Змеиное сердце

Наступил уже поздний вечер, когда Цессара вернулась в свои покои. Едва перешагнув порог она с облегчением скинула туфли и пнула их подальше за комод, затем довольно потянулась и лёгким шагом скрылась за ширмой. К ней тут же поспешила Диит, чтобы помочь с платьем. Тилин тем временем подняла брошенные туфли и разместила их на законной обувной полке. В любое другое время она бы обязательно поворчала на неряшливость своей королевы, но празднование в связи с показательным обходом заметно приподняло ей настроение, о чем свидетельствовала задумчивая улыбка и напевание так невовремя прилипшей бодренькой мелодии. Впрочем, её пустынную подругу эта участь также не обошла стороной. Диит мурлыкала под нос те же ноты, разбираясь с пуговицами королевского одеяния. Ящерицы планировали вернуться на торжество, после того как подготовят королеву ко сну. Поэтому они торопливо помогли ей убрать платье, вместе расстелили постель и откланялись, не желая опаздывать. Празднование ещё продолжалось, и должно было закончиться к полуночи, но Цессара решила, что с неё хватит. День был хоть и приятным, но очень насыщенным. Почти всё утро ушло на наведение красоты, потом обход города и поочередная встреча с кланами. Много ходьбы, разговоров, знакомых лиц и новых впечатлений. Под конец традиционно закатили пир, так что последние два часа прошли в задорных танцах и весёлых хороводах. Народ расслабился, и королева к своей радости даже умудрилась пропустить пару бокальчиков, пока служанки не видели. Вот только алкоголь быстро выветрился, и от него осталось лишь слабое головокружение. Несмотря на лёгкую дезориентацию, Цессара уверенно пересекла комнату и грациозно присела в кресло, снежным шлейфом разметав по ковру полы своего ночного платья. Шайсу поднял на неё взгляд. Он сидел на диване напротив, в окружении кипы толстых книг. Рядом на столике лежала ещё пара талмудов, и у самого его края сиротливо примостилась объёмная глиняная кружка. Цесс с любопытством притянула её к себе, но тут же разочарованно вернула на место, обнаружив обычный травяной чай.       — Увы, но твоя прислуга не дала бы мне пронести что-то покрепче, — с улыбкой прокомментировал Шайсу, догадываясь, что его жена надеялась там найти. Змей не любил шумных вечеров и больших компаний. Должно быть, сказывалась несчастливая юность светских приёмов, где он чувствовал себя лишним среди других во всём превосходящих его принцев. А может в короле говорила его романтичная натура, предпочитающая тихий вечерок за занятной книжкой развязному времяпрепровождению среди подвыпивших людей. Как бы то ни было, Шайсу сейчас сидел здесь и перебирал собрания набросков известных архитекторов. Он нашёл несколько интересных вещей, которыми хотел поделиться. Цессару это не могло не радовать, она была заинтересована в таких вещах не меньше него, если не больше. Змея уже какой день подыскивала варианты оформления залов, ища вдохновения для собственных работ. У неё уже была пара идей, но она хотела удостовериться в их совершенности прежде, чем передавать эскизы ремесленникам. По правде говоря, Шайсу не испытывал особого трепета перед мировой архитектурой, да, он мог поизучать её для общего развития, но на самом деле ему просто нравилось смотреть, как меняется Цессара, увлекаясь работой. Она становилась такой собранной и сосредоточенной, когда чертила макет решительными, резкими линиями, то и дело сверяясь с исходником. Или пролистывала страницы в поисках нужных абзацев, да так уверенно, словно заранее знала, что где находится. Её работа была внимательной и кропотливой. Все детали, от планировки до сочетания цветов, должны были быть тщательно проработаны, и множество клочков бумаги могло улететь в корзину прежде, чем королева полностью удовлетворялась результатом. Цессаре шла подобная строгость. Эта черта придавала внушительности её и без того аристократическому образу. А ведь именно это Шайсу в ней и привлекло. Змея весьма выделялась среди своих сестёр из других серпентариев. Конечно, иные королевы имели не меньше достоинства и знали как грамотно расположить к себе общество, не потеряв личных границ. В эрудиции они тоже не уступали, могли без проблем поддержать беседу, имея увлечения, связанные с наукой или искусством. Но в Цессаре чувствовалось что-то особенное. В её осанке, походке, движениях рук, в её элегантных нарядах и украшениях. Было в её манерах что-то поистине королевское, но не горделиво превозвышенное, а лёгкое, непринуждённое и располагающее. Словно позволение соприкоснуться с чем-то прекрасным. Шайсу считал невероятным везением то, что его чувства к этой удивительной женщине оказались взаимными. Змей в этом не сомневался. В свои прошлые визиты, ещё тогда много лет назад, он успел понять, как Цесс относится к мужчинам. Это было ещё одно её отличие от прочих королев. Она не питала наивных иллюзий по поводу своих ухажёров. