Змеиное сердце

Тема путешествий оказалась интересной. Цессара расслабилась и повеселела, но всё же кое-что не давало покоя, и она, став серьёзнее, повела разговор в волновавшее её русло. Это было нелегко, но змее важно было разделить свои переживания.       — Ты с таким рвением обо всём рассказываешь и мне немного совестно, что я заставляю тебя отказаться от жизни, полной прекрасных путешествий. Получается, ты сейчас сядешь рядом со мной и застрянешь в этих скучных и однообразных буднях, — Цесс давно уже отвела глаза и сейчас не могла поднять взгляда с цветочной клумбы, но всё же решилась задать так мучивший её вопрос.       — Ты уверен, что хочешь такой жизни рядом со мной? Может, нам лучше разойтись, пока стало не слишком поздно и ты не пожалел о нашей встрече? Шайсу ответил не сразу.       — Я не стану скрывать, у меня были сомнения раньше, но не теперь, когда я уверен, что богиня благословила наш брак.       — Благословила? О чём ты? Она же ничего лично нам не сказала. Просто пожелала счастья, как и на любой другой свадьбе, — Цессара изрядно удивилась.       — Но она дала нам королевское яйцо, — улыбнулся змей. — Давай подумаем, ты была в браке три раза и ни в одной кладке у тебя не было собственного ребёнка, хотя у других королев дочери появлялись после второго помёта, если не раньше. Моя ситуация ещё печальнее, я до этого ни разу не становился отцом, а тут сразу получилась принцесса. Если это не знак свыше, то я не знаю что, — развёл он руками.       — Королевское яйцо? Ты что, меня разыгрываешь? — Цесс ещё не верилось в эту ошеломляющую новость.       — Я что похож на человека, способного на такую подлость? — спросил Шайсу немного обижено, но взглянув в глаза жены, опешил. — Погоди, тебе что, не сказали? Цессара в шоке присела на скамью. Конечно, эта новость была радостной, но она не была к ней готова. Обычно королева дарит серпентарию около сотни обыкновенных яиц. Эти дети принадлежат разным кланам, внутри которых они и получают все необходимые знания и навыки. Королева, конечно, может с ними понянчиться, но она не участвует в их воспитании, поэтому они не становятся её семьей в полном смысле этого слова. В один прекрасный момент, иногда по договоренности, богиня посылает королеве особое яйцо, ребёнок из которого способен к размножению, как и его мать. Такие дети считаются принцами и принцессами, и воспитываться могут уже непосредственно своими родителями.       — Что-то не так? — спросил Шайсу, встревожено сев рядом. — Ты ведь сама говорила, что хотела бы завести собственного ребёнка.       — Да, говорила, но я никогда не думала об этом серьезно, меня наличие принцессы волновало как статус. Другие королевы им уже обзавелись, а я — нет. Было немного обидно, но, в принципе, мне и так неплохо жилось. Теперь, когда я думаю об этом, когда появление дочери уже почти свершившийся факт… — Цессара смолкла от волнения, сминая в руках полу своего плаща. Сделав глубокий вдох, она продолжила:       — Просто это ведь не игрушка. Это живой, отдельный человек, за которым нужно следить, с которым надо общаться и о котором необходимо заботиться. Знаешь, мне уже приходилось как-то сидеть с маленькими детьми: милое и приятное занятие первые пару часов, а потом оно становится изматывающим. А мне бы не хотелось скидывать собственного ребёнка на слуг или богиню. Но что, если я не справлюсь? — женщина с сомнением взглянула на короля. Шайсу высвободил плащ из её ладоней и взял их в свои.       — Мне кажется, ты берёшь на себя слишком много, нет ничего страшного в том, чтобы принимать помощь. Ты ведь не одна, да и ребёнок не одной тебе принадлежит. Он будет частью всей нашей большой семьи, так позволь братьям и сёстрам занять своё место в его жизни. Да и я всегда буду готов помочь, — Цессаре полегчало под его ободряющим взглядом.       — Надеюсь, наша дочь будет такой же чуткой, как ты, — сказала она, снова улыбнувшись. Цессара была благодарна Шайсу за заботу. Она и сама не знала, почему так волнуется. У неё было хорошее детство, насколько правдивы воспоминания. Но это было так давно… У змеи были заботливая старшая сестра и прекрасная внимательная мать. Сестру Цесс почти не помнила — та была уже взрослой, когда девочка вылупилась. Добрая улыбка, низкий бархатистый голос и, как ни странно, мозолистые руки швеи — это всё, что Цессаре удалось запомнить. А ещё она сильно тосковала, когда старшей принцессе пришлось переехать в другой серпентарий. Какое-то время сёстры переписывались, посылая друг другу открытки, но постепенно у каждой из них началась своя жизнь, и общение сошло на нет. Зато с матерью Цессара до самой её смерти была близка. Королева Камелия в большей степени была для принцессы доброй наставницей, а в оставшейся меньшей — понимающей подругой. Она умерла в преклонном возрасте, тихо, мирно и чуть раньше срока, желая как можно скорее переродиться и не утруждать себя тяготами старческого бытия. Цесс только потом поняла, насколько значимой личностью была её мать. Всё своё детство она преспокойненько жила в её тени, а когда прежней королевы не стало, всё внимание обратилось на молодую змею. Рептилии всё время ожидали от неё каких-то небывалых свершений и Цессаре, честно говоря, было в тягость тащить этот груз завышенных ожиданий. Но, надо отдать ей должное, она быстро заявила о себе, как об отдельной, совершенно отличной от своей матери личности, пусть это и заставило отказаться от наследственного величия. А уж в величии с королевой Камелией действительно было сложно соревноваться. Поговаривали, что некогда в прошлой жизни эта ящерица была ткачом реальности. Так называли учениц богини, изучающих устройство мира и помогающих его поддерживать. Большую часть жизни они проводили в сонном трансе, выполняя мелкие поручения Атис, а всё остальное время им приходилось отдавать посильному физическому труду, чтобы тело оставалось здоровым. В каком-то смысле ткачи занимались наукой наоборот. Так, учёные исследуют окружающую среду, чтобы познать мир и узнать, как он работает, и каковы его пределы и правила. Ткачи же сразу узнают какими задуманы законы естества и изучают способы поддержания мира в таком состоянии, чтобы упомянутые пределы и правила продолжали соответствовать тому, какими их видят учёные. Реальность, в которой живут рептилии и прочие народы, крепка, но нестабильна, и время от времени ей требуется ремонт. Обычно богиня занимается этим сама, но иногда бывает не против спихнуть часть своей нудной и монотонной работы на особо любопытных детей. Камелию считали одной из них, слухов о себе она не опровергала, но и не поддерживала. Когда Цессара спросила её об этом, мать поведала ей пару весьма любопытных историй из своей прошлой и нынешней молодостей. Около тысячи лет назад она действительно была ткачом реальности и вместе с другими своими одарёнными братьями и сестрами участвовала в очередных ремонтных работах. И работы эти для Ханми — так тогда звали мать, выдались слишком уж тяжёлыми, и она поняла, что если не устроить себе отдых, следующие работы можно и не вынести. А ещё она решила, что лучшая идея для отпуска, это стать королевой на этот цикл. Идея понравилась не всем. Всё-таки места королев получали спокойные души с минимальными экзистенциальными запросами. Им легче было переносить ограничения чрезмерной заботы. Ханми же на неприхотливого человека походила с трудом. Но богиня всё равно дала ей добро, чему последняя была несказанно рада. Из теперь уже Камелии получилась активная и волевая королева — как ткач, она сохранила часть воспоминаний, что добавило ей стрессоустойчивости, позволяя обойти ряд охранительных запретов. Вообще-то, богиня надеялась, что её ткачик выбьет себе и другим королевам чуть больше прав и независимости, начнет менять изжившее себя особое отношение к матерям серпентариев. Но тут вышла небольшая осечка. Борьба Камелию не сильно