В погоне за ветром

— Здесь всегда так тепло, – неловко завёл разговор Дейтерий, искоса глядя на спутницу. – Словно и нет осени или зимы. — Ну да, – кивнула Сирокко, пытаясь спрятать улыбку, когда поймала на себе пристальный и удивлённый взгляд Дейтерия. Видимо, он рассчитывал, что она продолжит пустой разговор. – Лучше расскажи, как ты учился в Академии? — Было ужасно много уроков, – тут же отозвался он и обиженно поджал губы. – Родителей не пускали внутрь, а меня не выпускали наружу. И времени свободного было мало. Ну конечно, морю нужна свобода. Сирокко словно наяву увидела, как перекатываются огромные волны, с ревом обрушиваясь на неспокойную водную гладь. И во всем этом безумии незыблемой оставалась крошечная фигурка, застывшая на скале среди бушующей стихии. — А я никогда не ходила в школу, – вздохнула Сирокко, повернувшись к Дейтерию. – Школы есть только в больших городах, а я выросла в деревне. Знаешь, я бы многое отдала, чтобы оказаться на твоём месте. Тот мягко улыбнулся и взял спутницу за руку. Сирокко почувствовала, как от пальцев вверх, к плечу, пробежал электрический разряд. Девушка сжала ладонь Дейтерия, заглянув к нему в глаза. Сирокко не знала, что хотела в них найти. Ей был нужен покой, но ветреность души ждала движения. Отражение такой же страсти она впервые нашла в Дейтерии. За два года, которые она провела в доме Атту, ничего яркого, кроме нескольких случаев, не происходило. Однако с другой стороны она нуждалась в отдыхе – только теперь поняла, что Цикута была слишком напугана, чтобы понять, что в четырнадцать лет ещё рано начинать самостоятельную жизнь. Но теперь... Теперь Сирокко чувствовала, что пришло время уходить. Дейтерий слегка качнул головой, словно понимал чувства Сирокко. — Я никогда не встречал никого, даже близко похожего на тебя, – наконец, сказал он. Любой другой сейчас ответил бы комплиментом, но Сирокко лишь самодовольно улыбнулась. Она качнула головой и слегка отдалилась, разрывая возникшее между ней и Дейтерием притяжение. — Что случилось? – удивленно спросил тот. — Что ты имеешь в виду? – невозмутимо переспросила Сирокко. — Сначала целуешь меня, потом уходишь, – процедил Дейтерий. – Если ты не можешь принять решение, то просто скажи об этом! — Какой же ты идиот! – воскликнула Сирокко, отворачиваясь. – И единственный из нас, кто не может принять решение – это ты. Дейтерий заметно оторопел от такого ответа. Жалость кольнула сердце Сирокко, однако та быстро отмела это чувство. Она не собиралась в одиночку строить отношения: лишь дала понять, что готова к ним. А шаги навстречу пусть делает Дейтерий. «Ты – судьбы своей изгнанник». Кажется, мама говорила ей, что так нельзя. Что для счастья должны стараться оба. Но что плохого в том, что Сирокко просто позволит мужчине завоевать её сердце? — Принесу что-нибудь вкусное с кухни, – вздохнул Дейтерий, ободряюще улыбнувшись. – Я понимаю, что у тебя сложный период. Все нормально. Она кивнула, не понимая, на что обижается больше: на непробиваемость Дейтерия или свою грубость. А едой можно было завоевать лишь сердце Эблис. Пышные кусты, которые Сирокко никогда в жизни не видела, похожие на облака деревья, травы таких удивительных цветов, что рядом с ними меркли сверкающие на солнце бриллианты. Все это было в большом саду Нимфеи, и только теперь Сирокко поняла, почему та проводила здесь почти все свободное время. Воздух, наполненный душистым благоуханием, согревал и переносил мыслями в теплые летние вечера, полные беззаботной радости. Сирокко в одиночестве ходила среди прохладных растений, словно тень, летела в полумраке, прислушиваясь к приглушённым звукам дома. Она вдруг совершенно точно поняла, что уйдёт. Когда узнает, кто убил Нимфею, она... Да какая разница? Она уйдёт и никогда больше не вернётся сюда. Эта мысль не давала ей покоя. Осознание своей свободы окрыляло Сирокко, придавало ей сил. Если раньше у неё оставались сомнения по поводу целесообразности ухода, теперь они все растворились. В этот момент она увидела вспышку. Она длилась лишь долю секунды, однако этого хватило, чтобы увидеть ярко-синее небо, сереющую степь и нависшее над головой солнце. Громкий, но мелодичный звук повис в воздухе, заставляя Сирокко резко опуститься на колени. Её голова гудела и раскалывалась на сотни кусочков, но память снова и снова возвращала её в этот миг. Чувство, которое она испытывала, было чем-то очень сильным, но бесконечно пугающим. Таким, что от одного упоминания о нем у Сирокко по телу прошёл ледяной озноб. Смесь грозного величия и безграничной пустоты – словно она знала, что лучшая, но при этом оставалась к этому равнодушна. Сирокко дернула головой, отгоняя непрошеные мысли. Это странно, но последнее время ей стали сниться