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что заносчивые юнцы склонны видеть в девушках скорее спортивный интерес, чем равноценных партнёров, и Цессара не считала себя обязанной платить за такое отношение иной монетой. Конечно, по молодости принцессе часто кружило голову от романтических страстей, но мать быстро помогла ей осознать, что то — лишь несерьёзные любовные помешательства, не имеющие ничего общего с настоящими чувствами. Камелия также позаботилась о том, чтобы дочь не стремилась соответствовать рамкам идеальной жены и хозяюшки, и не делала мужчин и замужество смыслом своей жизни. Поэтому со временем девушку начали беспокоить куда более важные вопросы детства и материнства, от которых зависела судьба всего серпентария: потомство должно было быть здоровым и сильным, чтобы обеспечивать город добытой едой и защищать своих менее крепких собратьев от возможных опасностей. Так что всё, что не касалось наследственности, в избранниках Цессару мало волновало. Но на сватовских приёмах она была мила и приветлива со всеми кандидатами. Змея поддерживала комфортные беседы, вставляя простые шутки между строк и вовремя отвешивая комплименты на чьё-то очередное хвастовство. С приёма королевы никто не должен был уйти обиженным, но вслушиваться при этом в пустую болтовню она считала совсем не обязательным. Принцы таких вещей не понимали, отсутствие живого интереса они списывали на спокойный темперамент будущей невесты, да и их это не сильно волновало, главное, что на все попытки покрасоваться отвечали восхищением. Шайсу же, имея куда больший опыт общения с разными людьми, был способен распознать маску холодной вежливости, за которой обычно прятали скуку и безразличие. Признаться честно, в те далёкие времена королева Осфата его изрядно пугала. Змей то, в отличие от неё, тяготел к романтике и не терял надежды в один прекрасный день встретить родственную душу. Поэтому его сейчас так трогал живой интерес Цессары к его личности и жизни. С ним она была другой, не такой, как с другими королями. С Шайсу она была настоящей. Цесс делилась с ним своими мыслями и переживаниями и, напротив, сама могла оказать моральную поддержку, когда змей в ней нуждался. А ещё она признала его, приняла странствующего учёного таким, какой он есть. Не стала высмеивать его лояльные к другим народам взгляды, а если и была с чем-то не согласна, то оставляла за мужем право придерживаться своего мнения.       — Шайсу, всё готово, не мог бы ты посмотреть? — Цессара вырвала змея из раздумий, придвинув к нему схематический набросок. — Я думаю, мы должны тщательнее подходить к разделению детских комнат на жилые зоны. Мужчина подался вперёд, чтобы получше разглядеть чертеж. Потратив около минуты на изучение предложенного он поднял взгляд и нахмурился.       — Выглядит слишком сложно для наших каменщиков, не уверен, что они захотят так заморачиваться. К тому же твоя идея делает планировку неровной, такие неоднородные комнаты будет сложно связать друг с другом, не используя больше пространства, а строительные площади у нас ограничены, сама понимаешь.       — Отнюдь, — возразила королева, — взгляни сюда, я набросала три разных варианта личной комнаты, они составлены таким образом, чтобы их можно было складывать как мозаику, поворачивая под углом. Так мы, напротив, сможем умещать жилые корпуса в меньшие площади. Шайсу кивнул, поразмыслив над её словами, и нехотя согласился.       — Да, вынужден признать, что звучит любопытно, показать ремесленникам стоит, хоть я и не уверен, что они согласятся это воплощать.       — О, так ты считаешь, что идея достойная, — Цессара улыбнулась немного смущённо. — Хорошо, если так.       — Да, — протянул Шайсу немного рассеяно. Он вздохнул и начал неторопливо закрывать книги вокруг себя, постепенно складывая их в одну стопку. Ему внезапно очень сильно захотелось спать. Цессара, заметив, как её муж клюет носом, сама поддалась дрёме и зевнула, прикрывшись ладонью.       — Может, останешься сегодня со мной? — спросила она с располагающей улыбкой.       — Было бы чудесно, но я так устал, день был насыщенным, хотя ты это и так знаешь… — Шайсу пожал плечами.       — Да брось, я тоже изрядно утомилась, и будь я на твоём месте, мне бы не хотелось проходить через весь серпентарий, просто чтобы поспать. Ну же, не пренебрегай моим гостеприимством, составь компанию, — Цессара перебралась на диван и ласково погладила змея по плечу.       — Твоя правда, — Шайсу накрыл её руку ладонью. Теперь перспектива идти через весь город до своих покоев выглядела крайне непривлекательной. По отдельным комнатам супруги разъехались на третьей неделе совместной жизни. Сначала им, конечно, хотелось проводить как можно больше времени в компании друг друга. Сказывалась тоска из-за долгой разлуки. Но спустя время чета змей попривыкла, и почувствовала нехватку личного пространства. Цессару напрягали сложности с наведением марафета. Ей хотелось сохранить некоторую загадку своей неотразимости, а это было довольно сложно, когда объект твоего обаяния рядом с тобой с раннего утра до поздней ночи. Ширмы спасали дело, но вся эта суета вокруг них была слишком утомительной. Шайсу не испытывал таких сложных проблем с туалетом. Одежды у него было немного, и в использовании она была по практичному проста. По утрам змей обычно удалялся в город, не желая смущать супругу, по вечерам сидел в библиотеке, освежая свои знания. Иногда его призывал совет, на поверхности было неспокойно, и Шайсу боялся, что ему снова придется стать переговорщиком, но беда пока обходила стороной, так что он мог и дальше тихо, мирно наслаждаться медовым месяцем с женой. Единственным его серьезным огорчением была невозможность нормально выспаться. Нет, ночи с Цессарой были прекрасными… Чего нельзя сказать о её кровати. Несмотря на весь свой кажущийся простор и воздушность, на такой твердой поверхности было сложно уснуть. А Шайсу после всех своих путешествий и ночёвок на голой земле только и мечтал, что об облачной перине. Да и по открытому небу, честно говоря, он скучал не меньше. В дороге безопаснее было спать обратившись, и места было предостаточно, так что король мог как угодно распластать своё длинное змеиное тело. В серпентарии же такое воплотить было трудновато, одни компактные комнаты с узкими переходами. По-настоящему просторных залов — раз, два и обчёлся. Да и в тех будешь чувствовать себя, как слон в посудной лавке, причём в прямом смысле, если учесть, что один из этих залов — трапезная. Так что приходилось ютиться на обычной кровати. Одно время Шайсу даже подумывал выползать по ночам на поверхность, но ему не хотелось влезать в бумажную волокиту ради простого разрешения, да и королева была бы против, поэтому он решил отложить этот вопрос. А когда Цессара предложила разъехаться по разным покоям, змей без заминок согласился, увидев в этом возможность увеличить своё жилое пространство. Новая комната не была пределом мечтаний, но всё же мужчина мог спать там в своей змеиной ипостаси, пусть и свернувшись в семь колец. Цесс же получила возможность спокойно ухаживать за собой и примерять наряды, не опасаясь быть прерванной. Так любовь к комфорту победила романтику.       — Кстати, я совсем забыл, у меня же для тебя есть хорошая новость, — змея внезапно осенило, и он оживлённо повернулся к супруге. Цессара ответила ему заинтересованным взглядом.       — Я переговорил с советом: про Ноум они пока ничего не решили, но зато дали своё согласие на твоё участие в сборах.       — В сборах? В смысле в детских сборах? — королева не сразу поняла о чём речь, но тут же начала что-то припоминать. Да, кажется, они это уже обсуждали, просто забылось в праздничной суете.       — Да, до вылупления детей осталось каких-то полторы недели, так что сейчас самое время готовить ясли к пополнению.       — Это чудесная новость, — Цессара улыбнулась, — сложно было их уговорить?       — На самом деле это было легче, чем я думал. Вообще-то тебе не запрещено появляться в детском крыле, просто ещё одна чрезмерная предосторожность. Когда я спросил, совет не смог представить достойных аргументов почему ты не можешь участвовать в работах. Похоже, они никогда серьёзно об этом не задумывались. К счастью, мои доводы о том, что парочка несложных обязанностей не просто пойдут тебе на пользу, но и станут неплохой помощью нянькам, были сочтены вполне убедительными.       — Они уже преступили к приготовлениям, не известно? — спросила Цессара обеспокоенно. Ей не хотелось быть опоздавшей. К тому же её участие в сборах с самого первого дня можно было обставить, как особое событие, что она и намеревалась устроить.       — Пока нет, вроде бы, собирались начать на днях после празднования в честь обхода. Можешь завтра спросить Тилин, я думаю, она должна быть в курсе таких вещей.       — Как хорошо, значит, ещё есть время, — Цессара немного успокоилась. — Раз так, думаю, у меня есть в запасе пару дней, учитывая обход и торжество, вряд ли няньки приступят к работе сразу, — добавила она, блаженно потянувшись.       — У нас, — поправил её Шайсу, и на вопросительный взгляд уточнил, — у нас есть время, мне тоже интересно узнать, как там с яслями всё устроено. К тому же я вызвался присмотреть за тобой пару дней, чтобы совет не беспокоился о возможных конфликтах. Так что в каком-то смысле это моя обязанность.       — Замечательно, — улыбнулась Цессара, — обещаю тебя не подводить и не тормозить работу. А сейчас пойдём спать, хочу как можно быстрее попасть в завтрашний день, — она засмеялась и, привстав, потянула змея к кровати. Тот не был против.