вдохновляла. В королеву она переродилась, чтобы отдыхать: вкусно есть, спокойно спать и носить красивую одежду. А ещё строить из себя важную светскую леди: так уж получилось, что образ загадочной, могущественной божьей ученицы за прожитые жизни ей изрядно надоел. И от своих планов она отступать не собиралась. Так что надежды богини на реформы не оправдались, но это решение всё же сыграло свою роль. К тому же, новая королева подарила Осфату пару любопытных веков своими экстравагантными выходками. Выходка правда была всего одна, но зато так всем запомнилась, что сформировала всю репутацию Камелии. Правящий совет в то время поддался консервативным веяниям, и под предлогом заботы о потомстве решил лишить королеву права выбирать себе избранника. Камелии это очень не понравилось, она не собиралась отдавать себя в брак по расчету, как какую-то вещь. К тому же, яйца предстоит нести не молодцам из совета, а ей, и потому у матери больше прав решать, какими должны быть дети. А если чье мнение и может быть важнее, то только богини, распределяющей души. Так что правящий совет в этом списке далеко не первый в очереди. Совет подобную дерзость нашёл оскорбительной, они не посчитали необходимым учесть мнение королевы по столь важному вопросу и потому просто заперли девушку в её покоях, пока не одумается. Но рептилии не учли, что с ткачом реальности, пусть и бывшим, шутки плохи. Камелия ещё помнила пару трюков из прошлых жизней, поэтому ей не составило труда устроить всему серпентарию сеанс показательной бесовщины, с летающими предметами и искажением пространства. И всё это не выходя из своей комнаты. Совет был вынужден сдаться, но разгневанную королеву это не удовлетворило. Она раскритиковала всех претендентов на свою руку и сердце. И заявила, что раз уж никто из принцев-кандидатов её не достоин, она во благо города прибегнет к старой, почти забытой способности к партеногенезу. Непорочное зачатие было вполне себе рабочим способом размножения у рептилий. Королевы пользовались им, когда горестные обстоятельства уносили жизни их мужей, а других претендентов в короли по близости не было. Но потомство в таких случаях получалось однообразным и выглядело оно чуть ли не на одно лицо. Совет от такого поворота событий естественно пришел в ужас. Одни решили попросить помощи у богини, вдруг она согласится приструнить свою нерадивую ученицу. Другие были против, памятуя о любви всематери ко всяким нововведениям. Так и получилось. Обычно ящеры Осфата носили невзрачную чешую естественных, песочно-коричневых оттенков. Богиня же мечтала добавить ярких красок своим детям, но не хотела причинять им эстетических страданий. Боялась, что из-за укоренившихся понятий они будут чувствовать себя неуютно. А тут такая прекрасная возможность оправдать своё вмешательство подвернулась, ведь, цветовая дифференциация — это идеальный способ различать похожих друг на друга ящерок. Правители Осфата снова вынуждены были согласиться. К счастью, Атис своё дело знала и окрас нового поколения рептилиям в большинстве своём пришелся по вкусу. Сложно было что-то иметь против красоты. Ну, разве что парочка ворчливых старичков посетовала, что серпентарий превратился в цирк, но в целом всех всё устроило. Цессара вылупилась гораздо позднее этой истории. Она оказалась чуть ли не в последней кладке, но тенденция ярких цветов на ней ещё сохранялась, а вот у её детей чешуя уже была поспокойнее, хотя и сохраняла разнообразие в тонах. Вспоминать эту историю сейчас несколько иронично, учитывая, что Цессара пришла к тому, против чего её мать боролась. Да, змея сама выбирала себе избранников, но, исключая Шайсу, это был самый настоящий расчёт, ничем не уступающий мотивам правящего совета тех времён. Хм, может поэтому совет её поколения так спокойно относился к ветрености своей королевы? Особенно после той выходки с партеногенезом её матери? Ладно, теперь это в прошлом. Сейчас их с Шайсу ждёт новая жизнь.