тяжело вздохнула, но ничего не ответила по этому поводу, а только повторила свое прощание: — Спокойной ночи, Сидни… И убежала по ступенькам наверх.