подобные сны – лишь обрывки, тонущие в тумане забвения. Были разные образы, которые выделялись и оставались в памяти, но и они постепенно забывались. Сирокко вздохнула и медленно поднялась с пола, боясь упасть. Убийства, сны, Дейтерий – это, возможно, как-то связано. Порыв ветра, перестукивание веток, тихий вздох... Тихий вздох. Она развернулась вовремя, успев пригнуться и подсечь противника под колени. Нож просвистел прямо у неё над головой, а потом – в хаотичном порядке, когда человек пытался восстановить равновесие. Нападавший все-таки упал, но тут же вскочил на ноги и в угрожающей позе встал напротив Сирокко. Она молниеносно ударила вверх, целясь в лицо противника, а второй рукой – на секунду позже – вниз, в живот. Фигура успела отразить верхнюю атаку, однако удар вторым кулаком заставил её скорчиться от боли. Сирокко тут же зашла за спину врага, сняла с себя тканевый пояс и перевязала его руки. Три года изнуряющих занятий в тренировочном зале дали свои плоды. Содалит учил её всему тому, чего она так боялась: отсутствию сострадания и холодной жестокости. Каждое занятие сводилось к одному – если будешь чувствовать эмпатию к противнику, то проиграешь. — Что здесь... происходит? – Дейтерий застыл возле стеклянных дверей, ведущих на лестницу. Цветущие лозы, оплетающие резьбу, ещё качались. — А, этот... наёмник, что ли? На меня напал, – ответила Сирокко, затягивая узел за узлом. — Ты в порядке? – обеспокоено спросил Дейтерий, однако через секунду улыбнулся. Он не хотел обижать Сирокко, ведь не сомневался, что она может сама за себя постоять. За то время, которые они не виделись, она заметно изменилась. Стала лучше контролировать себя и свои импульсивные порывы, что позволило ей видеть ситуацию полнее и шире. — Да, все хорошо, – кивнула Сирокко, рассматривая лицо нападавшего под слабыми лучами луны. – Я не знаю его. Скорее всего, что наёмник. — Ты уверена, что знаешь всех людей, служащих в этом доме? – уточнил Дейтерий. — Не уверена. Я мало времени проводила со слугами и почти с ними не общалась. Сирокко подняла голову и задумчиво посмотрела на Дейтерия. Может ли она полностью довериться ему? Кто-то один должен остаться с наемником, а кто-то – позвать стражников. — Я побуду здесь, – словно прочитал её мысли Дейтерий. – Не хочу, чтобы ты оставалась наедине с этим убийцей. А ты найди стражников. Сирокко кивнула и вышла из комнаты. Она не спешила: здесь могли прятаться сообщники наемника. Важно обращать внимание на каждый шорох, каждый вздох ночного дома. Валлаго знает, что она все поняла. Теперь в опасности все, с кем она общалась: Эблис, Дейтерий, Латимерия и даже детектив. Наверное, даже лучше, что Пуансеттию забрали в тюрьму – там она будет в безопасности, а потом Сирокко продумает, как вытащить подругу из беды. Пока ничего плохого не случилось, нужно скорее уходить из дома. Лучше всего ночью, чтобы завтра утром её следа здесь не было. Ситуация начинает принимать серьезный оборот, и под удар попадают близкие ей люди. Как быстро Валлаго сможет убить её в своём доме? При желании – за пару часов. Стараясь не погружаться в размышления, чтобы в случае опасности быстро отреагировать, Сирокко спускалась по лестнице, постепенно ускоряясь. В пустынном здании было мало стражников, и все они находились на первом и втором этаже. Сирокко вышла в темный холл и остановилась. В коридоре всегда горели лампы, но теперь каменный короб освещал лишь луч луны, просачивающийся сквозь витражное окно. Все это кричало об опасности, нависшей над головой Сирокко. Она вздохнула, унимая готовую начаться дрожь. Сейчас не время для слабости; нужно как можно скорее найти людей. Внимание Сирокко привлекло большое темное пятно, застывшее у противоположной стены. Его было почти не заметно на фоне окружающей темноты, но общие очертания не оставляли сомнений. — Что за проклятие? – процедила Сирокко, подходя ближе. Мрак витал вокруг, не позволяя увидеть дальше вытянутой руки. Она опустилась на колени, до рези а глазах напрягая зрение. Она внимательно всмотрелась в лицо человека – это был детектив. Пахло чем-то приторно кислым. Когда глаза Сирокко привыкли к мраку, она увидела, что рубаха на мужчине потемнела. Осознание того, что Дейтерий остался один на один с человеком, который только что убил детектива, привело Сирокко в ужас. Её руки вдруг медленно затряслись, а твёрдый пол начал неторопливо уплывать из-под ног. Что, если она слишком слабо затянула узлы? Что, если наемник профессионал и сможет убить Дейтерия без рук? Что, если... Сирокко резко встала и опрометью бросилась в сторону винтовой лестницы, ведущей в оранжерею. Она распахнула двери, ведущие в сад, когда врезалась в чью-то широкую грудь. Тень шагнула вперёд, хватая Сирокко за руку.